Стук бесплотного гостяСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Знаете ли вы, что такое зима на Урале? Знаете, что такое уральский снег? Это вам не жалкая десятисантиметровая прослойка рыхлого снежка между влажным, пахнущим гнилью и сыростью декабрьским воздухом и размякшей земляной кашей. На Урале зима – это сугробы до пояса, трескучие морозы, злой, кусачий ветер с гор, который швыряет в лицо ледяную крошку, а полуденное яркое солнце вкупе с блестками снега заставляет глаза слезиться. Именно в такую зиму, вот уже лет шестьдесят назад, произошло то, о чем я хочу вам рассказать. Прабабушка моя, Пелагея, лечила людей. К ней за помощью ездили со всего Урала, самые немощные жили месяцами даже в самые тяжкие годы, и для всех было у неё теплое слово и понимание, несмотря на то, что полон дом детей. Как именно она лечила, можно почитать в моих ранних публикациях. Это далеко не всё, что я могу рассказать о своей прабабушке. Но суть этой истории такова. Была морозная ночь в конце декабря, из тех ночей, что рисуют на новогодних открытках: желтая луна висит над покрытыми снегом крышами домов, иссиня-черное небо скалится иголками-звездами, а воздух прозрачен и колюч. Такие ночи бывают после сильных метелей. Именно такая метель бушевала весь вечер перед описываемыми событиями. В доме у Пелагеи все легли спать. Дети на печи, сама с мужем около печи на скамье. Глубокой ночью раздался стук в ворота, постучали крепко, три раза. Ночью в её дверь стучали часто: могли принести ребенка в лихорадке, прибежать за помощью для роженицы или кто-то из жаждущих её помощи мог заблудиться по дороге и припоздниться. Пелагея накинула тулуп, обула валенки и вышла во двор. Открыла ворота и…никого не увидела. За воротами было пусто, только ночная тьма скрывала соседские дома и опушку леса. По обе стороны дороги, насколько позволял увидеть лунный свет, не было видно ни движения, ни далеких силуэтов. Пелагея вернулась в дом, прилегла. Начала засыпать, и снова раздался стук. Такой же троекратный, размеренный стук в отвердевшую от мороза деревянную дверь ворот. Пелагея встала, быстро оделась и выбежала во двор, резким движением открыла ворота. Никого. Тишина и пустота. Вернулась в дом. Муж, Иван, проснулся и уже с недовольным видом ждал. Пелагея молча легла обратно, и стук повторился вновь. Муж подорвался со скамьи, схватил дубинку и выбежал во двор, дескать, сколько можно над женой издеваться. Выбежал во двор, открыл рывком дверь и…тоже увидел лишь пустоту. Когда вернулся в дом, Пелагея сидела у стола и задала лишь один вопрос: «Ваня, а следы-то на снегу были у ворот на улице? После метели к нам не заходил никто, и от нас никто не выходил». И только тут Ивана осенило: никаких следов на ровной, серебрящейся поверхности свеженаметенного снега не было. Ни следов ног, ни полозьев саней, ни копыт лошади. «Это за мной пришли», – вот и всё, что сказала мужу Пелагея. Она умерла через 3 дня после этого странного ночного визита бесплотного гостя.