Озеро СахалинСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Вокруг села, где я родился, много озер. Большие, маленькие, с названиями и без — всякие разные. Село так и называется — Озерное. Самым лучшим для купания среди ребятни считалось озеро Сахалин. Уж не знаю, да и никто из старожил не помнил, почему его так назвали. Сам остров Сахалин от села находится аж в двух тысячах километрах…Лето в наших краях недолгое, поэтому дети каждый погожий день старались провести на озере. Я, конечно, ходил со всеми, но купаться решался только после подначиваний со стороны других ребят. Сколько себя помню, я всегда боялся воды. Нет, даже не так. Не самой воды, а того, что может быть в ней. Того, что плавает в воде или лежит на дне. Было страшно, опустив ноги ко дну, наткнуться на что-то мягкое. Я представлял, что это объеденный рыбами труп или еще что похуже. Ничего не мог поделать с этим страхом. Окончательно я зарекся заходить в воду после одного случая. В ночь на Ивана Купалу сельская молодежь собралась у Сахалина. Нас, 10-12-летних ребят, было не удержать дома: все хотели посмотреть, как на берегу будут жечь костер и прыгать через него, да и самим посигать через огонь нестерпимо хотелось. Собралась нас «банда» - человек шесть. По пути к озеру пацаны рассказывали страшилки. Мол, эта ночь на Ивана Купалу особенная, происходит что-то вроде шабаша нечисти всякой. Ночь, узкая тропка, наш фонарик частенько выхватывает из темноты кусты, похожие на силуэты ведьм, склонившихся над жертвами… Страшно было — аж жуть. Конечно, все храбрились и сошлись на том, что про нечисть — это все «бабкины россказни для малых детей». На берегу озера уже вовсю горел костер, девчонки как оголтелые носились с венками: у кого больше, у кого красивей, у кого крепче сплетен… Парни, разбегаясь как следует, перелетали через костер и приземлялись на ноги почти у самой кромки воды. Мы влились в очередь желающих испытать свою прыгучесть. Когда очередь дошла до меня, я понял, что это только со стороны было здорово смотреть, как легко перепрыгивали ребята через огонь. Да, я не из самых смелых, поджилки затряслись, но я не решился пасануть. Разбежался и, закрыв глаза, полетел вперед. Открыл их только тогда, когда почувствовал, что плюхнулся в воду. «Да! У меня получилось! Не обжегся!» - ликовал я внутри себя. Но все вокруг почему-то затихли, а друг Сашка подбежал и за руку потащил меня поскорей из воды. - Да что стряслось-то? - возмутился я. - Ты что, не в курсе, что ли? - замогильным голосом сказал Сашка, выпучив глаза, видимо, чтобы его слова звучали пострашнее. - Нельзя в эту ночь в воду заходить! Водяной сегодня новых слуг себе набирает… Слуги у него — утопленники. Утонуть сейчас — как нефиг делать!И началось… Это было сигналом для всех - усесться вокруг костра и рассказывать страшные истории про всяких там водяных и леших. Меня, и без того боявшегося воды до чертиков, пробирала дрожь от каждой истории. Тут вдруг чувствую: тычет меня кто-то в бок. Смотрю: а это банда моя отпочковалась от общей толпы и зовет куда-то. Я пошел за ними. - Чего, - говорю, - задумали?- Да тут Людка с Колькой вроде как незаметно улизнули в кусты, - захихикал Сашка. - Думают уединиться, пока все там байки травят. Сейчас мы их как застукаем — вот визгу будет!Мы пошли вдоль берега, пробираясь через кусты. Шли-шли, но ни Людки, ни Кольки не увидели. Комары кусают, ветки царапаются - в общем, сомнительное это было удовольствие — выслеживать парочку. Зашли далеко — костер виднелся почти на противоположном берегу. Плюнули мы на это дело и решили идти обратно. Только повернули, как я зацепился о какой-то корень и упал. - Ну, чего ты там копошишься! Комары совсем зажрали! - нервно сказал Сашка, неистово расчесывая себе лодыжку. - Да щас я, щас… - отозвался я, высвобождая ногу. - Ну, блин, догоняй короче. Тут не заблудишься. Вдоль воды пойдешь - и все. Увидишь Кольку с Людкой — кричи — мы прибежим поржать. - Ладно…Поднялся я, отряхнулся, повернулся догонять своих, мельком глянул на гладь озера — и замер. Недалеко от берега под водой что-то светилось. Словно кто-то фонариком подсвечивал со дна. И так завораживающе это было, что я забыл про банду свою и вообще про все на свете. Стоял и глазел, как придурок. А потом очнулся от того, что вода мне до подмышек дошла. Оказывается, я не просто стоял и глазел, а постепенно заходил в воду, прямо к этому свету шел. Конечно, я запаниковал! Ночь, вода, вокруг никого… Повернулся - и бежать к берегу, отчаянно молотя руками по воде, как веслами. И тут случилось то, чего я всегда боялся. Под ногой почувствовалось что-то отвратительно-мягкое. От ужаса я даже закричать не смог, просто перехватило дыхание так, что аж больно в груди стало. Попытался сделать шаг, но что-то «подсекло» меня под коленку, обвилось вокруг ноги и стало быстро тянуть меня дальше, к середине озера. Вокруг села, где я родился, много озер. Большие, маленькие, с названиями и без — всякие разные. Село так и называется — Озерное. Самым лучшим для купания среди ребятни считалось озеро Сахалин. Уж не знаю, да и никто из старожил не помнил, почему его так назвали. Сам остров Сахалин от села находится аж в двух тысячах километрах…Лето в наших краях недолгое, поэтому дети каждый погожий день старались провести на озере. Я, конечно, ходил со всеми, но купаться решался только после подначиваний со стороны других ребят. Сколько себя помню, я всегда боялся воды. Нет, даже не так. Не самой воды, а того, что может быть в ней. Того, что плавает в воде или лежит на дне. Было страшно, опустив ноги ко дну, наткнуться на что-то мягкое. Я представлял, что это объеденный рыбами труп или еще что похуже. Ничего не мог поделать с этим страхом. Окончательно я зарекся заходить в воду после одного случая. В ночь на Ивана Купалу сельская молодежь собралась у Сахалина. Нас, 10-12-летних ребят, было не удержать дома: все хотели посмотреть, как на берегу будут жечь костер и прыгать через него, да и самим посигать через огонь нестерпимо хотелось. Собралась нас «банда» - человек шесть. По пути к озеру пацаны рассказывали страшилки. Мол, эта ночь на Ивана Купалу особенная, происходит что-то вроде шабаша нечисти всякой. Ночь, узкая тропка, наш фонарик частенько выхватывает из темноты кусты, похожие на силуэты ведьм, склонившихся над жертвами… Страшно было — аж жуть. Конечно, все храбрились и сошлись на том, что про нечисть — это все «бабкины россказни для малых детей». На берегу озера уже вовсю горел костер, девчонки как оголтелые носились с венками: у кого больше, у кого красивей, у кого крепче сплетен… Парни, разбегаясь как следует, перелетали через костер и приземлялись на ноги почти у самой кромки воды. Мы влились в очередь желающих испытать свою прыгучесть. Когда очередь дошла до меня, я понял, что это только со стороны было здорово смотреть, как легко перепрыгивали ребята через огонь. Да, я не из самых смелых, поджилки затряслись, но я не решился пасануть. Разбежался и, закрыв глаза, полетел вперед. Открыл их только тогда, когда почувствовал, что плюхнулся в воду. «Да! У меня получилось! Не обжегся!» - ликовал я внутри себя. Но все вокруг почему-то затихли, а друг Сашка подбежал и за руку потащил меня поскорей из воды. - Да что стряслось-то? - возмутился я. - Ты что, не в курсе, что ли? - замогильным голосом сказал Сашка, выпучив глаза, видимо, чтобы его слова звучали пострашнее. - Нельзя в эту ночь в воду заходить! Водяной сегодня новых слуг себе набирает… Слуги у него — утопленники. Утонуть сейчас — как нефиг делать!И началось… Это было сигналом для всех - усесться вокруг костра и рассказывать страшные истории про всяких там водяных и леших. Меня, и без того боявшегося воды до чертиков, пробирала дрожь от каждой истории. Тут вдруг чувствую: тычет меня кто-то в бок. Смотрю: а это банда моя отпочковалась от общей толпы и зовет куда-то. Я пошел за ними. - Чего, - говорю, - задумали?- Да тут Людка с Колькой вроде как незаметно улизнули в кусты, - захихикал Сашка. - Думают уединиться, пока все там байки травят. Сейчас мы их как застукаем — вот визгу будет!Мы пошли вдоль берега, пробираясь через кусты. Шли-шли, но ни Людки, ни Кольки не увидели. Комары кусают, ветки царапаются - в общем, сомнительное это было удовольствие — выслеживать парочку. Зашли далеко — костер виднелся почти на противоположном берегу. Плюнули мы на это дело и решили идти обратно. Только повернули, как я зацепился о какой-то корень и упал. - Ну, чего ты там копошишься! Комары совсем зажрали! - нервно сказал Сашка, неистово расчесывая себе лодыжку. - Да щас я, щас… - отозвался я, высвобождая ногу. - Ну, блин, догоняй короче. Тут не заблудишься. Вдоль воды пойдешь - и все. Увидишь Кольку с Людкой — кричи — мы прибежим поржать. - Ладно…Поднялся я, отряхнулся, повернулся догонять своих, мельком глянул на гладь озера — и замер. Недалеко от берега под водой что-то светилось. Словно кто-то фонариком подсвечивал со дна. И так завораживающе это было, что я забыл про банду свою и вообще про все на свете. Стоял и глазел, как придурок. А потом очнулся от того, что вода мне до подмышек дошла. Оказывается, я не просто стоял и глазел, а постепенно заходил в воду, прямо к этому свету шел. Конечно, я запаниковал! Ночь, вода, вокруг никого… Повернулся - и бежать к берегу, отчаянно молотя руками по воде, как веслами. И тут случилось то, чего я всегда боялся. Под ногой почувствовалось что-то отвратительно-мягкое. От ужаса я даже закричать не смог, просто перехватило дыхание так, что аж больно в груди стало. Попытался сделать шаг, но что-то «подсекло» меня под коленку, обвилось вокруг ноги и стало быстро тянуть меня дальше, к середине озера. Я то уходил под воду, то выныривал и, хрипя, хватал воздух. Ощущение полной беспомощности и панический страх — такой адской смеси мне еще не приходилось испытывать до того момента. Инстинкт самосохранения — штука сильная, и я, как мог, старался отбрыкаться, освободиться от того, что утаскивало меня все дальше и дальше. Нащупал рукой то, что обвилось вокруг ноги, и понял, что это точно никакие не водоросли. Это были самые что ни на есть человеческие волосы. Изо всех сил дернул за них, но это ничего не дало. Я продолжал их теребить, рвать, дергать, пока не выбился из сил окончательно. Ушел под воду в очередной раз и понял, что больше не смогу вынырнуть…Очнулся от того, что в глаза бил яркий свет. Смотрю — я в лодке лежу. Обычная такая деревянная лодка. А что вокруг, не вижу — все заливает этот невероятный свет. В лодке у моих ног стоит женщина, спиной ко мне. На ней платье голубое в пол, на голове — не то корона, не то кокошник, как в старину носили — точно не понял — уж очень яркий свет был. Подняться сил нет, лежу и слышу — слова какие-то. Прислушался — стал разговор различать. - Нет, не отдам, - это женский нежный голос. Потом старческий мужской, скрипучий, как телега:- Отдай! Он мне нужен!- Нет, не сегодня. Да и ни к чему тебе. Много их у тебя. Слышу — всплеск воды, словно рыба хвостом по водной глади шлепнула. Женщина ко мне повернулась. Лица почти не помню. Помню только пронзительно-голубые добрые глаза… И слова ее:- Сбереженный Берегиней не достанется Водяному. Сегодня. Свет стал невыносимо резать глаза, я закрыл их. А когда снова открыл — увидел, что лежу на берегу, неподалеку горит костер, молодежь все еще сидит вокруг. Поднялся, ощупал себя — цел, одежда сухая. Подошел, сел рядом с Сашкой. - Эй, где тебя черти носят? - сказал Сашка. - Собирались уже с пацанами за тобой возвращаться… Ты чего?Видимо, вид у меня был ошарашенный после пережитого. - Нормально, - отозвался я. - А, ну ладно, - коротко сказал Сашка и снова стал жадно впитывать слова рассказчика. Судя по всему, тот вещал очередную страшилку. Все вели себя, словно ничего и не случилось. Словно и не слышали они, как я отчаянно барахтался в озере, борясь за жизнь, не видели ослепляющего света. И только клок жестких волос зеленого цвета, все еще зажатый в моем кулаке, напоминал мне о схватке с Водяным…С тех пор я в речки и озера - ни ногой. Но каждый год, в июле, я приезжаю в родную деревню, чтобы в ночь на Ивана Купалу опустить собственноручно сплетенный венок в озеро Сахалин. Для моей спасительницы, для моей Берегини.