Звезда по имениСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Рассказ повествует о взаимоотношениях актеров, снимающихся в вампирской франшизе. Я звезда. Слышишь визг в коридоре? Это мои фанатки. Мелюзга, и девчонки из колледжей, рвущие друг у друга мой шарф. Я актер. Меня тошнит от их визга. Уверен, что их привлекаю не я, а сыгранный мной герой – бледный, аморфный вампир, полюбивший обычную девчонку. Моя самая удачная роль, мой триумф. Я человек. Старшие сестры нянчились со мной, пока меня не вышибли из лондонской школы за непристойное поведение, а моя мать до сих пор называет меня Бэби. Мне нравится одиночество, это моя среда, а звуки музыки – лучшее, что есть в этом мире. Я мужчина. Мои партнерши называют меня loverboy, но, признаюсь честно, что никогда не любил. Я просто машина для удовольствия. Хочешь потрахаться?– Подай мне сигареты…– Ронни, только полдень, а ты уже выкурил всю пачку. – Пошла к черту, если я захочу нотаций, то позвоню своей мамочке. Карен вздохнула, и протянула ему полусмятую картонку «Кент». Почему они липнут к нему? Вот, к примеру, Карен. Подающая надежды актриса, партнерша по проклятой франшизе, делающей из него вечного любовника. Сумеет ли он вырваться из образа Эдгара? Ролей другого амплуа ему уже и не предлагают, правда, до вампира он играл всякое отребье, но славы не стяжал. Может и не дергаться, а брать то, что само идет в руки…– Карен?– Ухожу, – крикнула Карен из холла, – в этот раз не буду дожидаться, когда ты меня выгонишь. – Иди ко мне, – позвал он. – Ронни, я уже вызвала охрану. Он сорвался с места, совсем так, как его учили на съемках. Так двигаются вампиры – утверждал режиссер, и автор сценария, женщина с именем принцессы. Карен, не посмевшая без телохранителя хлопнуть дверью, даже вздрогнула от его бесшумного прыжка. – Только не наставь мне синяков! – воскликнула она. – Гримеры замажут, – рыкнул Рон, стаскивая с неё чулки. Тонкий нейлон повис на сапожках, следом шелково сползли трусики. – Ай, так неудобно, Ронни! Пойдем в постель… – попросила Карен, под трели звонка бодигарда. И почему американки такие занудные? Если трах, то только в постели, никакого разнообразия… Где безумства в стиле Шерон Стоун? – подумал он, а вслух сказал обидное:– Возьми пару занятий фитнесом, а то закостенела, как старуха. Толчки во влажной и всхлипывающей Карен смягчили его на некоторое время. Приближая оргазм, он приник к её вздрагивающей спине, и нежно прошептал на ушко:– Прости меня, я сволочь… Но я очень хотел тебя, Карен, ооо… чеень…Девушка оттолкнула его локтем, выдернула сапожок из шелковых пут, и грозно уставилась на Рональда. Она словно решилась на отчаянный шаг, так ему подумалось в момент, когда она зло выплюнула ему в лицо:– Рон, от тебя воняет, как от бродяги. И прекращай курить, твои поцелуи омерзительны. Пожалуй, я напишу в блоге, что ты дымишь, как рабочий сигарной фабрики. Наконец-то он мог позволить себе настоящие чувства – захохотать во все горло, по-мальчишечьи показывая на неё пальцем. – Ты дура, Карен, настоящая дура! Неужели ты думаешь, что тебе поверят? В этой стране каждая женщина в возрасте до восьмидесяти лет готова душу продать за поцелуй со мной. – Ронни, ты несносен. В ответ он с силой притянул ее голову и впился губами. Карен забарахталась, но вскоре затихла. Рон умел целовать. В дверь снова позвонили. Актер отпустил девушку. – Что, Карен, вонять перестало? – насмешливо произнес он, и добавил, подавив зевоту: – А теперь пошла вон. – Негодяй. – Оревуар, шерри, – пропел Рон, легко грассируя – ему намекнули на роль в фильме по Эмилю Золя, и он, к месту и нет, блистал недюжинным познанием французского. Роль сладкого любовничка, конечно же. Шел снег, белые крупинки оседали на взлохмаченной чёлке актера. Укладка под Рональда теперь стоила приличных денег, но первое время его бранили за небритость и небрежную прическу. Дизайнерский шарф спадал на твидовый пиджак, застегнутый материнской рукой на все пуговицы. – Бэби…– Ма, я же просил тебя. – Рональд, ты всегда будешь моим малышом, – улыбаясь, проговорила она, стряхивая снежинки с его плеча, – позволь мне маленькую радость, тем более чужих по близости нет. – Как Лондон, сёстры?– У них всё в порядке. Передавали тебе поцелуи, и просили подписать открытки для подруг. А как у тебя с Карен? Женись на ней, Рон, я так жду внуков!Больше всего Гаррисон не хотел трогать эту тему. И вот тебе: мамочка снова в седле любимого коня. Он мог поклясться, что она приплетет астрологию. – Скучная она, ма. Нет в ней огня. – Огня? Конечно, нет. Она Рыба, натура художественная, тонкая. Очень подходит Тельцу. Рассказ повествует о взаимоотношениях актеров, снимающихся в вампирской франшизе. Я звезда. Слышишь визг в коридоре? Это мои фанатки. Мелюзга, и девчонки из колледжей, рвущие друг у друга мой шарф. Я актер. Меня тошнит от их визга. Уверен, что их привлекаю не я, а сыгранный мной герой – бледный, аморфный вампир, полюбивший обычную девчонку. Моя самая удачная роль, мой триумф. Я человек. Старшие сестры нянчились со мной, пока меня не вышибли из лондонской школы за непристойное поведение, а моя мать до сих пор называет меня Бэби. Мне нравится одиночество, это моя среда, а звуки музыки – лучшее, что есть в этом мире. Я мужчина. Мои партнерши называют меня loverboy, но, признаюсь честно, что никогда не любил. Я просто машина для удовольствия. Хочешь потрахаться?– Подай мне сигареты…– Ронни, только полдень, а ты уже выкурил всю пачку. – Пошла к черту, если я захочу нотаций, то позвоню своей мамочке. Карен вздохнула, и протянула ему полусмятую картонку «Кент». Почему они липнут к нему? Вот, к примеру, Карен. Подающая надежды актриса, партнерша по проклятой франшизе, делающей из него вечного любовника. Сумеет ли он вырваться из образа Эдгара? Ролей другого амплуа ему уже и не предлагают, правда, до вампира он играл всякое отребье, но славы не стяжал. Может и не дергаться, а брать то, что само идет в руки…– Карен?– Ухожу, – крикнула Карен из холла, – в этот раз не буду дожидаться, когда ты меня выгонишь. – Иди ко мне, – позвал он. – Ронни, я уже вызвала охрану. Он сорвался с места, совсем так, как его учили на съемках. Так двигаются вампиры – утверждал режиссер, и автор сценария, женщина с именем принцессы. Карен, не посмевшая без телохранителя хлопнуть дверью, даже вздрогнула от его бесшумного прыжка. – Только не наставь мне синяков! – воскликнула она. – Гримеры замажут, – рыкнул Рон, стаскивая с неё чулки. Тонкий нейлон повис на сапожках, следом шелково сползли трусики. – Ай, так неудобно, Ронни! Пойдем в постель… – попросила Карен, под трели звонка бодигарда. И почему американки такие занудные? Если трах, то только в постели, никакого разнообразия… Где безумства в стиле Шерон Стоун? – подумал он, а вслух сказал обидное:– Возьми пару занятий фитнесом, а то закостенела, как старуха. Толчки во влажной и всхлипывающей Карен смягчили его на некоторое время. Приближая оргазм, он приник к её вздрагивающей спине, и нежно прошептал на ушко:– Прости меня, я сволочь… Но я очень хотел тебя, Карен, ооо… чеень…Девушка оттолкнула его локтем, выдернула сапожок из шелковых пут, и грозно уставилась на Рональда. Она словно решилась на отчаянный шаг, так ему подумалось в момент, когда она зло выплюнула ему в лицо:– Рон, от тебя воняет, как от бродяги. И прекращай курить, твои поцелуи омерзительны. Пожалуй, я напишу в блоге, что ты дымишь, как рабочий сигарной фабрики. Наконец-то он мог позволить себе настоящие чувства – захохотать во все горло, по-мальчишечьи показывая на неё пальцем. – Ты дура, Карен, настоящая дура! Неужели ты думаешь, что тебе поверят? В этой стране каждая женщина в возрасте до восьмидесяти лет готова душу продать за поцелуй со мной. – Ронни, ты несносен. В ответ он с силой притянул ее голову и впился губами. Карен забарахталась, но вскоре затихла. Рон умел целовать. В дверь снова позвонили. Актер отпустил девушку. – Что, Карен, вонять перестало? – насмешливо произнес он, и добавил, подавив зевоту: – А теперь пошла вон. – Негодяй. – Оревуар, шерри, – пропел Рон, легко грассируя – ему намекнули на роль в фильме по Эмилю Золя, и он, к месту и нет, блистал недюжинным познанием французского. Роль сладкого любовничка, конечно же. Шел снег, белые крупинки оседали на взлохмаченной чёлке актера. Укладка под Рональда теперь стоила приличных денег, но первое время его бранили за небритость и небрежную прическу. Дизайнерский шарф спадал на твидовый пиджак, застегнутый материнской рукой на все пуговицы. – Бэби…– Ма, я же просил тебя. – Рональд, ты всегда будешь моим малышом, – улыбаясь, проговорила она, стряхивая снежинки с его плеча, – позволь мне маленькую радость, тем более чужих по близости нет. – Как Лондон, сёстры?– У них всё в порядке. Передавали тебе поцелуи, и просили подписать открытки для подруг. А как у тебя с Карен? Женись на ней, Рон, я так жду внуков!Больше всего Гаррисон не хотел трогать эту тему. И вот тебе: мамочка снова в седле любимого коня. Он мог поклясться, что она приплетет астрологию. – Скучная она, ма. Нет в ней огня. – Огня? Конечно, нет. Она Рыба, натура художественная, тонкая. Очень подходит Тельцу.

– Пойдем в дом, ма, а то простудишься, – он обнял мать за плечи, и посмотрел в небо. Снегопаду не видно конца. – Какой ты замечательный, Бэби, я горда тем, что ты мой сын. Рональд подумал, что кроме матери ни одна женщина не считает его замечательным человеком. Ну, разве что замечательным любовником… или вампиром. Карен с явным удовольствием демонстрировала обиду. Тяжело сниматься в такой обстановке, тем более играть любовь. Но идти мириться не хотелось. Всё чаще Рон предавался одиночеству, запираясь в номере отеля и слушая любимую музыку. Из-за ненастья отменились натурные съемки, неустойчивая зимняя погода подарила Ронни целых три дня, наполненных рок-н-роллом. Звонил обеспокоенный портье, просил позволения убраться в номере, куда Рон никого не пускал всё это время, лишь заказывал еду. – Пусть приходят, – разрешил он, оглядев комнату, забитую грязной посудой и мусором. Сначала взгляд натолкнулся на её ноги. Полные, с широкой стопой. Дальше было еще интересней: под форменным платьишком крепкие ягодицы, неожиданно тонкая талия и большая грудь. Шведка по имени Олин, его новая горничная. Всё в ней дышало удивительным спокойствием. Женщина-крепость. Сильные руки легко вздернули простынь, привычно подоткнули ее под матрас, а он не мог отвести взгляда. Она гипнотизировала его своими движениями, а когда протиснулась мимо (он нарочно встал в дверном проеме), то на него пахнуло таким живым и по-настоящему женским, что подогнулись колени. Он вспомнил первый фильм, когда мучился от того, что не мог верно передать состояние вампира, которого сводил с ума человеческий дух: вот оно! Но разве могла снулая Рыба Карен возбудить в нем такие чувства!– Олин, – позвал он. – Сэр? – она подошла, готовая услужить ему. – Моя мать интересуется гороскопами. А вы?На лице Олин было такое удивление… Она ожидала приказа, а он хочет с ней поговорить. – Я не верю астрологам, – наконец ответила она с легким скандинавским акцентом. – Я вот тоже не верю. Он замолчал. Ей стало неловко, она переступила с ноги на ногу, и умоляюще подняла на него глаза. – Я могу продолжить уборку, мистер…– Рональд, – предложил он. – Так я могу? – она покраснела, и, по всему было видно, не знала, как себя вести. – Одну минуту, Олин, – Рону не хотелось ее отпускать, и он решил, что уборка может подождать. – Вам нравятся мои фильмы?– Я… – девушка захватала ртом воздух, казалось, что она позабыла английский, и на выдохе произнесла: – Я смотрела еще в Стокгольме. – Нравятся или нет, говорите же, – чуть не прикрикнул он, заминка заводила его. – Да, да, – Олин словно пришла в себя. – Мистер Гаррисон вы очень красивы. – Ах, вот как. Что же вам нравится во мне больше всего? – Ронни увлекла игра, он наступал на стушевавшуюся Олин. – Ваши брови. – Что?– Брови, мистер Гаррисон. – Рональд, Олин. Ужель только брови? – усмехнулся актер и стянул лёгкий пуловер. Гармоничное тело, немного худощавое, но развитое. Бледная кожа – по контракту Рону запрещался загар. Олин смотрела неожиданный стриптиз, не веря своим глазам. Кумир миллионов разделся перед ней, чтобы продемонстрировать свое алмазное совершенство. Лучше не болтать об этом, все равно не поверят. – А теперь ты, – велел он. – Нет, мистер… Рональд, я не смею, – она всплеснула руками, и закрыла ими лицо. Молния форменного платья вжикнула по спине Олин. Крючки бюстгальтера? Долой! Руки актера ощутили упругую кожу, теплую на ощупь, цвета кровь с молоком, стянули платье до пояса, поборов слабое сопротивление. «Завладеть ее губами и дело сделано, еще никто не мог устоять, – подумал Рон, и некстати вспомнил слова Карен. – Да пошла она к черту!»Такого у Ронни еще не было… Просто представить не мог, что бывает наслаждение самим женским телом, а не тем, что ты с ним вытворяешь. К чертям плетки, бондаж, латекс и кружевные тряпки! Её хотелось вспахать, как свою гряду крестьянину, засеять, и любоваться на дело рук своих! Олин была восхитительна. Она приняла его, подарила свою внутреннюю силу, и умиротворила на необъятной груди. Столько лет он потерял на возню со скелетами, и даже считал их красивыми… Глупец. Кто бы мог подумать, что поднимется такой шум. Блогосфера взорвалась сплетнями, в фанклубе теперь визжали не от восторга, а от ужаса – они были готовы принять королевой Карен, но отнюдь не «шведскую корову». – О чём я думал, оставляя горничную наедине с тобой! – кричал продюсер. – Она что, оттрахала тебе мозги? Ну, переспал с ней, так зачем таскать её по городу?– Фак, – лениво ругнулся Рональд, – я не понимаю. Пирс Броснан и Кили Шей Смит, чем не пример для подражания. Почему формы моей девушки волнуют всех?– Ты дорасти еще до Пирса, угребыш! – заорал продюсер, Рон даже скривился. – Это не формы, это слоновья болезнь. Протри глаза, Ронни, прошу тебя. Умоляю. – Да в чем проблемы? Это мой выбор. – Выбирать ты не имеешь права, у нас контракт, в котором четко написано, что рядом с тобой должна быть мисс Карен Смарт. Твоя священная обязанность подогревать слухи о вашем романе!Звонила миссис Гаррисон. Рональд устало слушал визгливые нотки материнского голоса:– Малыш, что за новости? Твои сёстры рассказали мне ужасную историю о том, что ты бросил Карен… Это правда, Бэби?– Ма, у меня замечательная девушка, – сказал Рон, всё еще надеясь на её понимание, – она тебе понравится. К тому же Дева. Тельцам ведь подходят Девы, правда?– Тебе подходит Карен, – рявкнула миссис Гаррисон в трубку, – другой невестки я не желаю. Вот и поговорили. Даже мать не хочет выслушать. – Ты играешь с огнем, Ронни, – вкрадчиво начал режиссер, он побаивался актера, и потому до сей поры помалкивал. – Может встать вопрос о твоей замене. – Ты сам-то веришь в это? – усмехнулся Рон, он твердо знал, что зрители не воспримут вампира в другом обличье. Режиссер тотчас же заткнулся, и предоставил продюсеру самому разбираться со строптивой звездой. – Как знать, как знать, – пробормотал продюсер, он был зол на актера, и очень озабочен. – Внешность Эдгара может измениться, все зависит от сценария… И подумай о шведке, не ровен час, плеснут в девчонку кислотой. Ронни вздрогнул. Слова продюсера не были пустой угрозой, в стане фанаток нередко всплывали случаи увечий счастливиц, сумевших подобраться к актеру поближе. Олин действительно находилась в зоне риска – он заставил её рассказать о причине заплаканных глаз, оказывается, завистливые товарки устроили ей настоящую травлю. Рон готов был разнести отель, но прекрасно понимал, что скандал только усилит гонение прекрасной шведки. Нежная, простая, и невероятно желанная Олин… Непривычно заныло сердце. Он влюблен?Женские слёзы возбуждали его. Вот и сейчас под постоянный рефрен Олин: – Я больше так не могу, уеду домой, – раздел её, покрутил в пальцах серебряный крестик, прятавшийся в ложбинке грудей, и губами прервал её рыдания. Ронни не желал терять и минуты той ночи, что отпущена ему советом киностудии. Бедняжка Олин не знает, что судьба идет навстречу её желанию – она действительно уедет обратно в Стокгольм, и уже куплены билеты в бизнес классе рейса авиакомпании Юнайтед Эйрлайнз. А завтра…На завтра была устроена большая фотосессия: Рональд Гаррисон и Карен Смарт никогда не расставались, и даже подумывают о свадьбе! После изнурительных съемок актеры и главные лица съемочной группы давали интервью. Карен крепко держала Ронни за руку, и, похоже, была счастлива. Кто бы мог подумать, что их размолвка приведет к таким последствиям? Карен клялась себе, что больше никогда не выпустит ситуацию из-под контроля, пусть Ронни курит, сколько влезет, пьет, да пусть хоть сторчится, но только не бросает её ради шведской кухарки. Или кто она там?Устав от каверзных вопросов журналистов взяли небольшой перерыв. Карен расположилась в кресле, прикрыв глаза. Продюсер и автор сценария радостно обменивались хорошими новостями о том, что всё налаживается, и пили остывший кофе. Ронни подошел к окну, за которым переливался огнями ночной Голливуд, пальцы заскользили по сенсорному экрану телефона, набирая текст: «Когда-нибудь проклятый вампир сдохнет, и мы будем вместе, любимая. Только дождись».