Жуткая длинная история одной квартирыСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

После 15 лет работы в СМИ сменила я сферу деятельности кардинально.  Пять лет занимаюсь куплей-продажей квартир. Благо юридическое образование не пропало даром. Риэлтор или агент по недвижимости — как кому удобно, так нас и называют. За эти несколько лет повидала много так называемых черных риэлторов, которые спаивают или вывозят москвичей в отдаленные районы, переписывая их квартиры на себя по договорам дарения и купли-продажи, в чем им помогают продажные нотариусы. И разругавшихся вдрызг родственников, которые не общаются десятилетиями из-за того, что не могут поделить квартиру, доставшуюся по наследству. Каждая сделка — отдельная история. Истории где-то комичные, где-то грустные. Но была в моей практике история поистине жуткая. Случилось это в 2010 году. По старым связям в СМИ, где порекомендовала меня бывшая сотрудница, обратилась ко мне одна интересная дама. В свое время Светлана Анатольевна была известной светской львицей. Не такой как Собчак — в 1960-х годах светскость была немного иной, чем теперь. Отец Светланы в то время был большой шишкой в Союзе писателей. Девушка крутилась в узких кругах литераторов, кинорежиссеров, художников. Поклонников было море, официальных именитых мужей чуть поменьше. Среди них был и известный режиссер, которого, как и его фильмы, знают и помнят до сих пор. Имя бывшего мужа нашей героини раскрывать не буду — оно очень известное, а мне хотелось бы сохранить инкогнито этой дамы. Красивый точеный профиль, как у итальянских киноактрис, гордая осанка, движения и манеры, которые теперь можно увидеть только в старых фильмах. Даже в свои 70 лет, когда я с ней познакомилась, выглядела она великолепно, и это все осталось при ней. Настоящая леди и женщина. От своих мужей унаследовала она немало. Квартиры в Сталинских «высотках», дома заграницей, фамильные бриллианты, дорогие картины и антиквариат. Обратилась она ко мне с просьбой навести порядок в ее делах. Что-то хотела завещать дочке, которая всю жизнь жила в Америке, что-то хотела продать. В общем, общались мы с ней плотно в течение полугода, пока я работала с ее заказом. Была у Светланы Анатольевны родная сестра Елена, которая получила более простую и не такую яркую жизнь. Разница в возрасте у сестер была больше 10 лет. Поэтому старшая — Светлана — всегда чувствовала чуть ли не материнскую ответственность за Лену. Наверно, по этой причине так хотела найти младшей достойную пару. Водила на закрытые кинопоказы новых хоррор-фильмов, подпольные выставки, знакомила с известными творческими личностями. Но Елене как-то не везло в личной жизни. Познакомилась она во ВГИКе, где тогда училась, с простоватым студентом из Саратова — Сергеем. Молодой человек учился на режиссерском, но особыми талантами не обладал, да и поступил на элитный факультет по «партийной» линии. Что-то кропал в Саратове патриотическое для местных газет, а потом написал и поставил на сцене городского театра пьесу о революции. Вот и рекомендовали «сверху» принять в институт молодого «воспевателя социалистической действительности». За Елену схватился он мертвой хваткой. Настойчиво ухаживал, проявлял трепет и уважение к ней и ее родителям — в общем, был приятным и правильным во всех отношениях. Родители в итоге дали свое согласие на свадьбу. Тесть посодействовал ему в издании нескольких рассказов и повестей, которые особого успеха у читателей не имели. Потом устроил его на работу в издательство, где Сергей задержался недолго. Вообще, после свадьбы положительные качества мужа Елены куда-то улетучились. Больше всего ему нравилось праздно тусоваться в дорогих ресторанах в компании с такими же, якобы непризнанными талантами. Да и женщины у него появились посторонние: Светлана была в курсе всех его происков и обманов, знакомые рассказывали ей подробности бурной жизни мужа ее сестры. Елена вела домашний образ жизни, тем более у нее родился сын, на воспитание которого она положила всю себя. Трагедии семьи начались через пару лет, как умер отец сестер. После него недолго задержалась и их мама, которая не мыслила жизни без любимого человека. Елена с Сергеем переехали в квартиру родителей, в элитный дом на Ленинском, где жили сплошь сливки творческого общества. Светлана еще до смерти родителей вышла замуж за американского режиссера и уехала на ПМЖ к голливудским холмам. Как она потом корила себя за то, что не осталась в Москве! А Сергей окончательно сел дома — под прикрытием того, что пишет большой роман. Но в итоге ресторанов, праздности, женщин стало больше, а пресловутая книга писалась очень медленно. Елена стала думать о разводе. Распоясавшийся муж уже промотал большую часть ценностей семьи: мамины драгоценности, старинные книги, дорогие картины — все шло с молотка. Однажды, после очередной ссоры с мужем, Елена пообещала, что назавтра отнесет заявление в ЗАГС. Сергей притих. Извинился, умолял на коленях жену не бросать его и клялся в любви. А в качестве примирения предложил съездить на дачу. После 15 лет работы в СМИ сменила я сферу деятельности кардинально.  Пять лет занимаюсь куплей-продажей квартир. Благо юридическое образование не пропало даром. Риэлтор или агент по недвижимости — как кому удобно, так нас и называют. За эти несколько лет повидала много так называемых черных риэлторов, которые спаивают или вывозят москвичей в отдаленные районы, переписывая их квартиры на себя по договорам дарения и купли-продажи, в чем им помогают продажные нотариусы. И разругавшихся вдрызг родственников, которые не общаются десятилетиями из-за того, что не могут поделить квартиру, доставшуюся по наследству. Каждая сделка — отдельная история. Истории где-то комичные, где-то грустные. Но была в моей практике история поистине жуткая. Случилось это в 2010 году. По старым связям в СМИ, где порекомендовала меня бывшая сотрудница, обратилась ко мне одна интересная дама. В свое время Светлана Анатольевна была известной светской львицей. Не такой как Собчак — в 1960-х годах светскость была немного иной, чем теперь. Отец Светланы в то время был большой шишкой в Союзе писателей. Девушка крутилась в узких кругах литераторов, кинорежиссеров, художников. Поклонников было море, официальных именитых мужей чуть поменьше. Среди них был и известный режиссер, которого, как и его фильмы, знают и помнят до сих пор. Имя бывшего мужа нашей героини раскрывать не буду — оно очень известное, а мне хотелось бы сохранить инкогнито этой дамы. Красивый точеный профиль, как у итальянских киноактрис, гордая осанка, движения и манеры, которые теперь можно увидеть только в старых фильмах. Даже в свои 70 лет, когда я с ней познакомилась, выглядела она великолепно, и это все осталось при ней. Настоящая леди и женщина. От своих мужей унаследовала она немало. Квартиры в Сталинских «высотках», дома заграницей, фамильные бриллианты, дорогие картины и антиквариат. Обратилась она ко мне с просьбой навести порядок в ее делах. Что-то хотела завещать дочке, которая всю жизнь жила в Америке, что-то хотела продать. В общем, общались мы с ней плотно в течение полугода, пока я работала с ее заказом. Была у Светланы Анатольевны родная сестра Елена, которая получила более простую и не такую яркую жизнь. Разница в возрасте у сестер была больше 10 лет. Поэтому старшая — Светлана — всегда чувствовала чуть ли не материнскую ответственность за Лену. Наверно, по этой причине так хотела найти младшей достойную пару. Водила на закрытые кинопоказы новых хоррор-фильмов, подпольные выставки, знакомила с известными творческими личностями. Но Елене как-то не везло в личной жизни. Познакомилась она во ВГИКе, где тогда училась, с простоватым студентом из Саратова — Сергеем. Молодой человек учился на режиссерском, но особыми талантами не обладал, да и поступил на элитный факультет по «партийной» линии. Что-то кропал в Саратове патриотическое для местных газет, а потом написал и поставил на сцене городского театра пьесу о революции. Вот и рекомендовали «сверху» принять в институт молодого «воспевателя социалистической действительности». За Елену схватился он мертвой хваткой. Настойчиво ухаживал, проявлял трепет и уважение к ней и ее родителям — в общем, был приятным и правильным во всех отношениях. Родители в итоге дали свое согласие на свадьбу. Тесть посодействовал ему в издании нескольких рассказов и повестей, которые особого успеха у читателей не имели. Потом устроил его на работу в издательство, где Сергей задержался недолго. Вообще, после свадьбы положительные качества мужа Елены куда-то улетучились. Больше всего ему нравилось праздно тусоваться в дорогих ресторанах в компании с такими же, якобы непризнанными талантами. Да и женщины у него появились посторонние: Светлана была в курсе всех его происков и обманов, знакомые рассказывали ей подробности бурной жизни мужа ее сестры. Елена вела домашний образ жизни, тем более у нее родился сын, на воспитание которого она положила всю себя. Трагедии семьи начались через пару лет, как умер отец сестер. После него недолго задержалась и их мама, которая не мыслила жизни без любимого человека. Елена с Сергеем переехали в квартиру родителей, в элитный дом на Ленинском, где жили сплошь сливки творческого общества. Светлана еще до смерти родителей вышла замуж за американского режиссера и уехала на ПМЖ к голливудским холмам. Как она потом корила себя за то, что не осталась в Москве! А Сергей окончательно сел дома — под прикрытием того, что пишет большой роман. Но в итоге ресторанов, праздности, женщин стало больше, а пресловутая книга писалась очень медленно. Елена стала думать о разводе. Распоясавшийся муж уже промотал большую часть ценностей семьи: мамины драгоценности, старинные книги, дорогие картины — все шло с молотка. Однажды, после очередной ссоры с мужем, Елена пообещала, что назавтра отнесет заявление в ЗАГС. Сергей притих. Извинился, умолял на коленях жену не бросать его и клялся в любви. А в качестве примирения предложил съездить на дачу.

Дача находилась в закрытом дачном поселке, в живописном месте, на берегу озера. Несколько дней для Елены прошли как в сказке. Рядом снова любящий внимательный муж, подросший сын, свежий воздух, тишина и благодать. Однажды ранним утром Сергей достал удочки и, разбудив сына, забрал его на рыбалку. О том, что ее сын утонул, Елене сказали соседи. Свидетелей этого происшествия не было. В такую рань мало кто ходил на озеро — заядлых рыбаков среди творческой интеллигенции было немного. Откровенно говоря, люди недоумевали, как 12-летний мальчишка мог утонуть в неглубоком месте озера, умея плавать, еще и отец был рядом. Некоторые молча переглядывались, зная подробности семейной жизни Елены, мол, дело ясное, что дело темное. По словам соседей, Сергей поехал в Москву, чтобы оформить смерть сына должным образом. Вечером он вернулся не один. Привез с собой знакомого доктора-психотерапевта. Елена, конечно, была в неадекватном состоянии, и помощь врача ей бы не помешала. Но не такими благими были намерения ее мужа. Через месяц после похорон ребенка этот знакомый доктор представил в суд заключение, что Елена больна психически и что ей просто необходимо находиться под чьей-то опекой. В качестве опекуна суд определил, конечно, самого близкого родственника — мужа. С юридической стороны, это признание человека несостоятельным для принятия любых решений. Даже на развод теперь Елена подать не могла самостоятельно. С Сергеем бы ее развели, но сменить опекуна гораздо сложнее, чем развестись. И для того, чтобы бесконечно судиться, нужно иметь крепкие нервы, терпение и определенный цинизм. В борьбу было вступила Светлана, которая специально приехала из Америки, чтобы решить этот вопрос. Но суд был категорически на стороне Сергея, репутация Светланы же суду казалась сомнительной — эмигрантка как-никак. Половину всей своей последующей жизни провела Елена в психиатрических клиниках, где ее пичкали всякими лекарствами, от которых у нее действительно стал мутиться рассудок. Благоверный супруг через суд даже выбил запрет на общение сестер друг с другом и привел доказательства, что после встреч с сестрой жене становится хуже. Светлана пыталась вырвать Елену из цепких лап мужа, много денег истратила, подключала все связи, но ничего не получалось. Последние годы у Сергея стали возникать серьезные финансовые проблемы, привыкнув к красивой жизни, он одалживал крупные суммы. Чтобы рассчитаться с долгами, он решил продать квартиру. Согласия супруги не требовалось — он ее опекун, вот и решал все за двоих. Тогда-то я и столкнулась с этим человеком. Лощеный, гладкий, с розовыми щеками и масляными глазами, он не выглядел на свои шестьдесят. Эдакий румяный фурункул, пышущий здоровьем. Приехал в офис моей компании и официально предупредил меня как представителя Светланы Анатольевны, что у него есть полное право поступать с имуществом жены на свое усмотрение. Когда Елена узнала, что квартира родителей выставлена на продажу, у нее случился сердечный приступ, и ее забрали в больницу, откуда через два дня ее выписал под свою ответственность супруг. На следующий день он объявил о скоропостижной кончине жены и принялся оформлять наследство. Когда Светлана спешно прилетела из Америки, тело сестры было уже погребено. Даже не тело, а урна с прахом. Сергей отказался от вскрытия в морге и заказал кремацию. Это был ужасный август 2010-го. Когда жара в Москве была за 40 градусов, а из-за смога люди ходили в масках. Мы со Светланой звонили Сергею постоянно, чтобы он позволил забрать хотя бы фотографии из родительской квартиры сестер и указал место на кладбище, где похоронена Елена. Но он переносил встречи, а потом и вовсе перестал брать трубку. Мы со Светланой были вынуждены приехать в их дом на Ленинском проспекте. Тошнотворный запах распространялся на всю площадку этажа, где находилась квартира. Соседей дома не было уже давно. Пенсионеры творческих профессий покинули тлеющую Москву и разъехались по дачам и санаториям. Из квартиры доносился неясный гул, к домашнему телефону никто не подходил. Мы вызвали участкового и слесаря из ЖЕКа. Как только дверь была сломана, в подъезд вырвалась черная туча мух. Я такое видела только в фильмах ужасов раньше, а теперь сама стояла и отбивалась от этих противных тварей. Но то, что мы увидели в квартире, было еще страшнее. Во-первых, мы нашли нотариальный займ, подтверждающий, что покупателя на квартиру Сергей уже нашел и даже получил треть суммы за нее. Остальные деньги должны были быть внесены после полного оформления квартиры на нового собственника. Документ был датирован днем смерти Елены. Во-вторых, в квартире находилось много интересного: новая, еще не распакованная техника — большой плазменный телевизор с домашним кинотеатром, новый кожаный диван с креслами, еще в упаковке. Коробки с дорогой итальянской обувью, пара брендовых костюмов «Хьюго Босс» в фирменных упаковках, много всякой подобной дорогостоящей всячины и конверт с билетом и документами на заграничный морской круиз. Судя по чекам, все это было приобретено через пару дней после похорон жены. Но самым необъяснимым было другое — в квартире царил разгром. Как будто кто-то метался по ней или убегал от кого-то. Поваленная этажерка, валяющееся на полу компьютерное кресло, оборванные шторы, битая посуда. Труп Сергея находился в не совсем естественных позе и месте — он сидел в туалете, скрючившись между стеной и унитазом в куче дохлых мух и весь в шевелящихся опарышах (откуда они только берутся за такое короткое время в таком количестве?). Рот открыт слишком широко, глаза выпучены — настоящая отвратительная гримаса ужаса. В одной руке у него был пистолет (владельцем его по документам был Сергей уже давно), а в другой руке — антикварный церковный крест. Судя по погнутому кольцу на нем и вырванному с штукатуркой и обоями гвоздю в гостиной, его сорвали со стены. На полу в туалете валялись обломки швабры и внутренняя дверная ручка. На двери, в том месте, где должна находиться ручка, была содрана краска, эта же краска была и на швабре. То есть он подпирал ею дверь изнутри туалета. Приехавшие милиционеры сразу спросили, с кем он мог находиться в квартире, но тут же сами получили ответ на свой вопрос — выломанная дверь была закрыта изнутри на засов. По заключению судмедэксперта смерть Сергея наступила 4 августа от разрыва левого желудочка сердца, как раз на 9 день как умерла Елена. Я помогла Светлане Анатольевне освободить квартиру. Она ничего из нее решила не брать. Что-то отдали антиквару, что-то соседи забрали, дворникам и грузчикам достались дорогущие костюмы и обувь, остальное мы вывезли за город и сожгли. Нашли покупателя, вернули ему деньги. Я оформила наследство и в короткие сроки продала квартиру, которую Светлана Анатольевна предварительно освятила. Перед ее отъездом домой, в Америку, мы встретились в кафе, чтобы попрощаться. Там она мне и рассказала подробно историю жизни своей сестры и ее мужа. Конечно, Светлана была уверена, что в смерти сына виноват Сергей. В намеренном доведении до сумасшествия своей жены и ее скоропостижной смерти тоже. Построив догадки, что же могло произойти в день его смерти в запертой квартире, мы пришли к единому мнению — женщина, которая в течение жизни не смогла защитить себя от этого ужасного человека, нашла способ отомстить ему после того, как умерла. Объяснение, конечно, мистическое, но то, что мы видели своими глазами, по-другому объяснить невозможно.