Живые покойникиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

На эту тему курьезных историй много. Одну из них, случившуюся во времена императора Павла I, сохранил для нас А. И. Герцен:«При Павле какой-то гвардейский полковник в месячном рапорте показал умершим офицера, который отходил в больнице. Павел его исключил за смертью из списков. По несчастью, офицер не умер, а выздоровел. Полковник упросил его на год или на два уехать в свои деревни, надеясь сыскать случай поправить дело. Офицер согласился, но, на беду полковника, наследники, прочитавши в приказах о смерти родственника, ни за что не хотели его признавать живым и, безутешные от потери, настойчиво требовали ввода во владение. Когда живой мертвец увидел, что ему приходится в другой раз умирать, и не с приказу, а с голоду, тогда он поехал в Петербург и подал Павлу просьбу. Павел написал своей рукой на его просьбе: «Так как об г. офицере состоялся высочайший приказ, то в просьбе ему отказать». Однажды тяжело заболел римский папа Пий XII. Журналисты день и ночь дежурили у стен его летней резиденции в Кастельгондольфо (местечко под Римом) в ожидании новостей. Наконец они сумели договориться с неким епископом, что, когда папа умрет, тот подаст знак, открыв окно в определенной комнате. Случилось так, что это окно открыл кто-то из слуг. Репортеры наперегонки бросились к телефонным автоматам, и на другой день все газеты чернели огромными заголовками, извещавшими о кончине главы католической церкви. Приводились даже последние слова Пия XII, хотя папа прожил еще несколько дней. Когда эти газеты поступили в Кастельгондольфо, их публично сожгли на площади как святотатственные. Подобная история произошла и со знаменитым шведским изобретателем динамита и бездымного пороха Альфредом Нобелем. Когда умер его брат Людвиг, в одной из газет появился некролог, посвященный Альфреду Нобелю, в котором было написано: «Умер король смерти». Как говорил Марк Твен по аналогичному поводу: «Слухи о моей смерти несколько преувеличены». Почти дословно повторил это выражение пресс-агент рок-группы «Роллинг Стоунз», когда в конце 1965 года в США пришла из Англии весть о кончине лидера группы Мика Джеггера. Работники американских газет и радио были завалены письмами, телеграммами и звонками фанатов группы, пока пресс-агент «Роллинг Стоунз» не распространил заявление: «Мистер Джеггер отрицает факт своей смерти и утверждает, что слухи об этом сильно преувеличены». Поскольку такие случаи довольно часты, в начале 1970-х годов в Нью-Йорке был создан клуб живых покойников. Его эмблемой стало изображение смеющегося черепа. Членами клуба являются лица, о смерти которых не менее двух раз сообщалось в прессе, по радио или телевидению, но которые на самом деле и не думали умирать. Первым президентом клуба был избран Гарри Дэйблтон - средства массовой информации умерщвляли его трижды. Жуткая история произошла в сентябре 1991 года с известным советским прозаиком, возглавлявшим в застойные годы Союз писателей СССР. Польский еженедельник «Впрост», публикуя статью «Тайна смерти Георгия Маркова» - о болгарском писателе-диссиденте, убитом болгарской госбезопасностью в Лондоне, вместо фотографии диссидента дал фотографию его советского однофамильца, тоже писателя и тоже Георгия Маркова. Узнав об этом, «Литературная газета» поторопилась напечатать едкую заметку об ошибке. Мол, фото не то, наш Марков никакой не диссидент, а богатый, преуспевающий, обласканный властью человек, и совсем не мертвый, а живой. Но надо же такому случиться - на другой день советский Георгий Марков умер! Правда, «Литгазета» как будто предвидела такой исход, напечатав заметку под рубрикой «Казус». Иногда живых людей объявляли мертвыми и в художественных произведениях. В 1920-х годах поэт Николай Асеев написал поэму «Семен Проскаков» - о дальневосточном партизане, которого расстреляли колчаковцы. Поэму напечатали в одном из журналов (кажется, это был ЛЕФ) и благополучно о ней забыли, но через небольшое время редакция получила письмо от… героя поэмы. Он был жив-здоров, просил передать «приветы товарищам по редакции» и особенно пламенный - лично товарищу Асееву.