Встреча с лесной девойСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Давным-давно ехал я как-то с моим коллегой Бьёрном на машине в Норвегию из Мурманска, везя образцы для работы. Он и ещё несколько специалистов сотрудничали с нашим институтом и часто посещали наш город. Он шутил, что у него самое русское имя, ведь Бьёрн означает по-норвежски «медведь». Бьёрн был женат на русской девушке и неплохо говорил по-русски, общались мы с ним по-английски и по-русски. Пока ехали по Норвегии, я любовался синими озёрами, глубокими фьордами, величественными скалами, поросшими лесом. Стояли на редкость тёплые деньки, и мы часто останавливались на четверть часа у горных речушек, набирали воды и умывались. Во время одного из таких привалов и случилось то, о чём я хочу рассказать. Остановились мы возле горной реки, спустились к воде ополоснуть лицо и руки. Прозрачная ледяная вода приятно освежала, солнце светило вовсю, и мы стояли, осматривая каменистый берег. Вдруг мы увидели, как вдоль реки по направлению к нам приближалась девушка, не спеша, прямо глядя перед собой. Она была одета просто — в длинное белое платье и синюю жилетку. Но величавостью и красотой она напоминала какую-нибудь царицу эльфов. Мы, как загипнотизированные, смотрели на неё, не в силах вымолвить и слова. Подойдя ближе, красавица буквально обожгла меня взглядом васильковых глаз. Они были огромные, как нарисованные, и томные, как у лани. Их выражения я не смог уловить, но понял, что девушка прекрасно знает, какой эффект на всех производит её внешность. Несмотря на типично скандинавский типаж, в ней было что-то дикое, экзотическое и одновременно первородное, естественное и невыразимо манящее, она была как цветок, но совсем не казалась хрупкой. Я невольно вспомнил «Олесю» Куприна. Такая красавица, вдали от цивилизации, ходит в лесу одна. Не по подиуму, не по съёмочной площадке, не по улицам больших городов. Неужели ещё остались такие?Переведя взгляд на Бьёрна, она сказала ему что-то, он ответил. Как она поняла, что я не норвежец? Неужели я смотрел на неё слишком откровенно? Я засмущался. Улыбнувшись так, что на нежных щёчках проступили ямочки, она засмеялась серебристым смехом и, чуть приподнимая спереди подол платья, прошествовала далее по камням, вдоль берега. Уставившись ей вслед, я рассматривал её длинные белокурые волосы, изящные плечи, точёную талию. Было и ещё что-то, что зацепило моё внимание, что-то странное и нескладывающееся в единую картину, что-то царапнуло, но я не понял, что это было. — Глаза не сверни, — промолвил Бьёрн, когда девушка скрылась из вида. — Шею, — машинально поправил я, — надо говорить: шею не сверни. — А ну-ка пошли отсюда, хватит, пора ехать, — заторопил меня товарищ. — Что она тебе сказала? — С какой-то новой для самого себя горячностью спросил я. — Что вчера был сильный ветер и на дорогах полно камней, нам надо быть осторожными, — отрезал Бьёрн и нахмурился. Я почувствовал, что у него внезапно испортилось настроение, и решил немного разрядить обстановку шуткой. — Вот ты, Бьёрн, зачем женился на русской, если у вас тут такие красотки запросто ходят по лесу? Она ведь не одна такая! Женился бы на своей, на норвежке, — вырвалось у меня. Норвежец остановился на полдороге к машине и посмотрел мне в глаза:— А ты знаешь, кто это был?— Ну, и кто? Мираж? Чистейшей прелести чистейший образец! — Пошутил я. — Это была хюльдра, — чётко произнёс норвежец. — Кто-кто? — Засмеялся я забавному слову. Но Бьёрн не смеялся. — Хюльдра, — повторил он, — наша лесная дева. Это не человек, у неё коровий хвост. Неужели ты не видел его?Я так и замер. Так вот что волочилось за платьем красавицы! На первый взгляд мне показалось, это ремень или верёвка, но зачем их так странно подвязывать? Усевшись в машину, я был просто в шоке и не мог вымолвить ни слова. Всё казалось сном, выдумкой, спектаклем. «Это всё неправда», думал я. Какая дева с коровьим хвостом? И я, научный работник, в такое поверю? Что за чушь, она просто красивая селянка. Но чем больше я приводил «логичных» доводов, тем больше ныло сердце, шепча, что Бьёрн прав. — Держи, — Бьёрн протянул мне сэндвичи, — перекусим. Но только мы начали утолять голод, послышались три удара по днищу машины, как будто кто-то постучал в дверь. Норвежец спешно сунул свой сэндвич мне на колени и начал заводить автомобиль. Я был удивлён: мой коллега не принадлежал к числу торопыг, а тут побледнел, снова и снова напрасно поворачивая ключ в замке зажигания. Машина замерла на месте, как мёртвая. Мой попутчик выскочил наружу, крича мне от волнения по-английски:— Давай толкать машину, быстро, мы не можем ждать!Мы положили руки на багажник и второй раз отчётливо услышали такие же три удара. Наконец нам удалось сдвинуть машину с места и мы её откатили. Зачем была нужна такая спешка и кто стучал, было неясно, и поэтому страшно и неуютно. Давным-давно ехал я как-то с моим коллегой Бьёрном на машине в Норвегию из Мурманска, везя образцы для работы. Он и ещё несколько специалистов сотрудничали с нашим институтом и часто посещали наш город. Он шутил, что у него самое русское имя, ведь Бьёрн означает по-норвежски «медведь». Бьёрн был женат на русской девушке и неплохо говорил по-русски, общались мы с ним по-английски и по-русски. Пока ехали по Норвегии, я любовался синими озёрами, глубокими фьордами, величественными скалами, поросшими лесом. Стояли на редкость тёплые деньки, и мы часто останавливались на четверть часа у горных речушек, набирали воды и умывались. Во время одного из таких привалов и случилось то, о чём я хочу рассказать. Остановились мы возле горной реки, спустились к воде ополоснуть лицо и руки. Прозрачная ледяная вода приятно освежала, солнце светило вовсю, и мы стояли, осматривая каменистый берег. Вдруг мы увидели, как вдоль реки по направлению к нам приближалась девушка, не спеша, прямо глядя перед собой. Она была одета просто — в длинное белое платье и синюю жилетку. Но величавостью и красотой она напоминала какую-нибудь царицу эльфов. Мы, как загипнотизированные, смотрели на неё, не в силах вымолвить и слова. Подойдя ближе, красавица буквально обожгла меня взглядом васильковых глаз. Они были огромные, как нарисованные, и томные, как у лани. Их выражения я не смог уловить, но понял, что девушка прекрасно знает, какой эффект на всех производит её внешность. Несмотря на типично скандинавский типаж, в ней было что-то дикое, экзотическое и одновременно первородное, естественное и невыразимо манящее, она была как цветок, но совсем не казалась хрупкой. Я невольно вспомнил «Олесю» Куприна. Такая красавица, вдали от цивилизации, ходит в лесу одна. Не по подиуму, не по съёмочной площадке, не по улицам больших городов. Неужели ещё остались такие?Переведя взгляд на Бьёрна, она сказала ему что-то, он ответил. Как она поняла, что я не норвежец? Неужели я смотрел на неё слишком откровенно? Я засмущался. Улыбнувшись так, что на нежных щёчках проступили ямочки, она засмеялась серебристым смехом и, чуть приподнимая спереди подол платья, прошествовала далее по камням, вдоль берега. Уставившись ей вслед, я рассматривал её длинные белокурые волосы, изящные плечи, точёную талию. Было и ещё что-то, что зацепило моё внимание, что-то странное и нескладывающееся в единую картину, что-то царапнуло, но я не понял, что это было. — Глаза не сверни, — промолвил Бьёрн, когда девушка скрылась из вида. — Шею, — машинально поправил я, — надо говорить: шею не сверни. — А ну-ка пошли отсюда, хватит, пора ехать, — заторопил меня товарищ. — Что она тебе сказала? — С какой-то новой для самого себя горячностью спросил я. — Что вчера был сильный ветер и на дорогах полно камней, нам надо быть осторожными, — отрезал Бьёрн и нахмурился. Я почувствовал, что у него внезапно испортилось настроение, и решил немного разрядить обстановку шуткой. — Вот ты, Бьёрн, зачем женился на русской, если у вас тут такие красотки запросто ходят по лесу? Она ведь не одна такая! Женился бы на своей, на норвежке, — вырвалось у меня. Норвежец остановился на полдороге к машине и посмотрел мне в глаза:— А ты знаешь, кто это был?— Ну, и кто? Мираж? Чистейшей прелести чистейший образец! — Пошутил я. — Это была хюльдра, — чётко произнёс норвежец. — Кто-кто? — Засмеялся я забавному слову. Но Бьёрн не смеялся. — Хюльдра, — повторил он, — наша лесная дева. Это не человек, у неё коровий хвост. Неужели ты не видел его?Я так и замер. Так вот что волочилось за платьем красавицы! На первый взгляд мне показалось, это ремень или верёвка, но зачем их так странно подвязывать? Усевшись в машину, я был просто в шоке и не мог вымолвить ни слова. Всё казалось сном, выдумкой, спектаклем. «Это всё неправда», думал я. Какая дева с коровьим хвостом? И я, научный работник, в такое поверю? Что за чушь, она просто красивая селянка. Но чем больше я приводил «логичных» доводов, тем больше ныло сердце, шепча, что Бьёрн прав. — Держи, — Бьёрн протянул мне сэндвичи, — перекусим. Но только мы начали утолять голод, послышались три удара по днищу машины, как будто кто-то постучал в дверь. Норвежец спешно сунул свой сэндвич мне на колени и начал заводить автомобиль. Я был удивлён: мой коллега не принадлежал к числу торопыг, а тут побледнел, снова и снова напрасно поворачивая ключ в замке зажигания. Машина замерла на месте, как мёртвая. Мой попутчик выскочил наружу, крича мне от волнения по-английски:— Давай толкать машину, быстро, мы не можем ждать!Мы положили руки на багажник и второй раз отчётливо услышали такие же три удара. Наконец нам удалось сдвинуть машину с места и мы её откатили. Зачем была нужна такая спешка и кто стучал, было неясно, и поэтому страшно и неуютно. Кивнув на машину, Бьёрн запрыгнул внутрь, я уселся рядом и приготовился к напрасным попыткам завести автомобиль. Но, о чудо, он завёлся легко, как ни в чём ни бывало, и мы помчались вдаль. На мой взгляд, ехали мы быстрее, чем следовало. Наконец минут через десять остановились на стоянке для туристов: на обочине стоял деревянный стол с лавками и эффектный обзор на долину. Выбравшись из машины и оглянувшись, товарищ усмехнулся и сказал: «Мы поедим здесь, тут безопасно». Штрафы за вождение в нетрезвом состоянии в Норвегии очень высокие, да это и опасно, тем более в горах, так что мы договорились, что дальше поведу я, а Бьёрн выпьет пива. — Мне, конечно, сейчас не пиво надо, а кофе с коньяком, — криво улыбнулся он. — А что это были за стуки в машину, — спросил я. — Камни?— Нет, мы стояли с тобой на ведьминой тропе, вот они и постучали, чтобы мы уезжали по-доброму. Хорошо, успели до третьего стука. — А после третьего стука что было бы? — Спросил я. — Не знаю! — Буркнул он. Немного помолчав и сделав очередной глоток, он вдруг сказал:— Что, понравилась хюльдра? Ты не первый и не последний. Мой папа встречал их и рассказывал мне. Я сам их раньше не видел. Но слышал, — добавил он. То ли пиво развязало ему язык, то ли он расслабился, что опасность миновала, но Бьёрн рассказал мне об одном случае из его детства. Он с другом пошёл на рыбалку на одно из дальних озёр. Они туда уже как-то ходили, но в этот раз, как ни странно, плутали и плутали по лесу, не в состоянии понять, где они и куда идти. Наконец, остановившись среди огромных серых валунов, которых они совершенно не помнили как правильный ориентир, они начали обсуждать, где они и хотя бы как вернуться домой. Друг уверял, что надо идти направо, Бьёрн был уверен, что налево. Как вдруг от одного из валунов раздался женский голос, громко и неторопливо произнёсший:— Продолжайте идти прямо, вы на правильном пути, дойдёте до старой сосны, и сбоку направо увидите озеро. Друг побелел как смерть, но Бьёрн обрадовался и удивился, немедленно потянув его за собой. Они действительно скоро дошли до нужного озера, так, как и сказал им голос. Рыбалка была другу не в радость, он сидел, молча уставившись перед собой. Вечером, рассказав об этом дома маме, Бьёрн увидел её испуг. — Ой, — так и села мама, прижав руку к груди, — это была хюльдра. Дальше мы доехали с Бьёрном без особых приключений до пункта назначения, и обратно я возвращался на самолёте. Читая мистические истории в интернете и выслушивая рассказы друзей о мистике в их жизни, я всё больше убеждаюсь, что тогда, у речушки, я действительно столкнулся с чем-то сверхъестественным, но в тот момент я так это и не понял. Хорошо это или нет, не знаю, особо страшно не было. Но более прекрасной и незабываемой девушки, как в тот самый день, я не встречал до сих пор, хотя лет мне немало.