Возможные части историиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

«Всегда смотри направо». Я все думал и думал об этой надписи на том сарае. Вдруг в ней есть какой-то смысл? Вдруг она является ответом на мой вопрос? Я посмотрел направо и уткнулся взглядом в моего друга, и его машину. А что, если нам сесть в неё, поехать и все время, там, где это возможно, поворачивать направо? Улицы нашего города, по крайней мере того района, в котором мы находились, были сильно изогнутыми, и попасть в кольцо и кружить вокруг одного кубика было бы трудно, поэтому мы сели в машину. Друг завел мотор, и мы поехали. Выехав из двора, мы свернули направо… Поворачивая направо на всех перекрестках, которые нам попадались, мы проездили полчаса. В итоге мы вернулись к тому самому двору, но уже с другой стороны, и теперь ездили вокруг него кругами. Было очевидно, что ни на сантиметр мы не приблизились к ответу, и тогда мне в голову пришла мысль сменить отправную точку. Я вспомнил все места, которые хоть как-то могли быть связаны с этой историей: дом в совершенно другом районе, в котором жил отец, телефонная будка, даже то место в парке, где я нашел те злополучные две копейки. И каждый раз, выезжая из этих мест и поворачивая направо, в конце концов, мы выходили на круг вокруг двора со слизью. Отгадка была близка, но обнаружить её мы так и не смогли. Не найдя никакого ответа, нам пришлось закончить свое путешествие. На этот раз. На ужин был цыпленок. Сваренный цыпленок. Мама как обычно положила мне ножку. Я ел гарнир, глядя на мерзкую сваренную шкурку цыпленка, которую я терпеть не мог. Родители уже закончили есть и ушли в другую комнату смотреть телевизор, а я все продолжал поглощать гарнир. Вареная картошка с укропом. Я проглотил последний кусочек и теперь на моей тарелке лежала эта одинокая ножка, есть которую я не собирался. Чтобы как-то себя развлечь, я взял спички, и стал палить её шкурку, попутно размазывая по ней серу и пепел. Меня очень увлекло это занятие, и я самозабвенно продолжал курочить еду. Я прожигал и расковыривал шкурку в разных местах, рисуя какую-то непонятную картину, и, в конце концов, понял, что у меня получается чья-то обуглившаяся голова. Вот глаза, вот рот. Сейчас я нарисую нос… Так я и игрался, пока вдруг я не понял, что передо мной лежит голова моего отца. Обуглившаяся голова моего отца. Такой же лоб, такие же скулы, губы из свернувшейся шкурки. Поразительное сходство. Я сам не понимал, как на обычной куриной ножке я изобразил лицо близкого мне человека. Обуглившееся лицо моего отца. Обуглившееся лицо, с торчащей из него костью. Я испугался, что папа может зайти на кухню и увидеть это. Я любил своего отца и не хотел его обидеть, поэтому легким движением я разломал ножку на две части и бросил их в окно собакам. Выбив деревянную дверь, мы вошли внутрь этого сарая. К сожалению, мы не обнаружили ничего необычного. Какие-то старые вещи, коробка с инструментами, старенький шкафчик со всяким барахлом, пропахшее мочой кресло, такой же пропахший коврик на полу. Было очевидно, что все эти предметы никак не связаны с бетонным саркофагом, на котором они находились. Мы решили посмотреть на сам саркофаг, и мой друг начал один за другим выкидывать предметы этого барахла наружу. Время от времени из дома выходили его жильцы. Я не увидел среди них ни одного знакомого лица, видимо, все они поселились здесь уже после моего переезда. Никто из них, видя, как мой друг крушит сарай, не проронил ни слова - им было все равно, для них это был просто чей-то чужой сарай. Наконец, мой друг вытащил из сарая опустошенный старый шкаф, все, что нам оставалось, это стащить с пола ковер. Я долго смотрел на бетонный пол саркофага… Это был все тот же саркофаг. Такой же прямоугольный, как и тот колодец, но залитый бетоном сверху. Залитый бетоном сверху саркофаг. Когда я видел его в последний раз, сверху был именно бетон. Теперь же я смотрел на него, и не понимал значения увиденного - саркофаг был покрыт шероховатым слоем темно-красной, даже бурой, краски. Именно такой краски, которой были покрыт туннель, стену которого я расковырял когда-то в детстве. «Всегда смотри направо». Эта мысль никак не хотела покидать мой разум. И даже когда я просыпался, я тут же поворачивал голову направо и смотрел. Но картина не менялась, и передо мной была все одна и та же стена моей комнаты. Мой друг пропадал на работе, иногда мы созванивались, и тема того двора всегда присутствовала в наших разговорах. Наконец мы снова встретились. Он заехал за мной, и мы отправились по знакомому пути. Внезапно я вспомнил, что увидел сквозь то небольшое отверстие, которое проковырял ключом в стене. Двор сверху. Сверху. Как будто с крыши… Мы поднялись на крышу. Дверь на чердак была под замком, но лом быстро сделал свое дело. Затащить коляску было трудно, но мы справились. Мы были на крыше. Крыша дома была плоской, с небольшим уклоном, поэтому перемещаться по ней на коляске было нетрудно. Оказавшись над своим окном, я посмотрел вниз. Сарай на месте лужи. Лавочка около подъезда. Ничего интересного. «Всегда смотри направо». Я все думал и думал об этой надписи на том сарае. Вдруг в ней есть какой-то смысл? Вдруг она является ответом на мой вопрос? Я посмотрел направо и уткнулся взглядом в моего друга, и его машину. А что, если нам сесть в неё, поехать и все время, там, где это возможно, поворачивать направо? Улицы нашего города, по крайней мере того района, в котором мы находились, были сильно изогнутыми, и попасть в кольцо и кружить вокруг одного кубика было бы трудно, поэтому мы сели в машину. Друг завел мотор, и мы поехали. Выехав из двора, мы свернули направо… Поворачивая направо на всех перекрестках, которые нам попадались, мы проездили полчаса. В итоге мы вернулись к тому самому двору, но уже с другой стороны, и теперь ездили вокруг него кругами. Было очевидно, что ни на сантиметр мы не приблизились к ответу, и тогда мне в голову пришла мысль сменить отправную точку. Я вспомнил все места, которые хоть как-то могли быть связаны с этой историей: дом в совершенно другом районе, в котором жил отец, телефонная будка, даже то место в парке, где я нашел те злополучные две копейки. И каждый раз, выезжая из этих мест и поворачивая направо, в конце концов, мы выходили на круг вокруг двора со слизью. Отгадка была близка, но обнаружить её мы так и не смогли. Не найдя никакого ответа, нам пришлось закончить свое путешествие. На этот раз. На ужин был цыпленок. Сваренный цыпленок. Мама как обычно положила мне ножку. Я ел гарнир, глядя на мерзкую сваренную шкурку цыпленка, которую я терпеть не мог. Родители уже закончили есть и ушли в другую комнату смотреть телевизор, а я все продолжал поглощать гарнир. Вареная картошка с укропом. Я проглотил последний кусочек и теперь на моей тарелке лежала эта одинокая ножка, есть которую я не собирался. Чтобы как-то себя развлечь, я взял спички, и стал палить её шкурку, попутно размазывая по ней серу и пепел. Меня очень увлекло это занятие, и я самозабвенно продолжал курочить еду. Я прожигал и расковыривал шкурку в разных местах, рисуя какую-то непонятную картину, и, в конце концов, понял, что у меня получается чья-то обуглившаяся голова. Вот глаза, вот рот. Сейчас я нарисую нос… Так я и игрался, пока вдруг я не понял, что передо мной лежит голова моего отца. Обуглившаяся голова моего отца. Такой же лоб, такие же скулы, губы из свернувшейся шкурки. Поразительное сходство. Я сам не понимал, как на обычной куриной ножке я изобразил лицо близкого мне человека. Обуглившееся лицо моего отца. Обуглившееся лицо, с торчащей из него костью. Я испугался, что папа может зайти на кухню и увидеть это. Я любил своего отца и не хотел его обидеть, поэтому легким движением я разломал ножку на две части и бросил их в окно собакам. Выбив деревянную дверь, мы вошли внутрь этого сарая. К сожалению, мы не обнаружили ничего необычного. Какие-то старые вещи, коробка с инструментами, старенький шкафчик со всяким барахлом, пропахшее мочой кресло, такой же пропахший коврик на полу. Было очевидно, что все эти предметы никак не связаны с бетонным саркофагом, на котором они находились. Мы решили посмотреть на сам саркофаг, и мой друг начал один за другим выкидывать предметы этого барахла наружу. Время от времени из дома выходили его жильцы. Я не увидел среди них ни одного знакомого лица, видимо, все они поселились здесь уже после моего переезда. Никто из них, видя, как мой друг крушит сарай, не проронил ни слова - им было все равно, для них это был просто чей-то чужой сарай. Наконец, мой друг вытащил из сарая опустошенный старый шкаф, все, что нам оставалось, это стащить с пола ковер. Я долго смотрел на бетонный пол саркофага… Это был все тот же саркофаг. Такой же прямоугольный, как и тот колодец, но залитый бетоном сверху. Залитый бетоном сверху саркофаг. Когда я видел его в последний раз, сверху был именно бетон. Теперь же я смотрел на него, и не понимал значения увиденного - саркофаг был покрыт шероховатым слоем темно-красной, даже бурой, краски. Именно такой краски, которой были покрыт туннель, стену которого я расковырял когда-то в детстве. «Всегда смотри направо». Эта мысль никак не хотела покидать мой разум. И даже когда я просыпался, я тут же поворачивал голову направо и смотрел. Но картина не менялась, и передо мной была все одна и та же стена моей комнаты. Мой друг пропадал на работе, иногда мы созванивались, и тема того двора всегда присутствовала в наших разговорах. Наконец мы снова встретились. Он заехал за мной, и мы отправились по знакомому пути. Внезапно я вспомнил, что увидел сквозь то небольшое отверстие, которое проковырял ключом в стене. Двор сверху. Сверху. Как будто с крыши… Мы поднялись на крышу. Дверь на чердак была под замком, но лом быстро сделал свое дело. Затащить коляску было трудно, но мы справились. Мы были на крыше. Крыша дома была плоской, с небольшим уклоном, поэтому перемещаться по ней на коляске было нетрудно. Оказавшись над своим окном, я посмотрел вниз. Сарай на месте лужи. Лавочка около подъезда. Ничего интересного. Друг дотронулся до моего плеча. Я посмотрел на него. Потом туда, куда он указывал пальцем. Направо. На небольшом возвышении, справа от нас был люк. Друг уже успел открыть крышку. Под ней была широкая труба, которая шла вниз. Труба показалась бы обычной вентиляционной, но внутри была лестница. Мой друг взял фонарик и стал спускаться по трубе вниз. Мне же не оставалось ничего, кроме как сидеть в своей коляске и проклинать свое увечье. Какой же долгий спуск! И какого черта я сюда полез? Ладно, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Ну наконец-то! Кончилась проклятая лестница. Я спустился и обнаружил, что по трубе можно ходить, не пригибаясь. А странно… В подвале ведь труба казалась намного меньше, всего около метра в диаметре. Я задумался: внизу труба разветвилась. «Всегда смотри направо»… Ну да. Повернувшись лицом к лестнице, я пошел направо. Не знаю уж, сколько я шел, по ощущениям примерно час, но я начал слышать звук, похожий на человеческий голос. Я прибавил шаг. Голоса становились громче, но, тем не менее, я не мог понять ни слова, что они произносили. Меня охватило любопытство пополам со страхом. Это было очень странно. Голоса то приближались, то оставались позади, а труба была пуста. Я готов был поклясться, что голоса раздавались именно ВНУТРИ трубы, хотя я никого по пути не встретил. Я просто шел. Вперед. Путь казался вечным… «Еще бы! Идти по какой-то трубе с фонариком, все время в одном направлении, и даже свернуть некуда… Но дом-то уже должен был закончиться! Труба выходит за его пределы? В соседний дом? Или тут просто какая-то коммуникационная система?» - думал я, неотступно продолжая свой путь. - «Хотя какие коммуникации, если труба пустая?» Вопросы, на которые я не мог найти ответов, появлялись в голове, но проходили быстро. И вдруг я увидел свет… Нет, не свет, скорее какое-то светлое пятно впереди. «Свет в конце туннеля!» - подумал я и усмехнулся. Эх… Если бы я мог догадываться, как же я был прав…Я вошёл в ослепительный белый свет, казалось, что я стал со светом одним целым, и слизь… Слизь была везде. Меня не покидало ощущение, что всё это сон, как будто я нырнул в море, и оно превратилось в слизь, рыбы, водоросли, медузы, все из слизи, даже небо, даже Аллах! Я очнулся на полу в моей комнате, весь в собственных соплях. Очнулся от того, что меня тормошил отец… Отец! Тот, кого я считал погибшим! Нет, не считал, я знал, что он погиб!Прошло уже три дня. Я постоянно думаю об этой истории, я же прожил там целую жизнь! Как могло оказаться, что это всё было не настоящим? Может дело в проделках тёмных сил, а может причина в том, что я крепко сижу на героине с 6 лет… В любом случае, я хочу скорее забыть об этом. Как можно скорее.