Воткнутый нож (начало)Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

– О! Отличная полянка! Давайте здесь встанем! – радостно возгласил Ник и поспешил распустить грудную стяжку рюкзака. Антон придирчиво оглядел предложенное место ночевки и согласно кивнул. В самом деле – лучше места и желать было нельзя: полянка была чистой, ровной, вокруг полно сушняка на растопку и даже есть старое кострище, заботливо обложенное камнями. Похоже, это место уже бывало туристской стоянкой. Мало хоженная тропинка пролегала по самому краю, река с удобным спуском, песчаной кромкой и чистым дном – в двадцати метрах. – Встаем! – объявил руководитель, и мы принялись сбрасывать рюкзаки. Я в тот год только поступила в институт. Еще на подготовительных курсах мы подружились с Машей, и когда Антон предложил мне провести часть августа, сходив в пеший поход по Мещёре, я позвала ее. Маша пригласила своего парня Игоря, а он, в свою очередь – брата Никиту. В таком вот составе мы готовились встать на ночлег в конце второго ходового дня нашего путешествия, когда Ник нашел нож. Он просто заметил первым – нож был воткнут в середину гладко спиленного пня, торчавшего ближе к дальнему краю поляны. На мой взгляд обычный “охотничий клинок”, каких множество продается в ларьках подземных переходов, и какие любят брать с собой парни в камуфляже: с чуть изогнутым кончиком, широким лезвием и фигурной, под широкую мужскую кисть, рукоятью. И вот, эта блестящая, как полированный янтарь, рукоять, словив на себя солнечный луч, привлекла взгляд Ника. – Ух ты! Режичек кто-то оставил! – воскликнул он и потянулся, чтобы выдернуть нож из древесины. Все мы обернулись на голос, и в следующую секунду Антон заорал:– НЕ ТРОГАЙ!Все вздрогнули от неожиданности, а Ник отдернул руку. Никогда раньше наш руководитель не позволял себе кричать. Но вид у него был действительно встревоженный. Впрочем, он почти сразу взял себя в руки. – Ты что вопишь? – возмутился Игорь, – Это твой нож, что ли?А Ник, почувствовав поддержку и успокоившись, положил руку на рукоять и покачал нож, высвобождая его. – Не трогай его, – уже спокойным, но решительным тоном произнес Антон. А потом добавил: – Нам нужно найти новое место стоянки, подальше отсюда. Эта новость меня расстроила. Поляна была такой уютной, я уже предвкушала, как ополоснусь в прохладной речке перед ужином, а потом наверну полную миску душистой гречки с “тушлом”, запивая всё это сладким чаем, а может Игорь достанет свою “командирскую” и нальет всем по 50 грамм для крепкого сна. Похоже, перспектива вновь “впрягаться” в рюкзаки и топать дальше не понравилась никому. – Ты что, обалдел? – набросились на Антона сразу оба брата, – Клёвое же место нашли! Зачем еще куда-то переться?– Надо, – произнес руководитель, – не спрашивайте, я вам потом всё объясню, а сейчас пора идти. – Что, примета какая-то? – не понял Ник. – Да, примета! – ухватился, как за соломинку, за его слова Антон и повторил, – Я потом объясню! Пошли, пошли скорее!И первым зашагал по тропе. Мы переглянулись – делать было нечего. До самого заката мы чесали по лесу, даже не глядя по сторонам, едва-едва угоняясь за набравшим темп, “втопившим” руководителем. Только когда солнце коснулось своим краем вершин деревьев, Антон замедлил шаг и начал оглядываться в поисках новой стоянки. Но прошло немало времени прежде, чем мы ее нашли, и была она значительно хуже предыдущей. Мусор, бутылки, вколоченные в дерево гвозди – всё указывало на то, что на этом месте не один раз останавливались. Спуск к реке был неудобным, да и весь хороший сушняк поблизости уже прибрали. Мы с Машей принялись торопливо ставить палатки, Игорь с Никитой отправились за дровами, а Антон пошел за водой. – Ты не знаешь, что с ним? – поинтересовалась моя однокурсница. – Нет. В первый раз его таким вижу! – пришлось признаться мне. При этом, я чувствовала стыд, точно сама виновата в неадекватном поведении своего хорошего знакомого. Но отчасти это и было так – ведь именно я пригласила их в поход и познакомила с Антоном. – Игорь говорит, что возможно, он испугался зеков, – сообщила Маша. – Почему зеков?– Рукоятка у ножа самодельная, наборная, из эпоксидки. Он разглядел. Такие зеки делают. Я запоздало вспомнила – в самом деле, слышала про такое. В этом случае Антон абсолютно прав, что бы там ни думали себе Игорь с Ником. Даже с одним уголовником, случись он на нашем пути, нам не справиться. И дело не в количестве ножей, топоров и прочего: что могут трое законопослушных, робких студентов, никогда даже толком не дравшихся и уж тем более не участвовавших в поножовщинах, против матерого преступника? А если он не один, а их двое-трое? Брр! Но тогда непонятно, к чему эта таинственность? Чтобы не напугать нас? Чтобы не было паники? Мне кажется, лучше было бы, если бы мы знали, чего нам опасаться. Хотя, возможно, он держит в неведении только нас с Машей, а парням уже всё сказал?Антон же между тем принялся за очень странное дело. Он выгреб из кострища непрогоревшие угли и принялся высыпать ими тонкую линию вокруг нашего лагеря. Потом, вдоль этой черты протянул по земле бельевую бечевку, вынутую из рюкзака. Получилось два незамкнутых круга, один в другом. – В Хому Брута играешь? – уточнил Ник, когда они с братом принесли и свалили рядом с кострищем сухое бревно. Антон только невразумительно угукнул. Потом взял у ребят топор и лезвием топора прокопал третью линию вокруг двух предыдущих. Ребята следили за его движениями с недоумением и насмешкой, а мне вдруг стало страшно. А если Антон сошел с ума? Если он псих? Остаться практически наедине в глухом лесу с не совсем адекватным человеком ночью, да еще в предполагаемом соседстве с уголовниками – от этой мысли мне стало страшно. Но когда Антон обернулся ко мне – я успокоилась. В надвигающихся сумерках его лицо не выражало ничего, кроме заботы: никакого фанатичного блеска, ни безумной ухмылки. Он даже улыбнулся мне одними уголками губ. Стемнело. Чтобы следить за закипающим варевом, пришлось включить налобный фонарик. Антон замкнул поочередно все три круга и произнес. – Всё. До утра за пределы лагеря – ни ногой!– А если мне в туалет захочется? – с вызовом спросил Ник. – За деревом, – отрезал Антон. – А если по-большому?– Ямку выкопаешь, – спокойно ответил Антон и указал на складную лопатку. Никита хотел было возразить что-то еще, но в этот момент Маша объявила сбрасывание – сигнал, что можно подставлять миски под горячую кашу. Это пресекло все споры. Турист живет от привала до привала, а завтрак, обед и ужин – это кульминация привалов. Можно сказать, что турист живет от “пожрать” до “пожрать”. Поэтому следующие полчаса нам было не до споров – мы дули на ложки, обжигаясь, давили в миски из пакетиков кетчуп и майонез, грызли сухари, запивая всё это горячайшим чаем. Потом, сытые, отставляли миски и потягивались. Антон достал карту, я мыла и тёрла посуду, аккуратно поливая водой из бутылки. – Сегодня мы прошли немного больше, чем я планировал, – начал Антон. – А смысл? – хмыкнул Игорь и хотел было уже продолжить, но тут за его спиной в темноте раздался жуткий вой.