Волшебное пероСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

В детстве, в возрасте 5-6 лет (конец 70-х – начало 80-х) я умудрилась серьезно заболеть желтухой или, по-другому, гепатитом А (болезнь Боткина) и очутилась на больничной койке инфекционного отделения районной больницы. Помню бесконечные уколы в мягкое место, которое от их количества быстро перестало быть мягким, бесконечные вливания глюкозы через капельницу в вену и усиленное откармливание меня сладким. После трехнедельного стационарного лечения меня наконец-то выписали домой. Считается, что раз переболев желтухой, невозможно заболеть повторно, но, видимо, не в моем случае: не прошло и двух недель, как меня опять, всю желтую с головы до пят, повезли в районную больницу. На этот раз в памяти остались тревожно-обеспокоенные разговоры родителей с врачами, их настороженные взгляды в мою сторону и старший брат, приехавший с кучей сладких гостинцев, с улыбкой о чем-то меня расспрашивающий, но почему-то украдкой смахивающий слезы со своих глаз. Помню, что вставать с постели мне не хотелось. Совсем. Наверное, не было сил. Ни уколов, ни капельниц на этот раз память не сохранила, просто осталось чувство остановившегося времени. Это я потом, уже повзрослевшая, узнала от родителей, что вопрос стоял о жизни и смерти. В этом тягучем временном отрезке память сохранила одно очень яркое событие, о котором я и хочу рассказать. Как-то в мое затуманенное сознание стали проникать обрывки фраз: …перо…, …желтая птица…, …никто не должен… – это моя мама в дверях моей палаты и женщина в белом халате что-то обсуждали полушепотом. А затем мама осталась со мной на ночь! Такого раньше не было. Уже следующий момент: мама меня тихонечко будит, темно, но это не ночь – в окно видно светлеющее небо, остальные в палате спят. Мама помогает мне встать с постели, просит не шуметь и отводит меня к двери палаты, тихонечко открывает ее, и мы оказываемся в маленьком закуточке между дверью и стеной моей палаты. Затем она помогает мне раздеться донага, ставит лицом к окну, где солнца еще не видно, но понятно, что рассветает. Затем она, наклонившись надо мной, начинает шептать что-то мелодичное и ритмичное, а в руке у нее появляется небольшое ярко-желтое перо! Не переставая шептать, сначала она проводит им по левой ноге, начиная от кончиков пальцев до плеч, затем – со стороны спины, а потом повторяет то же самое с правой ногой. До сих пор ощущаю прикосновение нежного пера к своим рукам, животу, груди, спине… Последнее, что я помню из этого действа – прикосновения пера к глазам и ко лбу, от которых по телу проходят волны облегчения и из головы уходит давящая тяжесть. Вскоре меня выписали из больницы. Пролежала я в этот раз не больше 10 дней, да и то только потому, что так было положено по правилам, хотя необходимости держать меня в больнице столько дней уже не было. По жизни я часто вспоминала эту сцену из своей жизни, но почему-то никогда не было подходящего случая, чтобы спросить у мамы, что за перо это было, о чем она шептала и, вообще, откуда она все это узнала? К сожалению, сейчас у мамы не спросишь – она уже давно там, где райские птицы услаждают ее слух. И только недавно я узнала, что это было перо иволги – удивительно красивой птицы с желтым оперением, которая хоть и обитает на территории России, но на глаза людям попадается редко. Где мама добыла волшебное перо этой птицы, теперь навсегда останется для меня загадкой, как и слова материнского заговора.