E-mail Пароль
Забыли пароль?
Логин E-mail Пароль Подтвердите пароль
E-mail

Видите ли, это было странное летоСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

  1128   15 мин 28 сек
Собственно, сейчас довольно поганая зима, и я сижу в Интернете через прокси-сервер, поэтому, думаю, рассказать все я смогу без особенных последствий. Так вот, это было странное лето, год не называю, не обессудьте. Мне было совершенно нечего делать дома, и я шатался по жаркому городу, унося асфальт на подметках. Домой приходил только спать, и то не всегда. Разумеется, ни девушки, ни подработки я себе не нашел, однако нашел собеседников. Странноватая то была компания. Чистенькие юноши в тонких очочках и рубашках спокойных цветов. Девицы с минимумом косметики и непередаваемо прекрасной кожей. Филфак, истфак, ФИПСИ… Белой вороной гляделась выпускница школы искусств — ненадолго, впрочем. Они собирались за городом; в нашем миллионнике без миллиона «за городом» — очень ощутимое понятие, дома переходят в леса внезапно. Они находили полянку почище, расстилали три одинаковых клетчатых скатерти и пили сваренные тут же, на тщательно окопанном костерке, глинтвейн и непривычный мне травяной чай. И читали. Вслух. Читали обычно девушки, иногда даже хором, если дело доходило до имевших хоть какую-то ритмику вещей. С тертых ксерокопий на оборотах финансовых отчетов девочки чистыми, всегда негромкими, но чуть приподнятыми голосами читали что-нибудь в стиле:—… Пусть Туннель поедом ест тех, кто есть, пусть приносятся жертвы и пусть всегда хватает торговцев, готовых раздобыть нужный товар, причем товар этот будет не лежалый, а самого лучшего качества; мы найдем, разузнаем, разыщем все ходы и даже все выходы, какие только есть в этом мире, мы поймем и овладеем, и тогда мир станет мостом, дорогой, по которой мы пойдем и вернемся, и никто не в силах будет помешать нам вернуться — туда, куда мы сможем и захотим…Надо же, помню еще — пальцы как сами отзываются. А если еще? Закрыть глаза и пустить пальцы вскачь по черным клавишам клацать:—… далеко, далеко шагнули те, кто слишком поверил словам соблазняющего разум, они уже покинули свою колыбель, пересекли даже реки времен и пространств, перенесясь вслед за тем, кто обещал: величина букв в данном случае значения, пожалуй, не имеет… а если имеет — так что ж, каждому свое, jedem das seine, вот и весь фокус; каждый видит то, что в силах видеть, понимать и ощущать, действуя в дальнейшем по приобретенному видению, руководствуясь им и направляясь… все туда же, куда и раньше, за много веков и километров. Да. Звуки помнятся, буквы помнятся. Хоть и было то в разные недели. Я приходил к ним только слушать. Поначалу. Мы с парнями разводили костер, набрав сушняка, вешали котелок — простой армейский котелок приплюснутой буквой U — на ветку покрепче и ждали, пока дамы усядутся в круг и прочтут. Потом читали ребята — сухой пулеметной строчкой отличника они говорили о Зеботтендорфе, Гвидо фон Листе, Ланце фон Либенфельсе. Вскользь говорили о Кюммере, двое могли припомнить на память стихи фон Эшенбаха. Ни слова о Рейхе, но многое о Мировом льде. Ни слова о расах, но многое об Агарте. Если до того мой багаж знаний на эту тему ограничивался Яровратом (хе-хе), Лазарчуком и (в лучшем случае) Абелем Поссе, то теперь…Для них же все то, все эти литании госпожи Людендорф, были лишь разминкой. — Разминкой для чего? — спросил я раз Алексея, старшего над историками, высокого худого пятикурсника. — Увидишь, — хмыкнул он, — двадцать девятого и увидишь. — Слушать ты мог бы и повнимательнее, — проговорила старшая над чтицами, Ольга, сухая и тонкокостная блондинка. — Двадцать девятое июля — День Искупления. Двадцать девятого мы собрались совсем недалеко от отстраиваемых предместий, в проплешине в сосновой лесопосадке, на маршруте, не пользующемся популярностью у грибников и туристов. Я и еще четверо парней покрепче принесли топорики, которыми радостно повалили немного сухостоя, после чего Даниил-философ показал нам, как сбить из напиленных поперечин широкий пятиугольник, скрепив напрочно длинными, вызывавшими в сознании слово «корабельные» гвоздями — прочее покололи на дрова. К празднику подготовились. Девушки пришли в корсетах, столь нетипичных для этого совершенно неготического по облику кружка, мы были чисто выбриты. Дамы раздали нам вино в принесенных Леной одинаковых хрустальных бокалах — тяжелых, еще советских — и мы выпили его, когда Ольга вышла на поляну. Видимо, она переоделась, пока мы возились с деревом. Босая, в белой ситцевой сорочке, болтавшейся на ее худой фигуре — не своя? — она прошла к пятиугольнику и улеглась на него, раскинув ноги и руки. Оргии не было. Леша и Даня прибили ее к раме, к углам — ладони, потом ступни. Она орала так, что заглушала поющих девушек. Парни посматривали на меня, но… я не двигался. Место под кострище было уже расчищено. С четыре слоя слагались дрова, полбаклашки бензина, как выяснилось, тоже запасенного заранее, было вылито туда же. Собственно, сейчас довольно поганая зима, и я сижу в Интернете через прокси-сервер, поэтому, думаю, рассказать все я смогу без особенных последствий. Так вот, это было странное лето, год не называю, не обессудьте. Мне было совершенно нечего делать дома, и я шатался по жаркому городу, унося асфальт на подметках. Домой приходил только спать, и то не всегда. Разумеется, ни девушки, ни подработки я себе не нашел, однако нашел собеседников. Странноватая то была компания. Чистенькие юноши в тонких очочках и рубашках спокойных цветов. Девицы с минимумом косметики и непередаваемо прекрасной кожей. Филфак, истфак, ФИПСИ… Белой вороной гляделась выпускница школы искусств — ненадолго, впрочем. Они собирались за городом; в нашем миллионнике без миллиона «за городом» — очень ощутимое понятие, дома переходят в леса внезапно. Они находили полянку почище, расстилали три одинаковых клетчатых скатерти и пили сваренные тут же, на тщательно окопанном костерке, глинтвейн и непривычный мне травяной чай. И читали. Вслух. Читали обычно девушки, иногда даже хором, если дело доходило до имевших хоть какую-то ритмику вещей. С тертых ксерокопий на оборотах финансовых отчетов девочки чистыми, всегда негромкими, но чуть приподнятыми голосами читали что-нибудь в стиле:—… Пусть Туннель поедом ест тех, кто есть, пусть приносятся жертвы и пусть всегда хватает торговцев, готовых раздобыть нужный товар, причем товар этот будет не лежалый, а самого лучшего качества; мы найдем, разузнаем, разыщем все ходы и даже все выходы, какие только есть в этом мире, мы поймем и овладеем, и тогда мир станет мостом, дорогой, по которой мы пойдем и вернемся, и никто не в силах будет помешать нам вернуться — туда, куда мы сможем и захотим…Надо же, помню еще — пальцы как сами отзываются. А если еще? Закрыть глаза и пустить пальцы вскачь по черным клавишам клацать:—… далеко, далеко шагнули те, кто слишком поверил словам соблазняющего разум, они уже покинули свою колыбель, пересекли даже реки времен и пространств, перенесясь вслед за тем, кто обещал: величина букв в данном случае значения, пожалуй, не имеет… а если имеет — так что ж, каждому свое, jedem das seine, вот и весь фокус; каждый видит то, что в силах видеть, понимать и ощущать, действуя в дальнейшем по приобретенному видению, руководствуясь им и направляясь… все туда же, куда и раньше, за много веков и километров. Да. Звуки помнятся, буквы помнятся. Хоть и было то в разные недели. Я приходил к ним только слушать. Поначалу. Мы с парнями разводили костер, набрав сушняка, вешали котелок — простой армейский котелок приплюснутой буквой U — на ветку покрепче и ждали, пока дамы усядутся в круг и прочтут. Потом читали ребята — сухой пулеметной строчкой отличника они говорили о Зеботтендорфе, Гвидо фон Листе, Ланце фон Либенфельсе. Вскользь говорили о Кюммере, двое могли припомнить на память стихи фон Эшенбаха. Ни слова о Рейхе, но многое о Мировом льде. Ни слова о расах, но многое об Агарте. Если до того мой багаж знаний на эту тему ограничивался Яровратом (хе-хе), Лазарчуком и (в лучшем случае) Абелем Поссе, то теперь…Для них же все то, все эти литании госпожи Людендорф, были лишь разминкой. — Разминкой для чего? — спросил я раз Алексея, старшего над историками, высокого худого пятикурсника. — Увидишь, — хмыкнул он, — двадцать девятого и увидишь. — Слушать ты мог бы и повнимательнее, — проговорила старшая над чтицами, Ольга, сухая и тонкокостная блондинка. — Двадцать девятое июля — День Искупления. Двадцать девятого мы собрались совсем недалеко от отстраиваемых предместий, в проплешине в сосновой лесопосадке, на маршруте, не пользующемся популярностью у грибников и туристов. Я и еще четверо парней покрепче принесли топорики, которыми радостно повалили немного сухостоя, после чего Даниил-философ показал нам, как сбить из напиленных поперечин широкий пятиугольник, скрепив напрочно длинными, вызывавшими в сознании слово «корабельные» гвоздями — прочее покололи на дрова. К празднику подготовились. Девушки пришли в корсетах, столь нетипичных для этого совершенно неготического по облику кружка, мы были чисто выбриты. Дамы раздали нам вино в принесенных Леной одинаковых хрустальных бокалах — тяжелых, еще советских — и мы выпили его, когда Ольга вышла на поляну. Видимо, она переоделась, пока мы возились с деревом. Босая, в белой ситцевой сорочке, болтавшейся на ее худой фигуре — не своя? — она прошла к пятиугольнику и улеглась на него, раскинув ноги и руки. Оргии не было. Леша и Даня прибили ее к раме, к углам — ладони, потом ступни. Она орала так, что заглушала поющих девушек. Парни посматривали на меня, но… я не двигался. Место под кострище было уже расчищено. С четыре слоя слагались дрова, полбаклашки бензина, как выяснилось, тоже запасенного заранее, было вылито туда же.

Мы подняли раму на плечи — мне на плечо и на спину лилась кровь из продырявленной левой кисти Ольги, а выла она, кажется, прямо у меня над ухом — и возложили на неразведенный костер. Девушки тягуче, неожиданно глубоко орали-пели-читали:— Тот, кто потерял путь, иди на маяк во тьме! Вызываем тебя на свет, повелеваем и молим явиться на свет! Кто исторгнут был, других исторгни! Кто пришел до — уходи, не вернись, не оглянись! Вернешься бабочкой — сгоришь! Вернешься пламенем — погаснешь! Клинком вернешься — ржа пожрет!Алексей бросил в костер немецкую зажигалку, якобы с немца в войну снятую. Он менял в ней кремень, тратился на заправку лучшим, что было… Она не гасла, пока летела. Занялись дрова. — Из болота зовем, с гор зовем, из пыли зовем, из пекла зовем! Вопль в небо — с неба эхо! Дескат-Зернебок, Черный! Дверь открыта, петли шатаются! Войди! Возьми! Выпей!Крик Ольги перестал быть человеческим, сливаясь с ревом пламени. А потом костер взорвался изнутри. Я припустил в лес с высокого старта, игнорируя бичующие ветки. Довольно быстро я выбежал на трассу, вдоль которой и направился к городу, надеясь поймать кого-либо по дороге — деньги еще были. По бокам чернел лес… Именно чернел, вместо веселых сосенок; я думал, что этого чертова пламени было все-таки многовато для моих изнасилованных монитором глаз. Придорожная пыль, казалось, обвалакивала ботинки, но хоть не вздымалась вверх облаками. Она напоминала промасленный песок, только связность была подозрительно односторонней. Кляня родимые леса, я выбрел на асфальт — дорога была совершенно пустой, без признаков приближающегося грузовика либо даже мопеда. Асфальт добродушно чавкнул под подошвой. Я остановился и чуть нагнулся. Серая лента, убегавшая к городу, имела непривычно губчатую структуру — притом губка та была мокрая, неглубокие следы на том, что заменило асфальт, затягивались неверным зеркалом темноватой лужи. Я припустил уже бегом. На лицо упала капля, затем еще одна. Слизнув ее с уголка губы, я почувствовал насыщенный вкус, который тянуло обозвать словом «медный» — и взглянул на небо. Длинные фиолетовые тучи завитыми полосами тянулись по черному небу к невидимой пока точки впереди. Медный дождь орошал мое лицо, а я искал солнце и не находил его меж туч.
Источник: creepypasta.com.ru
В жизни каждого человека происходили необъяснимые, страшные, жуткие события или мистические истории. Расскажите нашим читателям свои истории! Поделиться своей историей
Комментарии:


Оставить комментарий:
Имя* Комментарий*
captcha
обновить
Введите код с картинки*


#59072
После работы, я вернулся домой, и обнаружил в кресле свою жену, сжимающей в руках нашего ребёнка. Я не знаю, что было страшнее: увидеть свою мёртвую жену с нашим мёртворождённым ребёнком, или осознать, что кто-то проник в мой дом, расположив их таким образом.

Случайная история

Wortex9670
Эту историю мне рассказал один мой знакомый, зовут его Александр. Он тогда увлекался радиотехникой, и был завсегдатаем на форуме, созданном специально для таких...


Дорога ценою в жизнь
Недалеко от моего родного города есть посёлок городского типа – Кадуй. Посёлок как посёлок, вроде бы ему даже присвоили недавно звание города, точно не знаю, та...


Категории

Аномалии, аномальные зоныБольница, морг, врачи, медицина, болезниВампирыВанная комната, баня, банникВедьмы, колдуны, магия, колдовствоВидения, галлюцинацииВызов духов, спиритический сеансВысшие силы, ангелы, религия, вераГолоса, шаги, шорохи, звуки и другие шумыГородские легендыДвойникиДеревня, селоДомовой, барабашка, полтергейстДороги, транспорт, ДТПЗа дверьюЗаброшенные, нехорошие дома, места, зданияЗагробный мир, астралЗаклинания, заговоры, приворотыЗвонки, сообщения, смс, телефонЗеркала, отраженияИнопланетяне, НЛО, пришельцы, космосИнтернет, SCP, страшные игры и файлыИстории из лагеря, детства, СССРКладбище, похороны, могилыКлоуныКуклы, игрушкиЛес, леший, тайгаЛифт, подъезд, лестничная площадкаЛунатизм, лунатикиЛюдоедыМаньяки, серийные убийцыМертвец, покойники, зомби, трупыМистика, необъяснимое, странностиМонстры, существаНечисть, черти, демоны, бесы, дьяволНечто, нектоНочь, темнотаОборотниОккультные обряды, ритуалыПараллельные миры, реальность и другое измерениеПодземелья, подвалы, пещеры, колодцыПоезда, железная дорогаПорча, сглаз, проклятиеПредсказания, предчувствия, гадания, пророчестваПризраки, привидения, фантомы, духиПроклятые вещи, странные предметыРазноеРеальные истории (Истории из жизни). Мистика, ужасы, магия.СмертьСнежные люди, йетиСны, сновидения, кошмары, сонный параличСолдаты, армия, войнаСумасшедшие, странные людиТени, силуэтыТрагедии, катастрофыТюрьма, зекиУтопленники, русалки, водоемы, болотаФотографии, портреты, картиныЦыганеШколаЯсновидящие, целители