Вaлерин рассказСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Давно, еще в студенческие годы, решил я подзаработать немножко и устроился на лето в студенческий стройотряд. И получилось так, что попал в бригаду к электрику. Повезло мне, поскольку и работа интересная, и много чего делать научился: и розетки с выключателями ставить, и стены штробить, и провода в гофре протягивать от щитка и к распаечным коробкам. И объектов разных было много, и состав бригады постоянно менялся, причём входили в него не только студенты, но и люди постарше. На одном из объектов пересёкся я с Валерой. Это был мелкий мужичонка лет от сорока и до шестидесяти, худющий и жилистый. По всему видно было, что жизнь его потрепала: на руке недоставало мизинца, нос был свёрнут набок, а во рту отсутствовала половина зубов. Несмотря на всё это, был он человеком добрым, весёлым, остряком и балагуром, рассказчиком множества историй про свои путешествия по России и не только. Да, и ещё Валера не матерился от слова «совсем». Проработал я на том объекте пару недель и баек Валериных наслушался по самое не хочу, но особо запомнилась мне одна, единственная серьёзная из его репертуара. Приведу её тут от Валериного лица:«Году эдак, не помню, в каком, застрял я в Норильске. Без денег и, что особенно неприятно, без документов. Ну, а чего вы хотели! Взял на вокзале пузырь, сразу компания, то да сё. А где пузырь, там и второй, и третий… Проснулся без паспорта и бабок, хорошо хоть одежду оставили, а то кончился бы я в том Норильске. Зима ж на дворе была, январь, морозы под сорок градусов. Чего делать, куда деваться? Ну, стал потихоньку бутылки пивные с банками-жестянками собирать и сдавать за копеечку. Никогда не попрошайничал, отрабатывать старался или ещё как, но только не на паперть. Противно! Я здоровый мужик с руками-ногами и уж на пропитание худо-бедно заработать всегда смогу. В этот раз с подработкой всё никак не срасталось только, уж не знаю, почему… Хорошо хоть меня бомжики местные в коллектор тёплый ночевать пускали. Хотел я деньжат скопить на билет до родного Саратова, чтобы там в паспортном столе документы восстановить, да и передохнуть немного. И потекло моё житьё-бытьё. С утра и до ночи бутылки с банками по скверикам, аллейкам и паркам собирал, а ночью приволакивался в коллектор к бомжикам. Отогревался, перекусывал, чем уж придётся, и ложился спать, чтобы с утра начать всё заново. И вот, одним вечером тащился я со здоровенными баулами, битком набитыми бутылками и банками, к своим бомжам. Настроение было так себе – денег скопить удалось мало, тару сдать днём не успел, да и морозы опять скакнули такие, что хоть вешайся. Ползу через скверик местный и вдруг глядь, а в сугроб, чуть в стороне от тропинки, пивная банка воткнута. Дай, думаю, подберу, не пропадать же добру. Кое-как через сугроб подобрался к банке, хвать её, а она не поддаётся. Я ещё подумал, что вмёрзла она там, и потянул посильнее. И вытянул баночку. А за донышко её рука держит. Белая как снег, скрюченная и с почерневшими ногтями. Банку-то я, понятное дело, отпустил сразу, замешкался от неожиданности. Покойников на своём веку повидал немало, но такое впервые, вот и оробел. И тут рука вдруг банку смяла с хрустом и обратно в сугроб втянулась, медленно так… Чесанул я оттуда с такой скоростью, что аж взопрел весь, пока до коллектора доскакал, баулы бросил. Ну а через пару дней из Норильска уже убрался, подкалымил удачно на местной базе на разгрузке фур. Не, ментам не рассказывал, я тогда от них старался держаться подальше, без паспорта-то. Ну, бомжикам рассказал, понятное дело, а им словно и не впервой такое слышать, покивали только понимающе и посоветовали голову не забивать».