В ночь на 31-еСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Лежа в кровати, Глеб услышал как из крана капает вода. Гулким эхом разбивались крупные капли об эмалированные стенки раковины, возвращая Глеба в реальность…- Как хочется пить, - подумал он, потирая лысеющую голову. Он оперся на локоть и оглядел комнату. Кошмар беспокойного сна еще не исчез: в свете хрустальных люстр мелькали смеющиеся люди в маскарадных костюмах. Глеб протер глаза морщинистой рукой, и видение исчезло. - Где я? Надо же так перебрать с паленым коньяком…Он привык просыпаться в мягких постелях гостиниц с очередной красоткой, сопящей в его волосатую подмышку. Для Глеба такие ночи вне дома стали своего рода хобби, «охотой», на которой приятно выбраться с друзьями, а порой и разделить с ними нежное мясо добычи. Но эта голая комната с белыми высокими стенами не походила на шикарные апартаменты столицы. Из всей мебели, не считая раковину в дальнем углу у двери, были кровать и массивный стол из черного дерева. - Что за чертовщина? - Глеб встал босыми ногами на холодную плитку. - Говорил же, коньяк паленый. Водички бы…Он направился в сторону круглой раковины, над которой, словно ссутулившаяся горгулья, навис кран. Путь оказался чрезвычайно долгим. Глеб переставлял ватные ноги, но ему казалось, что пространство насмешливо растягивается и расширяется, отдаляя его от спасительного источника. Огромные капли, как китовый спермацет, лениво раскачивались на носике крана, и Глебу казалось, что в мире нет ничего вкуснее этой недосягаемой воды, которая ждет, чтобы ее выпустили наружу. Он тянул вперед руки и, пробиваясь сквозь пространство, всей сущностью тянулся к спасительному источнику жизни. И вот он уже наклоняется к кранику, поворачивая его ножки, открывает рот, блаженно закатывая глаза. - Сукин сын, мразь, тварь! - Глеб крутит и крутит краны, но в ответ получает лишь предсмертное пение китов из водопроводных труб. - Проклятье! Черт возьми!Комната стала обычных размеров. Он посмотрел на стол, надеясь увидеть бутылочку воды, но там был лишь клочок бумаги, наспех исписанный косым почерком. «О, грешный, где твой крест? На путь вступи с молитвой. Да встретит тебя твой злейший враг. Ты сам». - Что…- Глеб?Глеб дернулся от неожиданности и повернулся. Перед дверью стояла средних лет женщина в вечернем платье. - Анна, милая! Я не слышал, как ты вошла. - Глеб, почему ты в одних трусах? Нам скоро выходить. - Она развернулась и взялась за дверную ручку. - Анна, подожди. Куда? Где моя одежда? У меня голова сейчас лопнет. Сколько я спал?Но женщина, будто не слыша, вышла из комнаты. - Мой злейший враг - эта стерва. Вот точно злейший враг. В ванной комнате! Да, скорее всего я там и разделся. Он вышел. Темный длинный коридор узким рукавом уходил налево. Глеб огляделся, но не видя нигде двери в уборную, двинулся по коридору. Где-то играла музыка издалека доносились веселые голоса. Старомодные бра с электрическими лампочками, напоминающее пламя свечи еле освещали узкий коридор. - Главное, чтобы эта стерва не застала меня с очередной девицей. Во век не отделаюсь. Ладно… В комнате никого же не было, никаких следов женщины, значит все хорошо. Все хорошо… Черт, что же было, и где эта проклятая ванная?- Привет, дорогой. Холодный пот выступил на лбу мужчины. Глеб обернулся. Хрупкая девушка с длинными темными волосами стояла посреди коридора. - Виктория? Как ты здесь оказалась? Я не видел по дороге ни одной двери, а в комнате тебя не было? Как ты меня нашла?- Глеб, ты мне обещал. - Как ты здесь появилась, отвечай! Анна приходила за мной, она может тебя увидеть! Я же сказал, не появляйся, если рядом жена. Ты можешь подставить меня!- Глеб, ты же сказал, что бросишь ее, и мы уедем вместе. - В больших глазах Виктории стояли слезы. - Я устала так жить!- Ну тише, детка, не плачь. Мне очень жаль, - он подошел к девушке и приобнял ее. - Не реви так громко, нас могут услышать. - Особенно те, у кого хороший слух. - в нескольких метрах за спиной Глеба показаласьАнна. - Анна, - Глеб отпрянул от Виктории, - я тебе сейчас все объясню. Между нами ничего нет. Ты неправильно поняла. - Глеб, скажи правду, - вскричала Виктория, - скажи все как есть. Скажи, что любишь меня, что хочешь бросить эту дуру!Глеб схватил Викторию за горло:- Заткнись!Но женщина в вечернем платье, казалось, отнеслась спокойно к любовнице мужа. Она развернулась на высоких каблуках и исчезла в темном коридоре. - Анна, стой, я сейчас тебе все объясню, любимая! Я же сказал тебе не высовываться, - Глеб все так же сжимал тонкую шейку девушки. Но, оглянувшись, вместо юной красавицы, в его руке был зажат огромный черный паук, который вытаращил на него скользкие глаза-бусинки. Лежа в кровати, Глеб услышал как из крана капает вода. Гулким эхом разбивались крупные капли об эмалированные стенки раковины, возвращая Глеба в реальность…- Как хочется пить, - подумал он, потирая лысеющую голову. Он оперся на локоть и оглядел комнату. Кошмар беспокойного сна еще не исчез: в свете хрустальных люстр мелькали смеющиеся люди в маскарадных костюмах. Глеб протер глаза морщинистой рукой, и видение исчезло. - Где я? Надо же так перебрать с паленым коньяком…Он привык просыпаться в мягких постелях гостиниц с очередной красоткой, сопящей в его волосатую подмышку. Для Глеба такие ночи вне дома стали своего рода хобби, «охотой», на которой приятно выбраться с друзьями, а порой и разделить с ними нежное мясо добычи. Но эта голая комната с белыми высокими стенами не походила на шикарные апартаменты столицы. Из всей мебели, не считая раковину в дальнем углу у двери, были кровать и массивный стол из черного дерева. - Что за чертовщина? - Глеб встал босыми ногами на холодную плитку. - Говорил же, коньяк паленый. Водички бы…Он направился в сторону круглой раковины, над которой, словно ссутулившаяся горгулья, навис кран. Путь оказался чрезвычайно долгим. Глеб переставлял ватные ноги, но ему казалось, что пространство насмешливо растягивается и расширяется, отдаляя его от спасительного источника. Огромные капли, как китовый спермацет, лениво раскачивались на носике крана, и Глебу казалось, что в мире нет ничего вкуснее этой недосягаемой воды, которая ждет, чтобы ее выпустили наружу. Он тянул вперед руки и, пробиваясь сквозь пространство, всей сущностью тянулся к спасительному источнику жизни. И вот он уже наклоняется к кранику, поворачивая его ножки, открывает рот, блаженно закатывая глаза. - Сукин сын, мразь, тварь! - Глеб крутит и крутит краны, но в ответ получает лишь предсмертное пение китов из водопроводных труб. - Проклятье! Черт возьми!Комната стала обычных размеров. Он посмотрел на стол, надеясь увидеть бутылочку воды, но там был лишь клочок бумаги, наспех исписанный косым почерком. «О, грешный, где твой крест? На путь вступи с молитвой. Да встретит тебя твой злейший враг. Ты сам». - Что…- Глеб?Глеб дернулся от неожиданности и повернулся. Перед дверью стояла средних лет женщина в вечернем платье. - Анна, милая! Я не слышал, как ты вошла. - Глеб, почему ты в одних трусах? Нам скоро выходить. - Она развернулась и взялась за дверную ручку. - Анна, подожди. Куда? Где моя одежда? У меня голова сейчас лопнет. Сколько я спал?Но женщина, будто не слыша, вышла из комнаты. - Мой злейший враг - эта стерва. Вот точно злейший враг. В ванной комнате! Да, скорее всего я там и разделся. Он вышел. Темный длинный коридор узким рукавом уходил налево. Глеб огляделся, но не видя нигде двери в уборную, двинулся по коридору. Где-то играла музыка издалека доносились веселые голоса. Старомодные бра с электрическими лампочками, напоминающее пламя свечи еле освещали узкий коридор. - Главное, чтобы эта стерва не застала меня с очередной девицей. Во век не отделаюсь. Ладно… В комнате никого же не было, никаких следов женщины, значит все хорошо. Все хорошо… Черт, что же было, и где эта проклятая ванная?- Привет, дорогой. Холодный пот выступил на лбу мужчины. Глеб обернулся. Хрупкая девушка с длинными темными волосами стояла посреди коридора. - Виктория? Как ты здесь оказалась? Я не видел по дороге ни одной двери, а в комнате тебя не было? Как ты меня нашла?- Глеб, ты мне обещал. - Как ты здесь появилась, отвечай! Анна приходила за мной, она может тебя увидеть! Я же сказал, не появляйся, если рядом жена. Ты можешь подставить меня!- Глеб, ты же сказал, что бросишь ее, и мы уедем вместе. - В больших глазах Виктории стояли слезы. - Я устала так жить!- Ну тише, детка, не плачь. Мне очень жаль, - он подошел к девушке и приобнял ее. - Не реви так громко, нас могут услышать. - Особенно те, у кого хороший слух. - в нескольких метрах за спиной Глеба показаласьАнна. - Анна, - Глеб отпрянул от Виктории, - я тебе сейчас все объясню. Между нами ничего нет. Ты неправильно поняла. - Глеб, скажи правду, - вскричала Виктория, - скажи все как есть. Скажи, что любишь меня, что хочешь бросить эту дуру!Глеб схватил Викторию за горло:- Заткнись!Но женщина в вечернем платье, казалось, отнеслась спокойно к любовнице мужа. Она развернулась на высоких каблуках и исчезла в темном коридоре. - Анна, стой, я сейчас тебе все объясню, любимая! Я же сказал тебе не высовываться, - Глеб все так же сжимал тонкую шейку девушки. Но, оглянувшись, вместо юной красавицы, в его руке был зажат огромный черный паук, который вытаращил на него скользкие глаза-бусинки.

Глеб вскрикнул и бросил паука на пол. - Боже, спаси душу мою. Паук на полу не двигался. Глеб хотел нагнуться и рассмотреть животное, но не стал испытывать судьбу и бросился бежать по коридору. Его сердце отдавало в виски колокольным звоном. Ноги не слушались, предательски налившись свинцом. Каждый метр давался мужчине с трудом, словно он бежал под водой. Странный звук сверху привлек внимание Глеба. - Боже, спаси мою душу. Боже, спаси и сохрани. Я не хочу смотреть. Я не смотрю, - но необычный звук заставили его поднять глаза. Тысячи мохнатых пауков копошились, будто спеша куда-то, стуча маленькими лапками по поверхности. Глеб закричал, и пауки, словно услышавшие ужас в его голосе, заскользили по стенам вниз, принимая его крики за предсмертный вопль мухи, пойманную в сеть. Глеб бежал, не останавливаясь, ощущая на голом теле прыгающих со стен и пола мохнатых существ. Он бешено молотил воздух руками в надежде отбить их руками. К симфонии стука паучьих лапок, добавился хруст лопающихся тел под босыми ногами Глеба. Но внезапно он наткнулся на дверь в конце коридора, дернул за ручку, и забежал в комнату. Не оглядевшись, он пробежал через небольшое темное помещение до другой двери, и залетел внутрь. Прислонившись к двери, Глеб сполз на колени. Крупные слезы смешались с каплями пота на морщинистом лице. Стук сердца отдавался во всем теле, а чувство волосатых пауков на теле не покидало, хотя их вокруг уже не было. Глеб осмотрелся. Он сидел подле одной из четырех дверей прямоугольной комнаты - такой же темной как и коридор. - Господи… Где я? Анна! Анна! - он встал и подошел к двери напротив. Мягко нажав на ручку, он заглянул в комнату. За дверью оказалась точно такая же прямоугольная комната. Глеб вошел и закрыл за собой дверь. Но вдруг он увидел, что дверь слева от него закрылась. - Эй, ты! Вы! Господин!Он бросил к только что закрытой дверь, но распахнув ее, никого не увидел, только такую же пустую прямоугольную комнату. - Выходите! Я видел вас. Вы только что зашли. Эй! - но как только он вошел в комнату, и дверь за ним закрылась, он заметил, что дверь по диагонали тоже захлопнулась. Глеб подошел к ней и прильнул ухом. Тишина. Даже праздничные голоса давно смолкли. Глеб нажал на ручку и тихонько приотворил дверь. В проеме показалась такая же прямоугольная комната. Глеб напряг слух и на мгновение показалось, что в двери за ним кто-то есть. Одной ногой перешагнув порог, он обернулся. Дверь напротив была приоткрыта, но входящего он не видел. - Здесь есть кто-нибудь? - Глеб развернулся и пошел к раскрывающейся двери, но как только он отпустил ручку, обе двери синхронно захлопнулись. - Ничего не понимаю. Мужчина вернулся к двери и очень медленно стал отворять ее. Вход напротив с такой же скоростью начал открываться. - Ага, попался! - Глеб не сводил глаз с открывающейся двери напротив, он понял, что кто-то за дверью копирует его движения, играет с ним. Он распахнул свою дверь. - Попался!Но напротив никого не оказалось. Тусклым светом отливали металлические дверцы лифта. - Спасение! - Глеб кинулся в противоположную комнатку. Он начал барабанить по дверям лифта, нажимая другой рукой по кнопке вызова. - Господи! Спасение. Через минуту раздался предупредительный звоночек и дверцы раскрылись. Глеб вошел в лифт. Междуполом и стенами кабины опасно зияли щели в палец толщиной. Мягкий свет шахты пробивался через трещины в углах лифта. - Надеюсь, эта старая развалина довезет меня куда надо, - прошептал Глеб и нажал первый этаж. Дверцы с грохотом захлопнулись и лифт заскользил вниз. Через мгновение он остановился, снова звякнул предупредительный звоночек, но двери не раскрылись. Глеб нажал на кнопку «Раскрыть двери». Но кабину потащило вправо, будто гигант тянул ее тросом в сторону. - Эй, что происходит! - Глеб начал бить кулаками по дверцам, - выпустите меня!Кабина уезжала в сторону, покачиваясь из стороны в сторону. Глеб кричал, то нажимая на кнопку «Открыть двери», то пытаясь вызвать диспетчера, но все было напрасно. Он колотил по двери, пытался разжать их руками, как вдруг двери поддались и раскрылись, впуская холодный морской ветер. Глеб пошатнулся и на мгновение ему открылся безбрежный океан. Бушующие волны, как горы с белыми макушками, сражались друг с другом за право быть выше. - Господи Иисусе, пресвятая Богородица. Боги мира всего, сжальтесь! - Глеб прислонился к стене, пытаясь хоть за что-то ухватиться, но руки и ноги предательски соскальзывали со стен. Кабина начала накреняться, пытаясь изрыгнуть в море непрошеного гостя. Глеб не удержал и вылетел из лифта, как горошина из банки, крутясь и переворачиваясь в воздухе, упал в ледяные воды океана. Мгновение он не понимал, где верх, где низ, и в какую сторону ему плыть. Он беспомощно бултыхался под водой, пытаясь разглядеть во мраке источник света, но все напрасно. Он пытался кричать, но вода лишь заполоняла его желудок. - Конец, - подумал Глеб. - Это конец моей никчемной жизни. Но как только он закрыл глаза и приготовился встретить смерть, чьи-то сильные руки ухватили его подмышки и потащили вверх. Теплый оранжевый цвет, словно апельсиновое варенье в летний день, заполонило его существование, растеклось перед глазами нежной краской. - Я спасен, - подумал Глеб и открыл глаза. Яркий свет хрустальных люстр, который он чувствовал через закрытые веки, на секунду ослепили его. Над Глебом склонился человек в черном фраке, с маскарадной маской на лице и в высоком цилиндре. - Глеб Михайлович, с вами все в порядке? - спросил мужчина. - Вы хорошо себя чувствуете? Вас давно ждут. Мужчина в костюме помог Глебу встать. - Давайте я провожу вас на сцену, Глеб Михайлович. - Подождите, где я? Куда вы меня ведете?- Вас ждут гости. Вы хотели поблагодарить всех за столь чудесный день рождения. Разве не замечательный праздник вышел?Глеб не нашел, что ответить, и как кукла, позволил мужчине провести себя через весь зал. Огромная комната с высокими потолками была залита игривым светом множеством хрустальных люстр. Улыбающиеся женщины в пышных платьях поднимали изящные бокалы, наполненных шампанским. Мужчины в таких же фраках кланялись проходящему Глебу Михайловичу, некоторые снимали шляпы. Гости расступались перед Глебом, а он жадно всматривался в лица, отыскивая хоть одну знакомую пару глаз. Лица гостей были скрыты искусно сделанными черно-белыми маскарадными масками. В воздухе стоял пряный аромат веселья, духов и алкоголя. Наконец, мужчина отпустил Глеба и подтолкнул на сцену, обитую красным бархатом. Музыка стихла, и все гости замерли. Глеб помялся с ноги на ногу и подошел к микрофону. Сотни людей не спускали с него глаз. - Добрый вечер, дорогие гости, - начал Глеб, - я очень рад приветствовать вас сегодня. Мне сказали, что этот замечательный праздник в честь моего дня рождения. Я чувствую, что не достоин столько красивого вечера. Он замолчал и обвел зал взглядом. Кто все эти люди? Его обманутые инвесторы, одураченные работники, брошенные любовницы, друзья, которых он предал? Может, это тот самый момент, чтобы попросить прощения за свою нечестную жизнь. - У меня есть, что сказать вам, друзья. Я… - Глеб осекся. Что-то пошло не так. Публика зашелестела как осенние листья, гонимые северным ветром. Комок подступил к горлу. Может зря он затеял публичную исповедь? Ноказалось не предстоящее откровение взволновало публику. Гости смотрели на Глеба, но не на лицо. Их взгляды были обращены вниз. Он медленно опустил голову и осмотрел себя. Его обвисшее брюхо скрывало то, что видели сотни людей напротив. Кровь ударила в лицо, словно Глеба облили кипятком. Он попытался прикрыть свою наготу ладонями, но случилось то, чего он больше всего боялся в своей жизни. Горячая струйка потекла по ноге, образовывая темное пятно на бархатном полу. - Боже, - Глеб закрыл глаза и заплакал. Он снова почувствовал себя ребенком в костюме зайчика, которого в середине новогоднего стихотворения подвел мочевой пузырь. И словно призраки прошлого, раздался смех. Он зародился в первом ряду, под прикрытой белой перчаткой, и эпидемией разошелся на весь зал. Гости хохотали над Глебом, а он зажмурился в беззвучном крике, желая об одном - провалиться сквозь землю. И словно господь услышал его молитвы. В сердце кольнуло, и тело Глеба размякло, начало растекаться, как ртуть, затягивая его в давящую пустоту. Его всего дернуло, будто он на пол, и открыл глаза. Глеб смотрел на белый потолок. Он дотронулся кончиками пальцев до влажных глаз, отгоняя ведения маскарадных костюмов. - Отче наш… Да святится имя твое, да будет воля твоя… как же там, боже! - он вздохнул. - Спасибо, Господи, что спас душу мою. Это всего лишь сон, Господи всемилостивый. Какой кошмар же. Мужчина действительно лежал в постели. Он несколько раз глубоко вздохнул, отгоняя видения смеющихся лиц за маскарадными масками. Где-то вдалеке он услышал, как в раковину закапала вода. Он приподнялся на кровати. Эта голая комната с белыми высокими стенами не походила на шикарные апартаменты столицы.