ТопьСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Эта история произошла близ деревни Соловьевка, в одной из центральных областей нашей необъятной Родины. Она стала фактически местной легендой, многие бабки рассказывают ее своим внукам, чтобы те не ходили гулять на болота. А болот близ Соловьевки много. Как и лесов. Именно густые, богатые ягодами и грибами леса всегда привлекали деревенских ребятишек и приехавших из города дачников. Один из домов на окраине деревни был некогда куплен молодым человеком по имени Иван. Иван работал начальником охраны в довольно серьезном предприятии и был женат на девушке по имени Кристина, которая родила ему чудесную дочку – Машеньку. Из-за своей работы Ивану не часто удавалось проводить время с семьей. Возможно, он мог бы брать меньше дежурств, но они с Кристиной копили на квартиру, а еще Иван мечтал о новой машине (ему в наследство от отца досталась старенькая, но крепкая советская «Копейка»). Кристине удалось уговорить Ивана купить этот дом, чтобы летом жить с Машенькой на природе…В тот день в деревне собралась вся семья. Иван приехал на выходные, чтобы повидать живших там уже около месяца жену и дочку, а еще сходить в соловьевский лес за грибами. Он с детства был заядлым грибником. В лесу Ивана поджидал откровенный сюрприз. Грибы буквально осыпали землю. Да какие это были грибы… Все благородные, и практически ни одного червивого. Корзины переполнялись мгновенно, а Иван шел все глубже и глубже в лес, будто его притягивал неведомый и непреодолимый зов. Кристина с Машенькой вскоре отстали от Ивана и пошли неторопливо, задерживаясь на различных полянках, чтобы набрать ягод. «Мама, мама… Ягодки…» – радостно прокричала Машенька, убегая от Кристины. Девушка увидела, как ее дочь подошла к какой-то старухе, перед которой стояла большая, переполненная ягодами корзина. «Ах, какая прелесть… – слащаво улыбаясь, сказала старуха. – Скушай-ка моей землянички! Бери, не стесняйся…» Кристина сердцем почувствовало неладное. Что-то от этой старухе исходило недоброе. В душе затаилась тревога и опаска. «Маша, иди ко мне…» – девушка попыталась позвать к себе уплетающую за обе щеки ягоды дочку. «Пусть, пусть полакомится, малышка… – сказала старуха, переведя внимание на Кристину. – А пойдем-ка со мной, я покажу, где просто целое поле таких ягодок растет…»Девушка не помнила, как поддалась на уговоры, но буквально через минуту уже следовала за старухой. Старуха хотела приобнять Машеньку, но Кристина взяла дочь к себе на руки и чувствовала в этом свою маленькую победу. Шли минут двадцать, в абсолютно неизвестном направлении. Буквально плутали по лесу. Наконец вышли к поляне, на которой действительно виднелось много ягод. «Пусти дочурку, пусть пособирает в свое удовольствие…» – произнесла старуха, протягивая к Машеньке свои сухие, морщинистые руки. «Нет, я сама…» – пытаясь перебороть сковывавший буквально все тело ступор, наотрез отказалась Кристина и сама начала тянуться за спрятавшимися в траве красными ягодками. «Кристина…» – девушка где-то вдалеке услышала голос мужа. Он был как будто из забытья, из абсолютно другого мира. «Иди, отсюда, брысь! Брысь!» – злобно крикнула старуха в ответ. «Уйди… Брысь», – словно во сне вторила Кристина. «Дура… Очнись…» – неумолимо кричал Иван, и Кристина действительно пришла в себя. Никакой старухи поблизости не было, как и земляничной поляны. Девушка оглянулась вокруг и поняла весь ужас своего положения…Прижимая к груди Машеньку, Кристина стояла в хлюпающей грязи, медленно погружаясь в объятия трясины. Иван, собрав все силы, сгибал небольшую хилую березку в сторону тонущей жены. Еще на срочной, где-то под Челябинском, ему приходилось преодолевать болота и даже помогать вытаскивать из топей зазевавшихся товарищей. Как только верхушка березки оказалась в пределе досягаемости, Кристина обхватила ее свободной рукой и, прижимая Машеньку, стала тянуться к твердой земле…В деревню все вернулись грязные и молчаливые. Говорят, Иван тогда устроил жене скандал, но вскоре они все же помирились. Уже много лет то семейство не посещает Соловьевку (говорят, они переехали в другую область). А история еще жива и для многих служит наукой.