Тихое озеро в лесуСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Была пятница, вторая половина дня, когда мой друг Семен позвал меня на рыбалку. Мы иногда выезжаем на тихие, довольно удаленные места, чтобы побыть наедине с природой, поесть свежей ухи из собственноручно выловленной рыбы. Иногда берем с собой еще кого-то, но тогда все мероприятие превращается в очередную пьянку на природе возле водоема, поэтому чаще мы ездим вдвоем. Мы знаем друг друга еще с университета, сейчас дружим семьями, оба не новички в туризме и выживании на природе, не то, чтобы профессиональные туристы, но в походах бывать приходилось. Сема, как я его обычно называл, вычитал на местном форуме о каком-то небольшом озере, которое со всех сторон окружено густым лесом, деревень и прочих поселений в округе нет на много километров. Особой популярностью это место не пользовалось из-за того, что до него было трудно добраться, когда в области хватало других рыбных озер. Но мы давно не выбирались в походы, поэтому Сема и решил, что это идеальный вариант. Наш план заключался в следующем: в субботу утром мы выезжаем, едем по трассе примерно 40 километров, затем сворачиваем на грунтовую дорогу, по ней едем примерно 5 километров, пока она не делает поворот к поселку. Нам нужно в другую сторону, вроде там есть какая-то старая колея, но уходит она не очень глубоко в лес, там мы оставляем машину и идем пешком с рюкзаками до места. До самого озера мы доберемся только к вечеру, ставим палатку, готовим ужин, ужинаем, спим и с раннего утра начинаем рыбачить. Смущало только то, что пришлось брать отгул на понедельник, ибо вернуться в воскресенье мы никак не успевали, но, презрев гнев начальства, я отпросился, и в 6 утра в субботу мы выехали. Добрались до места практически по плану, но долго искали нужный поворот на грунтовой дороге, потом поплутали немного по лесу, так что к озеру мы вышли, когда на его поверхности уже гасли отражения последних закатных лучей. До темноты мы успели только поставить палатку и разложить вещи. С заходом солнца небо затянули тучи, и начал накрапывать дождик. Поэтому мы решили не разводить костер, а быстрее поужинать тем, что не требует готовки, и ложиться спать. Съев по паре бутербродов и запив их домашним квасом, мы залезли в палатку, укутались в свои спальники и под мерную дробь моросящего дождика уснули. Проснулся я от того, что мой друг выбрался из спальника и пробирался через меня к выходу из палатки. Я решил, что ему приспичило в туалет, поэтому не стал волноваться, просто проворчал:— Аккуратнее. Сема благополучно вылез, но забыл закрыть за собой вход, из-за этого в палатку пробрался прохладный ночной воздух и сырость, исходящая от озера. Мне было лень выбираться из спальника, чтобы закрыть вход, поэтому я решил дождаться, когда мой друг вернется. Я лежал так примерно минут двадцать. Потом я начал терять терпение и крикнул, что-то вроде:— Не в лифте родился! — но никто мне не ответил. На улице уже начинало светать, так что я подумал, что Сема просто решил развести костер и начать готовить завтрак. Я вылез из палатки, чтобы подтвердить свои предположения, к тому же все равно скоро пришлось бы вставать. Когда я оказался снаружи, то сначала не понял что происходит, Сема стоял к лесу лицом, руки его были опущены вдоль туловища. Я еще раз позвал его по имени, он никак не отреагировал, и я пошел к нему, начал говорить:— Ты что, заснул тут? — но осекся на полуслове, потому как я обошел своего друга и увидел, что глаза его были закрыты. Раньше Сема не был замечен в лунатизме, поэтому я немало удивился тому, что увидел. Я еще раз обошел его, помахал рукой перед его закрытыми глазами и не дождался от него никакой реакции. Я не знал, что делать с человеком в таком состоянии, поэтому просто встал рядом и машинально, пытаясь что-то придумать, посмотрел туда, куда бы смотрел Сема, если бы его глаза были открыты, то есть в лес. И то, что я увидел, часто снится мне в кошмарах. Сначала я заметил лишь какое-то движение между деревьями, но приглядевшись, я понял, что там, между деревьями ходят люди. Они все были либо голые, либо в набедренных повязках. В руках у них не было ничего, да и на нас они, похоже, не обращали никакого внимания. Но чем больше я присматривался, тем менее реальным все это казалось. Одни люди ходили от дерева к дереву какими-то рывками, некоторые доходили до дерева, оставались за ним продолжительное время, затем шли обратно, и делали они все это молча. Во всем их мельтешении не было никакой системы, но тут я сделал глупость. Я аккуратно вынул из кармана складной нож, вытащил лезвие и, сжав в руке свое единственное оружие, сделал пару шагов в их сторону. Я словно пересек какую-то невидимую черту и даже не успел ничего крикнуть, слова так и застряли у меня в горле. Все люди, ходившие в беспорядке между деревьями, остановились и теперь смотрели прямо на меня. Все это происходило в полнейшей тишине, какая может быть только в лесу летом перед рассветом. Была пятница, вторая половина дня, когда мой друг Семен позвал меня на рыбалку. Мы иногда выезжаем на тихие, довольно удаленные места, чтобы побыть наедине с природой, поесть свежей ухи из собственноручно выловленной рыбы. Иногда берем с собой еще кого-то, но тогда все мероприятие превращается в очередную пьянку на природе возле водоема, поэтому чаще мы ездим вдвоем. Мы знаем друг друга еще с университета, сейчас дружим семьями, оба не новички в туризме и выживании на природе, не то, чтобы профессиональные туристы, но в походах бывать приходилось. Сема, как я его обычно называл, вычитал на местном форуме о каком-то небольшом озере, которое со всех сторон окружено густым лесом, деревень и прочих поселений в округе нет на много километров. Особой популярностью это место не пользовалось из-за того, что до него было трудно добраться, когда в области хватало других рыбных озер. Но мы давно не выбирались в походы, поэтому Сема и решил, что это идеальный вариант. Наш план заключался в следующем: в субботу утром мы выезжаем, едем по трассе примерно 40 километров, затем сворачиваем на грунтовую дорогу, по ней едем примерно 5 километров, пока она не делает поворот к поселку. Нам нужно в другую сторону, вроде там есть какая-то старая колея, но уходит она не очень глубоко в лес, там мы оставляем машину и идем пешком с рюкзаками до места. До самого озера мы доберемся только к вечеру, ставим палатку, готовим ужин, ужинаем, спим и с раннего утра начинаем рыбачить. Смущало только то, что пришлось брать отгул на понедельник, ибо вернуться в воскресенье мы никак не успевали, но, презрев гнев начальства, я отпросился, и в 6 утра в субботу мы выехали. Добрались до места практически по плану, но долго искали нужный поворот на грунтовой дороге, потом поплутали немного по лесу, так что к озеру мы вышли, когда на его поверхности уже гасли отражения последних закатных лучей. До темноты мы успели только поставить палатку и разложить вещи. С заходом солнца небо затянули тучи, и начал накрапывать дождик. Поэтому мы решили не разводить костер, а быстрее поужинать тем, что не требует готовки, и ложиться спать. Съев по паре бутербродов и запив их домашним квасом, мы залезли в палатку, укутались в свои спальники и под мерную дробь моросящего дождика уснули. Проснулся я от того, что мой друг выбрался из спальника и пробирался через меня к выходу из палатки. Я решил, что ему приспичило в туалет, поэтому не стал волноваться, просто проворчал:— Аккуратнее. Сема благополучно вылез, но забыл закрыть за собой вход, из-за этого в палатку пробрался прохладный ночной воздух и сырость, исходящая от озера. Мне было лень выбираться из спальника, чтобы закрыть вход, поэтому я решил дождаться, когда мой друг вернется. Я лежал так примерно минут двадцать. Потом я начал терять терпение и крикнул, что-то вроде:— Не в лифте родился! — но никто мне не ответил. На улице уже начинало светать, так что я подумал, что Сема просто решил развести костер и начать готовить завтрак. Я вылез из палатки, чтобы подтвердить свои предположения, к тому же все равно скоро пришлось бы вставать. Когда я оказался снаружи, то сначала не понял что происходит, Сема стоял к лесу лицом, руки его были опущены вдоль туловища. Я еще раз позвал его по имени, он никак не отреагировал, и я пошел к нему, начал говорить:— Ты что, заснул тут? — но осекся на полуслове, потому как я обошел своего друга и увидел, что глаза его были закрыты. Раньше Сема не был замечен в лунатизме, поэтому я немало удивился тому, что увидел. Я еще раз обошел его, помахал рукой перед его закрытыми глазами и не дождался от него никакой реакции. Я не знал, что делать с человеком в таком состоянии, поэтому просто встал рядом и машинально, пытаясь что-то придумать, посмотрел туда, куда бы смотрел Сема, если бы его глаза были открыты, то есть в лес. И то, что я увидел, часто снится мне в кошмарах. Сначала я заметил лишь какое-то движение между деревьями, но приглядевшись, я понял, что там, между деревьями ходят люди. Они все были либо голые, либо в набедренных повязках. В руках у них не было ничего, да и на нас они, похоже, не обращали никакого внимания. Но чем больше я присматривался, тем менее реальным все это казалось. Одни люди ходили от дерева к дереву какими-то рывками, некоторые доходили до дерева, оставались за ним продолжительное время, затем шли обратно, и делали они все это молча. Во всем их мельтешении не было никакой системы, но тут я сделал глупость. Я аккуратно вынул из кармана складной нож, вытащил лезвие и, сжав в руке свое единственное оружие, сделал пару шагов в их сторону. Я словно пересек какую-то невидимую черту и даже не успел ничего крикнуть, слова так и застряли у меня в горле. Все люди, ходившие в беспорядке между деревьями, остановились и теперь смотрели прямо на меня. Все это происходило в полнейшей тишине, какая может быть только в лесу летом перед рассветом. Такое их поведение продлилось не больше минуты, затем они нестройными колоннами двинулись из леса в нашем с Семой направлении. Я обернулся, приготовился бежать, даже схватил своего друга за рукав, чтобы тащить его за собой, но я буквально остолбенел, когда увидел, что на берегу и вокруг нашей палатки стоят точно такие же люди, полуголые, все в какой-то грязи, и ни один из них не производит ни звука. Люди из леса окружили нас, но приблизиться не посмели, я сомневаюсь, что им помешал мой нож, но что им помешало, мне не ведомо. Так или иначе, они стали ходить вокруг нас, нестройно, невпопад, опять без всякой системы, только теперь вокруг меня, так и держащего своего спящего друга за рукав. Тут произошло то, чего я никак не ожидал: Сема повернулся ко мне, я успел обрадоваться, но, взглянув ему в лицо, я понял, что это было преждевременно. Его глаза были по-прежнему закрыты. Я отпустил рукав его куртки и шагнул назад. Сема быстрым четким ударом выбил нож у меня из руки, а вторым ударом отправил меня в нокаут. Я даже не успел сообразить, да я и не мог ждать ничего подобного от спящего лунатика. Очнулся я все на том же берегу от того, что солнце слепило мне глаза, а голова беспощадно раскалывалась. Я вспомнил события сегодняшнего утра и ужаснулся, но быстро оглядевшись, я увидел только палатку - и никаких полуголых людей. Это меня чуть взбодрило, по крайней мере, мы не попали в лапы какой-то секте, живущей уединенно в этих лесах. Я встал и неуверенной походкой двинулся к палатке, голова кружилась, волнами накатывала тошнота, я подумал, что после этой поездки Семе придется долго проставляться в баре за этот удар. От этой мысли стало немного веселее, тем более, что я дошел до палатки и в ней увидел Сему: он спал, завернувшись в свой спальник. Я решил его пока не будить, а сам пошел к реке, умылся, развел костер, начал готовить завтрак. Когда завтрак был готов, я снова подошел к палатке, заглянул внутрь и весело прокричал: «Подъем, Тайсон, жрать подано!» : я решил, что это прозвище теперь надо закрепить за Семой, ибо вырубил он меня действительно мастерски. Но реакции с его стороны не было, тогда я залез по пояс в палатку и стал тормошить моего друга через спальник. Но тут я заметил, что снизу спальника проступают какие-то темные мокрые пятна; еще не понимая ничего, я аккуратно расстегнул молнию и увидел, что из живота моего друга торчит его любимый складной нож. Рывком я вывалился из палатки и отполз от нее на несколько метров. Я был в панике, я не знал что делать, словами описывать мое состояние бессмысленно, да и скорее всего такие слова не подобрать вовсе. Я кое-как заставил себя подойти обратно к палатке и пощупать пульс, но это было бесполезно: мой друг был мертв и уже начал коченеть. Потом у меня был как будто нервный срыв, я вскочил на ноги и побежал, бежал долго, сейчас я вспоминаю это и понимаю, что сделал пару петлей по лесу, но тогда мне было все равно. Я бежал, падал, когда не мог уже бежать шел, затем плелся, чуть не падая, и не понимал, зачем я это делаю, только найдя нашу оставленную машину, я свалился рядом с ее колесом и зарыдал, рыдал долго, может, час, может, два. Более-менее пришел в себя я только глубокой ночью. Затем я вызвал милицию и скорую, я не боялся, да и мне как-то в голову не приходило, что меня могут обвинить в убийстве. В общем-то, так и получилось, меня много вызывали на допросы, но потом почему-то решили мне поверить, я рассказал всю историю целиком, ничего не утаивая. В итоге все списали на несчастный случай, вроде как мой друг сам зарезался ночью в приступе сомнамбулизма. Мне же посоветовали обратиться к психологу, потому что никаких следов никаких людей ни на берегу, ни в лесу милиция не нашла, но списала все на то, что мне померещилось в предрассветной мгле, а остальное я придумал или галлюцинировал. Я очень сложно переживал все то, что случилось, много думал об этом. Но все равно у меня нет ни одного ответа на вопросы: кто были эти молчаливые люди, почему они, а я не сомневался, что это они, убили моего друга, а меня не тронули, почему, в конце концов, меня не посадили за убийство, связей в таких органах у меня нет, поэтому для меня это тоже загадка.