Тебя не отдамСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Мой двоюродный брат Женька был любимчиком своей матери. Тётя Надя сильно его баловала и разрешала делать практически всё, что приходило в Женькину сумасбродную голову…Однажды после похода вместе с классом по местам сражений Великой Отечественной он принёс домой череп. Матери объяснил, что на черепе была немецкая каска. Следовательно, это убитый фашист, а потому не достоин никакого сочувствия. Каску ту якобы их поисковая группа передала в качестве экспоната в школьный музей боевой славы. Ну а череп с пустыми глазницами и «симпатичным» оскалом Женька решил взять себе – на память о походе. Больше таких умников среди школьных следопытов не нашлось. Все другие члены поисковой группы почему-то явились домой с пустыми руками. О первой реакции тёти Нади Женька ничего не говорил, но, думаю, она была однозначно отрицательной. Мама Жени явно не хотела иметь в доме такой «трофей». Но брат был упрям и настоял на своём. А потом говорил, что даже если нельзя дома держать череп фрица, то он не знает, куда его теперь девать. Нести назад в лес, в такую даль? Одному как-то страшновато, да и не хочется. На кладбище этот «раритет» тоже как-то не с руки хоронить – не место ему там. Одним словом, создал Женёк матери кучу проблем. Так череп бывшего немецкого солдата прописался в квартире тёти Нади. В ту пору мать и сын жили вдвоём, поскольку незадолго до этого старшая дочь тёти Нади Таня вышла замуж и поселилась в доме свекрови. А со своим мужем тётя Надя к тому времени уже была в разводе. Хорошо помню, как новость про череп принесла нам баба Наташа. Она поехала на выходных навестить Надю и внука. Думала у них немного погостить, но из-за Женькиной находки вернулась к нам в тот же день. О черепе бабушке Наташе поначалу не сказали. Бабуля наткнулась на него сама – чисто случайно, приподняв скатёрку на телевизионной тумбочке. Когда впервые увидела улыбавшийся всеми тридцатью двумя зубами немецкий череп, то чуть не упала в обморок. Неугомонный Женька зачем-то успел его покрыть бесцветным лаком и украсить подвеской из собачьих зубов и цветного бисера. После этого Женька с тётей Надей были вынуждены рассказать бабушке, как попала в их дом эта странная находка. Баба Наташа от увиденного и услышанного пришла в настоящий ужас. Стала их убеждать, что хранить в квартире такие вещи нельзя, грешно и вообще равносильно тому, что они держат в доме покойника. – Как бы то ни было, до добра эта черепушка вас не доведёт! – стращала бабушка Наташа дочь и внука. Однако Женька в ту пору был «передовых взглядов» и, как ярый атеист, ответил на все бабушкины доводы откровенной насмешкой:– Бабуль, ты отсталая и неграмотная, да к тому же законченная баптистка!Бабушку последнее слово удивило не меньше, чем череп. Она часто ходила в православный храм, а о баптистах тогда услышала впервые. После она долго расспрашивала моих родителей, кто это такие. С тех пор прошло несколько лет. Женьку забрали в армию. После окончания сержантской школы отправили служить в ГДР. Письма мать от него получала нечасто, но регулярно, а потом они почему-то перестали приходить. Но тётя Надя – человек сильной воли. Довольно долго она выжидала, никуда не обращалась, однако всё же решила сходить в военкомат, узнать, в чём дело. Оказалось, Женька попал в госпиталь. Больше тёте Наде ничего не сообщили. Более подробную информацию она получила позднее, уже непосредственно от сына, когда тому дали отпуск. Как выяснилось, Женька охранял в своей воинской части какой-то секретный объект. Что именно там произошло, он не говорил, но, по его словам, едва остался жив. Больше о случившемся мне ничего неизвестно. Потом тётя Надя нам рассказывала: её материнское сердце тогда словно почувствовало, что сыну угрожает опасность. Ей накануне приснился нехороший сон, в котором она увидела, что Женька вот-вот сорвётся в какую-то пропасть. После этого тревога закралась в её сердце. И, как вскоре выяснилось, не напрасно. Тётя Надя была приятно удивлена, что Женька, приехав на побывку, заметно повзрослел, оставил свои бывшие ребячьи причуды. Первые дни про череп даже не спрашивал. Потом, вспомнив всё-таки о старой находке, сказал, что его надо похоронить. Тут мать и призналась сыну, что черепа в их доме больше нет. Сразу после ухода Женьки в армию она аккуратно завернула его в бумагу и убрала в кладовку. С тех пор тётю Надю стали преследовать кошмары. Она вдруг начала слышать в соседней с кладовкой комнате чьи-то шаги по ночам. Промучившись какое-то время, решила, что всё дело в мёртвой голове и нужно принять срочные меры. Сначала тётя Надя намеревалась закопать череп где-нибудь на улице, но постеснялась людей. Да и дворовые собаки запросто могли раскопать «эхо войны». Вот бы поднялся переполох! И тогда она решила сжечь Женькину находку в печи. К удивлению тёти, череп сгорел очень быстро, практически моментально, словно был сделан из папье-маше. Мой двоюродный брат Женька был любимчиком своей матери. Тётя Надя сильно его баловала и разрешала делать практически всё, что приходило в Женькину сумасбродную голову…Однажды после похода вместе с классом по местам сражений Великой Отечественной он принёс домой череп. Матери объяснил, что на черепе была немецкая каска. Следовательно, это убитый фашист, а потому не достоин никакого сочувствия. Каску ту якобы их поисковая группа передала в качестве экспоната в школьный музей боевой славы. Ну а череп с пустыми глазницами и «симпатичным» оскалом Женька решил взять себе – на память о походе. Больше таких умников среди школьных следопытов не нашлось. Все другие члены поисковой группы почему-то явились домой с пустыми руками. О первой реакции тёти Нади Женька ничего не говорил, но, думаю, она была однозначно отрицательной. Мама Жени явно не хотела иметь в доме такой «трофей». Но брат был упрям и настоял на своём. А потом говорил, что даже если нельзя дома держать череп фрица, то он не знает, куда его теперь девать. Нести назад в лес, в такую даль? Одному как-то страшновато, да и не хочется. На кладбище этот «раритет» тоже как-то не с руки хоронить – не место ему там. Одним словом, создал Женёк матери кучу проблем. Так череп бывшего немецкого солдата прописался в квартире тёти Нади. В ту пору мать и сын жили вдвоём, поскольку незадолго до этого старшая дочь тёти Нади Таня вышла замуж и поселилась в доме свекрови. А со своим мужем тётя Надя к тому времени уже была в разводе. Хорошо помню, как новость про череп принесла нам баба Наташа. Она поехала на выходных навестить Надю и внука. Думала у них немного погостить, но из-за Женькиной находки вернулась к нам в тот же день. О черепе бабушке Наташе поначалу не сказали. Бабуля наткнулась на него сама – чисто случайно, приподняв скатёрку на телевизионной тумбочке. Когда впервые увидела улыбавшийся всеми тридцатью двумя зубами немецкий череп, то чуть не упала в обморок. Неугомонный Женька зачем-то успел его покрыть бесцветным лаком и украсить подвеской из собачьих зубов и цветного бисера. После этого Женька с тётей Надей были вынуждены рассказать бабушке, как попала в их дом эта странная находка. Баба Наташа от увиденного и услышанного пришла в настоящий ужас. Стала их убеждать, что хранить в квартире такие вещи нельзя, грешно и вообще равносильно тому, что они держат в доме покойника. – Как бы то ни было, до добра эта черепушка вас не доведёт! – стращала бабушка Наташа дочь и внука. Однако Женька в ту пору был «передовых взглядов» и, как ярый атеист, ответил на все бабушкины доводы откровенной насмешкой:– Бабуль, ты отсталая и неграмотная, да к тому же законченная баптистка!Бабушку последнее слово удивило не меньше, чем череп. Она часто ходила в православный храм, а о баптистах тогда услышала впервые. После она долго расспрашивала моих родителей, кто это такие. С тех пор прошло несколько лет. Женьку забрали в армию. После окончания сержантской школы отправили служить в ГДР. Письма мать от него получала нечасто, но регулярно, а потом они почему-то перестали приходить. Но тётя Надя – человек сильной воли. Довольно долго она выжидала, никуда не обращалась, однако всё же решила сходить в военкомат, узнать, в чём дело. Оказалось, Женька попал в госпиталь. Больше тёте Наде ничего не сообщили. Более подробную информацию она получила позднее, уже непосредственно от сына, когда тому дали отпуск. Как выяснилось, Женька охранял в своей воинской части какой-то секретный объект. Что именно там произошло, он не говорил, но, по его словам, едва остался жив. Больше о случившемся мне ничего неизвестно. Потом тётя Надя нам рассказывала: её материнское сердце тогда словно почувствовало, что сыну угрожает опасность. Ей накануне приснился нехороший сон, в котором она увидела, что Женька вот-вот сорвётся в какую-то пропасть. После этого тревога закралась в её сердце. И, как вскоре выяснилось, не напрасно. Тётя Надя была приятно удивлена, что Женька, приехав на побывку, заметно повзрослел, оставил свои бывшие ребячьи причуды. Первые дни про череп даже не спрашивал. Потом, вспомнив всё-таки о старой находке, сказал, что его надо похоронить. Тут мать и призналась сыну, что черепа в их доме больше нет. Сразу после ухода Женьки в армию она аккуратно завернула его в бумагу и убрала в кладовку. С тех пор тётю Надю стали преследовать кошмары. Она вдруг начала слышать в соседней с кладовкой комнате чьи-то шаги по ночам. Промучившись какое-то время, решила, что всё дело в мёртвой голове и нужно принять срочные меры. Сначала тётя Надя намеревалась закопать череп где-нибудь на улице, но постеснялась людей. Да и дворовые собаки запросто могли раскопать «эхо войны». Вот бы поднялся переполох! И тогда она решила сжечь Женькину находку в печи. К удивлению тёти, череп сгорел очень быстро, практически моментально, словно был сделан из папье-маше. Возможно, за долгие годы пребывания в земле он высох, истончился. Хотя кто его знает?Золу из печки тётя Надя тоже вынесла из дома. И с того момента никакие призраки в её квартире больше не поселялись, и шаги среди ночи тоже не раздавались. А Женька ещё хорошо отделался. Историю эту услышала я много лет назад в поезде от соседки по купе. Ирина Васильевна (так её звали) была уже довольно зрелой, дочка же на её руках -ещё совсем крохой. В купе мы оказались вдвоём. Разговорились. Ирина Васильевна нежно и ласково ворковала с годовалой Машей, и я не выдержала, спросила: «А Машенька, она Ваша внучка?», и тут же пожалела об этом. Попутчица смутилась, побледнела и судорожно прижала ребёнка к себе. Мне не по себе стало… но женщина справилась с собой, и печальная улыбка озарила её лицо. «Да, теперь моя. Своих деток Бог не дал, вот мы с мужем и удочерили Машу», - прошептала соседка, и слёзы по щекам покатились. Я поспешила извиниться, но Ирина Васильевна остановила меня, сжав мою ладонь в своей: «Ира, Вы не виноваты, многие думают, что она - наша внучка. И… Вы мне симпатичны, можно я расскажу Вам свою историю? Тридцать лет прошло, а я помню всё, как будто это было вчера…»Далее от лица Ирины Васильевны. Я, двенадцатилетняя школьница, спешила в школу с ребятами: Валеркой, Игорьком и Сашком. Дорога наша проходила сквозь заброшенный яблоневый сад и через пустырь. Мы шли, болтали между собой о том о сём, не обращая внимания на маленького Игорька - ему 7 лет было. Как вдруг… вдруг, когда мы прошли уже половину пути, Валерка заметил, что его маленького братика с нами нет. Мы сначала решили, что мальчик просто отстал или убежал вперёд, поэтому разбились на две поисковых группы. Я, как девочка, вместе с маленьким Сашком, а четырнадцатилетний Валера один. Мы живо разошлись по разные стороны реки и кричали, звали Игоря. Внезапно от реки поднялся густой, словно молоко, белёсый туман. У меня возникло ощущение неотвратимой опасности, просто какой-то животный страх, ужас! В сознании мелькнула мысль, что надо бежать! Бежать отсюда! Но как я могла оставить в опасности маленького мальчика, с которым, возможно, случилась беда? Пространство вокруг нас наполнилось шипением, свистящим шёпотом, и я похолодела! Почувствовала на себе чей-то цепкий, пристальный взгляд, и внутри у меня всё сжалось от ужаса. Я бежала изо всех сил, таща за руку Сашу, и никак не могла понять, где мы. Откуда взялось здесь круглое, как блюдце, зеркальное озеро и мёртвые, корявые деревья по его чёрным берегам? Свистящий шёпот вокруг нас усиливался, но слов разобрать было невозможно. Мы пытались вернуться, но не могли найти тропинку - та, по которой, казалось, мы пришли, почему-то огибала озеро. Сердце отчаянно колотилось, прыгало, разрывая грудную клетку. Страх сковывал всё моё тело, но я стремглав бежала вперёд и, как могла, пыталась успокоить девятилетнего Сашу. Вдруг, непонятно откуда, навстречу нам вышла сгорбленная старушка в грязных лохмотьях. Никогда, никогда не забуду я её лица! Оно было похоже на печёное яблоко, такое же тёмно-коричневое и такое же сморщенное. Она была босиком и с палкой, на которую опиралась, а руки её с длинными ногтями были ниже колен. - Что тебе здесь надо? - спросила она меня, не открывая рта. Её противный скрипучий голос просто звучал у меня прямо в голове. Я подумала, что если бы не Игорь, то мы ни за что бы сюда не пошли. - Хорошо, отдам тебе его, - проскрипел противный голос, - но не просто так. Взамен его жизни ты отдашь мне другую жизнь. Какую другую? От страха я ничего не соображала, и мысли путались в моей голове. - Узнаешь, - гнусно ухмыльнулась бабка. Помню, что в тот момент я подумала: «Как без мальчика я вернусь домой, как посмотрю в глаза его семье? Ну да, я на всё согласна, только бы Игорёк вернулся…»Старуха осклабилась беззубым ртом и… я куда-то провалилась, не выпуская из своей вспотевшей ладони Сашину руку. Очнулась я в старом яблоневом саду, совсем одна…- Ира, Ира! - услышала вдруг голоса ребят. Смотрю, все трое мальчишек бегут ко мне! Ура! Живые и здоровые!- Где ты была? - нетерпеливо загалдели они, все трое одновременно. - Мы искали, кричали, звали! Два часа дня, в школу из-за тебя мы не попали!Собравшись с силами, я спросила:- А Игорька вы где нашли?- А он вовсе и не терялся! Это ты пропала! Искали тебя полдня! Сама потерялась и сама недовольная!Я обняла маленького Игорька и почему-то горько заплакала…Прошли годы. Я выросла, получила профессию и, выйдя замуж, носила под сердцем свою доченьку. Она должна была уже через месяц увидеть свет. Я почти забыла тот свой кошмар про жуткую старуху. Я была самой счастливой и самой-самой любимой женщиной на свете, но… однажды мне приснился тот самый яблоневый сад, озеро, мёртвые деревья. Я стою на чёрном берегу озера и смотрюсь в него, как в большое зеркало… Вижу себя, но без живота… Странно, в лесу истошно и пронзительно плачет младенец. Крик приближается, он оглушает меня, и вот он уже за моей спиной! Но в озере почему-то лишь моё отражение. Обернувшись, я увидела старуху в грязных лохмотьях, страшную, зловонную, с тёмными и пустыми глазами. У неё на руках была голенькая девочка, видимо, только родившаяся - пуповина кровоточила. Но в озере ни ребёнок, ни бабка не отражались. - Я взяла своё, помнишь тот наш уговор? - проскрипел её каркающий голос. Я оторопела, я не могла сдвинуться с места… Девочка плакала. Бабка опустила её в воду и держала, пока малышка не захлебнулась. Старуха дико захохотала, я закричала от ужаса и проснулась… Адская боль в животе… Преждевременные роды… Мёртвая дочь… Реанимация…Я выжила, но детей больше не будет. Наша жизнь с мужем стала пустой, неважной и ненужной. Всё так же цвела весна, лето приглашало на речку, осень раскрашивала мир золотом, а зима наряжала деревья в белые шубы… Много лет подряд жили мы с этой невыразимой мукой в душе и пустотой в сердце… Муж никогда ни в чём не упрекал меня, а в последние годы он просто молчал. И тогда мы решились удочерить Машеньку… А когда пришли в Дом малютки выбирать себе дочку, то полугодовалая Маша остановила взгляд своих огромных глаз на мне, протянула ко мне ручки и заплакала. Разве могли мы её там оставить после таких знаков внимания?! А сейчас мы уже большие, ходим вовсю! Это такое счастье, такое…А Машенька всё это время, сидя на материнских коленях, внимательно слушала нас. И, словно понимая, что мама говорит о ней, малышка спустилась с её рук, сделала несколько неуверенных шажков и упала, села на попу и обиженно захныкала. Ирина Васильевна подхватила плачущую малышку на руки и, расцеловав детское личико, заплакала. «Родная моя девочка! Никогда, никому и ни за что тебя не отдам!» - твердила она, прижимая к себе дочку.