СумракСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Сумрак разрезают крохотные капли из тучных облаков. Ветер подкидывает листья, и бьет по щекам, забирая тепло. Ника поежившись обняла фонарный столб, холод метала пробирает до костей. Тоскливо смотрела на лица людей, выходящих из-за поворота, надеясь увидеть папу. Сердце то замирало в ожидании, то начинало бешено стучать. Папа исчез три месяца назад. Не вернулся с работы. Она не хотела верить девочкам из школы, утверждающим, что папа «ушел из семьи». И уже в течение трех месяцев вечерами приходила сюда. Чтобы стоять, смотреть, и ждать. Мимо прошла женщина с безумным взором - тетя Маша, мама лучшей подруги Оли. Сердце застучало сильнее, словно стремилось выгнать боль из каждой клетки. Ровно год назад пропала Оля. Вышла вечером гулять и не вернулась. Стала жертвой маньяка. Тело нашли через неделю, неподалеку, на свалке. Зажглись фонари, освещая обезлюдевшую улицу. Изо рта вырывались клубы пара - Ника дышала на озябшие пальцы. Она подняла голову. Перед ней стоит молодая темноволосая женщина, одетая в легкое летнее платье, и не похоже, что ей холодно. В ней словно что-то было от рыбы, и Нике показалось, что в воздухе появился запах гнилых водорослей. Женщина приветливо улыбнулась и спросила мягким мелодичным голосом. - Ника, хочешь встретиться с папой? Ника застыла в замешательстве, чувствуя, как по спине градом катится пот. - Кто ты? - спросила она дрожащим голосом. - Я Банши. И могу отвести тебя к папе, - сказала женщина. По венам словно растекся холод. «Беги! Беги!» - закричала рациональная часть Ники, но давно погасшее пламя надежды и веры снова вспыхнуло сильным огнем. - А это далеко? - спросила Ника. - Это рядом, - сказала Банши и поманила рукой. «Рядом» оказалось на свалке возле заброшенного завода. Сюда стаскивали мусор жители окрестных домом и бизнесмены с ближайшего рынка. Ника отметила краем сознания, что уже давно не слышно ни музыки, ни человеческой речи, только завывает ветер среди куч мусора. Почему-то стало тепло, хотя ветер стегал по щекам. Исчез страх, хотя ходить по мусору в темноте опасное занятие, Ника постоянно спотыкалась и даже один раз упала. Банши же шла спокойно ровно, почти бесшумно. Нога встала на что-то мягкое, Ника наклонилась, и аккуратно высвободила из мусорной кучки игрушку - белого, изрядно испачканного, мягкого кролика. У кого-то она видела подобного, но почему-то не могла вспомнить. Он далеко не нов, одна из лап пришита красными нитками. С разочарованием Ника откинула игрушку. Они вышли на поляну из утоптанного мусора. Посреди горит костер, поленья потрескивают, а воздух взлетают искры. Полукругом, на камнях и даже системных блоках, сидят несколько человек в бомжеватой одежде, на бледных лицах играют сполохи огня. По телу забегали мурашки, Ника замерла, понимая, что почему-то не может сделать ни шага, словно что-то приковывает к земле. - Где папа? - спросила она, старая сдержать страх в голосе. Заскрипели колеса, из темноты выехала инвалидная коляска. Человек одной рукой крутил колесо, в другой крепко сжимал длинную трость, которой откидывал крупный мусор с дороги. Ника вскрикнула, на сиденье стояла половина - до пояса, папы, одетая в полосатую майку, в которой он ушел из дома. Зеленоватые губы сложились в подобие улыбки. По щекам потекли слезы. - Что с тобой случилась, папочка? - спросила Ника, горестно всхлипывая. - Я умер, - сказал папа. Ника стерла ладонью слезы со щеки. Сейчас ей дико захотелось, что бы это было сном. Она ущипнула себя за руку, стало больно. Реальность не исчезла. - Я инспектировал один завод, - продолжил папа, - по вине одного рабочего случился несчастный случай. Меня разорвало на две половинки… а меня просто выкинули на свалку, избавляясь от улик. А потом я очнулся тут… Ника тяжело задышала. - Папа, а где твоя нижняя половина? - Её съели мои товарищи, - ответил папа спокойно, и кивнул в сторону людей сидящих у костра. Нику затошнило, а голова закружилась, захотелось убежать. Но тлетворный, пахнущий гнилыми водорослями воздух затуманивал сознание и лишал воли. - Как, как такое возможно - пробормотала она. Папа пожал плечами, и выразительно посмотрел на Банши. Та сухо улыбнулась. Поднялся мужчина, сидевший на системном блоке, неслышно подошел к ним, в руках держал белый пакет. Не старый, и не молодой, он чем-то походил компьютерщика. - Я Олололог, архилич. Тебя интересует, почему мы живем? Ника кивнула, поежилась, от этого человека веяло чем-то зловещим. - Мы используем древнюю силу, позволяет возвращать к жизни мертвых. И поддерживать в них жизнь. Твоего отца вернули к жизни. Теперь он вассалич и обязан служить мне. И словно прочтя вопрос в глазах Ники, он добавил. - Но ты не куда не пойдешь, девочка. Сумрак разрезают крохотные капли из тучных облаков. Ветер подкидывает листья, и бьет по щекам, забирая тепло. Ника поежившись обняла фонарный столб, холод метала пробирает до костей. Тоскливо смотрела на лица людей, выходящих из-за поворота, надеясь увидеть папу. Сердце то замирало в ожидании, то начинало бешено стучать. Папа исчез три месяца назад. Не вернулся с работы. Она не хотела верить девочкам из школы, утверждающим, что папа «ушел из семьи». И уже в течение трех месяцев вечерами приходила сюда. Чтобы стоять, смотреть, и ждать. Мимо прошла женщина с безумным взором - тетя Маша, мама лучшей подруги Оли. Сердце застучало сильнее, словно стремилось выгнать боль из каждой клетки. Ровно год назад пропала Оля. Вышла вечером гулять и не вернулась. Стала жертвой маньяка. Тело нашли через неделю, неподалеку, на свалке. Зажглись фонари, освещая обезлюдевшую улицу. Изо рта вырывались клубы пара - Ника дышала на озябшие пальцы. Она подняла голову. Перед ней стоит молодая темноволосая женщина, одетая в легкое летнее платье, и не похоже, что ей холодно. В ней словно что-то было от рыбы, и Нике показалось, что в воздухе появился запах гнилых водорослей. Женщина приветливо улыбнулась и спросила мягким мелодичным голосом. - Ника, хочешь встретиться с папой? Ника застыла в замешательстве, чувствуя, как по спине градом катится пот. - Кто ты? - спросила она дрожащим голосом. - Я Банши. И могу отвести тебя к папе, - сказала женщина. По венам словно растекся холод. «Беги! Беги!» - закричала рациональная часть Ники, но давно погасшее пламя надежды и веры снова вспыхнуло сильным огнем. - А это далеко? - спросила Ника. - Это рядом, - сказала Банши и поманила рукой. «Рядом» оказалось на свалке возле заброшенного завода. Сюда стаскивали мусор жители окрестных домом и бизнесмены с ближайшего рынка. Ника отметила краем сознания, что уже давно не слышно ни музыки, ни человеческой речи, только завывает ветер среди куч мусора. Почему-то стало тепло, хотя ветер стегал по щекам. Исчез страх, хотя ходить по мусору в темноте опасное занятие, Ника постоянно спотыкалась и даже один раз упала. Банши же шла спокойно ровно, почти бесшумно. Нога встала на что-то мягкое, Ника наклонилась, и аккуратно высвободила из мусорной кучки игрушку - белого, изрядно испачканного, мягкого кролика. У кого-то она видела подобного, но почему-то не могла вспомнить. Он далеко не нов, одна из лап пришита красными нитками. С разочарованием Ника откинула игрушку. Они вышли на поляну из утоптанного мусора. Посреди горит костер, поленья потрескивают, а воздух взлетают искры. Полукругом, на камнях и даже системных блоках, сидят несколько человек в бомжеватой одежде, на бледных лицах играют сполохи огня. По телу забегали мурашки, Ника замерла, понимая, что почему-то не может сделать ни шага, словно что-то приковывает к земле. - Где папа? - спросила она, старая сдержать страх в голосе. Заскрипели колеса, из темноты выехала инвалидная коляска. Человек одной рукой крутил колесо, в другой крепко сжимал длинную трость, которой откидывал крупный мусор с дороги. Ника вскрикнула, на сиденье стояла половина - до пояса, папы, одетая в полосатую майку, в которой он ушел из дома. Зеленоватые губы сложились в подобие улыбки. По щекам потекли слезы. - Что с тобой случилась, папочка? - спросила Ника, горестно всхлипывая. - Я умер, - сказал папа. Ника стерла ладонью слезы со щеки. Сейчас ей дико захотелось, что бы это было сном. Она ущипнула себя за руку, стало больно. Реальность не исчезла. - Я инспектировал один завод, - продолжил папа, - по вине одного рабочего случился несчастный случай. Меня разорвало на две половинки… а меня просто выкинули на свалку, избавляясь от улик. А потом я очнулся тут… Ника тяжело задышала. - Папа, а где твоя нижняя половина? - Её съели мои товарищи, - ответил папа спокойно, и кивнул в сторону людей сидящих у костра. Нику затошнило, а голова закружилась, захотелось убежать. Но тлетворный, пахнущий гнилыми водорослями воздух затуманивал сознание и лишал воли. - Как, как такое возможно - пробормотала она. Папа пожал плечами, и выразительно посмотрел на Банши. Та сухо улыбнулась. Поднялся мужчина, сидевший на системном блоке, неслышно подошел к ним, в руках держал белый пакет. Не старый, и не молодой, он чем-то походил компьютерщика. - Я Олололог, архилич. Тебя интересует, почему мы живем? Ника кивнула, поежилась, от этого человека веяло чем-то зловещим. - Мы используем древнюю силу, позволяет возвращать к жизни мертвых. И поддерживать в них жизнь. Твоего отца вернули к жизни. Теперь он вассалич и обязан служить мне. И словно прочтя вопрос в глазах Ники, он добавил. - Но ты не куда не пойдешь, девочка. Ника безуспешно задергалась. - Думаешь откуда мы берем энергию? - сказал он, злобно усмехаясь, - каждый год на Хэллоуин мы должны принести в жертву девочку. Ты идеально подходишь… Лакомый кусочек, сколько у тебя страданий было… С этими словами он развернул пакет, и вытащил кость, на которой еще оставались кусочки мяса. - Это было твоей подругой Оленькой, - сказал он, и бросил кость собакам, - она так плакала, так кричала… Пора приступать к ритуалу. Сердце ухнуло в пятки. Архилич подошел к ней, Ника вытянула голову, брезгливо наблюдая, как толстые, похожие на протухшие сосиски пальцы, начали расстегивать ее курточку. Только сейчас Ника заметила, что никто из них не дышит. - Вы не сделаете это! - выкрикнул папа. Ника почувствовала голодный взгляд людей у костра. Так смотрят на запеченную курицу. - Без этой жертвы ты умрешь тоже - насмешливо сказала Банши, - нам нужна сила. - Мне нужна дочь, - сказал папа и замахнулся тростью, набалдашник врезался в голову архилича. Морок спал. Душу затопил страх, а тело холод, Ника не чувствовала ни рук ни ног. - Беги! - закричал папа. Она бросилась назад, в темноту. Под ногами громко хрустел мусор, сердце отбивало ритм. Впереди раздался лай собаки. Ника остановилась, оглянулась, позади никого не было. Горели фонари, ветер все так же играл с листьями, к ней спешил полицейский с собакой. Нику разбудил звонок в дверь. По коридору, причитая «кто же в такую рань», прошла бабушка. Щелкнул замок, Ника приподнялась, дрожащей ногой нащупала тапочек. - Родимый пришел! - воскликнула бабушка. Ника выскочила в коридор. Бабушка обнимала папу. Живого и здорового папу. Сердце Ники застучало сильнее, и она испуганно отступила к стенке. Улыбнувшись, папа отпустил бабушку, которая сразу же умчалась к телефону, и подошел к ней. - Это действительно я, - сказал он мягко, садясь на корточки. Перед ней живой папа… Ника провела рукой по щеке. Теплая мягкая кожа. И такой родной взгляд. - Папа, мне никто не поверил… - начала Ника. Папа приложил палец к губам, подмигнул. - Я был там, - прошептал он, гладя Нику по голове, - а сегодня утром очнулся живым. Давай будем это считать подарком на праздник? Чудеса бывают.