Страшилка про «Мертвую поляну».Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Всем нам в детстве родители рассказывали различные страшилки-обереги (как я их называю). Ну вроде, не ложись на бочок, а то придет серенький волчок. Ну и тому подобное. Суть тут проста – благодаря страху уберечь ребенка от серьезной опасности…Я вместе с родителями до двенадцати лет жила за городом в дачном поселке. Вернее, сначала это было просто несколько домов с небедными людьми, а лет десять назад, у местных деревенских жителей, обитающих по соседству, выкупили часть земли, обнесли забором и построили большой поселок – с супермаркетом, прачечной и даже коммерческим детским садом. Играть, по задумке наших родителей мы тоже должны были между собой на специальной территории, площадке с кучей горок и каруселей. Такой инкубатор для золотых деток. Наверное, поэтому самым интересным приключением было сбегать в деревню, чтобы проверять глубину пруда палкой, ловить мокрых холодных лягушек, сбивать камнями осиные гнезда, кидаться в друг друга грязью. В общем, все ради того, чтобы быть просто ребенком, а не аристократической особой голубых кровей, неизвестно откуда взявшихся у недавнего деревенского жителя (мама, кстати, хоть и городская, тоже не из графинь). Родители, естественно, ругали, ставили в угол, грозились, что сдадут меня в милицию, если я не начну слушаться. Скорее всего, в то время и родилась та страшилка про мертвую поляну. Создана она была из самого главного страха – что я потеряюсь в лесу, куда мы частенько бегали с местными. Поэтому как-то в один и вечеров папа, чудовищно вращая глазами и скрежеща зубами, поведал о старой страшилке про мертвую поляну, которая заманивает маленьких детей, после чего те пропадают навсегда. Все это возымело обратный эффект. Мои деревенские друзья тоже знали об этой страшилке. Только мы не стали слушать взрослых, а наоборот, пытались найти эту самую полянку. Само собой, как бы все не боялись, никто в страшилку не верил. «GenerationР», мать его. Ничего не воспринималось на веру, пока собственную шкуру не подпалит. Ну и не нашли мы ничего, слава богу. Хотя тогда это было большим разочарованием. Сошлись на том, что страшилка про мертвую поляну – брехня. На этом можно было бы поставить точку, тем более, что в двенадцать мы переехали в столицу – у папы тогда бизнес начал идти в гору. И до самого окончания школы я прожила в Москве. Дом тот мы не продали, приезжали туда на лето, но очень редко, не каждый год. Больше путешествовали с мамой по Европе. Да и в те редкие моменты, когда возвращались, я больше не лазила по буеракам с деревенскими. Я же уже взрослая вся такая, тем более москвичка. Эго зашкаливало. И вот в год окончания школы приехала я в последний раз в наш дом. Папан перевел меня в частную английскую школу, потому что выяснилось, что в колледж я поступить не могу – надо сдать A-levels, то есть проучиться еще два года в 12 и 13 классе. Ну это все фигня. Приехала я с древнерусской тоской. Можно это назвать еще заранее образовавшейся ностальгией. Осознавала, что уеду надолго, непонятно, когда еще вернусь назад. Есть такая странная черта – вроде все хочешь уехать из России, а как появляется надежда – начинаешь тосковать по дому. С этими мыслями бродила по окрестностям, пока случайно не встретила знакомого деда с деревни. Имени его не помнила, если вообще когда-нибудь знала. Он еще, когда я совсем мелкая бегала здесь старенький был, а нынче и вовсе подряхлел. Не признал меня, но заговорил. — А ты ж чего вернулась так рано? Ваши только часа два назад как ушли. — Какие наши?— Ну отряд этот поисковый. — Какой отряд?— А ты не из них что ли? – догадался старик. – Да мальчонка тут пропал, из этих, богатых. Так они этих самых, волоптеров нагнали. — Волонтеров, — поправила я. — Ну да, волонтеров, — согласился старик. — Местные, так на второй день все поняли, бросили. Будто тут дети никогда не пропадали. — А чего поняли-то?— Ну так на полянку бедолага забрел, наверное. Сколько уж им говорят, чтобы в лес одни не шастали. И тут старик поведал мне папину страшилку из детства. Слово в слово. Признаться, не знаю от чего, но меня пробрала крупная дрожь. — Сам сколько ходил, слышал голоса ребятишек пропавших. Кто помощи просит, кто озлобился совсем, угрожает, что погубит. Только не дети это зовут, души их, с поганой поляны той, что выбраться не могут. Они новых ребятишек туда и завлекают. И конца краю этому нет. Так и будет. — А почему же вы выбрались?— Так сила, конечно, темная. И сопротивляться ей трудно. Но мертвая полянка очень уж детей любит, на них и расчет. Взрослых или вот как я, пней старых совсем, не примечает. Вот на счет тебя, — кивнул он на меня, — еще бы подумала. А я ей не интересен. Мы поговорили еще немного, после чего я пошла домой. Подумать только, ведь мы, будучи маленькими, считали эту страшилку выдумкой, не более. Всем нам в детстве родители рассказывали различные страшилки-обереги (как я их называю). Ну вроде, не ложись на бочок, а то придет серенький волчок. Ну и тому подобное. Суть тут проста – благодаря страху уберечь ребенка от серьезной опасности…Я вместе с родителями до двенадцати лет жила за городом в дачном поселке. Вернее, сначала это было просто несколько домов с небедными людьми, а лет десять назад, у местных деревенских жителей, обитающих по соседству, выкупили часть земли, обнесли забором и построили большой поселок – с супермаркетом, прачечной и даже коммерческим детским садом. Играть, по задумке наших родителей мы тоже должны были между собой на специальной территории, площадке с кучей горок и каруселей. Такой инкубатор для золотых деток. Наверное, поэтому самым интересным приключением было сбегать в деревню, чтобы проверять глубину пруда палкой, ловить мокрых холодных лягушек, сбивать камнями осиные гнезда, кидаться в друг друга грязью. В общем, все ради того, чтобы быть просто ребенком, а не аристократической особой голубых кровей, неизвестно откуда взявшихся у недавнего деревенского жителя (мама, кстати, хоть и городская, тоже не из графинь). Родители, естественно, ругали, ставили в угол, грозились, что сдадут меня в милицию, если я не начну слушаться. Скорее всего, в то время и родилась та страшилка про мертвую поляну. Создана она была из самого главного страха – что я потеряюсь в лесу, куда мы частенько бегали с местными. Поэтому как-то в один и вечеров папа, чудовищно вращая глазами и скрежеща зубами, поведал о старой страшилке про мертвую поляну, которая заманивает маленьких детей, после чего те пропадают навсегда. Все это возымело обратный эффект. Мои деревенские друзья тоже знали об этой страшилке. Только мы не стали слушать взрослых, а наоборот, пытались найти эту самую полянку. Само собой, как бы все не боялись, никто в страшилку не верил. «GenerationР», мать его. Ничего не воспринималось на веру, пока собственную шкуру не подпалит. Ну и не нашли мы ничего, слава богу. Хотя тогда это было большим разочарованием. Сошлись на том, что страшилка про мертвую поляну – брехня. На этом можно было бы поставить точку, тем более, что в двенадцать мы переехали в столицу – у папы тогда бизнес начал идти в гору. И до самого окончания школы я прожила в Москве. Дом тот мы не продали, приезжали туда на лето, но очень редко, не каждый год. Больше путешествовали с мамой по Европе. Да и в те редкие моменты, когда возвращались, я больше не лазила по буеракам с деревенскими. Я же уже взрослая вся такая, тем более москвичка. Эго зашкаливало. И вот в год окончания школы приехала я в последний раз в наш дом. Папан перевел меня в частную английскую школу, потому что выяснилось, что в колледж я поступить не могу – надо сдать A-levels, то есть проучиться еще два года в 12 и 13 классе. Ну это все фигня. Приехала я с древнерусской тоской. Можно это назвать еще заранее образовавшейся ностальгией. Осознавала, что уеду надолго, непонятно, когда еще вернусь назад. Есть такая странная черта – вроде все хочешь уехать из России, а как появляется надежда – начинаешь тосковать по дому. С этими мыслями бродила по окрестностям, пока случайно не встретила знакомого деда с деревни. Имени его не помнила, если вообще когда-нибудь знала. Он еще, когда я совсем мелкая бегала здесь старенький был, а нынче и вовсе подряхлел. Не признал меня, но заговорил. — А ты ж чего вернулась так рано? Ваши только часа два назад как ушли. — Какие наши?— Ну отряд этот поисковый. — Какой отряд?— А ты не из них что ли? – догадался старик. – Да мальчонка тут пропал, из этих, богатых. Так они этих самых, волоптеров нагнали. — Волонтеров, — поправила я. — Ну да, волонтеров, — согласился старик. — Местные, так на второй день все поняли, бросили. Будто тут дети никогда не пропадали. — А чего поняли-то?— Ну так на полянку бедолага забрел, наверное. Сколько уж им говорят, чтобы в лес одни не шастали. И тут старик поведал мне папину страшилку из детства. Слово в слово. Признаться, не знаю от чего, но меня пробрала крупная дрожь. — Сам сколько ходил, слышал голоса ребятишек пропавших. Кто помощи просит, кто озлобился совсем, угрожает, что погубит. Только не дети это зовут, души их, с поганой поляны той, что выбраться не могут. Они новых ребятишек туда и завлекают. И конца краю этому нет. Так и будет. — А почему же вы выбрались?— Так сила, конечно, темная. И сопротивляться ей трудно. Но мертвая полянка очень уж детей любит, на них и расчет. Взрослых или вот как я, пней старых совсем, не примечает. Вот на счет тебя, — кивнул он на меня, — еще бы подумала. А я ей не интересен. Мы поговорили еще немного, после чего я пошла домой. Подумать только, ведь мы, будучи маленькими, считали эту страшилку выдумкой, не более. Даже не знаю, что нас тогда спасало. Может, что бегали не по одиночке. Или еще что, моему сознанию пока не открытое. Бог уберег, одним словом.