Странная старушка на детском велосипедеСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Случилось это в начале двухтысячных. После реформ страна постепенно приходила в себя, и позитивные изменения коснулись многих сфер её жизни, включая и инженерную науку. В этот год я заканчивал аспирантуру, и для удачной защиты диссертации надо было поставить ещё один эксперимент. К сожалению, подходящей испытательной установки в нашем институте не было, и как оказалось позже, её не было ни в других институтах, ни в промышленных лабораториях, в пределах всей области. Впрочем, в науке это самое обычное дело: есть всё, кроме того что вам на данный момент нужно! К слову сказать, ничего особо сложного в этом эксперименте не было, и хороший слесарь при наличии соответствующего оборудования сумел бы смастерить эту установку за несколько дней. Но я решил не торопиться с изготовлением того что ни мне, ни скорее всего, никому другому больше не понадобится после завершения эксперимента, и продолжил поиски. Я был уверен, что в какой-то из лабораторий, такая испытательная машина уже есть. Где-то через две недели, мои поиски увенчались успехом: в маленьком районном центре, на порядочном удалении от столицы, нашелся всеми забытый филиал какого-то НИИ (по-моему, тракторной промышленности), построенный ещё со времен Советского Союза. Кому пришло в голову построить его в этой дыре — оставалось только догадываться!Договорившись с сотрудниками лаборатории и оформив командировку, я отправился в этот городишко. Ночной поезд вёз меня на север нашей страны, и к утру, когда начало светать, в окна поезда можно было рассмотреть унылый осенний пейзаж российского севера, с его довольно мрачными лесами, лугами, кустарниками и болотами, покрытыми утренним туманом. Я подумал, что, наверное, наши далёкие предки, жившие в этих диких местах, верили в леших, кикимор, водяных и прочих мифических существ. Да что там предки! Если бы и я тут пожил, то тоже, наверное, бы начал верить во всякую болотную нечисть. Городишко, куда я приехал, явно не был симпатичной «охотничьей избушкой» в лесу. Грязные улицы, обшарпанные старые дома, и что бросалось в глаза, почти ни одного прохожего. Ровно в девять часов утра, я сидел в офисе маленького научного учреждения, и обсуждал свои планы с коллегами. Сотрудники были рады столичному гостю (посещали их, похоже, не часто) и приём мне был оказан на высшем уровне! Осмотрев лабораторию и решив на следующий же день приступить к работе (за один день, как я и предполагал, можно было закончить эксперимент и вернуться домой), я хотел было отправиться в гостиницу, но один из коллег предложил отметить мой визит не большим застольем. «На сегодня мы всю работу закончили, поэтому можно уйти пораньше» — сказал он. «Идемте все ко мне домой, а под вечер» — обратился он ко мне, — «Вы отправитесь спать в “наш отель”. Всё равно делать у нас больше нечего. Мой новый гостеприимный друг жил на самой окраине города, в частном деревянном доме. Застолье было скромным. Холодные закуски, включая салат оливье и вареная картошка. Выпили немного слабого домашнего вина. Не помню точно, сколько времени мы у него пробыли, но как только начало темнеть (а темнело рано), мы решили, что пора расходиться. На мой вопрос, как добраться то гостиницы, хозяин дома улыбнулся и сказал, что это почти рядом. «Идите прямо, метров 500» — указав направление, сказал он – «а потом сверните налево. И где-то метров через 200 прямо носом упретесь в Вашу гостиницу». Пройдя 500 метров, свернув налево и продолжив ещё довольно долго «я не уперся носом в гостиницу», а попал через грязный переулок в какой-то мрачный двор, окружённый с четырёх сторон отвратительными пятиэтажками, построенными, ещё со времен Хрущёва. Двор был очень грязен и заброшен. Слева от меня — огромная, почти на полдвора лужа, справа — мусорная куча. На фоне этой кучи, мусорный бак и трансформаторная будка казались спичечными коробками! Но самое удивительное было то, что ни в одном окне не горел свет, хотя на улице было уже довольно темно. Да ведь тут можно запросто сломать ногу, или чего хуже свалиться в канализационный люк, подумал я. И занёс меня черт сюда! Как отсюда теперь выбраться?Не знаю, сколько времени я простоял в раздумьях, но как-то вдруг очень быстро стемнело. Вокруг меня была полная тьма: ни фонаря, ни света в окнах, ни звезды на небе. Вдруг, в одном из окон на первом этаже зажегся тусклый свет. Окошко было занавешено, но сквозь гардину можно было различить силуэт лица. Гардина медленно приоткрылась, и я увидел пожилое, очень некрасивое лицо женщины. Длинный нос как у птицы, и огромные выпученные глаза. Заметив, что я на неё смотрю, женщина быстро задернула гардину и потушила свет. Через минуту, свет зажегся в другом окне, на втором этаже. Свет мерцал, и когда я присмотрелся, то оказалось что свет исходит от огней на новогодней елке. Надо же такое! В октябре то месяце! Тут одно из двух, подумал я, либо у жильцов крыша поехала, либо им лень убрать елку после нового года и они пользуются ей как ночным торшером. Случилось это в начале двухтысячных. После реформ страна постепенно приходила в себя, и позитивные изменения коснулись многих сфер её жизни, включая и инженерную науку. В этот год я заканчивал аспирантуру, и для удачной защиты диссертации надо было поставить ещё один эксперимент. К сожалению, подходящей испытательной установки в нашем институте не было, и как оказалось позже, её не было ни в других институтах, ни в промышленных лабораториях, в пределах всей области. Впрочем, в науке это самое обычное дело: есть всё, кроме того что вам на данный момент нужно! К слову сказать, ничего особо сложного в этом эксперименте не было, и хороший слесарь при наличии соответствующего оборудования сумел бы смастерить эту установку за несколько дней. Но я решил не торопиться с изготовлением того что ни мне, ни скорее всего, никому другому больше не понадобится после завершения эксперимента, и продолжил поиски. Я был уверен, что в какой-то из лабораторий, такая испытательная машина уже есть. Где-то через две недели, мои поиски увенчались успехом: в маленьком районном центре, на порядочном удалении от столицы, нашелся всеми забытый филиал какого-то НИИ (по-моему, тракторной промышленности), построенный ещё со времен Советского Союза. Кому пришло в голову построить его в этой дыре — оставалось только догадываться!Договорившись с сотрудниками лаборатории и оформив командировку, я отправился в этот городишко. Ночной поезд вёз меня на север нашей страны, и к утру, когда начало светать, в окна поезда можно было рассмотреть унылый осенний пейзаж российского севера, с его довольно мрачными лесами, лугами, кустарниками и болотами, покрытыми утренним туманом. Я подумал, что, наверное, наши далёкие предки, жившие в этих диких местах, верили в леших, кикимор, водяных и прочих мифических существ. Да что там предки! Если бы и я тут пожил, то тоже, наверное, бы начал верить во всякую болотную нечисть. Городишко, куда я приехал, явно не был симпатичной «охотничьей избушкой» в лесу. Грязные улицы, обшарпанные старые дома, и что бросалось в глаза, почти ни одного прохожего. Ровно в девять часов утра, я сидел в офисе маленького научного учреждения, и обсуждал свои планы с коллегами. Сотрудники были рады столичному гостю (посещали их, похоже, не часто) и приём мне был оказан на высшем уровне! Осмотрев лабораторию и решив на следующий же день приступить к работе (за один день, как я и предполагал, можно было закончить эксперимент и вернуться домой), я хотел было отправиться в гостиницу, но один из коллег предложил отметить мой визит не большим застольем. «На сегодня мы всю работу закончили, поэтому можно уйти пораньше» — сказал он. «Идемте все ко мне домой, а под вечер» — обратился он ко мне, — «Вы отправитесь спать в “наш отель”. Всё равно делать у нас больше нечего. Мой новый гостеприимный друг жил на самой окраине города, в частном деревянном доме. Застолье было скромным. Холодные закуски, включая салат оливье и вареная картошка. Выпили немного слабого домашнего вина. Не помню точно, сколько времени мы у него пробыли, но как только начало темнеть (а темнело рано), мы решили, что пора расходиться. На мой вопрос, как добраться то гостиницы, хозяин дома улыбнулся и сказал, что это почти рядом. «Идите прямо, метров 500» — указав направление, сказал он – «а потом сверните налево. И где-то метров через 200 прямо носом упретесь в Вашу гостиницу». Пройдя 500 метров, свернув налево и продолжив ещё довольно долго «я не уперся носом в гостиницу», а попал через грязный переулок в какой-то мрачный двор, окружённый с четырёх сторон отвратительными пятиэтажками, построенными, ещё со времен Хрущёва. Двор был очень грязен и заброшен. Слева от меня — огромная, почти на полдвора лужа, справа — мусорная куча. На фоне этой кучи, мусорный бак и трансформаторная будка казались спичечными коробками! Но самое удивительное было то, что ни в одном окне не горел свет, хотя на улице было уже довольно темно. Да ведь тут можно запросто сломать ногу, или чего хуже свалиться в канализационный люк, подумал я. И занёс меня черт сюда! Как отсюда теперь выбраться?Не знаю, сколько времени я простоял в раздумьях, но как-то вдруг очень быстро стемнело. Вокруг меня была полная тьма: ни фонаря, ни света в окнах, ни звезды на небе. Вдруг, в одном из окон на первом этаже зажегся тусклый свет. Окошко было занавешено, но сквозь гардину можно было различить силуэт лица. Гардина медленно приоткрылась, и я увидел пожилое, очень некрасивое лицо женщины. Длинный нос как у птицы, и огромные выпученные глаза. Заметив, что я на неё смотрю, женщина быстро задернула гардину и потушила свет. Через минуту, свет зажегся в другом окне, на втором этаже. Свет мерцал, и когда я присмотрелся, то оказалось что свет исходит от огней на новогодней елке. Надо же такое! В октябре то месяце! Тут одно из двух, подумал я, либо у жильцов крыша поехала, либо им лень убрать елку после нового года и они пользуются ей как ночным торшером. Вскоре погас свет и в этом окне, зато на небе, выйдя из-за туч, появился месяц. Вдруг я услышал слабый звон. Такой звук, обычно, исходит от звонка велосипеда. Около меня на маленьком детском велосипедике, каталось некое странное существо. То была маленькая старушонка, ростом не больше шестилетнего ребёнка. Словно маленькая девочка, старушка быстро крутила педали, и дергала за язычок велосипедного звонка, нарушая тем самым тишину на безлюдном дворе. Старушка каталась кругами, и когда она проехала мимо меня, то в свете луны я сумел рассмотреть её. Лицо у старушки было сморщено так, что дальше некуда. Просто сушеная груша, а не лицо! Одета она была в грязное, черное платье, а из-под платочка выбивались пряди седых волос. Да и платок был не совсем обычным. То была не материя, а береста. Вот это, да! Никогда бы не подумал, что кора берёзы может использоваться как головной убор! А потом я взглянул на её ноги. Но лучше бы я этого не делал (решил бы себе, что это просто выжившая из ума старуха). Так вот, у этой старушки, вместо нормальных человеческих ступней были куриные лапы. Вылитая кикимора, ожившая с иллюстрации художника Билибина!Вот тут-то я и узнал, что такое настоящий страх! Не разбирая дороги, я кинулся бежать со всех ног, забыв, что могу запросто сломать шею, или упасть в люк. Бежал я, по-моему, долго, и когда окончательно выбился из сил, то решил что самое разумное это найти место, где есть люди. Буквально через несколько минут, я вышел к не большому зданию, где горел свет. Оказалось, что это есть та самая гостиница. Сонная вахтерша безразлично изучила мои документы, и сказала: «Вы, конечно, можете у нас заночевать. Мест свободных сколько угодно, но, по-моему, Вы немного ошиблись, мы ждали вас вчера. Где Вы пропадали? Нам сегодня раз десять звонили! Ваши коллеги Вас ищут, прямо с ног сбились! Наверное, уже и в милицию заявили. Кстати, если я не ошибаюсь, то через час у Вас поезд. Если Вы опять будете растяпой, то Вам действительно надо оставаться у нас: следующий поезд не скоро — только через несколько дней». Я попросил вызвать такси, и где-то уже через час, ехал обратно домой, развалившись на верхней полке. Было слышно, как двое подо мной вели не торопливую вечернюю беседу. «Ты только подумай, дорогой, 70 лет нам внушали, что религия это опиум, что верить плохо, что Бога нет. А теперь? Детей окрестили, в церковь по воскресеньям. Кого ни спроси, каждый религиозен, каждый в Бога верит! «Так теперь у нас и сам президент в церковь ходит, да и в Америке, говорят, все религиозны» — вторил ему собеседник. «Так вот и я об этом. Верующим стало быть модно. Скажи, что в Бога веришь, так тебе и почёт и уважение! А скажи, что лешего видел в лесу, или что у тебя, скажем, дома за печкой, домовой живёт, так тебя засмеют! А почему? Почему, я спрашиваю? Да просто потому, что мы хоть сами себя и религиозными считаем, а Библию не открывали, и что там написано — не знаем!».   «И что там написано?» — последовал вопрос. «А там написано, что не только Бог и ангелы существуют, но и сатана со своими помощниками падшими ангелами. А кто такие падшие ангелы? Это и есть та самая нежить. Значит если Бог реален, то черти, лешие, кикиморы и прочая нечисть реальна тоже!».