Станция «Кровь»Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Ничем не выдающийся человек Крючков к своим тридцати годам личным автомобилем так и не обзавёлся, да и не стремился в принципе, объясняя свою позицию тем, что на метро до работы и обратно добираться куда быстрее и удобнее, нежели проводить несколько часов в пробках. Так что, едва кончился рабочий день, Крючков собрался и вынырнул в прохладный оранжевый сумрак, опустившийся на Москву. Зима выдалась сырой и довольно тёплой, но Крючков зябко ёжился в поднятый воротник и глубже прятал руки в карманы пальто. Он который день собирался купить себе перчатки, но всё время было то недосуг, то лень, то и вовсе забывалась такая потребность. Висящая через плечо сумка хлопала по бедру при каждом шаге. Там лежала пластиковая коробка с остатками обеда, да ещё плотно свёрнутый рулон отпечатанных на принтере бумаг с неинтересным рабочим содержимым. Очень скоро Крючков вывернул на главную улицу, присоединившись к плотному людскому потоку, который сверху вполне походил на реку и вёл себя, как река, обтекая препятствия и вновь сливаясь, чтобы затем разделиться на два рукава. Часть людей устремилась к автобусной остановке, Крючков же вместе с остальными протиснулся в двери метро и вдохнул тёплый и душный станционный воздух. Под потолком заулюлюкал случайно залетевший на станцию голубь, зашуршал крыльями. Крючков мельком глянул на него и тут же забыл. Миновав ещё пару стеклянных дверей и угрюмую группу полицейских, он ступил на эскалатор и там едва не уснул. Длинная лестница-чудесница плавно несла Крючкова вниз, и высокие светильники, проплывавшие мимо, оказывали на него усыпляющий и даже в чём-то гипнотический эффект, однако в метре от окончания эскалатора Крючков встрепенулся и затем успешно погрузился в как раз подошедший поезд. Сесть не удалось. Плотный организм толпы, спрессованный внутри вагона, без особенной охоты расступился, позволяя Крючкову присоединиться. Тот, прижимая к себе сумку, ввинтился в сердце толпы и там застрял. С каждой стороны его подпирало по человеку, так что здесь Крючков позволил себе расслабиться и закрыть глаза. Ехать ему следовало до конечной, и Крючков предвкушал около получаса почти безмятежного сна. Дремлющий мозг Крючкова выхватывал из окружающего ропота названия станций. «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — «Динамо». А потом будет «Аэропорт». Потом «Сокол». По мере движения к концу ветки людей в вагоне становилось меньше, но не намного — Крючков по-прежнему почти не мог шевельнуться и отчётливо ощущал острый угол чьей-то сумки под коленом. Полусонная попытка передвинуться не привела к успеху, Крючков воткнулся лицом в длинные девичьи волосы, скривился и тут же поймал воткнувшийся в рёбра длинный пластмассовый тубус, висевший на сутулой спине какого-то парня. Конфликта не вышло, все были вялые. Однако Крючков осознал, что попытка вырваться в более удобное место будет бесполезна и снова задремал. «Войковская. Следующая станция — «…. вь». Динамик поезда выплюнул что-то не слишком внятное, на что Крючков, впрочем, не среагировал, поскольку никакого подвоха не ожидал. Но когда поезд тронулся — слишком уж резво для перегруженного людьми поезда, — и его тряхнуло, Крючков повалился на пол, больно ударившись рукой. И заморгал растерянно, растянувшись на заплёванном полу. Людей в вагоне не было вовсе. Мигали лампы под потолком, перекатывалась ошалевшая от свободы пивная бутылка, звонко стукаясь о диванчики. Крючков кое-как принял вертикальное положение, отряхивая ладони, и уставился сквозь стекло в соседний вагон, где тоже было совершенно пусто. Как будто Крючков остался в поезде совсем один, точно все взяли и куда-то попросту исчезли из мчащегося по тоннелям поезда. Крючков был растерян и смущён. Зачем-то прошёлся по вагону из конца в конец, затем сел на диванчик и достал телефон. Сеть не ловила, что в принципе было обычным в метро делом, но Крючков вдруг ощутил тревогу. Дотянувшись до кнопки связи пассажира с машинистом, он попытался обрисовать ситуацию, но в ответ что-то пронзительно взвыло из динамика, и Крючков поспешно отпустил кнопку. Поезд начал замедлять свой бег, и Крючков настороженно смотрел на проносящиеся за окнами стены тоннеля. Толстые кабели вились по ним зигзагами и волнами, потом всё медленнее и медленнее, пока не уступили место пустынной станции, тонущей в красноватом полумраке. Поезд плавно остановился, и двери по всей его длине распахнулись с грохотом. Эхо пропрыгало по перрону и затихло. — Станция «Кровь». Конечная. Ничем не выдающийся человек Крючков к своим тридцати годам личным автомобилем так и не обзавёлся, да и не стремился в принципе, объясняя свою позицию тем, что на метро до работы и обратно добираться куда быстрее и удобнее, нежели проводить несколько часов в пробках. Так что, едва кончился рабочий день, Крючков собрался и вынырнул в прохладный оранжевый сумрак, опустившийся на Москву. Зима выдалась сырой и довольно тёплой, но Крючков зябко ёжился в поднятый воротник и глубже прятал руки в карманы пальто. Он который день собирался купить себе перчатки, но всё время было то недосуг, то лень, то и вовсе забывалась такая потребность. Висящая через плечо сумка хлопала по бедру при каждом шаге. Там лежала пластиковая коробка с остатками обеда, да ещё плотно свёрнутый рулон отпечатанных на принтере бумаг с неинтересным рабочим содержимым. Очень скоро Крючков вывернул на главную улицу, присоединившись к плотному людскому потоку, который сверху вполне походил на реку и вёл себя, как река, обтекая препятствия и вновь сливаясь, чтобы затем разделиться на два рукава. Часть людей устремилась к автобусной остановке, Крючков же вместе с остальными протиснулся в двери метро и вдохнул тёплый и душный станционный воздух. Под потолком заулюлюкал случайно залетевший на станцию голубь, зашуршал крыльями. Крючков мельком глянул на него и тут же забыл. Миновав ещё пару стеклянных дверей и угрюмую группу полицейских, он ступил на эскалатор и там едва не уснул. Длинная лестница-чудесница плавно несла Крючкова вниз, и высокие светильники, проплывавшие мимо, оказывали на него усыпляющий и даже в чём-то гипнотический эффект, однако в метре от окончания эскалатора Крючков встрепенулся и затем успешно погрузился в как раз подошедший поезд. Сесть не удалось. Плотный организм толпы, спрессованный внутри вагона, без особенной охоты расступился, позволяя Крючкову присоединиться. Тот, прижимая к себе сумку, ввинтился в сердце толпы и там застрял. С каждой стороны его подпирало по человеку, так что здесь Крючков позволил себе расслабиться и закрыть глаза. Ехать ему следовало до конечной, и Крючков предвкушал около получаса почти безмятежного сна. Дремлющий мозг Крючкова выхватывал из окружающего ропота названия станций. «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — «Динамо». А потом будет «Аэропорт». Потом «Сокол». По мере движения к концу ветки людей в вагоне становилось меньше, но не намного — Крючков по-прежнему почти не мог шевельнуться и отчётливо ощущал острый угол чьей-то сумки под коленом. Полусонная попытка передвинуться не привела к успеху, Крючков воткнулся лицом в длинные девичьи волосы, скривился и тут же поймал воткнувшийся в рёбра длинный пластмассовый тубус, висевший на сутулой спине какого-то парня. Конфликта не вышло, все были вялые. Однако Крючков осознал, что попытка вырваться в более удобное место будет бесполезна и снова задремал. «Войковская. Следующая станция — «…. вь». Динамик поезда выплюнул что-то не слишком внятное, на что Крючков, впрочем, не среагировал, поскольку никакого подвоха не ожидал. Но когда поезд тронулся — слишком уж резво для перегруженного людьми поезда, — и его тряхнуло, Крючков повалился на пол, больно ударившись рукой. И заморгал растерянно, растянувшись на заплёванном полу. Людей в вагоне не было вовсе. Мигали лампы под потолком, перекатывалась ошалевшая от свободы пивная бутылка, звонко стукаясь о диванчики. Крючков кое-как принял вертикальное положение, отряхивая ладони, и уставился сквозь стекло в соседний вагон, где тоже было совершенно пусто. Как будто Крючков остался в поезде совсем один, точно все взяли и куда-то попросту исчезли из мчащегося по тоннелям поезда. Крючков был растерян и смущён. Зачем-то прошёлся по вагону из конца в конец, затем сел на диванчик и достал телефон. Сеть не ловила, что в принципе было обычным в метро делом, но Крючков вдруг ощутил тревогу. Дотянувшись до кнопки связи пассажира с машинистом, он попытался обрисовать ситуацию, но в ответ что-то пронзительно взвыло из динамика, и Крючков поспешно отпустил кнопку. Поезд начал замедлять свой бег, и Крючков настороженно смотрел на проносящиеся за окнами стены тоннеля. Толстые кабели вились по ним зигзагами и волнами, потом всё медленнее и медленнее, пока не уступили место пустынной станции, тонущей в красноватом полумраке. Поезд плавно остановился, и двери по всей его длине распахнулись с грохотом. Эхо пропрыгало по перрону и затихло. — Станция «Кровь». Конечная. Просьба освободить вагоны, — пропел динамик приятным женским голосом. Крючков не трогался с места, пытаясь осмыслить ситуацию, в которой оказался. Поезд ждал с распахнутыми дверями, Крючков же ждал, когда поезд начнёт обходить станционный работник с целью изгнания из него прикорнувших пассажиров и растянувшихся на сиденьях бомжей, но прошла минута, затем другая, а в поезд так никто и не вошёл. — Станция «Кровь». Конечная. Просьба освободить вагоны, — настойчиво повторил голос, прыгнул эхом на пустынную станцию. Крючков робко внял рекомендации и встал с диванчика, приняв заодно решение добежать до головного вагона и обратиться непосредственно к машинисту за разъяснениями — не завёз ли он его часом на проектируемую, а то и вовсе закрытую станцию? Так пусть увозит обратно. Несколько смущало зловещее название станции, но Крючков старательно игнорировал этот факт. Но стоило ему ступить на перрон, двери захлопнулись с шумом, будто того и ждали, и поезд, набирая скорость, начал исчезать в чернеющем тоннеле. Крючков зачем-то погнался следом, но, конечно, не догнал, остановился, запыхавшись, у самого конца станции и увидел своё отражение в глухой стене багрового мрамора. В чёрном провале тоннеля блеснули напоследок стёкла поезда и он окончательно исчез, хвостом утащив за собой грохот колёс по рельсам. Крючков растерянно огляделся. Было страшно — не столько от того, что он оказался один непонятно где, а от некоторой неестественности, которая пронизывала обширное подземное помещение, куда ни глянь. Видно было нехорошо, однако сориентироваться было возможно, ибо присутствовал источник красноватого света, правда неясно, откуда он исходил. Тень под ногами Крючкова оказалась выражена лишь слабым расплывчатым пятном. Он поправил сумку на боку и медленно пошёл в обратную сторону, оглядывая место, где оказался. Приметил тускло блестящие латунные буквы над путями с обеих сторон: «Кровь», гласили они. Высокие своды, утопающие во мраке, подпирали колонны неправильной формы, будто били из пола густые мощные потоки, да так и застыли, разбрызгавшись по потолку. Крючков потрогал одну из колонн пальцами и брезгливо отдёрнул руку — колонна была тёплой и немного липкой. Вытирая пальцы о штанину, Крючков дошёл до противоположного окончания станции и увидел точно такую же стену, наглухо закрывающую возможный выход на поверхность. Тогда же он заметил ещё одну особенность, на которую до этого не обратил внимания — ни по одному из путей не ходили больше поезда, хотя время было не самое позднее. Без особенной надежды достав телефон, Крючков сверил время и снова убедился в отсутствии сети, после чего навернул ещё пару кругов по станции, каждый раз надеясь увидеть переход на другую линию, эскалатор или хотя бы лестницу, хоть что-то — но ничего. Только глянцевый блеск красных колонн, да равнодушная темнота четырёх входов в тоннели. Крючков в нерешительности замер на краю платформы, рассматривая убегающие во тьму рельсы. Кажется, поезд, который привёз его сюда, шёл по этому пути и уехал в ту сторону — значит, ему нужно двигаться в противоположную. Крючков в принципе понимал, что невидимые тоннели в действительности ветвятся и множатся, но хоть куда-нибудь он должен по ним выйти? Не вечность же на глухой станции сидеть. И, решившись, Крючков спрыгнул вниз и быстрым шагом направился вперёд по тоннелю, стараясь не споткнуться о шпалы. Какое-то время он ещё мог видеть, ибо в тоннель проникало немного света со станции, но позднее был вынужден вновь достать телефон и включить «фонарик» . Вспышка на задней панели загорелась ярким белым светом и Крючков ускорил шаг, потому что «фонарик» активно разряжал батарею, а без него существовал вполне ощутимый риск запнуться обо что-нибудь и сломать себе шею. Немного смущала также вероятность наткнуться на встречный поезд, но Крючков был уже рад хоть какому-нибудь признаку того, что в мире он остался не единственным жителем. Хоть поезд, хоть тоннельный работник в оранжевой спецовке, да пусть даже метровая крыса из городских легенд. Он дошёл до развилки и там остановился, решая, куда пойти дальше. Крючкову было соблазнительно пойти как налево, так и направо — как он небезосновательно полагал, куда-нибудь выйти таким образом удастся, — и избрал в итоге левый проход. Ещё двести метров, пятьсот, километр, в темноте легко сбиться со счёта, но в какой-то момент изрядно уставший от непривычно длительной прогулки Крючков увидел забрезживший впереди красноватый свет, а затем и станцию «Кровь». Чего не могло быть. Крючков вышел с той же стороны, куда и вошёл. Паниковать не хотелось, но он был к тому близок, потому что выхода по-прежнему не наблюдалось. Сунув телефон в карман, Крючков побежал по рельсам вперёд, и когда тьма вокруг него сгустилась, запыхался, перешёл на шаг. Шёл вперёд ещё, до тех пор, пока впереди снова не замаячил красный свет и станция «Кровь» не поприветствовала свою добычу хищным безмолвием.

Крючков устало выкарабкался обратно на платформу и там сел. Времени подумать над тем, как покинуть станцию, было вполне достаточно. Достал из сумки недоеденный обед, пожевал, не чувствуя вкуса. Сюрреалистичная проектировка тоннелей, с которой Крючков имел несчастье столкнуться, не давала шанса уйти на своих двоих, а поезд — обратный поезд, тоже не шёл. Тихий странный звук отвлёк внимание Крючкова от планов к побегу. Он поднял глаза и увидел, как колонны, походившие на застывшие фонтаны крови, больше не неподвижны, а поднимаются от пола к потолку и шумят. Липкая тяжёлая капля упала Крючкову на лоб, потом ещё одна и ещё. Он вскочил, заметался по полу в поисках укрытия. Пол, сам Крючков, да и всё вокруг, становилось всё более мокрым, красным, скользким. Запнувшись о свою ногу, Крючков свалился с платформы и рванул к тоннелю, вытирая глаза и крича. Вход в тоннель с рёвом закрылся у него за спиной. — «Войковская». Следующая станция — «Водный стадион», — молвил динамик. Толпа в вагоне зашевелилась, двигаясь к выходу и таща за собой мёртвое тело Крючкова. Едва люди расступились, он упал кулем между дверьми, да так и остался лежать.