Сосед из квартиры напротивСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Я вышел из метро. Рюкзак невыносимо давил на плечи, ручка чемодана уже натёрла ладонь до боли. Чемодан можно было бы катить, если у него было бы оба колеса. Ну да это уже не важно, до новой квартиры осталось пройти пару кварталов от метро. Я был обычным студентом строительного вуза, после выпуска нашёл неплохую работу с очень хорошей зарплатой, о чём ещё может думать молодой парень 24-х лет, кроме как о высокооплачиваемой работе? Уже через месяц на своей первой работе меня отправили на стажировку на 3 года из Москвы в Питер, развивать филиал компании. Место предлагалось очень неплохое и оплата была соответствующей. К моменту оповещения меня о моём переезде тут, недалеко от станции метро «Пушкинская» фирма, в которой я работал, уже купила мне квартиру и проплатила квартплату на 3 месяца вперёд. Не сказать чтобы меня много что держало в родной Москве, но уезжать всё равно не хотелось. Что поделать, в конце концов это всего лишь 3 года, а не вся жизнь, может мне здесь и понравится. Дойдя до нужного подъезда я набрал записанный на мятой бумажке-стикере код домофона. Противно пикая дверь распахнулась открыв чрево тусклого подъезда выкрашенного ни то в цвет морской волны, ни то в салатовый, при свете грязных неоновых ламп цвет был плохо различим. Дом не отличался гениальностью архитектуры или захватывающим историческим прошлым. Обычная пятиэтажка, со своими наркоманами, алкоголиками и проститутками, которых так опытно различали среди обычных жильцов сварливые бабки-скандалистки, сидящие на проржавевших лавках возле подъезда. Лифт однако был новеньким, тёмно-серого цвета с большущим зеркалом и красивыми круглыми кнопками с красной подсветкой. Я зашёл в лифт, из зеркала на меня смотрело небритое лицо с небольшими мешками под глазами, несмотря на это в карих глазах блестел огонёк предвкушения новой жизни. Я поднялся на свой 4-ый этаж. Блок, где находилась моя новенькая однушка был с правой стороны, вход в блок закрывала массивная дверь с потрескавшейся чёрной обивкой. Открыв дверь выданным мне ещё на работе ключом я вошёл в узенький блок, состоящий из двух квартир. Одна из дверей была новенькой, железной, раскрашенной в цвет орехового дерева. Другая же не сильно отличалась т входной двери блока, из-за второй двери размеренно пахло жаренным луком и морковью, желудок тут же напомнил, что бак практически пуст. На скорую руку распаковав вещи я сходил в магазин, купил пельменей, майонез, хлеб и сигареты. Пока этого достаточно…Следующие два дня я осматривал город, ходил по музеям и закупал деловые костюмы для работы. На новою работу нужно было выходить лишь в понедельник, так что время адаптироваться у меня было. Как то поздно вечером я возвращался домой и около своего подъезда заметил мужчину, пытающегося открыть подъездную дверь с четырьмя тяжёлыми сумками в руках. Воспитание и общая цель заставили меня ему помочь. Что-то буркнув в знак благодарности мужик прошёл за мной в подъезд, на вид ему было лет 40-45, лысый, с недельной щетиной в брезентовой зелёной куртке и широких спортивных штанах. Мы зашли в лифт и нажали одну и ту же кнопку. Мужчина посмотрел на меня болотного цвета глазами немного удивлённо и спросил:- Из 176-ой чтоль? - я ответил утвердительно, после чего мужик расплылся в улыбке, поставил пакеты на пол лифта и протянул руку для рукопожатия. - Стало быть - соседи. Выйдя на нашем этаже мы постояли на лестничной клетке, покурили и немного разговорились. - Может на чай заглянешь? - спросил Прохорович. Представился этот мужик именно как Прохорович, по его словам жил один, работал в метро и горя, судя по всему, не знал. Отказывать в ******** новоиспечённому соседу было невежливо и не долго думая мы прошли к нему в квартиру. Его квартира не многим отличалась от моей, разве что в моей был сделан евро-ремонт, когда как в квартире Прохоровича сильно пахло временами Советского Союза. Мы помыли руки и уселись за небольшой стол, где уже стоял заваренный в двух кружках чай и бутерброды с плавленным сыром. Отпив чай я понял, что он с особой приправой, какую в наших краях называли просто и не броско «коньяк». «Лаадно, сегодня можно немножко» - подумал про себя я и завёл беседу с Прохоровичем. Болтали мы много и обо всём, он спрашивал про работу, как попал сюда и выливал в диалог прочие издержки любопытства, которого, судя по всему, ему было не занимать. - А ты знаешь, кто в этой квартире до тебя то жил?- Нет, а что?- Ой, это отдельная история, наша районная знаменитость, Андрейка Летунов. - Инстересно, и кто же он таков был? - спросил я. - Да так, — Прохорович ухмыльнулся, - Убийцей серийным. - Да ладно! Серьёзно?- Ага, до сих пор ищут. - Интересно, с этого места поподробнее. Я отпил из белой кружки с какой то надписью на обороте тёплого чаю, который прошёл волной по телу и придал разговору домашнего уюта. Я вышел из метро. Рюкзак невыносимо давил на плечи, ручка чемодана уже натёрла ладонь до боли. Чемодан можно было бы катить, если у него было бы оба колеса. Ну да это уже не важно, до новой квартиры осталось пройти пару кварталов от метро. Я был обычным студентом строительного вуза, после выпуска нашёл неплохую работу с очень хорошей зарплатой, о чём ещё может думать молодой парень 24-х лет, кроме как о высокооплачиваемой работе? Уже через месяц на своей первой работе меня отправили на стажировку на 3 года из Москвы в Питер, развивать филиал компании. Место предлагалось очень неплохое и оплата была соответствующей. К моменту оповещения меня о моём переезде тут, недалеко от станции метро «Пушкинская» фирма, в которой я работал, уже купила мне квартиру и проплатила квартплату на 3 месяца вперёд. Не сказать чтобы меня много что держало в родной Москве, но уезжать всё равно не хотелось. Что поделать, в конце концов это всего лишь 3 года, а не вся жизнь, может мне здесь и понравится. Дойдя до нужного подъезда я набрал записанный на мятой бумажке-стикере код домофона. Противно пикая дверь распахнулась открыв чрево тусклого подъезда выкрашенного ни то в цвет морской волны, ни то в салатовый, при свете грязных неоновых ламп цвет был плохо различим. Дом не отличался гениальностью архитектуры или захватывающим историческим прошлым. Обычная пятиэтажка, со своими наркоманами, алкоголиками и проститутками, которых так опытно различали среди обычных жильцов сварливые бабки-скандалистки, сидящие на проржавевших лавках возле подъезда. Лифт однако был новеньким, тёмно-серого цвета с большущим зеркалом и красивыми круглыми кнопками с красной подсветкой. Я зашёл в лифт, из зеркала на меня смотрело небритое лицо с небольшими мешками под глазами, несмотря на это в карих глазах блестел огонёк предвкушения новой жизни. Я поднялся на свой 4-ый этаж. Блок, где находилась моя новенькая однушка был с правой стороны, вход в блок закрывала массивная дверь с потрескавшейся чёрной обивкой. Открыв дверь выданным мне ещё на работе ключом я вошёл в узенький блок, состоящий из двух квартир. Одна из дверей была новенькой, железной, раскрашенной в цвет орехового дерева. Другая же не сильно отличалась т входной двери блока, из-за второй двери размеренно пахло жаренным луком и морковью, желудок тут же напомнил, что бак практически пуст. На скорую руку распаковав вещи я сходил в магазин, купил пельменей, майонез, хлеб и сигареты. Пока этого достаточно…Следующие два дня я осматривал город, ходил по музеям и закупал деловые костюмы для работы. На новою работу нужно было выходить лишь в понедельник, так что время адаптироваться у меня было. Как то поздно вечером я возвращался домой и около своего подъезда заметил мужчину, пытающегося открыть подъездную дверь с четырьмя тяжёлыми сумками в руках. Воспитание и общая цель заставили меня ему помочь. Что-то буркнув в знак благодарности мужик прошёл за мной в подъезд, на вид ему было лет 40-45, лысый, с недельной щетиной в брезентовой зелёной куртке и широких спортивных штанах. Мы зашли в лифт и нажали одну и ту же кнопку. Мужчина посмотрел на меня болотного цвета глазами немного удивлённо и спросил:- Из 176-ой чтоль? - я ответил утвердительно, после чего мужик расплылся в улыбке, поставил пакеты на пол лифта и протянул руку для рукопожатия. - Стало быть - соседи. Выйдя на нашем этаже мы постояли на лестничной клетке, покурили и немного разговорились. - Может на чай заглянешь? - спросил Прохорович. Представился этот мужик именно как Прохорович, по его словам жил один, работал в метро и горя, судя по всему, не знал. Отказывать в ******** новоиспечённому соседу было невежливо и не долго думая мы прошли к нему в квартиру. Его квартира не многим отличалась от моей, разве что в моей был сделан евро-ремонт, когда как в квартире Прохоровича сильно пахло временами Советского Союза. Мы помыли руки и уселись за небольшой стол, где уже стоял заваренный в двух кружках чай и бутерброды с плавленным сыром. Отпив чай я понял, что он с особой приправой, какую в наших краях называли просто и не броско «коньяк». «Лаадно, сегодня можно немножко» - подумал про себя я и завёл беседу с Прохоровичем. Болтали мы много и обо всём, он спрашивал про работу, как попал сюда и выливал в диалог прочие издержки любопытства, которого, судя по всему, ему было не занимать. - А ты знаешь, кто в этой квартире до тебя то жил?- Нет, а что?- Ой, это отдельная история, наша районная знаменитость, Андрейка Летунов. - Инстересно, и кто же он таков был? - спросил я. - Да так, — Прохорович ухмыльнулся, - Убийцей серийным. - Да ладно! Серьёзно?- Ага, до сих пор ищут. - Интересно, с этого места поподробнее. Я отпил из белой кружки с какой то надписью на обороте тёплого чаю, который прошёл волной по телу и придал разговору домашнего уюта.

- Ну, слушай. Короче, Адрюшка Летунов поначалу был обычным подростком, рос как все, да, был немного эмоционален, ну да это не выходило за рамки обыденного. Когда ему исполнилось 18 — его эмоциональность перерастала в агрессию, тупую агрессию ко всем и вся. Он стал чёрствым и злым парнем безо всякой на то причины, родители не знали что делать. Часто он на них срывался, закатывал домашние скандалы, в общем выводил он своих родителей. Такая резкая перемена настроения не могла оставить родителей равнодушными и они отвели его к психологу. Тот диагностировал у Андрея раннюю стадию Шизофрении. Причины развития этой болезни не знал никто, но от этого легче не становилось. Через пол года лечения прогресса не последовало, Андрей стал разговаривать сам с собой по ночам, о чём то сам с собой советовался. Это всех сильно настораживало. В итоге дошло до того, что Андрей легко мог, прибывая в приподнятом настроении, снять застрявшего на дереве котёнка и уже через минуту задушить его. Ну и само собой это повлекло за собой последствия. Выйдем, покурим?Последняя реплика относилась ко мне. Мы вышли на узенький балкон и закурили мои сигареты, свои Прохорович, как сам говорил, оставил на прилавке магазина и не хотел возвращаться с тяжёлыми сумками. - Ну так вот, — Прохорович глубоко затянулся, — В итоге во время одного из скандалов Летунов жестоко убил своих родителей. Мать он повалил на пол и запинал ногами по рёбрам так, что лёгкие у несчастной слиплись, а отцу проломил монтировкой голову. Хрен его знает, где он прятался, но милиция его тщетно искала 10 лет, да так и не нашла. На родителях Летунов не остановился, в бегах от правоохранительных органов он в последствии сбежал в деревеньку и там поселился в обычной землянке рядом с домами жильцов, которую сам и выкопал. Работал на благо всего поселения месяца 3, а потом его опять переклинило и уже на следующее утро на заборчике каждого дома висело по несколько трупов его бывших обитателей, которых Андрей не поленился и примотал проволокой к доскам. Снова в состоянии владения собой Летунов так и не вернулся. Остался в этой деревне жить, - мы прошли обратно в кухню, я было хотел таки разглядеть надпись на кружке, но не успел, уселся за стул и продолжил слушать. - Так проходили годы, изредка деревню посещали родственники погибших в ней жителей, с которыми Андрей не без удовольствия расправлялся. Это стало его упокоением, его смыслом жизни, единственной отдушиной от, кипящих в голове с раздоенной личностью, мыслей. Он убивал всё, что двигалось, а что не двигалось — расшатывал и добивал. И убивал он не просто, зачастую забивал чем-нибудь тупым, сначала ломал ноги, чтобы жертва не могла бежать от него, потом руки, дабы прервать сопротивление, потом ломал таз и рёбра — самое болезненное, и просто оставлял жертву страдать. От скуки, бывало, доламывал оставшиеся целыми кости в уже остывших трупах. Но ведь такая глобальная пропажа народу без внимания не останется, вот и нагрянула в эту деревеньку милиция. Только Летунова уже там не было. Он пошёл в другую деревню и так выкашивал весь пригород Петербурга. Я слушал не отрываясь, Прохорович рассказывал выразительно и в красках, чай давно закончился, но я всё же машинально несколько раз подносил белую кружку к губам. - В конце концов надоели ему деревенщины видимо… И…- И что?- Решил он покрупнее играть, судя по всему, приезжал он сюда недавно, в свою квартиру заглядывал. Хотел было войти, да замок уже не тот, и дверь не та, а ключи он хранил. Неделю назад это было — Прохорович допил чай с коньяком и поставил кружку на соседний толик для готовки рядом с раковиной. - Видимо, уже тогда моя фирма эту квартирку то прикупила. - На-а-а-аверное, — Прохорович ухмыльнулся и о чём то задумался. - А что дальше то стало с этим летуновым? - всё любопытсвовал я- А что дальше? - Прохорович задумчиво смотрел в стенку щурясь. Вдруг он перевёл взгляд на меня ирасплылся в улыбке, протянувшись ко мне он схватил кружку за горлышко и обернул её на 180 градусов. Ноги моментально налились свинцом… На кружке тонким шрифтом длинными красивыми чёрными буквами было написано «Андрей»- Он поселился в соседней квартире, - Андрей Прохорович Летунов расплылся в широкой злорадной улыбке…