Серийный убийца стариков Кеннет ЭрскинСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Будущий серийный убийца еще в детстве начал приобщаться к наркотикам и не только сам употреблял их, но и своеобразно приобщал к ним младшего братика. «Хочешь словить кайф не по-детски?» — спросил 17-летний подросток брата-первоклассника и, не дожидаясь ответа, вложил ему в рот «бычок» с дурью. Через пару затяжек малыш был уже не в себе. Старший брат вывел «поплывшего» пацаненка во двор. И принялся мастерить виселицу. Когда все было готово, Кен Эрскин накинул школьнику петлю на шею и, подведя к табуретке, установленной под деревом, ласково приказал: «Ну, давай, полезай!» На счастье Пета, в самый кульминационный момент описываемого действа – в момент, когда Кен уже готовился выбить табуретку из-под ног ребенка – во двор вошла Маргарет Эрскин, вернувшаяся домой с работы мать братьев. Поняв, что обкурившийся Кен и впрямь готов убить доверчивого малыша, мать выгнала старшего сына из дома, наградив его пинком под зад и напутствовав словами: «Убирайся, проклятый наркоман! И не возвращайся: пристрелю из винчестера!» Кто знает, может быть, именно тогда, жарким июлем 1980 года, изгнанный будущий серийный убийца Кеннет Альфонс Эрскин и превратился окончательно в маньяка. В маньяка с нереализованной страстью видеть, как задыхаются в предсмертных муках удушаемые им люди. В маньяка, всегда выбирающего в жертву только самых слабых. И только в тот момент, когда за них никто не может заступиться. В течение шести лет после изгнания из родительского дома Кеннет Эрскин вел ничем не примечательную жизнь уличного торговца наркотиками на южной окраине Лондона. Не бедствовал, на жизнь хватало. Вот только с юными «голубыми» друзьями нашему пареньку раз за разом не везло. Да, юные лондонские наркоманы готовы были — за порцию халявной дури — подставить своему благодетелю задницу, но — не шею. А тот, словив оргазм под наркотический кайф, всегда тянулся именно к горлу своего очередного любовника, пытаясь его непременно задушить. Что ж, после того как лондонские полицейские получили несколько заявлении от пострадавших «девочек» Эрскина к слову, одного из любовников Кенни умудрился – таки  почти задушить, притопив бедолагу в Темзе. Парня спасли случайно оказавшиеся поблизости реаниматоры, после чего гомосексуалиста Эрскина пригласили для беседы в полицию, тот окончательно понял — так дальше жить нельзя. Нельзя — в том смысле, что настала пора подбирать в жертвы совсем уж беспомощных людей, «способных без проблем доставить максимум удовольствия» из слов Эрскина на суде. Понятно, что беспомощней юных наркоманов могли оказаться только старики. Именно их Эрскин и выбрал для утоления своей преступной похоти. Ведь даже разъезжать в поисках таких жертв серийный убийца не стал. По стечению обстоятельств район Стокуэлл в южной части Лондона, где квартировал в заброшенных домах сам хищник, издавна был местом компактного проживания пожилых людей. К ним-то, отстояв дневную смену реализуя наркотики, и принялся наведываться по ночам наш серийный убийца. 9 июня 1986 года первой жертвой зверя стала одинокая 67-летняя пенсионерка Джанет Кокет. Мерзавец, изнасиловав бабушку анально, в момент оргазма задушил ее. И имитировал естественную смерть старухи, аккуратно сложив руки Джанет крест-накрест на ее груди. Второй и третьей жертвами маньяка, успевшего прочитать в местной газетке о гибели мисс Кокет «от остановки сердца», стали двое стариков мужского пола, снимавшие на пару небольшие апартаменты. Изнасиловав и задушив 84-летнего Валентина Глима, Эрскин, не торопясь, побрился его бритвой, утерся полотенцем жертвы. После чего тоже, что и с Глимом, проделал и с его 94-летним, не способным даже встать с постели соседом по квартире Збигневом Стабравой. И эти обе смерти – практически одновременные! – были сочтены невнимательными врачами «естественными». Чтобы добиться подобного эффекта, преступнику вновь хватило «благообразно» разложить по койкам мертвые старческие тела. Возможно, «естественный мор» стариков в районе Стокуэлл так бы и продолжился, если бы не случайность. 27 июня Кеннет умудрился проникнуть в Чепхэмский приют для стариков и уже начал насиловать 8З-летнего Фреда Прентиса, когда тот из последних сил сумел нажать на кнопку тревожного вызова. Убийца, услышав вой сирен и топот санитаров, бегущих к палате Фреда, выпрыгнул из окна второго этажа. Выпрыгнул, даже не повредив себе ноги. Однако оплошность уже была им совершена: Прентис, отнюдь не впавший в маразм, сумел довольно подробно описать своего мучителя. И даже более того. Поскольку Эрскину, видимо, доставляло особое удовольствие сообщать беспомощной жертве, какая участь ее ждет, Прентис вспомнил, как маньяк обещал «кончив, вспрыгнуть ему коленями правой рукой». Эти показания старика были запротоколированы. И посему немудрено, что, когда на следующий же день в Стокуэлле у себя на дому скончался «от естественных причин» другой 74-летний пенсионер Уильям Доунес, полиция привлекла к расследованию обстоятельств этой смерти уже своих экспертов. Опасения служителей закона подтвердились. Будущий серийный убийца еще в детстве начал приобщаться к наркотикам и не только сам употреблял их, но и своеобразно приобщал к ним младшего братика. «Хочешь словить кайф не по-детски?» — спросил 17-летний подросток брата-первоклассника и, не дожидаясь ответа, вложил ему в рот «бычок» с дурью. Через пару затяжек малыш был уже не в себе. Старший брат вывел «поплывшего» пацаненка во двор. И принялся мастерить виселицу. Когда все было готово, Кен Эрскин накинул школьнику петлю на шею и, подведя к табуретке, установленной под деревом, ласково приказал: «Ну, давай, полезай!» На счастье Пета, в самый кульминационный момент описываемого действа – в момент, когда Кен уже готовился выбить табуретку из-под ног ребенка – во двор вошла Маргарет Эрскин, вернувшаяся домой с работы мать братьев. Поняв, что обкурившийся Кен и впрямь готов убить доверчивого малыша, мать выгнала старшего сына из дома, наградив его пинком под зад и напутствовав словами: «Убирайся, проклятый наркоман! И не возвращайся: пристрелю из винчестера!» Кто знает, может быть, именно тогда, жарким июлем 1980 года, изгнанный будущий серийный убийца Кеннет Альфонс Эрскин и превратился окончательно в маньяка. В маньяка с нереализованной страстью видеть, как задыхаются в предсмертных муках удушаемые им люди. В маньяка, всегда выбирающего в жертву только самых слабых. И только в тот момент, когда за них никто не может заступиться. В течение шести лет после изгнания из родительского дома Кеннет Эрскин вел ничем не примечательную жизнь уличного торговца наркотиками на южной окраине Лондона. Не бедствовал, на жизнь хватало. Вот только с юными «голубыми» друзьями нашему пареньку раз за разом не везло. Да, юные лондонские наркоманы готовы были — за порцию халявной дури — подставить своему благодетелю задницу, но — не шею. А тот, словив оргазм под наркотический кайф, всегда тянулся именно к горлу своего очередного любовника, пытаясь его непременно задушить. Что ж, после того как лондонские полицейские получили несколько заявлении от пострадавших «девочек» Эрскина к слову, одного из любовников Кенни умудрился – таки  почти задушить, притопив бедолагу в Темзе. Парня спасли случайно оказавшиеся поблизости реаниматоры, после чего гомосексуалиста Эрскина пригласили для беседы в полицию, тот окончательно понял — так дальше жить нельзя. Нельзя — в том смысле, что настала пора подбирать в жертвы совсем уж беспомощных людей, «способных без проблем доставить максимум удовольствия» из слов Эрскина на суде. Понятно, что беспомощней юных наркоманов могли оказаться только старики. Именно их Эрскин и выбрал для утоления своей преступной похоти. Ведь даже разъезжать в поисках таких жертв серийный убийца не стал. По стечению обстоятельств район Стокуэлл в южной части Лондона, где квартировал в заброшенных домах сам хищник, издавна был местом компактного проживания пожилых людей. К ним-то, отстояв дневную смену реализуя наркотики, и принялся наведываться по ночам наш серийный убийца. 9 июня 1986 года первой жертвой зверя стала одинокая 67-летняя пенсионерка Джанет Кокет. Мерзавец, изнасиловав бабушку анально, в момент оргазма задушил ее. И имитировал естественную смерть старухи, аккуратно сложив руки Джанет крест-накрест на ее груди. Второй и третьей жертвами маньяка, успевшего прочитать в местной газетке о гибели мисс Кокет «от остановки сердца», стали двое стариков мужского пола, снимавшие на пару небольшие апартаменты. Изнасиловав и задушив 84-летнего Валентина Глима, Эрскин, не торопясь, побрился его бритвой, утерся полотенцем жертвы. После чего тоже, что и с Глимом, проделал и с его 94-летним, не способным даже встать с постели соседом по квартире Збигневом Стабравой. И эти обе смерти – практически одновременные! – были сочтены невнимательными врачами «естественными». Чтобы добиться подобного эффекта, преступнику вновь хватило «благообразно» разложить по койкам мертвые старческие тела. Возможно, «естественный мор» стариков в районе Стокуэлл так бы и продолжился, если бы не случайность. 27 июня Кеннет умудрился проникнуть в Чепхэмский приют для стариков и уже начал насиловать 8З-летнего Фреда Прентиса, когда тот из последних сил сумел нажать на кнопку тревожного вызова. Убийца, услышав вой сирен и топот санитаров, бегущих к палате Фреда, выпрыгнул из окна второго этажа. Выпрыгнул, даже не повредив себе ноги. Однако оплошность уже была им совершена: Прентис, отнюдь не впавший в маразм, сумел довольно подробно описать своего мучителя. И даже более того. Поскольку Эрскину, видимо, доставляло особое удовольствие сообщать беспомощной жертве, какая участь ее ждет, Прентис вспомнил, как маньяк обещал «кончив, вспрыгнуть ему коленями правой рукой». Эти показания старика были запротоколированы. И посему немудрено, что, когда на следующий же день в Стокуэлле у себя на дому скончался «от естественных причин» другой 74-летний пенсионер Уильям Доунес, полиция привлекла к расследованию обстоятельств этой смерти уже своих экспертов. Опасения служителей закона подтвердились. Достаточно, оказалось, просто присмотреться к телу Доунеса, чтобы обнаружить на его шее слабые следы странгуляции, а на его груди — неглубокую вмятину, которую нанес видимо, коленом серийный убийца. Данные медэкспертизы тоже были однозначны: старик Доунес подвергся перед смертью гомосексуальному изнасилованию. В свете новых обстоятельств заново были исследованы и трупы Стабравы, Глима, Кокет. Надо ли говорить, что и в этих трех случаях речь шла не о смерти от старости, а об изнасилованиях и удушениях? Пытаясь оправдать свою невнимательность, гражданские медики поясняли, что старикам, как говорит-ся, хватало и легкого движения руки маньяка. Руки, практически не оставлявшей характерных следов на стариковских шеях. Однако сыщиков больше интересовали не оправдания врачей, а следы, способные вывести на след мерзавца. И таковые вскоре нашлись: достаточно четкие отпечатки пальцев «с мест событий» и короткие волосы в постелях убитых, принадлежавшие, вне всякого сомнения, представителю негроидной расы, которым и был серийный убийца. Это в наше время, обладая «пальчиками» некогда дактилоскопированного преступника, а с Эрскина отпечатки сняли еще во времена «бесед» о сексе с юными наркоманами, дело могут закрыть за считанные часы. А в те не компьютеризированные дни, двумстам сыщикам, перерывавшим архивы, понадобился месяц, чтобы отыскать идентичные отпечатки. Увы, к тому времени, как сыщики поняли, что речь идет о якобы безработном Кеннете Эрскине, получающем пособие в городском отделе социальной помощи, геронтофил – в схожем с прежними «делами» стиле – успел надругаться еще над восемью стариками. Всех их – вне зависимости от пола и возраста – Эрскин изнасиловал в заднепроходное отверстие, а затем, прыгнув жертве на грудь и сбив ей тем самым дыханье, задушил одним движением руки. Взяли неведомо, где живущего Кена прямо в отделе социальной помощи, узнав время, назначенное для выплаты пособия по нищете, за которыми пришел этот преуспевающий наркоторговец, серийный убийца и насильник. Во время следствия Эрскин решил, по его собственному письменному заявлению, «сотрудничать с правоохранительными органами». Но — поставил перед сыщиками одно условие. Если те хотят выслушивать от маньяка подробные и, главное, честные показания, то ему, маньяку, должна быть дозволена «чертова дюжина мастурбаций в присутствии дознавателя». «Чертова дюжина» — по количеству изнасилований и убийств числом 12, и попытки надругательства над 83-летним Фредом Прентисом, о которых он и намеревается поведать. Что ж, архивные дела умалчивают, пошло ли следствие навстречу этому извращенному пожеланию геронтофила, и если пошло – как выдержали дознаватели «откровения» монстра в таких, комфортных только для него самого, условиях. Как бы то ни было, дело Кеннета Альфреда Эрскина было передано в суд уже через месяц после ареста монстра. Тщательность материалов, собранных в нем, не вызвала нареканий со стороны представителя обычно дотошного «племени париков и мантий». Да и сам Эрскин выглядел вполне умиротворенным и, комментируя обвинения судьи, ни разу не забыл вежливо согласиться с ним по каждому пункту: «Именно так и было, ваша честь!» Приговор – четыре пожизненных заключения плюс 40 лет – серийный убийца выслушал с тупым недоумением. Помолчав, Эрскин попросил судью разъяснить: «Простите, а сколько это будет в точных цифрах?».