Розы цвета снежинокСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Стемнело, и пошёл крупный и редкий снег. Как тот, который так любят показывать во французских мелодрамах и детективах. Обычно под таким вот снегом влюблённые герои целуются, а потом начинают дурачиться, как маленькие дети. Мальчишки лет пяти-шести, которых впервые в жизни отпустили во двор одних в зимний и вьюжный день…Но крупные, красивые снежинки не принесли Лене, рыжеволосой и кареглазой шестнадцатилетней школьнице, ни радости, ни счастья. Она ни с кем не целовалась и не дурачилась. «Наверное, потому что в фильмах всё это происходит на свету, в дневное время, а сейчас вечер. И малышей никто гулять по темноте не отпустит, - думала Лена. У неё зуб на зуб не попадал от холода. - Розы цвета снежинок. Снежинки цвета роз. Господи, как глупо! Ну зачем, скажите, семнадцатилетнему парню белые розы? Да ещё и купленные нелюбимой девушкой? Вот если бы эти цветы купила ему в подарок Венерка Шелест, тогда бы…»Злое, тёмное чувство наполнило Ленино сердце. Она уже больше года тайно и безнадёжно любила своего одноклассника. Веньку Снегина. Но он не обращал внимания ни на кого из девчонок, кроме Венерки. «Какая она вся холодная! - с чувством нарастающей ненависти подумала Лена. - Волосы от природы, как платина. И глаза светло-голубые, чистые льдинки. А кожа белая, как… как снежинки и эти, будь они прокляты, розы!». Лена уже битый час стояла у подъезда Венькиной четырёхэтажной тёмно-розовой «хрущёвки». Там, в тридцать первой квартире, на последнем этаже, Снегин отмечал свой семнадцатый день рождения. Он пригласил на торжество весь класс. И её, Лену Синицыну, пригласил заодно. Попутно. Бабушка, у которой уже много лет жила Лена, обрадовалась, что её неказистую внучку пригласил на день рождения мальчик. До этого Лена ходила на торжества только к подружкам. Их у неё было всего три. «К твоим рыжим волосам очень пойдёт оливковый цвет. Мы попросим соседку тётю Тамару перешить на тебя платье Танюшки, мамы твоей». «Если бы у меня глаза были травянисто-зелёные, как у всех нормальных рыжеволосых, то платье мне бы пошло, а так… Рыжие волосы и карие глаза. Более идиотского сочетания сложно придумать, - подумала тогда Лена. - А ещё этот нос картошкой…». Девушка ненавидела свою внешность и не замечала достоинств. Точёную фигурку, густые огненного цвета кудри… И приглашению Венькиному она совершенно не обрадовалась. «Лучше, чтобы вообще не пригласили, чем быть приглашённой заодно», - думала она. Оливковое платье из какой-то блестящей ткани под тоненьким голубым пуховиком совершенно не защищало от холода. Лена чувствовала себя заледеневшей, как розы у неё в руках, на которых лежали снежинки. «Снежинки растают, розы опадут, стоит мне войти в тёплое помещение. Нет, не пойду я к Веньке. Одноклассники на смех поднимут, когда увидят меня с опавшим букетом. Вернусь лучше домой, к бабушке», - думала Лена. Ей вспомнилось, как недавно на перемене Владик Саркисов, шутник и балагур, сказал: «Ну ты, Снегин, просто обязан жениться на Венерке. У вас ведь и имена фактически одинаковые». Все, кроме Лены, тогда засмеялись. Из подъезда вышел какой-то дедок. - Ты чего здесь, барышня, стоишь? - как-то по-старомодному обратился он к Лене. - Холодно же. Простудишься. Одёжка-то у тебя уж больно пустяковая. Лена ничего не ответила доброму самаритянину. Больше всего на свете девушке хотелось его послать. Но… бабушкино воспитание не позволяло Синицыной этого сделать. - Что ж ты на день рождения к Снегину не идёшь? - проговорил приставучий дедок. Лена уставилась на него во все глаза. Откуда он знает? - А, понимаю, ты боишься, что ребята там станут над тобой смеяться. А ты смейся в ответ. Они и перестанут. А печальных да обидчивых никто не любит. Так и знай. А по Снегину не тоскуй. Не твой он человек. Ох, не твой!- Да какое вам дело? - не выдержала Лена. - Я всё про тебя знаю, - не замечая её грубости, проговорил дедок. - И я даже могу сделать так, чтобы Венька на тебя глаз положил, а после школы вы поженились. - Как? - неожиданно заинтересовалась Лена. - Я ведь немножко экстрасенс, немножечко целитель. Даже практикую на дому. Хвори с помощью специальных ритуалов излечиваю, семейные проблемы разрешаю, привороты делаю. Лене казалось, что этот снежный вечер и странный дедок ей снятся. «Может быть, я начала замерзать насмерть, заснула, и мне всё это кажется?» - подумала Синицына. В её представлениях ясновидящими могли быть только женщины. - Вы чё, гадалка, что ли? - со смехом проговорила Лена. Тоска и ревность куда-то улетучились. Снег почему-то тоже перестал падать с тёмного, ночного неба. - Можно и так сказать. Можно и так сказать, - совершенно не обидевшись на Ленин смех, проговорил он. - Ну так сделайте мне приворот на Веньку. А… у меня же нет его фотки! Ничего не выйдет! - сказала Лена. Последнее обстоятельство её ужасно раздосадовало, хотя она не до конца верила дедку. Стемнело, и пошёл крупный и редкий снег. Как тот, который так любят показывать во французских мелодрамах и детективах. Обычно под таким вот снегом влюблённые герои целуются, а потом начинают дурачиться, как маленькие дети. Мальчишки лет пяти-шести, которых впервые в жизни отпустили во двор одних в зимний и вьюжный день…Но крупные, красивые снежинки не принесли Лене, рыжеволосой и кареглазой шестнадцатилетней школьнице, ни радости, ни счастья. Она ни с кем не целовалась и не дурачилась. «Наверное, потому что в фильмах всё это происходит на свету, в дневное время, а сейчас вечер. И малышей никто гулять по темноте не отпустит, - думала Лена. У неё зуб на зуб не попадал от холода. - Розы цвета снежинок. Снежинки цвета роз. Господи, как глупо! Ну зачем, скажите, семнадцатилетнему парню белые розы? Да ещё и купленные нелюбимой девушкой? Вот если бы эти цветы купила ему в подарок Венерка Шелест, тогда бы…»Злое, тёмное чувство наполнило Ленино сердце. Она уже больше года тайно и безнадёжно любила своего одноклассника. Веньку Снегина. Но он не обращал внимания ни на кого из девчонок, кроме Венерки. «Какая она вся холодная! - с чувством нарастающей ненависти подумала Лена. - Волосы от природы, как платина. И глаза светло-голубые, чистые льдинки. А кожа белая, как… как снежинки и эти, будь они прокляты, розы!». Лена уже битый час стояла у подъезда Венькиной четырёхэтажной тёмно-розовой «хрущёвки». Там, в тридцать первой квартире, на последнем этаже, Снегин отмечал свой семнадцатый день рождения. Он пригласил на торжество весь класс. И её, Лену Синицыну, пригласил заодно. Попутно. Бабушка, у которой уже много лет жила Лена, обрадовалась, что её неказистую внучку пригласил на день рождения мальчик. До этого Лена ходила на торжества только к подружкам. Их у неё было всего три. «К твоим рыжим волосам очень пойдёт оливковый цвет. Мы попросим соседку тётю Тамару перешить на тебя платье Танюшки, мамы твоей». «Если бы у меня глаза были травянисто-зелёные, как у всех нормальных рыжеволосых, то платье мне бы пошло, а так… Рыжие волосы и карие глаза. Более идиотского сочетания сложно придумать, - подумала тогда Лена. - А ещё этот нос картошкой…». Девушка ненавидела свою внешность и не замечала достоинств. Точёную фигурку, густые огненного цвета кудри… И приглашению Венькиному она совершенно не обрадовалась. «Лучше, чтобы вообще не пригласили, чем быть приглашённой заодно», - думала она. Оливковое платье из какой-то блестящей ткани под тоненьким голубым пуховиком совершенно не защищало от холода. Лена чувствовала себя заледеневшей, как розы у неё в руках, на которых лежали снежинки. «Снежинки растают, розы опадут, стоит мне войти в тёплое помещение. Нет, не пойду я к Веньке. Одноклассники на смех поднимут, когда увидят меня с опавшим букетом. Вернусь лучше домой, к бабушке», - думала Лена. Ей вспомнилось, как недавно на перемене Владик Саркисов, шутник и балагур, сказал: «Ну ты, Снегин, просто обязан жениться на Венерке. У вас ведь и имена фактически одинаковые». Все, кроме Лены, тогда засмеялись. Из подъезда вышел какой-то дедок. - Ты чего здесь, барышня, стоишь? - как-то по-старомодному обратился он к Лене. - Холодно же. Простудишься. Одёжка-то у тебя уж больно пустяковая. Лена ничего не ответила доброму самаритянину. Больше всего на свете девушке хотелось его послать. Но… бабушкино воспитание не позволяло Синицыной этого сделать. - Что ж ты на день рождения к Снегину не идёшь? - проговорил приставучий дедок. Лена уставилась на него во все глаза. Откуда он знает? - А, понимаю, ты боишься, что ребята там станут над тобой смеяться. А ты смейся в ответ. Они и перестанут. А печальных да обидчивых никто не любит. Так и знай. А по Снегину не тоскуй. Не твой он человек. Ох, не твой!- Да какое вам дело? - не выдержала Лена. - Я всё про тебя знаю, - не замечая её грубости, проговорил дедок. - И я даже могу сделать так, чтобы Венька на тебя глаз положил, а после школы вы поженились. - Как? - неожиданно заинтересовалась Лена. - Я ведь немножко экстрасенс, немножечко целитель. Даже практикую на дому. Хвори с помощью специальных ритуалов излечиваю, семейные проблемы разрешаю, привороты делаю. Лене казалось, что этот снежный вечер и странный дедок ей снятся. «Может быть, я начала замерзать насмерть, заснула, и мне всё это кажется?» - подумала Синицына. В её представлениях ясновидящими могли быть только женщины. - Вы чё, гадалка, что ли? - со смехом проговорила Лена. Тоска и ревность куда-то улетучились. Снег почему-то тоже перестал падать с тёмного, ночного неба. - Можно и так сказать. Можно и так сказать, - совершенно не обидевшись на Ленин смех, проговорил он. - Ну так сделайте мне приворот на Веньку. А… у меня же нет его фотки! Ничего не выйдет! - сказала Лена. Последнее обстоятельство её ужасно раздосадовало, хотя она не до конца верила дедку.

- А мне фотографии и не нужны. Я по-другому гадаю и привороты делаю тоже совсем иначе. Я несколько нестандартная гадалка, - и дедок залился мелким, рассыпчатым, как чистый, январский снег, смехом. - Чтобы Веньку приворожить, мне понадобится только одна роза из твоего букета и прядь твоих волос. - А почему не Венькиных? - недоверчиво глядя на него, проговорила Лена. - Так надо, дочка. Только… Только не твой он человек. Беда тебя с ним ждёт. Тёмная беда, уж помяни моё слово. Во-первых, отец его пил сильно. От пьянки и помер, когда Снегин в третьем классе учился. - Всё, я не хочу ничего слушать! - замахала на него руками Лена. - Если он будет моим, никакие беды не страшны. А заранее знать я ничего не хочу. Как жить-то буду, если ждать стану всякое дерьмо?- Ну как хочешь дочка. Так дашь мне розу из букета да прядь волос своих огненных?- Дам, но… Но прядь же так просто не оторвёшь голыми руками. - А у меня ножницы есть. Я их всегда с собой в кармане ношу на всякий случай. «Странный дед! Псих какой-то, ей богу», - подумала Лена, но позволила ему отстричь прядь своих волос и отдала «гадалке» белую розу из букета. - Всё, теперь можешь подниматься наверх. Розы твои не опадут, и ребята смеяться не будут. Не бойся, - сказал дед. - А вы это… разве не должны что-то делать с моими волосами и розой? Я по телеку смотрела передачу про всякие ритуалы. - Не сейчас, а через много лет мне роза и волосы твои пригодятся. А теперь беги к Веньке. Сегодня он тебя поцелует. «А роз-то теперь чётное количество. Бабушка говорит это к смерти, плохая примета. Ну что теперь делать? Не бежать же ещё раз в цветочный магазин! А, да бабушка вечно всякой ерунде верит», - подумала Лена и вошла в подъезд. Вечер прошёл просто великолепно. Лена неожиданно стала его королевой. Венька оказывал рыжеволосой девчушке знаки внимания и танцевал только с ней. А потом они целовались на кухне сладкими от торта с белыми взбитыми сливками губами. За этим занятием их застала Венерка Шелест. Она закрылась в ванной и вышла оттуда минут двадцать спустя с размазавшимся от слёз макияжем и растрепавшимися волосами. Свита Щелест, Машка Деревяженко, Верка Снегирёва и Танька Жук, наперебой принялась её утешать. - Да пошли вы все на х…! - взревела Венерка, в один миг потеряв всю свою красоту, величие и неприступность, наскоро оделась и выбежала из квартиры Снегиных. - Ну как повеселилась, Леночка, на вечере? - спросила бабушка, когда они пили чай на их маленькой, уютной и чистенькой кухне. - Да, мне кажется Венька меня любит. И мы… Мы поженимся после окончания школы, - в эту минуту Лена была необыкновенно хороша. Волосы её отливали медью, а карие глаза светились самым настоящим счастьем. - А не рано ли? - нахмурилась бабушка. - Вот Танюшка, мама твоя, тоже в восемнадцать лет замуж выскочила. Ты родилась. Потом она от мужа ушла. Замуж вышла во второй раз, а тебя ко мне сплавила, и видитесь вы раз в год. Не чаще. У неё другая семья и другая жизнь. Что же в этом хорошего?- Ну я-то своего ребёнка никогда не брошу. Ни за что на свете. Никогда этого не будет, - неожиданно взрослым тоном сказала Лена. «У тебя с Вениамином не будет детей», - прозвучали у неё в голове странные слова. Девушке показалось, что сказал их тот самый старичок, которого она встретила у Венькиного подъезда. «Да ну ерунда», - подумала Лена и с независимым видом тряхнула огненными кудрями. А дальше отношения с Вениамином развивались стремительно и бурно. Летом Венька взял Лену с собой к тётке, в деревню. И они вместе качались на самодельных качелях. Гуляли по лугам, полным удивительных голубых цветов, слушали пение птиц и стрекот кузнечиков. Целовались в тенистой роще, наблюдали за лягушками, без устали прыгавшими в затянутый ряской пруд. Один раз Лена в своём белом платьице упала туда. Доски на самодельном мостике успели окончательно сгнить. Лена очень испугалась, промокла, сильно ушибла ногу и безнадёжно загубила платье. А Венька нёс её на руках до тёткиного дома и всё шептал: «Всё будет хорошо, родная, всё будет хорошо». А Лена в эту минуту чувствовала себя удивительно счастливой. Лена несколько дней лежала на раскладушке на веранде Венькиной тётки. А он ухаживал за ней, как за ребёнком. Поил молоком с малиной, почему-то считая, что от этого снадобья нога Лены скорее заживёт. А однажды, в лунную августовскую ночь, на этой самой раскладушке Лена отдалась Веньке. Они боялись, что тётка проснётся, и потому всё вышло нервно и сбивчиво. Как это часто бывает в первый раз. После школы молодые люди подали заявление в ЗАГС. Жили с матерью Веньки, которая была тихой, безответной женщиной и почти сразу привязалась к Лене. Девушка поступила на инъяз, Венька - в школу милиции. Он был образцовым мужем и каждый вечер приносил Лене цветы. А потом он стал работать в милиции и изменился. Всё чаще с его губ срывались грубые слова, всё чаще он сердился на Леночку. Критиковал приготовленный ею обед, причёску, макияж. Категорически запретил жене работать, так как боялся, что она может найти себе другого мужчину и ему изменить. Снегин вообще оказался ужасно ревнивым. Положение усугублялось ещё и тем, что они никак не могли завести ребёнка. Лена и Вениамин прошли множество обследований, и врачи вынесли неутешительный приговор: он не способен иметь детей. Почему-то Вениамин срывал зло по поводу собственной несостоятельности на Лене. Евгения Александровна, мать Вениамина, пробовала примирить молодых. Но без толку. Вдобавок, Снегин начал пить. Они вместе пробовали бороться с его алкоголизмом, но потерпели фиаско. «Нельзя заставить бросить пить человека, если он сам этого не хочет», - сказала как-то Евгения Александровна. И оказалась совершенно права. Прошёл ещё год. Евгения Александровна умерла. Лена и Вениамин ещё сильнее отдалились друг от друга. Бабушка советовала Лене бросить непутёвого мужа. - Я боюсь, - говорила Елена. - Он меня из-под земли достанет. Венька мне постоянно говорит: подашь на развод или изменишь - убью. А бабушка только тяжело вздыхала. Она ничем не могла помочь внучке, попавшей в такую тупиковую ситуацию. И однажды в парке Лена встретила Романа. Он во всём был полной противоположностью Вениамину, с каждым месяцем опускавшемуся всё ниже и ниже. «Как его в милиции ещё держат?» - недоумевала Лена, глядя по утрам на опухшее лицо мужа с заплывшими, потерявшими всякое человеческое выражение, глазами. Рома с первого взгляда влюбился в красивую и печальную рыжеволосую женщину, в одиночестве сидевшую на скамейке. Год они в тайне от Вениамина встречались. А потом Ромка без всяких предисловий сказал:- Хватит тебе жить с этой пьяной свиньёй! Собирай вещи, поехали ко мне. - Как, прямо сейчас? - Лена в красной шёлковой ночной рубашке лежала на их с мужем кровати. Венька был на работе. - А чего ждать? Мы с тобой любим друг друга. - А Венька?- Ты всё ещё его любишь?- Нет, - честно ответила Лена. Ещё долго Роме пришлось уговаривать женщину порвать с Вениамином. Он обещал защитить Лену от преследования пьяного мужа и обеспечить ей сытую, спокойную жизнь. И, наконец, женщина сдалась. Она и всегда была слабохарактерной. К тому же, по-настоящему полюбила Рому. Как за много лет до этого полюбила Веньку. В зимний солнечный день Лена и Рома вышли из торгового центра и направились к парковке. Женщине было больно смотреть на искрящийся в солнечных лучах снег, сверкающие, как новогодняя ёлка, машины. А дальше… Раздался грохот, чей-то отчаянный крик, Лена почувствовала жуткую боль в груди, от которой по всему телу растёкся какой-то нездешний холод, и потеряла сознание. Прыг-скок! Маленькая рыжая птичка прыгает по снегу и никак не может согреться. Зачем она прилетела на это кладбище? Здесь всегда столько горя и слёз. Вот и сейчас хоронят кого-то. Старуха в чёрной шубе и белом пуховом платке на голове громко плачет и всё повторяет:- Леночка, кровиночка моя, ну как же так?Испугавшись непонятно чего, птичка улетает. Целый день она кружит над городом и, наконец, находит приют в старой, заброшенной голубятне. Там хоть немного теплее, хотя дует из всех щелей. Что-то неудержимо тянет птичку на кладбище. Долго-долго летает она среди надгробий. Две могилы привлекают её внимание. - Снегина Елена Сергеевна. 12. 07. 1991-27. 01. 2017, - читает она. «Странно неужели птицы умеют читать?» - думает представительница семейства пернатых. И птичке до того становится жаль эту неизвестную Елену Сергеевну, что какой-то нездешний холод разливается в её маленькой грудке. Она перелетает к другой могиле. - Грановский Роман Валентинович. 07. 12. 1989-27. 01. 2017, - читает птичка, чего-то ужасно пугается и улетает. Ей холодно и ужасно хочется есть. Она видит старушку в платочке, сидящую на скамейке и кормящую голубей. Птичка пробует пристроиться к ним. Но серые птицы с такой яростью набрасываются на «чужестранку», что она, потеряв несколько огненных пёрышек, в ужасе улетает. - Мама, смотри, какая птичка интересная! Рыженькая. Как такие называются? - обращается к девушке в розовой куртке мальчик лет четырёх или пяти. Они только что вышли из ворот детского садика. - Не знаю, канарейка, наверное, - равнодушным тоном говорит родительница. - А они бывают рыженькими? - не верит мальчик, смышлёный не по годам. - Ой, да не знаю я, Ванька, не приставай! - обрывает его девушка. Мальчик обижается и замолкает. Птичка пробует попросить у них пропитания. Но вот ведь странность, хотя она отлично понимает человеческую речь, из её крохотного клювика раздаётся лишь какой-то глупый писк. Мать и сын уходят.

А птичка начинает летать над заснеженным и в одночасье ставшим чужим городом, чтобы не чувствовать мучительного голода. Наконец, выбившись из сил, птичка садится на скамейку около тёмно-розовой четырёхэтажной хрущёвки. Из подъезда выходит старик. Он берёт птичку в руки - она уже слишком слаба, чтобы сопротивляться - и несёт к себе домой. Квартира у него странная. В комнате стоит самая настоящая жаровня. Птичка попискивает, понимая, что, если прямо сейчас не получит еды, то умрёт от голода. - Сейчас-сейчас, - говорит старичок, роется в ящике комода и достаёт оттуда прядь огненно-рыжих волос и засохшую желтоватую розу. Он бросает их в свою жаровню. Птичка с удивлением наблюдает за действиями старика. Получившийся пепел он бросает на пол. - Вот, это твоя еда, - говорит старик, и птичка начинает клевать пепел. Почему-то он кажется ей удивительно вкусным. - Ну и как тебе твоё счастье с Вениамином? - спросил старик. Лена провела ладонью по глазам. Что это было? Она видела сон?- Теперь ты поняла, что детей у вас не будет, Вениамин начнёт пить и ревновать тебя к каждому столбу? Извини, барышня, за грубое выражение. А потом, когда ты уйдёшь к другому, хорошему во всех отношениях человеку, Снегин застрелит вас на парковке. - А я думала, там случился теракт, - протянула Лена, всё ещё ошарашенная и потрясённая увиденным. - Нет, это твой муж…- А почему после смерти я превратилась в птицу?- Души убитых женщин всегда превращаются в птиц, - убеждённым тоном сказал старик. - И перья у них такого же цвета, какими были при жизни их волосы. Я о натуральном цвете волос говорю, а не о краске. Ну, вижу, выводы ты сделала. С Венькой быть ты теперь точно не захочешь. Так что мне пора.