Рождённый в ночиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Попутчик встретился на половине дороги. Он сидел на пеньке и глядел поверх вытянутых зелёных стеблей травы куда-то вглубь леса. Впрочем, предстояла самая трудная часть, и отказываться от случайным и счастливым образом подвернувшейся помощи, как минимум, неблагоразумно. Сначала они перебирались через крутой овраг. Спускаясь, ещё можно было цепляться за стволы деревьев. Дно встретило чавкающей сыростью, вязкой грязью и перегнившими листьями. Другой бок широкой и глубокой ямы был лыс, словно череп. Оскальзываясь, спотыкаясь и падая, пачкаясь, отряхиваясь и вновь идя вперёд, они наконец преодолели и это препятствие. По чьей воле, следуя какой нездоровой фантазии, природные преграды появлялись на пути в удивительно неожиданном и дьявольски коварном обличии?Дальше – десятиминутный привал и короткий монолог. Пока Ефим курил, его новый знакомец рассказывал о себе. Приглушённым хрипловатым голосом поведал о своей деревне, о доме, о соседях, жене, жизни и работе, и всё это – медлительно и не произнося ни одного названия. Ефим не говорил. Докурив, он отбросил окурок, выдул дым, посидел минуту-другую и не выдержал – поинтересовался у пожилого мужчины именем. Тот так и не представился; вместо этого странно худой и высокий, под два метра, человек просто предложил: «Пойдём». Не спрашивая, как будто приказывал. И они двинулись дальше. Ефим проклял сломавшийся грузовик, на котором вёз из ближайшего городка запчасти для трактора. Он проклял погоду, землю, небо, лес и всех, и вся. Попутчик, не прибавляя оптимизма, в основном молчал или коротко бросал: «Сюда… Прыгай… Осторожнее…» Односложно, лениво. Они прошли через заросли густой крапивы, столь жгучей, что остервенело кусала даже сквозь рубашку. Они перебрались через покрытое по бокам тиной озерцо – в этом помогла опасно выглядевшая, с «подпалинами» трухи, поваленная толстая берёза. Они миновали однообразную густую чащу, усеянную, точно нарочно, непонятными кустами с большими и острыми колючками. Снова подъём, и они опять остановились отдохнуть. Молчаливый мужик выглядел не то чтобы свежим, но не уставшим. Ефим кряхтел и иногда отдувался. - Туда. – Мужик указал рукой. Ефим не сдержал удивления:- В пещеру?- Здесь темнеет очень быстро. - Именно здесь?Похожий на гусеницу попутчик не ответил, а выразился иначе:- Ночью волки выходят на охоту, которая наступает для них, когда гаснет солнце. «Гаснет»? Что за выражение такое?- Кроме того, ты вряд ли захочешь встретиться с голодными лисами и медведями. Судя по услышанным словам, Ефим попал чуть ли не в параллельный мир, презагадочный и жутко опасный. Словно бы разом, внезапно, стало значительно темнее. Ефим испугался, хоть и не желал себе в этом признаваться. Преодолев ещё пару сотен метров, они, объятые густо-красным свечением заката и сопровождаемые яростными криками совы, спрятались в нутре пещеры. Темнота, скопившаяся между стылых округлых стен, казалась какой-то… концентрированной. И непредсказуемо страшной. Мужик сел прямо на морозный пол пещеры, откинулся на стену и закрыл глаза. - Отдыхай. Ефим попробовал повторить его действия. Нет, пол источал тяжёлый, проникающий под одежду холод. Насыщенный кусачей влагой воздух не просто не давал заснуть – мешал банально расслабиться. Встав и обняв себя руками, Ефим приготовился долго ждать. Стемнело стремительно, закрыв вход в пещеру непроницаемым чёрным покрывалом. Почти тут же раздались пугающие звуки: голоса хищных птиц, чей-то далёкий рёв, неясные шорохи (насекомые?), скрипы (деревья?) и вой осмелевшего ветра. - В таких пещерах раньше жили драконы, - не размыкая глаз, вымолвил попутчик; на лице – по-прежнему не эмоции. - Сказки всё это, - храбрясь, заметил Ефим. - Сказки. Сказки есть всегда. Они никогда не исчезают – только меняют обличие. Силясь вникнуть во фразу собеседника, Ефим не уловил момента, когда начались изменения. А потом задвигалось и зашумело позади. Сначала там, а после вокруг и сверху, и снизу; внутри пещеры и снаружи. Не понимая, что происходит, Ефим повернулся к мужику: как тот мог засыпать или уже дрыхнуть, хотя кругом… а, собственно, что кругом? Ответа не находилось. Пропала и неестественно рослая фигура попутчика. Изумлённый, Ефим глядел на стену, возле которой, секунды назад, сидел брат по несчастью. Навевая ужас и порождая новые нерешаемые вопросы, стихли шорохи; движение прекратилось. Что делать? Ждать, пока вернётся таинственным образом исчезнувший человек? Или выбежать из пещеры? Но что творится в ночном и лунном мире? Вдруг советчик был прав, говоря о рыскающих повсюду, изголодавшихся зверях?Кто-то глухо рыкнул, вроде бы слева. Сердце запрыгало. Не желая поворачиваться, но не имея сил бороться с любопытством, Ефим повернулся. Попутчик встретился на половине дороги. Он сидел на пеньке и глядел поверх вытянутых зелёных стеблей травы куда-то вглубь леса. Впрочем, предстояла самая трудная часть, и отказываться от случайным и счастливым образом подвернувшейся помощи, как минимум, неблагоразумно. Сначала они перебирались через крутой овраг. Спускаясь, ещё можно было цепляться за стволы деревьев. Дно встретило чавкающей сыростью, вязкой грязью и перегнившими листьями. Другой бок широкой и глубокой ямы был лыс, словно череп. Оскальзываясь, спотыкаясь и падая, пачкаясь, отряхиваясь и вновь идя вперёд, они наконец преодолели и это препятствие. По чьей воле, следуя какой нездоровой фантазии, природные преграды появлялись на пути в удивительно неожиданном и дьявольски коварном обличии?Дальше – десятиминутный привал и короткий монолог. Пока Ефим курил, его новый знакомец рассказывал о себе. Приглушённым хрипловатым голосом поведал о своей деревне, о доме, о соседях, жене, жизни и работе, и всё это – медлительно и не произнося ни одного названия. Ефим не говорил. Докурив, он отбросил окурок, выдул дым, посидел минуту-другую и не выдержал – поинтересовался у пожилого мужчины именем. Тот так и не представился; вместо этого странно худой и высокий, под два метра, человек просто предложил: «Пойдём». Не спрашивая, как будто приказывал. И они двинулись дальше. Ефим проклял сломавшийся грузовик, на котором вёз из ближайшего городка запчасти для трактора. Он проклял погоду, землю, небо, лес и всех, и вся. Попутчик, не прибавляя оптимизма, в основном молчал или коротко бросал: «Сюда… Прыгай… Осторожнее…» Односложно, лениво. Они прошли через заросли густой крапивы, столь жгучей, что остервенело кусала даже сквозь рубашку. Они перебрались через покрытое по бокам тиной озерцо – в этом помогла опасно выглядевшая, с «подпалинами» трухи, поваленная толстая берёза. Они миновали однообразную густую чащу, усеянную, точно нарочно, непонятными кустами с большими и острыми колючками. Снова подъём, и они опять остановились отдохнуть. Молчаливый мужик выглядел не то чтобы свежим, но не уставшим. Ефим кряхтел и иногда отдувался. - Туда. – Мужик указал рукой. Ефим не сдержал удивления:- В пещеру?- Здесь темнеет очень быстро. - Именно здесь?Похожий на гусеницу попутчик не ответил, а выразился иначе:- Ночью волки выходят на охоту, которая наступает для них, когда гаснет солнце. «Гаснет»? Что за выражение такое?- Кроме того, ты вряд ли захочешь встретиться с голодными лисами и медведями. Судя по услышанным словам, Ефим попал чуть ли не в параллельный мир, презагадочный и жутко опасный. Словно бы разом, внезапно, стало значительно темнее. Ефим испугался, хоть и не желал себе в этом признаваться. Преодолев ещё пару сотен метров, они, объятые густо-красным свечением заката и сопровождаемые яростными криками совы, спрятались в нутре пещеры. Темнота, скопившаяся между стылых округлых стен, казалась какой-то… концентрированной. И непредсказуемо страшной. Мужик сел прямо на морозный пол пещеры, откинулся на стену и закрыл глаза. - Отдыхай. Ефим попробовал повторить его действия. Нет, пол источал тяжёлый, проникающий под одежду холод. Насыщенный кусачей влагой воздух не просто не давал заснуть – мешал банально расслабиться. Встав и обняв себя руками, Ефим приготовился долго ждать. Стемнело стремительно, закрыв вход в пещеру непроницаемым чёрным покрывалом. Почти тут же раздались пугающие звуки: голоса хищных птиц, чей-то далёкий рёв, неясные шорохи (насекомые?), скрипы (деревья?) и вой осмелевшего ветра. - В таких пещерах раньше жили драконы, - не размыкая глаз, вымолвил попутчик; на лице – по-прежнему не эмоции. - Сказки всё это, - храбрясь, заметил Ефим. - Сказки. Сказки есть всегда. Они никогда не исчезают – только меняют обличие. Силясь вникнуть во фразу собеседника, Ефим не уловил момента, когда начались изменения. А потом задвигалось и зашумело позади. Сначала там, а после вокруг и сверху, и снизу; внутри пещеры и снаружи. Не понимая, что происходит, Ефим повернулся к мужику: как тот мог засыпать или уже дрыхнуть, хотя кругом… а, собственно, что кругом? Ответа не находилось. Пропала и неестественно рослая фигура попутчика. Изумлённый, Ефим глядел на стену, возле которой, секунды назад, сидел брат по несчастью. Навевая ужас и порождая новые нерешаемые вопросы, стихли шорохи; движение прекратилось. Что делать? Ждать, пока вернётся таинственным образом исчезнувший человек? Или выбежать из пещеры? Но что творится в ночном и лунном мире? Вдруг советчик был прав, говоря о рыскающих повсюду, изголодавшихся зверях?Кто-то глухо рыкнул, вроде бы слева. Сердце запрыгало. Не желая поворачиваться, но не имея сил бороться с любопытством, Ефим повернулся. И замер, и похолодел – немедленно и весь. От ужаса зашевелились волосы на голове, а на спине встали дыбом. Он попятился спиной назад, к выходу. Спасительному? Обманчивому?Рык повторился. В глубине каменного грота открылись глаза, тускло освещая пещеру. Момент тишины – а потом очертания неизвестно как тут оказавшихся предметов постепенно проступили сквозь тьму. Ефим был уже совсем неподалёку от границы, разделявшей пещеру и лес. В третий раз раздалось рычание, особенно громкое. И завозилось между предметов нечто длинное, несуразное. Чтобы, опережая, метнуться громоздким пятном. Объятый первобытным ужасом, Ефим выбежал под лучи ночного светила. Шумели на ветру листья, не стихали звуки дикой природы. Всё, положительно всё кричало на незнакомом животном языке словами опасности! Ломая кусты, продираясь сквозь ветви, загоняя себя, Ефим рванул по уводящей в неизвестность дорожке. Вспорхнула с куста и пронеслась перед лицом огромная птица. Донёсся заунывный вой. Ефим бежал и бежал, и бежал; светила луна. Время неслось обезумевшей собакой. А потом, обессиленный, он упал и часто, прерывисто задышал……Появилась машина из расположенной в паре километров деревни. Горели в черноте жёлтые фары. Возможно, водитель и не заметил бы лежащей на обочине неподвижной человеческой фигуры, если бы не сиюминутный каприз искусственного света. А Ефим, уткнувшись лицом в придорожную грязь, пытался сбросить с себя остатки кошмара. Бесполезно; наверняка, пройдёт немало времени, прежде чем невероятно фантасмагоричные и немыслимо реальные образы покинут голову. Пузо пещеры. Матовая тьма. Блестящие белым нити. На них – то ли привязанные, то ли запутавшиеся тела. Люди, мертвенно-худые, точно бы сдувшиеся, и другие, обычного сложения. И четвероногое, похоже на помесь кузнечика и паука создание в центре белёсой паутины. Рядом копошились маленькие копии с четырьмя конечностями. Громада родителя застыла на месте. Настоящий хищник, тот, кого стоит бояться. Всамделишний охотник, а не вымышленный дракон. Глаза испускали серебристые лучи. Когда существо открыло зубастый рот и облизнулось чёрно-серым языком, на миг проступило его лицо. Действительно, не морда, а лицо – со знакомыми непроницаемыми чертами двухметрового молчаливого попутчика.