Родные стеныСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Подобного я не видел никогда, и даже слышать о чем-то в этом роде мне в жизни не доводилось. И надеюсь, впредь больше не увижу. Произошло это буквально месяц с лишним назад, и сегодня я решился написать. Я живу в небольшом городке под названием Петраки, по соседству находится одноименное село. Заезжие часто путаются, но у местных заведено называть город Нижние Петраки, а деревню — Верхние, так раньше оно и было, но когда Нижние Петраки (они находятся в низине) стали городом, то местные власти убрали из названий обозначения высот и остались город Пертраки и село Петраки. Но не в этом суть, это просто пояснение для удобства понимания. Недавно в город приезжала мамина старая знакомая, последний раз я видел её лет 7 назад, мне тогда было 16 или 17. В детстве меня часто с ней оставляли, поэтому я тоже очень хорошо её знаю, и знаю историю, которая тогда произошла. Тётя Арина была из Верхних. У её родителей в поселке был большой добротный старый дом, который строили еще её дед с бабкой. В нем и жила семья Арины, а заодно они и присматривали за ее престарелой матерью, которая, впрочем, не демонстрировала практически никаких признаков старости, кроме прогрессирующего слабоумия и недержания физиологических отправлений. Жизненных сил у неё было хоть отбавляй. Но перспектив в селе не было никаких, а наш город тогда только начинал развиваться из такого же села. И вот её мужу предложили хорошую работу в пригороде областного центра на крупном хим. предприятии. Довольно долго пара пыталась уговорить старушку переехать, но та ни под каким предлогом не соглашалась, закатывала знатные истерики, благодаря которым все соседи на километр знали, что бабка уже окончательно выжила из ума. Имитировала припадки, требовала, чтобы ее положили в больницу и провели все оставшееся ей время здесь, чтобы похоронить на родной земле. Однако семья не собиралась класть всю свою жизнь на выхаживание бабки – вернее, против они не были, но и собственное благополучие их тоже заботило, и пара решила всё же поехать посмотреть жильё, и поговорить с работодателем на новом месте. Бабуля их удержать от разведпоездки все равно не смогла бы, да и не пыталась: просто сказала, что хоть война, никуда не поедет. Тем не менее через неделю тётя Арина позвонила своей маме и рассказала, что работа очень хорошая, начальство настроено позитивно, и ей придётся переехать, тем более, что там ухаживать за ней стало бы намного проще и удобнее, так как в городе есть все необходимые товары для стариков и медпрепараты под рукой. Сколько не было уговоров, в результате мать просто бросила трубку, дав понять, что ее не интересуют никакие доводы. Через полторы недели Арина вернулась домой с целью во что бы то ни стало забрать свою мать, собиралась выставить дом на продажу, какими бы средствами это ей не обошлось, в обход воли матери. Но дома её ждал, сказать «сюрприз» язык не повернется, кошмар. Как, возможно, вы уже догадались, матери она дома не застала. Дверь была заперта, в доме было все на своих местах, обстановка была совершенно жилая. Всё как обычно, только в комнате матери на стене и полу было огромное кровавое пятно, достаточно обширное, чтобы не успеть полностью свернуться и засохнуть за прошедшее время. Ближе к центру оно было подернуто пленкой, но под ней красовалась еще блестящая, тёмная, густая кровь. Никаких признаков проникновения в дом не было, никаких следов ног от пятна не следовало ни к открытой форточке, куда её мать, впрочем, не пролезла бы, ни в другие комнаты. В том, что это кровь, никаких сомнений не возникало, - запах и консистенция были соответствующие. Странно, что Арине не удалось найти вещей матери. Это наводило на мысль, что либо она, либо ее труп все же покинули дом, но как - было совершенно не ясно. Я не буду описывать душевных терзаний маминой подруги и ее дальнейших действий. Скажу только, что милиция очень быстро бросила странное дело, так как не было толком ни состава преступления, ни тела - только пропажа и странное пятно. В доме сделали косметический ремонт и со временем, как и планировалось, выставили его на продажу. Когда в бабкиной комнате сняли обои, оказалось, что и штукатурка под ними тоже пропиталась кровью - да так, словно эту кровь вместе с раствором на стену шпателем и намазывали. Возиться с долгим ремонтом у тёти Арины желания и настроения не было, потому пятно просто замазали поверх новым слоем штукатурки и поклеили новые обои. Позже она снова приезжала из города, где они сейчас живут, чтобы встретиться с покупателями, и продала дом без особых проблем. Сказать, чтобы у новых хозяев происходили какие-то странности, не могу, хотя кое-что они рассказывали, но я думал, они просто услышали о случившемся в доме и на этой почве накрутили себя, хотя сами они утверждают, будто не знали всего происшедшего. В общем, никаких «полтергейстов» у них не замечено не было. Предметы не летали по дому, двери не открывались сами собой, призраки не бродили. Подобного я не видел никогда, и даже слышать о чем-то в этом роде мне в жизни не доводилось. И надеюсь, впредь больше не увижу. Произошло это буквально месяц с лишним назад, и сегодня я решился написать. Я живу в небольшом городке под названием Петраки, по соседству находится одноименное село. Заезжие часто путаются, но у местных заведено называть город Нижние Петраки, а деревню — Верхние, так раньше оно и было, но когда Нижние Петраки (они находятся в низине) стали городом, то местные власти убрали из названий обозначения высот и остались город Пертраки и село Петраки. Но не в этом суть, это просто пояснение для удобства понимания. Недавно в город приезжала мамина старая знакомая, последний раз я видел её лет 7 назад, мне тогда было 16 или 17. В детстве меня часто с ней оставляли, поэтому я тоже очень хорошо её знаю, и знаю историю, которая тогда произошла. Тётя Арина была из Верхних. У её родителей в поселке был большой добротный старый дом, который строили еще её дед с бабкой. В нем и жила семья Арины, а заодно они и присматривали за ее престарелой матерью, которая, впрочем, не демонстрировала практически никаких признаков старости, кроме прогрессирующего слабоумия и недержания физиологических отправлений. Жизненных сил у неё было хоть отбавляй. Но перспектив в селе не было никаких, а наш город тогда только начинал развиваться из такого же села. И вот её мужу предложили хорошую работу в пригороде областного центра на крупном хим. предприятии. Довольно долго пара пыталась уговорить старушку переехать, но та ни под каким предлогом не соглашалась, закатывала знатные истерики, благодаря которым все соседи на километр знали, что бабка уже окончательно выжила из ума. Имитировала припадки, требовала, чтобы ее положили в больницу и провели все оставшееся ей время здесь, чтобы похоронить на родной земле. Однако семья не собиралась класть всю свою жизнь на выхаживание бабки – вернее, против они не были, но и собственное благополучие их тоже заботило, и пара решила всё же поехать посмотреть жильё, и поговорить с работодателем на новом месте. Бабуля их удержать от разведпоездки все равно не смогла бы, да и не пыталась: просто сказала, что хоть война, никуда не поедет. Тем не менее через неделю тётя Арина позвонила своей маме и рассказала, что работа очень хорошая, начальство настроено позитивно, и ей придётся переехать, тем более, что там ухаживать за ней стало бы намного проще и удобнее, так как в городе есть все необходимые товары для стариков и медпрепараты под рукой. Сколько не было уговоров, в результате мать просто бросила трубку, дав понять, что ее не интересуют никакие доводы. Через полторы недели Арина вернулась домой с целью во что бы то ни стало забрать свою мать, собиралась выставить дом на продажу, какими бы средствами это ей не обошлось, в обход воли матери. Но дома её ждал, сказать «сюрприз» язык не повернется, кошмар. Как, возможно, вы уже догадались, матери она дома не застала. Дверь была заперта, в доме было все на своих местах, обстановка была совершенно жилая. Всё как обычно, только в комнате матери на стене и полу было огромное кровавое пятно, достаточно обширное, чтобы не успеть полностью свернуться и засохнуть за прошедшее время. Ближе к центру оно было подернуто пленкой, но под ней красовалась еще блестящая, тёмная, густая кровь. Никаких признаков проникновения в дом не было, никаких следов ног от пятна не следовало ни к открытой форточке, куда её мать, впрочем, не пролезла бы, ни в другие комнаты. В том, что это кровь, никаких сомнений не возникало, - запах и консистенция были соответствующие. Странно, что Арине не удалось найти вещей матери. Это наводило на мысль, что либо она, либо ее труп все же покинули дом, но как - было совершенно не ясно. Я не буду описывать душевных терзаний маминой подруги и ее дальнейших действий. Скажу только, что милиция очень быстро бросила странное дело, так как не было толком ни состава преступления, ни тела - только пропажа и странное пятно. В доме сделали косметический ремонт и со временем, как и планировалось, выставили его на продажу. Когда в бабкиной комнате сняли обои, оказалось, что и штукатурка под ними тоже пропиталась кровью - да так, словно эту кровь вместе с раствором на стену шпателем и намазывали. Возиться с долгим ремонтом у тёти Арины желания и настроения не было, потому пятно просто замазали поверх новым слоем штукатурки и поклеили новые обои. Позже она снова приезжала из города, где они сейчас живут, чтобы встретиться с покупателями, и продала дом без особых проблем. Сказать, чтобы у новых хозяев происходили какие-то странности, не могу, хотя кое-что они рассказывали, но я думал, они просто услышали о случившемся в доме и на этой почве накрутили себя, хотя сами они утверждают, будто не знали всего происшедшего. В общем, никаких «полтергейстов» у них не замечено не было. Предметы не летали по дому, двери не открывались сами собой, призраки не бродили. Только говорили они, что иногда слышат тихие всхлипы, мычание, стоны, хотя они скорее исходят снаружи дома, нежели изнутри, а потому могут быть звуками совершенно иного происхождения. А со временем новой хозяйке стал периодически сниться сон, в котором она видела женщину, находящуюся в тесном пространстве без выхода. Она говорила, что женщина эта истошно вопила, но не произносила различимых слов, все поглаживала стены своей темницы, терла их руками до крови и плакала да стонала. Больше во сне ничего не происходило, но и этого новым хозяевам хватило, чтобы после нескольких бесед с соседями скоропостижно покинуть дом. А вот теперь тётю Арину вызвали из нынешнего места жительства. Полиция нашла её бабулю. Она попросила нас с мамой присутствовать, поддержать её. Я не знал, что должен увидеть, но я уже не подросток, а взрослый парень, - думал, смогу проявить мужество, смогу поддержать старую знакомую, чтобы мы там ни увидели. Но к такому я готов не был. Когда мы приехали к дому, следователь рассказал нам, что полицию два дня назад вызвали родители детей, залезших в сейчас уже заброшенное, постепенно разрушающееся строение. Дети прилетели домой как ошпаренные - бледные и заикающиеся, и когда, наконец, родителям удалось выяснить, что они видели, хотя бы приблизительно, они вызвали в дом полицию, не проверяя достоверность слов запуганных сорванцов. Да это и не понадобилось. В общем, после почти получаса моральной подготовки нас завели в дом и провели в спальню, где штукатурка уже давно отвалилась, и проступили выщербленные кирпичи. Я не понял сразу, что вижу, но почувствовал неудержимое отвращение, мне стало не по себе, но я тщетно пытался понять, что это, еще с минуту. На участке стены радиусом метра в 2, 5 между кирпичами, вместо цемента, я увидел высохшую бурую массу, из которой тут и там выглядывали желтые полусгнившие кусочки, в которых постепенно я угадал зубы, дробленые кости, фаланги, пленки, потом я разглядел клочки волос и ногти, кусочки выцветшей грязной ткани. Между ровно уложенной красной кирпичной кладкой, такой же, как и на нормальной части стены, был аккуратно вмазан мелкий, словно помолотый в некой адской мясорубке, фарш из человеческой плоти, костей и одежды, в которой была старушка в тот день. В происхождении фарша тоже не было никаких сомнений: среди всего того кошмара, в крестовинах кладки были видны расколотые и обтесанные жемчужины, некогда бывшие любимым бусами бабы Раи, мятые золотые зубы и старинные серебряные серьги.