Псих из сибирского городкаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Первый раз я сбежал из дома, когда мне ещё и десяти лет не было. Семья наша была даже по местным скромным сибирским меркам не из благополучных, батя так вообще ни хрена не просыхал, и это была норма, но вот когда мама вернулась с работы в сильном подпитии в который раз за неделю, я впервые прилично психанул. Просто взял, выскочил из дома в чём был и побежал в сторону лесополосы, куда меня раньше часто водил по грибы мой покойный дед, с целью дистанцировать меня от отцовских алкашеских выкрутасов. Пробродив до позднего вечера, я, уставший и проголодавшийся, начал было грешным делом подумывать о возвращении в родной барак и даже свернул на знакомую тропинку, но пройдя немного, заметил на соседней полянке какого-то мужика. Отчего-то он показался мне жутко интересным и я решил убить ещё часик, пронаблюдав за ним (уж и представить не можете, каким индейцем я себя там возомнил). Моя «слежка» привела меня к высокому красивому дому на окраине частного сектора, столь разительно отличавшегося своей красотой и аккуратностью от привычного мне бардака, что я не смог пересилить себя и не проникнуть на участок. Перемахнув через забор, я пробрался во флигель и тут же уснул на каком-то бушлате. Никем не замеченный, я провалялся там до рассвета и встал исключительно по зову желудка. Чувство меры при иллюзии полной безнаказанности мне было совершенно незнакомо, поэтому мысль просочиться в дом и что-нибудь сожрать, пока все спят, не вызывала никаких угрызений совести. Пройдя через летнюю дверь, я в очередной раз поразился аккуратности антуража, на этот раз уже изнутри, отыскал кухню и украл из холодильника пару сосисок. Процесс моего преступного насыщения прервали тяжёлые шаги вдаль по коридору, и мне ничего не оставалось делать, кроме как нырнуть в какую-то полуподвальную комнатку, которую я приметил, пока пробирался по коридору и оказавшуюся чем-то вроде неиспользуемой кладовки. Мне показалось, что не смотря на детскую прыть, меня всё-таки заметили, потому как шаги прекратились в аккурат напротив кладовки и я услышал голос:- Сева! Это ты, Сева?Почему-то мне совсем не показалась провальной мысль выдать себя за Севу, опознав которого, хозяин голоса, возможно, тут же успокоится, однако из-за волнения, я так и не смог выдавить из себя членораздельных звуков. Удивительно, но мой куцый «ответ» всё-таки удовлетворил человека и тот просто ушёл восвояси. Я был чертовски воодушевлён этой победой! Причём настолько, что всерьёз вознамерился поиграть со взрослыми в прятки ещё денёк. Чёрт возьми, окружающий уют, даже помноженный на опасность быть рано или поздно пойманным, представлялся мне куда более приятным, чем то, что ждало меня дома!Весь этот день я просидел в кладовке, изучая быт домочадцев. Помимо странного мужика, дом населяла пожилая семейная пара: муж, тот самый Сева, уезжал со своим шофером на работу в 7 утра, жена, ухоженная как боярыня с классической картины, уезжала на это время в город, а мужик ковырялся в огороде, практически не заходя в дом, или же уходил в лес. Впоследствии, осмелев, я начал выходить из своего убежища на это время, слонялся по дому (который казался просто огромным для троих человек), подпитывался на кухне, глазел на красивые картинки на стенах и воображал себя полноправным хозяином помещения. Любые неосторожные следы моей деятельности списывали на чудачества мужика, который вёл себя довольно смирно и ничего не отрицал. Однажды (прошло уже чуть больше недели, как я «прописался» в этом доме), моя новая семья ужинала в столовой через стенку от меня. Неожиданно я услышал звон бьющейся тарелки, а затем мужской бас непринуждённым голосом задал вопрос:- Зачем Сева держит мальчика из леса?У меня сердце ушло в пятки. Мужик всё знал, он специально выжидал момента, чтобы я окончательно расслабился, чтобы вытащить меня на суд общественности на глазах у всей семьи! В столовой, между тем, воцарилась недоумённая тишина. - Дети в кладовке. Зачем?, - повторил бас более нервно. И тут же продолжил словно бы заискивающе:- Сева, я люблю детей. Можно я его возьму в лес?Другой мужской голос спокойно изрек:- Оля, принеси лекарство! У него, верно, снова приступ. Бас, кажется, поосел и сменился затухающим лепетанием:- Не надо лекарство, не надо доктора, уколы плохие, можно мальчика, я покажу лес, на полянке ещё дети, мальчику будет весело, он никогда не уйдёт…Я весь сжался в комок и боялся пошевелиться. Как же я был рад, когда мужик покорно дал отвести себя во флигель в обмен на обещание, что уколов не будет. Я решился наконец уйти этой ночью. Пусть только все уснут и меня здесь не будет. Через час я аккуратно выбрался из кладовки и, озираясь, на цыпочках пробирался по коридору. Когда я уже почти выбрался на улицу, я услышал бормотание из-за двери:- Оля плохая, Оля делает уколы, Сева плохой, Сева держит мальчика, все дети хотят в лес…Я максимально вжался в стену справа от двери и чуть не описался, когда дверь распахнулась и в неё ввалился мужик, держа наперевес огромный колун. Первый раз я сбежал из дома, когда мне ещё и десяти лет не было. Семья наша была даже по местным скромным сибирским меркам не из благополучных, батя так вообще ни хрена не просыхал, и это была норма, но вот когда мама вернулась с работы в сильном подпитии в который раз за неделю, я впервые прилично психанул. Просто взял, выскочил из дома в чём был и побежал в сторону лесополосы, куда меня раньше часто водил по грибы мой покойный дед, с целью дистанцировать меня от отцовских алкашеских выкрутасов. Пробродив до позднего вечера, я, уставший и проголодавшийся, начал было грешным делом подумывать о возвращении в родной барак и даже свернул на знакомую тропинку, но пройдя немного, заметил на соседней полянке какого-то мужика. Отчего-то он показался мне жутко интересным и я решил убить ещё часик, пронаблюдав за ним (уж и представить не можете, каким индейцем я себя там возомнил). Моя «слежка» привела меня к высокому красивому дому на окраине частного сектора, столь разительно отличавшегося своей красотой и аккуратностью от привычного мне бардака, что я не смог пересилить себя и не проникнуть на участок. Перемахнув через забор, я пробрался во флигель и тут же уснул на каком-то бушлате. Никем не замеченный, я провалялся там до рассвета и встал исключительно по зову желудка. Чувство меры при иллюзии полной безнаказанности мне было совершенно незнакомо, поэтому мысль просочиться в дом и что-нибудь сожрать, пока все спят, не вызывала никаких угрызений совести. Пройдя через летнюю дверь, я в очередной раз поразился аккуратности антуража, на этот раз уже изнутри, отыскал кухню и украл из холодильника пару сосисок. Процесс моего преступного насыщения прервали тяжёлые шаги вдаль по коридору, и мне ничего не оставалось делать, кроме как нырнуть в какую-то полуподвальную комнатку, которую я приметил, пока пробирался по коридору и оказавшуюся чем-то вроде неиспользуемой кладовки. Мне показалось, что не смотря на детскую прыть, меня всё-таки заметили, потому как шаги прекратились в аккурат напротив кладовки и я услышал голос:- Сева! Это ты, Сева?Почему-то мне совсем не показалась провальной мысль выдать себя за Севу, опознав которого, хозяин голоса, возможно, тут же успокоится, однако из-за волнения, я так и не смог выдавить из себя членораздельных звуков. Удивительно, но мой куцый «ответ» всё-таки удовлетворил человека и тот просто ушёл восвояси. Я был чертовски воодушевлён этой победой! Причём настолько, что всерьёз вознамерился поиграть со взрослыми в прятки ещё денёк. Чёрт возьми, окружающий уют, даже помноженный на опасность быть рано или поздно пойманным, представлялся мне куда более приятным, чем то, что ждало меня дома!Весь этот день я просидел в кладовке, изучая быт домочадцев. Помимо странного мужика, дом населяла пожилая семейная пара: муж, тот самый Сева, уезжал со своим шофером на работу в 7 утра, жена, ухоженная как боярыня с классической картины, уезжала на это время в город, а мужик ковырялся в огороде, практически не заходя в дом, или же уходил в лес. Впоследствии, осмелев, я начал выходить из своего убежища на это время, слонялся по дому (который казался просто огромным для троих человек), подпитывался на кухне, глазел на красивые картинки на стенах и воображал себя полноправным хозяином помещения. Любые неосторожные следы моей деятельности списывали на чудачества мужика, который вёл себя довольно смирно и ничего не отрицал. Однажды (прошло уже чуть больше недели, как я «прописался» в этом доме), моя новая семья ужинала в столовой через стенку от меня. Неожиданно я услышал звон бьющейся тарелки, а затем мужской бас непринуждённым голосом задал вопрос:- Зачем Сева держит мальчика из леса?У меня сердце ушло в пятки. Мужик всё знал, он специально выжидал момента, чтобы я окончательно расслабился, чтобы вытащить меня на суд общественности на глазах у всей семьи! В столовой, между тем, воцарилась недоумённая тишина. - Дети в кладовке. Зачем?, - повторил бас более нервно. И тут же продолжил словно бы заискивающе:- Сева, я люблю детей. Можно я его возьму в лес?Другой мужской голос спокойно изрек:- Оля, принеси лекарство! У него, верно, снова приступ. Бас, кажется, поосел и сменился затухающим лепетанием:- Не надо лекарство, не надо доктора, уколы плохие, можно мальчика, я покажу лес, на полянке ещё дети, мальчику будет весело, он никогда не уйдёт…Я весь сжался в комок и боялся пошевелиться. Как же я был рад, когда мужик покорно дал отвести себя во флигель в обмен на обещание, что уколов не будет. Я решился наконец уйти этой ночью. Пусть только все уснут и меня здесь не будет. Через час я аккуратно выбрался из кладовки и, озираясь, на цыпочках пробирался по коридору. Когда я уже почти выбрался на улицу, я услышал бормотание из-за двери:- Оля плохая, Оля делает уколы, Сева плохой, Сева держит мальчика, все дети хотят в лес…Я максимально вжался в стену справа от двери и чуть не описался, когда дверь распахнулась и в неё ввалился мужик, держа наперевес огромный колун.

- Я покажу Севе лес, покажу Оле лес, они не знают, что лес - хорошо, - продолжал бормотать мужик, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Я выскочил из двери и рванул к калитке. Кажется, я приложился лбом к перекладине, потому, что в глазах мгновенно потемнело, но страх заставил меня вскочить и дёрнуться в сторону дороги. Никакого больше леса. Домой я прибежал в тот же день. Наплёл что-то про цыган да белок с дятлами, но в принципе, всем, кроме старшей сестры, было наплевать. Правда, к участковому меня всё-таки отправили, дабы под ногами не путался, а тот погрозил мне пальчиком, дал почти неизвестную мне тогда конфетку «Каракум» и отправил восвояси. Да и я ему ничего не рассказал, побоялся, что меня посадят в тюрьму, за то, что я попал в чужой дом и брал без спроса еду. А потом, уже в перестройку, я узнал про халатность администрации соседнего детдома, скрывавшую побеги чтобы не порочить статус лучшего в районе, про детское кладбище на опушке, да про то, что, по слухам, мужик в дурке мнил, что все врачи вокруг пьют его кровь, да всё корил себя за то, что не показал какому-то мальчику лес.