Проклятие УэлшераСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Я нашел его в психиатрической больнице Ардсмунта, где он пребывал уже несколько дней. Он сидел на холодном каменном полу, по-турецки скрестив ноги и даже не обернулся на звук открывающейся двери клетки, куда его посадили, как особо опасного и буйного пациента…Видно он панически боялся полностью находиться во тьме, стараясь сидеть как можно ближе у окна, откуда исходил лунный свет. Доктор сказал, что его нашли неподалеку от особняка Уэлшера уже в безумном состоянии, одиноко блуждавшим по окрестностям этого поместья, словно он что-то искал. Когда приехали санитары, они обнаружили его стоящим на заднем дворе старого особняка. С ног до головы ******* бензином, он громко кричал, но сильный порыв ветра, уносил его слова в сторону и до них дошли лишь обрывки тех фраз. Он кричал о каком-то проклятии и безумии окутавшим дом, и если верить тем санитарам, что были свидетелями этого странного события, он собирался сжечь себя вместе с особняком Уэлшеров, который давно считался заброшенным. Я знал Билли и никогда бы не поверил, что он способен на такой безрассудный поступок, но ушибы и ссадины на телах парней, что притащили его сюда, убеждали меня в обратном. Билли был моим единственным другом, с которым я общался, и с которым меня объединяла одна болезнь. Со мной случилась автокатастрофа, о которой я узнал в больнице. Ничего об этом не помню, но врачи объяснили это тем, что у меня амнезия, которой, по случайному совпадению, тоже страдал Билли. Маленький и худощавый Билли сумел избить двух крепких и мускулистых парней, одного из которых даже пришлось отвести в медпункт. Я знал не много об истории особняка Уэлшеров и о тех ужасных событиях, что произошли здесь в 1664 - 1668 годах, которые поразили и заставили дрожать всю округу. После тех историй и дурных легенд, что ходили буквально по всему городу, я боялся проходить мимо заброшенного дома даже днем, но словно какая-то сила манила посетить Богом забытое поместье. Чем сильнее я противился столь странному позыву, тем больше оно влекло меня совершить этот поступок. Каждый раз, вглядываясь в окна особняка, я вздрагивал, словно оно тоже смотрит и прекрасно видит меня, однако принимал это за игру воображения. Даже бездомные нищие не решались вступать за порог давно необитаемого очень древнего дома, предпочитая ночевать на улице, нежели в этом порочном месте. Раньше в поместье жил один очень могущественный чернокнижник, чье присутствие вызывала у местных жителей ужас и непонятный страх. Говорят, к нему в гости заходило большое количество людей, которые впоследствии долгого препровождения в этом дьявольском особняке, уходили оттуда не вполне в здравом уме, словно повстречав что-то невероятно чудовищное, обитавшее в глубоких застенках на вид старого, всего покрывшегося плесенью, дома. Агнус Уэлшер был алхимиком и часто ставил эксперименты, в которых по слухам, порой даже не по своей воле, участвовали сами люди. Словно туман, особняк вечно покрывал густой запах гнилого разложения, витавший в воздухе подобно смерти, видимо от побочных действий экспериментов. Земля, на которой раскинулся дом, считалась мертвой от ее невозможности к плодородию, ведь по совершено странным обстоятельствам на ней ничего не росло. Приводят множество объяснений этого загадочного явления, одно из которых, пожалуй, самое распространенное. Агнус Уэлшер вырыл огромную яму и сбрасывал туда все свои неудачные химические отходы, многие из которых были очень опасные и ядовитые. Там же покоились трупы умерших несчастных, чьи тела предались ритуальным жертвоприношениям, для того, чтобы вызвать своих отвратительных ночных гостей, прилетавших к нему со склона холма, неподалеку от города. По ночам, путники, проходившие мимо дома Агнуса Уэлшера, слышали чудовищные звуки рычания, которые сами не могли объяснить, но и забыть тоже были не в силах. Во всем городе ходили слухи о том, что ночью, к Уэлшеру приходят невиданные твари, которых он сам вызывал в дом и подчинял своей воле, используя в качестве слуг. Это была последняя капля, ставшая заключительной частью безумных исследований жуткого алхимика. Вскоре, местная церковь признала Уэлшера слугой дьявола и посадила в тюрьму, где он и провел последние дни своей жизни. Даже сидя за решеткой, он сумел нацарапать на куске пергамента загадочные символы и непонятные знаки заклинаний. Сила, знания, которыми обладал Уэлшер, были заключены в этот свиток, пропитанный тьмой и болью страданий, через которые проходил он в тюрьме, где его пытали, и где он впоследствии умер. «Призыв трех глав», дал название этой мистической книге Агнус, которая во время долгих странствий, от одного к другому, в конечном итоге была потеряна. Многие говорят, что видели ее в проклятом доме Уэлшера, и что по сей день, она лежит там, и никто не осмелился открыть и познать могущественные, но очень темные планы, кои написал Агнус перед своей ужасной смертью. Жители города, рискнувшие посетить дом Уэлшера после его кончины, были приведены в ужас, когда вошли в его так называемую лабораторию, где он ставил эксперименты и опыты. Я нашел его в психиатрической больнице Ардсмунта, где он пребывал уже несколько дней. Он сидел на холодном каменном полу, по-турецки скрестив ноги и даже не обернулся на звук открывающейся двери клетки, куда его посадили, как особо опасного и буйного пациента…Видно он панически боялся полностью находиться во тьме, стараясь сидеть как можно ближе у окна, откуда исходил лунный свет. Доктор сказал, что его нашли неподалеку от особняка Уэлшера уже в безумном состоянии, одиноко блуждавшим по окрестностям этого поместья, словно он что-то искал. Когда приехали санитары, они обнаружили его стоящим на заднем дворе старого особняка. С ног до головы ******* бензином, он громко кричал, но сильный порыв ветра, уносил его слова в сторону и до них дошли лишь обрывки тех фраз. Он кричал о каком-то проклятии и безумии окутавшим дом, и если верить тем санитарам, что были свидетелями этого странного события, он собирался сжечь себя вместе с особняком Уэлшеров, который давно считался заброшенным. Я знал Билли и никогда бы не поверил, что он способен на такой безрассудный поступок, но ушибы и ссадины на телах парней, что притащили его сюда, убеждали меня в обратном. Билли был моим единственным другом, с которым я общался, и с которым меня объединяла одна болезнь. Со мной случилась автокатастрофа, о которой я узнал в больнице. Ничего об этом не помню, но врачи объяснили это тем, что у меня амнезия, которой, по случайному совпадению, тоже страдал Билли. Маленький и худощавый Билли сумел избить двух крепких и мускулистых парней, одного из которых даже пришлось отвести в медпункт. Я знал не много об истории особняка Уэлшеров и о тех ужасных событиях, что произошли здесь в 1664 - 1668 годах, которые поразили и заставили дрожать всю округу. После тех историй и дурных легенд, что ходили буквально по всему городу, я боялся проходить мимо заброшенного дома даже днем, но словно какая-то сила манила посетить Богом забытое поместье. Чем сильнее я противился столь странному позыву, тем больше оно влекло меня совершить этот поступок. Каждый раз, вглядываясь в окна особняка, я вздрагивал, словно оно тоже смотрит и прекрасно видит меня, однако принимал это за игру воображения. Даже бездомные нищие не решались вступать за порог давно необитаемого очень древнего дома, предпочитая ночевать на улице, нежели в этом порочном месте. Раньше в поместье жил один очень могущественный чернокнижник, чье присутствие вызывала у местных жителей ужас и непонятный страх. Говорят, к нему в гости заходило большое количество людей, которые впоследствии долгого препровождения в этом дьявольском особняке, уходили оттуда не вполне в здравом уме, словно повстречав что-то невероятно чудовищное, обитавшее в глубоких застенках на вид старого, всего покрывшегося плесенью, дома. Агнус Уэлшер был алхимиком и часто ставил эксперименты, в которых по слухам, порой даже не по своей воле, участвовали сами люди. Словно туман, особняк вечно покрывал густой запах гнилого разложения, витавший в воздухе подобно смерти, видимо от побочных действий экспериментов. Земля, на которой раскинулся дом, считалась мертвой от ее невозможности к плодородию, ведь по совершено странным обстоятельствам на ней ничего не росло. Приводят множество объяснений этого загадочного явления, одно из которых, пожалуй, самое распространенное. Агнус Уэлшер вырыл огромную яму и сбрасывал туда все свои неудачные химические отходы, многие из которых были очень опасные и ядовитые. Там же покоились трупы умерших несчастных, чьи тела предались ритуальным жертвоприношениям, для того, чтобы вызвать своих отвратительных ночных гостей, прилетавших к нему со склона холма, неподалеку от города. По ночам, путники, проходившие мимо дома Агнуса Уэлшера, слышали чудовищные звуки рычания, которые сами не могли объяснить, но и забыть тоже были не в силах. Во всем городе ходили слухи о том, что ночью, к Уэлшеру приходят невиданные твари, которых он сам вызывал в дом и подчинял своей воле, используя в качестве слуг. Это была последняя капля, ставшая заключительной частью безумных исследований жуткого алхимика. Вскоре, местная церковь признала Уэлшера слугой дьявола и посадила в тюрьму, где он и провел последние дни своей жизни. Даже сидя за решеткой, он сумел нацарапать на куске пергамента загадочные символы и непонятные знаки заклинаний. Сила, знания, которыми обладал Уэлшер, были заключены в этот свиток, пропитанный тьмой и болью страданий, через которые проходил он в тюрьме, где его пытали, и где он впоследствии умер. «Призыв трех глав», дал название этой мистической книге Агнус, которая во время долгих странствий, от одного к другому, в конечном итоге была потеряна. Многие говорят, что видели ее в проклятом доме Уэлшера, и что по сей день, она лежит там, и никто не осмелился открыть и познать могущественные, но очень темные планы, кои написал Агнус перед своей ужасной смертью. Жители города, рискнувшие посетить дом Уэлшера после его кончины, были приведены в ужас, когда вошли в его так называемую лабораторию, где он ставил эксперименты и опыты. Кругом, все пространство оказалось заставлено шкафами со склянками, внутри которых обнаружили людские волосы и ногти. В некоторых была мерзкая жидкость, от запаха которой люди едва успевали уносить ноги, чтобы не задохнуться в ее едких объятиях. Буквально через неделю, все кто находился тогда в том ужасном особняке, таинственным образом умерли, но местные врачи списали это, как массовое заболевание, по всем признакам напоминающая чуму. Продолжая сидеть на холодной каменной плитке, Билли улыбнулся мне, какой-то вымученной улыбкой, словно находился в заточении уже несколько лет. Поседевшие волосы и выступившие морщины на лбу, говорили о его тяжелом состоянии. Исхудавшее тело с пожелтевшей кожей заставляло меня не без страха глядеть на своего друга. Доктор удалился, закрыв за собой дверь и оставив меня наедине с Билли, которого до этой встречи, я считал молодым парнем, еще ребенком, но сейчас, все казалось иначе. Подойдя поближе, я заметил длинный шрам на его правой щеке, которого раньше не было. - Билли? Что с тобой произошло?- Меня посадили в камеру для умалишённых, впрочем, это не важно, скоро она мне не потребуется. - Спокойно объяснил он. - Доктор сказал, что ты пытался убить себя. Зачем?- Тебе ведь не надо объяснять, где я был этой ночью?- В доме Уэлшера. - Да. - Что ты там делал?Билли сделал паузу, кажется, задумавшись над чем-то. Он одиноко скреб рукой пол, усыпанный маленькими камешками. - Я узнал кое-что о себе. То, после которого, я просто не могу жить дальше, не только потому что сам этого не хочу, но и по другим причинам. - Он продолжал беззаботно гладить рукой пол, раскидывая в разные стороны камешки. -Ты ведь слышал, что Агнус Уэлшер проводил эксперименты внутри своего дома. - Да. - Помимо всего прочего, в роли подопытных он часто использовал людей, и в одной из его записок, которые я чудом сумел отыскать, говорилось об одном успешном опыте. В 1667 году, еще до того как церковь объявила Агнуса колдуном и чернокнижником, в городе произошел несчастный случай. Одна из жительниц, трагически потеряла своего молодого сына, который утонул в озере. Он был так молод. - Билли печально улыбнулся. - Его мать, от сильного горя, решилась на самый крайний поступок. От отчаянья, она решила привезти труп своего дитя Уэлшеру, в надежде, что он сможет помочь. Он согласился. Агнус Уэлшер использовал бедное тело, совсем юного парня, для своих ужасных экспериментов. - Билл замолчал, перестав теребить грязь. Он сидел рядом с окном, держась ближе к лунному свету. Билли постоянно внимательно следил за окном, словно там должно было что-то произойти. - Зачем ты мне все это рассказал?- Я тот юноша, утонувший в озере. Меня зовут Билл МакХиглли, родился в 1650, умер в 1667. Сказать, что я поверил ему, было бы ошибкой. И хоть в его словах и звучали убедительные нотки, я не верил ни единому его слову. Мне было очень жаль. Зачем он пошел в этот проклятый особняк? Доктор оказался прав, состояние Билли и вправду оказалось критическое. В его бессмысленных словах звучала искренность, и на секунду мне даже показалось, что он говорит правду. - Я понимаю Билли. В этом доме могло произойти все, что угодно, но то, что ты говоришь, не правда. Понимаешь?Лунный свет стал постепенно уходить и вскоре совсем оставил нас почти в полной темноте. Лишь из двери в камеру, просачивался маленький луч света, от настольной лампы. Луна скрылась за серыми тучами, так внезапно появившимися посреди ночного беззвездного неба. Лицо Билли исказил страх. Он в отчаянье посмотрел в сторону окна, словно ожидая чьей-то поддержки. Его кожа изменилась и приобрела мертвенно бледный цвет. Глаза нервно стали искать источник любого света. Рот задрожал, словно в каком-то приступе. Я в растерянности смотрел на ужасную метаморфозу Билли, которая происходила прямо на моих глазах, не в силах что-либо сделать или как-то помочь другу. - Свет… мне нужен скорее свет… - Его голос был совершено, не узнаваемо хриплым. Единственная фраза, которую он повторял без остановки с все более изменяющимся и более ужасающим голосом: «Свет… нужен свет». Я хотел закричать, но страх сковал меня тысячью цепями. Я хотел закрыть глаза и перестать смотреть на эту отвратительную, извивающуюся в темноте, фигуру, но продолжал глядеть с все более нарастающим кошмаром, который и не думал прекращаться. Мой лучший друг Билли, которого я привык видеть молодым и здоровым, менялся, становясь каким-то немыслимым монстром. Кожа отваливалась и падала на каменный пол. Зрачки глаз увеличились до огромных размеров, а рот пузырился пеной. Сквозь все эти ужасы, он хотел, что-то мне сказать, но получались лишь сдавленные рычания и отчаянные потуги. Кожа, с поразительной скоростью превращалась в старую и дряблую тряпку. - Держись ближе к свету. - Выдавил он из себя и упал на пол бездыханный. Мой рассудок окончательно помутился. Я заметил, как два санитара вбежали в нашу камеру. Доктор, громко командуя и жестикулируя, что-то им кричал, но я был не в состоянии разобрать слова - всё плыло перед глазами и в ушах стоял гул и бешено громкий стук сердца. Голова закружилась, на секунду мне показалось, что я сейчас упаду в обморок, но смог устоять на ногах. Выйдя на улицу, я побрёл по дороге без цели, просто что бы идти. Где я был и что делал, не могу вспомнить. Очнулся я уже ночью, сидя на лавке в местном парке. Во мне зародилось и окрепло удивительное стремление попасть в этот запретный уголок, куда меня теперь, кажется, влекло нечто большее, чем просто любопытство. Словно одержимый я больше не мог противиться неизвестной силе и прямиком направился в проклятое поместье Уэлшеров, что находилось в западной части города, на самой его окраине. Исполинский дом, стоявший на сырой, черной, бесплодной земле, нетронутый временем, одним своим видом вселял тот же ужас и отчаяние, что и прежде. Выполненный в готическом стиле с мансардной крышей, открытыми ставнями, сделанными из темного дерева и грозно выступающий, по своей древности сравнимый со многими памятниками и архитектурными сооружениями прошлого, фронтон. Примыкающую к дому черную башню и пирамидальный шпиль, грозно возвышавшиеся над маленькими домишками, расположившимися в округе, можно было рассмотреть издалека. Несмотря на столь долгое время, что дом пустовал, все окна оказались целыми, хоть и невообразимо грязными. Я испытывал непередаваемый ужас вспоминая, какие злобные и чудовищные деяния совершались в стенах этого дома, рядом с которым я сейчас находился. Поднявшись по неровным ступеням стертой древней лестницы и взойдя под навес террасы, по краям которой стояли, подобно колоннам, столбы, я открыл массивную дверь, не прилагая никаких усилий, словно кто-то помогал мне в этом. Затем, как в трансе, очутившись в большом темном холле, направился вперед по старому, серому, чудом не истлевшему ковру, ведущему к винтовой лестнице на второй этаж. Все мои действия сопровождались тихими торопливыми шагами, прерывистым дыханием и скрипом старых половиц. Я шел в темноте, совершенно не различая предметов, но знал куда идти, словно что-то звало меня к себе, или будто я бывал здесь прежде. Поднявшись на второй этаж, я направился по коридору и остановился в самом его конце, перед запертой дверью. На удивление, страх исчез, и на его место встало волнение перед чем-то захватывающим, что должно было встретить меня по ту сторону двери и что, как мне казалось, звало меня к себе. Возможно, я сошел с ума от произошедших событий и мой приход в ужасающее поместье Уэлшера только доказывал эту гипотезу, но может это будет моя последняя здравая мысль, после которой я уже не смогу дать рационального объяснения происходящему. Почерк дрожит но, я надеюсь, его можно будет разобрать. Войдя в темное помещение, я почувствовал холод и сырость. Все вещи, стоящие здесь, указывали на те далекие времена, когда еще не было машин или электрических ламп, а колдовство было обыденной реальностью и каралось смертной казнью. В дальнем углу комнаты стоял марокканский сундук из тика. Из открытого окна струился лунный свет освещавший стул и деревянный стол, на котором лежало перо и расплёсканная чернильница. Похоже, здесь побывал Билли. Вспомнив об инциденте, произошедшем в больнице, я вздрогнул. По правое плечо от меня стоял дубовый шкаф, окутанный паутиной. Я подошел к столу и открыл первый ящик, в котором лежала груда старых помятых листков покрытых толстым слоем пыли. Я взял один из листков, при этом сдувая пыль с его, усеянной мерзкой желтизной, поверхности и внимательно стал читать. Пролежав многие века, некоторые слова стерлись и поэтому было очень тяжело понять, что здесь написано, но саму суть я уловил. Все надписи давались на латинском языке, который я более менее знал. В основном это были инструкции к тем или иным заклинаниям, но порой я находил обрывки дневника, владельцем которого видимо считался сам Агнус Уэлшер. Просматривая эти записи и странные символы, мое внимание привлек эпизод из дневника, в котором описывался один интересный эксперимент. Уэлшер действительно оживлял человека и в последующих записях говорится об этом. Его преждевременная победа оказалось нарушена, когда один из оживших трупов, с некоторое время спустя, буквально само разложился прямо на его глазах за считанные минуты. Билли был не одним таким несчастным, над которым Уэлшер ставил свои чудовищные эксперименты. Подобно растениям он выращивал мертвые тела, зарытые в могилы, удобряя каким-то дьявольским эликсиром. Они оживали спустя пару лет или десятилетий - отследить точное время не удавалось - но ничего не помнили. Побочный эффект, который свойственен всем ожившим трупам: они не могут очень долго жить без света и как вследствие отсутствия его погибают. Чем дольше они живут, тем больше им нужен свет и в конце концов наступает определенный момент, когда им необходимо проводить на свету все время. С каждым новым прочитанным словом в моей душе медленно стал закрадываться мерзкий холодок, а глаза расширенные от ужаса не переставая читали, открывая передо мной все более и более невероятные по своему существу безумные открытия. Все эти надписи навевали на меня очень страшную догадку, о которой я пока не осмеливался подумать. Я боялся, что собрав всю цепочку воедино, потеряю рассудок, как это сделал мой покойный друг Билли, но записи сами сделали всю работу за меня и на последнем листочке я нашел предложение, которое полностью повергло меня в глубокий шок и начисто уничтожило остатки разумного, еще где-то гнездившегося в моей голове. Если верить этим записям вторым его успешным подопытным трупом был молодой рослый мужчина, в описании и имени которого я мог явственно узнать знакомую мне личность. Что-то екнуло в сердце, руки задрожали и я выронил этот листок на пол. Все мое тело трясло и знобило, и если бы сейчас передо мной стояло зеркало, готов поклясться там бы я увидел совершено другого человека. С трудом я повернул голову в сторону окна, где застыла луна, освещая практически все помещение, но долго ли это будет продолжаться? В голове всплыли воспоминания, якобы утерянные из-за автокатастрофы: от самого рождения и вплоть до трагической смерти. Я вспомнил все.