Происшествие в дачном посёлкеСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

- Но ты ведь не из-за этого меня сюда пригласил, верно?Пару недель назад дед прислал мне письмо. Точнее, передал через своего соседа, приехавшего в Город на рынок. В своём письме он интересовался – почему я давно его не навещал, - звал на выходные к себе и просил купить в аптеке ингалятор – его старый начал барахлить. Мать с отцом не слишком были рады этой новости и не хотели, чтоб я ехал. Единственным, из-за чего они не стали сильно спорить по этому поводу, оказался именно ингалятор («А то сдохнет ещё и будет это на нашей совести», - сказал отец). Тут стоит заметить, что вся наша родня сторонится деда, хотя именно он купил дом и квартиру, в которых живут его дети. Даже его жена перебралась к своей дочке – сестре моего отца, - под предлогом помочь с воспитанием маленькой внучки. Не знаю когда и почему это началось, но факт остаётся фактом – я единственный, с кем дед поддерживает контакт. Поэтому следующим вечером я сел в электричку и отправился в дачный посёлок, в котором обитал мой дед. Полтора часа в пути плюс по паре минут на каждой промежуточной остановке. Вот и моя. Механический голос объявил станцию «Садовую», электричка медленно и шумно затормозила. Двери вагона с угрюмым шипением открылись, и я вышел на перрон. Один. Станцией это назвать было сложно – небольшая асфальтированная площадка с заброшенным зданием вокзала, указатель остановки, несколько хвойных деревьев печального вида и полуразвалившийся памятник советских времён. В лучшие времена в нём можно было распознать пионера с горном, но эти лучшие времена давно покинули здешние места. Двери позади меня закрылись. Состав тронулся. В этот момент я впервые подумал, что мысль поехать сюда была явно не лучшей идеей, а ингалятор можно было передать и через соседа. Ну да поздно уже об этом думать – действовать надо исходя из сложившейся ситуации. С этой мыслью я направился к железнодорожному мосту, чтоб попасть на другую сторону железнодорожных путей – туда, где и находится этот чёртов посёлок. Посёлок дачный – одно это уже даёт понять, что большую часть времени его дома пустуют. А после того, как год назад в лесополосе нашли несколько трупов, посёлок вообще забросили – осталось несколько старожилов, в числе которых были мой дед и его сосед. Кстати, именно тогда бабушка и перебралась к тётке на квартиру. Об этом и о собаках думал я, пока шёл к дому деда. Мне ещё показалось странным, что собак нет – неужели все хозяева уехали вместе со своими питомцами? О, а вот и дедов дом. Дед был рад видеть меня, и я, пожалуй, его тоже. После приветствий он отправил меня мыть руки, а сам пошёл накрывать стол – я поспел как раз к ужину. И ужин был великолепен: первым делом мы съели по тарелке густого красного борща, потом перешли к толчонке с фаршированным перцем. Третье мы принимали уже в гостиной, устроившись в глубоких креслах у камина. Да уж – дед был тем ещё гурманом и сибаритом. За трапезой завязалась беседа. По большому счёту, говорили на общие темы: дед спрашивал о семье, о моей учёбе и о работе. Предлагал свою помощь, очередной раз намекая на свои старые академические связи. Потом опять благодарил за приезд. Я отхлебнул из чашки глинтвейн, поставил на столик рядом и произнёс:- Но ты ведь не из-за этого меня пригласил, верно?Он глубоко вздохнул. - Не только. Я сидел молча, ожидая продолжения, но дед не торопился. Пауза затягивалась. - Может, помнишь, в детстве я рассказывал тебе о немецком враче, который меня спас во время Второй Мировой?Я кивнул. Когда я был маленьким, он мне много чего рассказывал. Эту историю я помнил смутно, но был уверен, что дед вкратце напомнит её содержание. - Когда фашисты оккупировали мою деревню, то превратили её в подобие медсанчасти. До поры до времени местных жителей особо не трогали, хотя и покинуть деревню не давали. Но после очередного столкновения с советскими войсками немцы вернулись злыми. Многих недосчитались. Тогда их главный принял решение отступить, а деревню – сжечь. Со всеми жителями. Своего рода отвлекающий манёвр – пока советские солдаты будут тушить дома и людей спасать, у немцев будет время для отступления. Так они и поступили. И погиб бы я тогда вместе со всеми, если б не один немецкий врач. Он сказал, что я ему сына напоминаю. После недолгих споров этому врачу разрешили меня забрать. Тогда немцы и выдвинулись на запад. Дед затих. Задумался. - Врач этот заботился обо мне, научил многому. Пока кто-то не донёс, что он не поддерживает нацистские идеи. Он узнал об этом, собрал вещи, дал мне немного денег и документы одного недавно погибшего солдата, который по фотокарточке был смутно похож на меня. И сказал, чтоб я бежал. Перед самым выходом он задержал меня ещё на минуту – отдал свой пистолет и свёрток. Он сказал, чтоб я хранил содержимое этого свёртка – когда-нибудь оно мне пригодится…Опять пауза. - Но ты ведь не из-за этого меня сюда пригласил, верно?Пару недель назад дед прислал мне письмо. Точнее, передал через своего соседа, приехавшего в Город на рынок. В своём письме он интересовался – почему я давно его не навещал, - звал на выходные к себе и просил купить в аптеке ингалятор – его старый начал барахлить. Мать с отцом не слишком были рады этой новости и не хотели, чтоб я ехал. Единственным, из-за чего они не стали сильно спорить по этому поводу, оказался именно ингалятор («А то сдохнет ещё и будет это на нашей совести», - сказал отец). Тут стоит заметить, что вся наша родня сторонится деда, хотя именно он купил дом и квартиру, в которых живут его дети. Даже его жена перебралась к своей дочке – сестре моего отца, - под предлогом помочь с воспитанием маленькой внучки. Не знаю когда и почему это началось, но факт остаётся фактом – я единственный, с кем дед поддерживает контакт. Поэтому следующим вечером я сел в электричку и отправился в дачный посёлок, в котором обитал мой дед. Полтора часа в пути плюс по паре минут на каждой промежуточной остановке. Вот и моя. Механический голос объявил станцию «Садовую», электричка медленно и шумно затормозила. Двери вагона с угрюмым шипением открылись, и я вышел на перрон. Один. Станцией это назвать было сложно – небольшая асфальтированная площадка с заброшенным зданием вокзала, указатель остановки, несколько хвойных деревьев печального вида и полуразвалившийся памятник советских времён. В лучшие времена в нём можно было распознать пионера с горном, но эти лучшие времена давно покинули здешние места. Двери позади меня закрылись. Состав тронулся. В этот момент я впервые подумал, что мысль поехать сюда была явно не лучшей идеей, а ингалятор можно было передать и через соседа. Ну да поздно уже об этом думать – действовать надо исходя из сложившейся ситуации. С этой мыслью я направился к железнодорожному мосту, чтоб попасть на другую сторону железнодорожных путей – туда, где и находится этот чёртов посёлок. Посёлок дачный – одно это уже даёт понять, что большую часть времени его дома пустуют. А после того, как год назад в лесополосе нашли несколько трупов, посёлок вообще забросили – осталось несколько старожилов, в числе которых были мой дед и его сосед. Кстати, именно тогда бабушка и перебралась к тётке на квартиру. Об этом и о собаках думал я, пока шёл к дому деда. Мне ещё показалось странным, что собак нет – неужели все хозяева уехали вместе со своими питомцами? О, а вот и дедов дом. Дед был рад видеть меня, и я, пожалуй, его тоже. После приветствий он отправил меня мыть руки, а сам пошёл накрывать стол – я поспел как раз к ужину. И ужин был великолепен: первым делом мы съели по тарелке густого красного борща, потом перешли к толчонке с фаршированным перцем. Третье мы принимали уже в гостиной, устроившись в глубоких креслах у камина. Да уж – дед был тем ещё гурманом и сибаритом. За трапезой завязалась беседа. По большому счёту, говорили на общие темы: дед спрашивал о семье, о моей учёбе и о работе. Предлагал свою помощь, очередной раз намекая на свои старые академические связи. Потом опять благодарил за приезд. Я отхлебнул из чашки глинтвейн, поставил на столик рядом и произнёс:- Но ты ведь не из-за этого меня пригласил, верно?Он глубоко вздохнул. - Не только. Я сидел молча, ожидая продолжения, но дед не торопился. Пауза затягивалась. - Может, помнишь, в детстве я рассказывал тебе о немецком враче, который меня спас во время Второй Мировой?Я кивнул. Когда я был маленьким, он мне много чего рассказывал. Эту историю я помнил смутно, но был уверен, что дед вкратце напомнит её содержание. - Когда фашисты оккупировали мою деревню, то превратили её в подобие медсанчасти. До поры до времени местных жителей особо не трогали, хотя и покинуть деревню не давали. Но после очередного столкновения с советскими войсками немцы вернулись злыми. Многих недосчитались. Тогда их главный принял решение отступить, а деревню – сжечь. Со всеми жителями. Своего рода отвлекающий манёвр – пока советские солдаты будут тушить дома и людей спасать, у немцев будет время для отступления. Так они и поступили. И погиб бы я тогда вместе со всеми, если б не один немецкий врач. Он сказал, что я ему сына напоминаю. После недолгих споров этому врачу разрешили меня забрать. Тогда немцы и выдвинулись на запад. Дед затих. Задумался. - Врач этот заботился обо мне, научил многому. Пока кто-то не донёс, что он не поддерживает нацистские идеи. Он узнал об этом, собрал вещи, дал мне немного денег и документы одного недавно погибшего солдата, который по фотокарточке был смутно похож на меня. И сказал, чтоб я бежал. Перед самым выходом он задержал меня ещё на минуту – отдал свой пистолет и свёрток. Он сказал, чтоб я хранил содержимое этого свёртка – когда-нибудь оно мне пригодится…Опять пауза. Опять глубоко вздохнул. - Мне удалось сбежать. А спустя полгода закончилась война. Первое время тяжело было, но потом жизнь стала налаживаться. Я учиться пошёл. Историком стал. Потом ушёл в востоковедение. Ездил на раскопки всякие, на семинары. Даже лекции читал. Тогда-то, кстати, и познакомился с твоей бабушкой. Отец с тётей твои тогда же родились. И всё было бы хорошо, пока руководство не узнало о моём прошлом и этом докторе. В личном деле стразу же появилась пометка «ЧСВН» - член семьи врага народа. Ты и не слышал о таком, а тогда эти буквы ставили крест на карьере. Я был зол! Зол на себя, зол на этого врача… Я вспомнил об этом свёртке и книге, которая в нём находилась. Хотел порвать её и спалить! Так бы, наверно, и поступил, если б не взглянул на содержимое и не увидел знакомые символы. Дед усмехнулся. - Случайно не взглянул… Совпадения и случайности – это способы, благодаря которым Бог сохраняет свою анонимность. Мне не хотелось, чтобы настала ещё одна неловкая пауза:- Что было в книге?- Правда… Там была поражающая своей простотой правда, которую я понял, когда недавно расшифровал книгу. - Недавно?- Да. Все эти годы я был занят расшифровкой. Книга сделала меня одержимым, и постепенно я отдалился от семьи. «Одной семейной тайной меньше», - подумал я. - Тебе что-нибудь говорят названия Шамбала или Шангри-Ла?- Да, слышал. Затерянная страна… или город… где-то в Азии. В Тибете, если не ошибаюсь. Многие искали, но ничего так и не нашли. Дед улыбнулся. - Молодец. Тогда, думаю, ты знаешь о том, что в 30-х годах прошлого века поисками Шамбалы на государственном уровне занимался и Третий рейх. Идея господствующей расы, наделённой мистическими силами и сверхъестественными возможностями, оказалась крайне привлекательной для нацистов. Они даже общество духовное создали – «Туле». Гитлеровские солдаты и учёные провели не одну экспедицию, целью которых был поиск Шамбалы. Врач, который меня спас, участвовал в нескольких из них… Шамбалу они не нашли, но нашли кое-что получше – эту книгу. Я сидел в кресле, полный изумления. Если всё, что говорили о Шамбале, правда, то что же в книге такого, раз она лучше?!- Некоторых вещей не существует в нашем мире, но это не значит, что их не существует вообще. Также как и некоторые события не происходят в нашем мире, но это не значит, что они не происходит вообще. Возможно, меня разморило после еды и глинтвейна у камина, а, может, на меня так подействовали слова деда, но голова пошла кругом, и стало как-то нехорошо. - Что ты имеешь в виду? – прохрипел я. Дед задумался. - Тебе доводилось слышать об осознанных сновидениях? Так вот, древние открыли подобную практику задолго до Кастанеды, и систематизировали её намного лучше. У них это называлось альтернативными путешествиями. Именно во время таких путешествий они и обнаружили Шамбалу. Ты понимаешь, что это значит?Я покачал головой. Мне становилось всё хуже. - Это значит, что Шамбала существует в другом мире. И была построена задолго до появления людей. Если верить восточной мифологии, то в самом центре Шамбалы находится Чинтамани – кристалл, исполняющий желания. Кто-то думает, что это метеорит с необычайно мощным излучением, другие считают его воплощением высочайшего научно-технического потенциала, обладающим аппаратами, интегрированными с психикой человека – великое творение Махатм. Я же подозреваю, что это на самом деле ядро миров. И что, побывав в Шамбале, я познаю все тайны мира…Его глаза сверкали нездоровым блеском, а я пытался осознать, что сейчас происходит вокруг. Если честно, мне уже казалось всё это сном, и вот сейчас механический голос произнесёт название остановки, я очнусь, опёршись лбом об стекло, сидя в полупустом вагоне. Но этого не происходило. - Зачем тебе я?Дед на меня даже не посмотрел. Взгляд его устремлён на тлеющие в камине поленья. - В книге описано одно вещество, облегчающее путешествия. Это наркотик. Многие его ингредиенты в природном виде уже не существуют, но мне удалось добыть их путём синтеза. Я хочу, чтобы ты снял сеанс путешествия на камеру, и, в случае чего, постарался привести меня в чувство, если вдруг что-то пойдёт не так. - Я не согласен! Я не дам тебе принять наркотики! По крайней мере – при мне. Дед улыбнулся. - Я предположил, что ты так отреагируешь… Поэтому принял его с пищей. Точнее – с глинтвейном. Судя по химическим уравнениям, напиток и это вещество не взаимодействуют друг с другом – поэтому и бояться нечего. Он взглянул на часы. - Скоро начнёт действовать, поэтому очень прошу тебя подняться ко мне в кабинет. Пойми, мне очень нужна твоя помощь. Я чувствовал, как пульсируют вены у меня на висках. Поздно что-либо предпринимать – дед принял наркотик. Придётся идти с ним. Мы поднялись в мансарду – именно здесь находился дедов кабинет. Большой дубовый стол, стул и диван, обтянутые кожей, книжные шкафы вдоль нескольких стен, полностью забитые научными изданиями. И окно в половину стены. Посреди комнаты стояла камера на штативе. - Сейчас я поставлю здесь стул – напротив камеры. Когда я в него сяду, ты включишь запись. Если подумаешь, что мне необходимо очнуться, - просто толкни стул, чтоб я упал – когда я начну терять равновесие, мозг сам вернёт меня в нормальное состояние. Инстинкт самосохранения. Идея становилась всё более и более абсурдной. И мне это не нравилось. - Готов?Я неуверенно кивнул. - Тогда начали!Я не знал, чего мне ждать. Абсолютно. От деда я ожидал многое. Но явно не это. Можно, конечно, заявить, что подобные вещи просто нереально предсказать, - и это будет хорошим оправданием. Да вот только ситуацию не изменит. Прошла минута. А может и час. Я перестал улавливать течение времени. Вдобавок ко всему меня стало морозить. Наверно, от окна сквозит. Прошёл ещё час. Или минута. Но я не наблюдал никаких изменений. Дед всё также сидел на стуле и смотрел своим немигающим взглядом в камеру. Пугающее зрелище…Дед закашлялся и схватился за горло. - Ингалятор… - прохрипел он. Я кинулся по ступенькам вниз, в прихожую, где и оставил свой рюкзак с этим чёртовым ингалятором. Где же он? Куда я его положил? Вот он!Внезапно сверху раздался дикий, раздирающий душу крик и звук разбившегося стекла. Внутри всё похолодело. Дед! Я бросился обратно в кабинет. Кабинет был пуст. Пуст в том смысле, что деда в нём не было. Были книжные шкафы, стол, диван, камера на штативе. Стул валялся на полу. Рядом остались дедовы книги, на которых можно было прочесть фамилии авторов: Кассел, Кабраль, де Кереш, Блаватская, Кузнецов, Рерих… Ветер играл их страницами. Ветер?Окно на половину стены было разбито. Я медленно подошёл к нему, хотя прекрасно понимал, что там увижу…Дед лежал на земле среди осколков стекла. Руки и ноги были неестественно вывернуты и создавали впечатление бракованной куклы. Может, он всё ещё жив? Может, вызвать «скорую»? По ступенькам я побежал вниз. Надо проверить дыхание и пульс. Если ещё не поздно – надо оказать первую помощь. Я вышел на улицу. Вчера было полнолуние, поэтому даже при убывающей луне всё прекрасно было видно. Так, окна мансарды выходят в сад, на другую сторону. Вот, за углом…Тела не было. Не было и осколков стекла. Я медленно поднял голову вверх. Окно целое. Но ведь этого не может быть…Со стороны соседнего участка к дому подошёл мужчина. Привычным движением он открыл калитку и направился к входной двери. Зашёл. Поднялся в мансарду. - Он жив? – спросил мужчина по-немецки. Старик попробовал прощупать пульс, но ничего не вышло. Он покачал головой – парень мёртв. Очередной эксперимент завершился провалом. Старик поднялся и направился к камере. Надо стереть запись. И не забыть о рюкзаке, который парнишка оставил в прихожей. А то в прошлый раз как раз как раз из-за подобной мелочи следователь чуть не поймал его и не связал с теми двумя, что они закопали в лесополосе…