Помощь загадочной монашкиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Это случилось со мной в 2002 году. Внезапно тяжело заболел мой папа. Дали ему пару месяцев. Поскольку живу далеко от России, то договорились с родственниками как почувствуют что все, конец, то срочно звонят, и я прилечу. Хотела застать его живым. Позвонили. Я прилетела. Добралась до родного города через Москву практически без остановок. В тот же день ночью. Папа ждал меня. Сказали, что поворачивался и на часы смотрел постоянно. Вот я села к нему, начала рассказывать все подряд, и он уснул. Но это не сон был, а кома. Хотя слышал он точно, но не реагировал почти. Так прошло 5 дней. Ни туда, ни сюда. Пришла моя свекровь вечером и сказала, что надо соборовать. Отпустить, чтобы не мучился. Утром я вымыла папу, уколола. Все то же самое. А церковь прямо рядом с домом, две минуты идти. Накинула куртку и мамин шелковый шарфик и в церковь. Хотела пригласить батюшку. В церкви была одна женщина пожилая, что свечи и иконки продаёт в уголке. И никого. Утро темное такое. Хмурое. Февраль. Вот я ей объясняю, что хочу пригласить батюшку к умирающему отцу. А она так возмущаться начала. Прямо в крик. Что ничего не знаем, а приходим. И что батюшка за моего отца должен хлеб съесть и имя назвать, что ли!Но я-то не знала даже, как это соборовать. Опешила на крик ее. Молчу. А она с такой злостью все это кричит прямо в церкви. Тут открывается входная дверь и заглядывает монашка. Пальцем зовёт меня и говорит: «ребёнок, иди сюда». Я подошла. А та, что сзади, продолжала бубнить мне что-то. Монашка спросила: «ты зачем сюда пришла? Здесь тебе не помогут. Пошли со мной». И повела меня в другую церковь. Минут 10 от дома. Не помню, что она говорила по дороге. Одно запомнилось. Она смотрела на меня чёрными большими глазами. Добрыми. И сказала, что она тоже к своей маме спешила попрощаться, да не успела. Довела меня до церкви. Говорит: «заходи, тут помогут». А сама не пошла. Я вошла. Там так светло. И тоже женщина в уголке одна молодая и никого. Я ей рассказала все. И тут вошли еще женщины, много, но как семья и говорят: «нам соборовать надо человека». Эта молодая женщина сказала им выйти и ждать батюшку на улице, а мне сидеть в церкви и ждать. Я так и сидела одна. Она ушла. Как же там хорошо мне было. Не объяснить. Тут зашёл батюшка и женщина. Я поняла, что она матушка. Так к ней обращались. Она тихо начала что-то рассказывать батюшке и на меня показывать. А женщины опять зашли и начали наперебой говорить, что ждут его давно. Батюшка помню, выгнал их из церкви и сказал, что с человеком говорить будет, а они мешают. Подошёл ко мне и сказал, что в коме человеку нельзя соборование сделать. Он не ответит и воду не проглотит. А помогу папе только я. Дал мне молитвослов. Молитву показал, сказал прийти домой, зажать в руки папе свечку зажженную, и начинать читать. Я бегом домой. Там все тоже. Родные ушли, а я все сделала. В платочек свечу и в руки папе поставила. Начала читать молитву. Может минуту. И тут он вздохнул и слёзы покатились. И все. А лицо с улыбкой было. А где-то через неделю перед моим отъездом домой, мы ехали в городе с родственниками на рынок. Еле ехали, так как люди шли стеной в обе стороны. Рыночный день был. И вижу, идёт навстречу монашечка, что помогла мне. И смотрит прямо в глаза мне. А я сижу в грязной машине на заднем сиденье, там так темно было. Но она смотрела глаза в глаза. Как спрашивала меня: «ну как ты?». Я закричала своим родным, что, мол, смотрите вот она монашка. Она вела меня. А они так и не увидели. Теперь напишу главное. Недавно приезжал в гости брат мужа из России. Они всю жизнь живут в моем родном городе. Начали вспоминать случаи, и я рассказала об этом. Они оба сказали, что никогда в нашем городе не было монашек в то время. Были в царские времена. А дом, где мой папа жил, построен на городском погосте. Там и хоронили монашек и богатых горожан. Но в советское время уже все перекопано было. Вот после этого мне стало все понятно. Видимо не я первая, кого монашка в церковь к батюшке приводила. Очень они странно смотрели на меня и тихо разговаривали с матушкой. А монашечку я поминаю теперь всегда, хоть имя ее не знаю.