Побег от крысы, от кабана и от мужика ночью!Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Это было где-то в 1978-80 годах. Тогда мы поехали на нашей «Ласточке», так папа любя называл нашу автомашину, утром в шесть выехали, а к вечеру нас уже ждали в деревне. Дорога была хорошей, обедали по пути, места красивые, и, по карте, который папа обновлял через пару-три лет, это тогда навигаторы такие были. Дома у них было обставлено по старинке. Стены — срубы с патлей, на них — портреты, полки, интересно даже как-то! В комнате у моей двоюродной сестры — вырезки-плакаты из журналов «Экран» с ее любимыми индийскими актерами, кадры из фильмов, фотографии ее, подруг. Это была изба с одной стеной, которая поставлена так, чтобы закрыть кровать со столом и тумбочкой в ее комнате, и у изголовья — печка, которая в кухне. Вот так интересно придумано — просто, мудро и незатейливо. Зал. Кровать, на которой мы с мамой спали, широкая, высокая, панцирная, закрывалась другой «стеной» — трехстворчатым шифоньером (шкафом сейчас называют). После того, как нас, детей, покормили, а нам было по лет 10, сразу же попросили со стола, и мы пошли играть в куколки на нашу кровать. Потом пришли гости. Мы залезли на шифоньер. Чего только там не было: запасные подушки друг на дружке штук шесть, гусиный пух внутри так и будто просился наружу, пухлые донельзя они выглядели толстяками по сравнению с нашими городскими подушечками. Коробки, в них что-то. Они нам мешали смотреть на гостей, помогая друг дружке, мы спустили это хозяйство, залезли с куколками и стали играть там, поглядывая на гостей. Долго сидеть на жестком не удобно, на кровати — скучно, из открытого проема между стенкой шкафа и стены дома вы выбежали на улицу. Познакомилась со всеми ее подружками, друзьями. Играли допоздна, в деревнях темно, фонари только на главной улице, а она у них — одна, та, которая привозит людей из района, других деревень, вместо вокзала — одноокошечный домик с кассиром, пни вместо скамеек да магазин сельпо рядом. В дождь можно там постоять на веранде. Гости разошлись, мы легли спать. Папу уложили в летней просторной комнате у входной двери в дом (в деревнях в сенях принято делать так — с одной стороны — типа летнего домика, а напротив него — кладовая, что нужней всего, остальное хранится в сарае за большим амбарным замком). Рано утром мне нужно было выйти. Я накинула пуховую шаль, открыла входную тяжелую дверь и мои ноги почувствовали разницу между прогретой теплой избой и утренней свежестью, бррр, но раз уж вышла. И первый делом с высокого порога я наступила на что-то мягкое, которое как-то шумно пукнуло, иначе выразить не могу, простите, звук — дело природное, «что естественно, то не безобразно!»Спросонья не поняла, быстро по вязанной дорожке повернула на крыльцо, надела галоши, заодно думала, что это могло быть? Пока кумекала, решение нашлось: скорее, это была старая резиновая игрушка без маленькой штучки, которая, при нажатии, может пищать, гудеть, пугать, смотря для какой цели и какой игрушки. Хрюшка розовая, ясное дело, хрюкает, собачка издает что-то наподобие скуления. На обратном пути я решила посмотреть. Сняла галоши, кошка уже трется и ждет чего-то. Ладно, зайду, молока налью. Я взяла что-то такое темное, на мою потерянную пушистую серую варежку похожая, которую я потеряла в городе зимой, когда с горки на санках катались, заигрались дотемна, и забыла, думая, что в кармане. Одна только до дома дошла. Другая не наигралась. «Игрушка Файкина, наверное! Надо занести», — не успела я ее поднять, как сразу же отбросила ее куда-то вбежала в дом, тщательно вымыла руки. Никого я не удивила, но только потом, как мой кот поймал мышку и положил ее мне на подушку, пока я спала и лежал рядом, надеялся, что порадует меня своей добычей. К тому времени я уже, начитанная девочка выросла до возраста девушек, знала, что кошачий народ любя преподносит хозяевам добычу — крысу или мышей. Нельзя их ругать, это ведь их дар вам!Не знали — знайте!Итак, впервые в жизни настоящую упитанную крысу я увидела в той деревне. Больше не видела, пока мои дети не попросили купить очаровательных домашних питомцев — жили у нас в разное время две милые крыски. Ладно, спала я до обеда, гостей не будят. Обед сытный, и взрослые решили поехать в район. Тогда мы были предоставлены друг дружке и сразу же побежали на речку, что за «вокзалом». Там я впервые увидела настоящих раков! Некоторые взрослые и мальчишки ловили их, но наш поход туда — не купаться, оказывается, а сбегать в магазин, выполнить поручения ее мамы. Заодно на речку. Там поиграли с глиной, домики строили. На обратном пути вдруг неоткуда, как в сказке, поднялся такой сильный ураган, удивилась, откуда там такое, который с земли поднял всё, что поднималось — земля и песок, я даже не успела закрыть глаза, как уже они стали слезиться, стало страшно не от этого, а от того, что ни зги не было видно. Это было где-то в 1978-80 годах. Тогда мы поехали на нашей «Ласточке», так папа любя называл нашу автомашину, утром в шесть выехали, а к вечеру нас уже ждали в деревне. Дорога была хорошей, обедали по пути, места красивые, и, по карте, который папа обновлял через пару-три лет, это тогда навигаторы такие были. Дома у них было обставлено по старинке. Стены — срубы с патлей, на них — портреты, полки, интересно даже как-то! В комнате у моей двоюродной сестры — вырезки-плакаты из журналов «Экран» с ее любимыми индийскими актерами, кадры из фильмов, фотографии ее, подруг. Это была изба с одной стеной, которая поставлена так, чтобы закрыть кровать со столом и тумбочкой в ее комнате, и у изголовья — печка, которая в кухне. Вот так интересно придумано — просто, мудро и незатейливо. Зал. Кровать, на которой мы с мамой спали, широкая, высокая, панцирная, закрывалась другой «стеной» — трехстворчатым шифоньером (шкафом сейчас называют). После того, как нас, детей, покормили, а нам было по лет 10, сразу же попросили со стола, и мы пошли играть в куколки на нашу кровать. Потом пришли гости. Мы залезли на шифоньер. Чего только там не было: запасные подушки друг на дружке штук шесть, гусиный пух внутри так и будто просился наружу, пухлые донельзя они выглядели толстяками по сравнению с нашими городскими подушечками. Коробки, в них что-то. Они нам мешали смотреть на гостей, помогая друг дружке, мы спустили это хозяйство, залезли с куколками и стали играть там, поглядывая на гостей. Долго сидеть на жестком не удобно, на кровати — скучно, из открытого проема между стенкой шкафа и стены дома вы выбежали на улицу. Познакомилась со всеми ее подружками, друзьями. Играли допоздна, в деревнях темно, фонари только на главной улице, а она у них — одна, та, которая привозит людей из района, других деревень, вместо вокзала — одноокошечный домик с кассиром, пни вместо скамеек да магазин сельпо рядом. В дождь можно там постоять на веранде. Гости разошлись, мы легли спать. Папу уложили в летней просторной комнате у входной двери в дом (в деревнях в сенях принято делать так — с одной стороны — типа летнего домика, а напротив него — кладовая, что нужней всего, остальное хранится в сарае за большим амбарным замком). Рано утром мне нужно было выйти. Я накинула пуховую шаль, открыла входную тяжелую дверь и мои ноги почувствовали разницу между прогретой теплой избой и утренней свежестью, бррр, но раз уж вышла. И первый делом с высокого порога я наступила на что-то мягкое, которое как-то шумно пукнуло, иначе выразить не могу, простите, звук — дело природное, «что естественно, то не безобразно!»Спросонья не поняла, быстро по вязанной дорожке повернула на крыльцо, надела галоши, заодно думала, что это могло быть? Пока кумекала, решение нашлось: скорее, это была старая резиновая игрушка без маленькой штучки, которая, при нажатии, может пищать, гудеть, пугать, смотря для какой цели и какой игрушки. Хрюшка розовая, ясное дело, хрюкает, собачка издает что-то наподобие скуления. На обратном пути я решила посмотреть. Сняла галоши, кошка уже трется и ждет чего-то. Ладно, зайду, молока налью. Я взяла что-то такое темное, на мою потерянную пушистую серую варежку похожая, которую я потеряла в городе зимой, когда с горки на санках катались, заигрались дотемна, и забыла, думая, что в кармане. Одна только до дома дошла. Другая не наигралась. «Игрушка Файкина, наверное! Надо занести», — не успела я ее поднять, как сразу же отбросила ее куда-то вбежала в дом, тщательно вымыла руки. Никого я не удивила, но только потом, как мой кот поймал мышку и положил ее мне на подушку, пока я спала и лежал рядом, надеялся, что порадует меня своей добычей. К тому времени я уже, начитанная девочка выросла до возраста девушек, знала, что кошачий народ любя преподносит хозяевам добычу — крысу или мышей. Нельзя их ругать, это ведь их дар вам!Не знали — знайте!Итак, впервые в жизни настоящую упитанную крысу я увидела в той деревне. Больше не видела, пока мои дети не попросили купить очаровательных домашних питомцев — жили у нас в разное время две милые крыски. Ладно, спала я до обеда, гостей не будят. Обед сытный, и взрослые решили поехать в район. Тогда мы были предоставлены друг дружке и сразу же побежали на речку, что за «вокзалом». Там я впервые увидела настоящих раков! Некоторые взрослые и мальчишки ловили их, но наш поход туда — не купаться, оказывается, а сбегать в магазин, выполнить поручения ее мамы. Заодно на речку. Там поиграли с глиной, домики строили. На обратном пути вдруг неоткуда, как в сказке, поднялся такой сильный ураган, удивилась, откуда там такое, который с земли поднял всё, что поднималось — земля и песок, я даже не успела закрыть глаза, как уже они стали слезиться, стало страшно не от этого, а от того, что ни зги не было видно. Видимо, здесь это нормально, поэтому сестрица уже далеко от меня была, а я сражалась с ветром, который не впускал меня на эту вторую и последнюю улицу, будто обратно на речку хотел отправить, ведь мы и правда не наигрались, просто была пора идти домой до возвращения взрослых. Я прищурилась и нашла деревянные горизонтальные длинные заборы, так огорождали поля, огороды колхозные, чтобы скот не пролезал. Держась, словно балерина за круглые держатели у зеркала, я с трудом шла вперед. Сестра вернулась, взяла меня за руку и я уже не боялась. Как ни странно, ураган как начался внезапно, так и закончился. Всё утихло, и никаких повреждений — чистая деревня. Видимо, к такому уже привыкли и предусмотрительно строили дома, сараи, прятали мелочи. Родители вернулись, и вот тут мы наелись и побежали на настоящую речку. Она была за фермой, она длинная, имела несколько строений, а речка была ни мелкая, ни глубокая, самое то для меня, не умеющей плавать. Детей там было — все из деревни высыпались, погода отличная. Играли вдоволь, но опять, домой пора. Да и ужин уже в голове нарисовал разные вкусности. Пошли мы через гору, хотели собрать немного ягод. Уже поднялись, как увидели в дали каких-то темных свиней. Вечереет, всё темнеет. Так я подумала. Но смотрю, все как пули побежали в деревню, и Файка про меня забыла, я — длинноногогая жирафа городская, решила, что это кросс, обогнала и первая добежала до дома. При беге никто не разговаривал, это мы вечно что-то болтаем даже при беге. Девчонки же!Когда добежали до калитки, а их дом — последний, если считать по порядку номеров, шестой (эта улица в 12 домов и за магазином еще восемь), Файка сказала, что это были кабаны, они спускались к нам. Оказывается, у кого волки — бедствие, где-то — кабаны. Вот не знала так не знала!Ужин уже нас ждал во дворе. У кого-то какой-то праздник, день рождения, видимо, потому пригласили в гости из такой дали. Родня. Видимо, юбилей. Не успела я вымыть руки, как села за стол, детей сажают отдельно, ближе к хозяйке, чтобы покормить и отправить в дом. Вдруг на мои ноги прилипли холодные неизвестные непонятно что. В голове — слизняки, пауки, червяки? Больше в голову не приходило. Воспитанная девочка не могла быть невежей, сидела и терпела, но когда они стали прыгать, природа заставила меня поглядать под стол. О, боже! Это: — Бакакай! Не бойся! — Сказала Файка. («Бака, бакакай (диалект)» — «лягушки»). Их я увидела утром. Они как хозяева прыгали у дома, во дворе, их не трогают куры, цыплятки пытаются играть, кошка не приближается. Страшное нас ожидало после ужина. Мы на прощание вышли играть. Взрослые гуляли почти до утра, и мы воспользовались случаем. С подругами и друзьями мы вышли к той речке у «автовокзала». Там уже был костер. Некоторые пары ушли строить свои планы на будущее. Мы, дети, присоединились к остальным. Никогда я не видела такой деревенской красоты: тёмная ночь, всё спят, в деревнях рано ложатся, но, мне кажется, вся улица собралась у нас, темень, везде темно — со всех сторон, даже лиц не было бы видно, если бы не этот очаг. Он запомнился навсегда — костер дружбы. Сколько анекдотов, историй было рассказано, страшилок полно, реальных, но они умело переплетали с юмором, и как-то время идет незаметно. В таких дружеских посиделках не хочется думать, что когда-то это закончится, придется идти домой. А молодым — на ферму, в СТО, к тракторам, на поле, амбар. Костер догорал, народ уверенными шагами пошел по домам. Ладно, они знают свои дома, ноги сами ведут, действительно, там всё ровно, не упадешь. Но я, городская, которая привыкла осторожничать, город не деревня, неприятности могут быть отовсюду и в любое время. Я осторожно ступая, иду рядом с сестрой. Она смеется, ее подружки подбадривают, песни поем. Вот это рай на земле, там даже не то, чтобы калитки закрывали, дома открытыми держат, даже, если уедут в район или кому в гости. Островок коммунизма. Деревня, где не воруют и живут хорошо! Дружно!Девочки попрощались и нам осталось преодолеть еще пару домов. Здесь жили старые да те, у кого дети уже выросли и уехали. Темно. Наши тоже спят. Вдруг как раз в углу их дома, слева, появилась грузная мужская фигура. Даже смелая Файка остановилась. — Не наш!Мужчина стал направляться к нам. Мы решили пойти в обход — обратно до «автовокзала» и уже по это «главной» улице бегом добежать до калитки. Но это просто сказать. От дороги до калитки еще картофельный участок у них, что идет за сараями и баней. Те же горизонтальные заборы. Мужик ускорил шаги, я забыла про осторожность, может, и потому, что ноги не нашли препятствий ни днем, ни сегодня, привыкли. Файка схватила мою руку и мы бежали. Если бы не ночь, первей бежала бы я. Мужчина тоже бежал, но спотыкался. Было очень страшно. Откуда он взялся? К кому-то приехал, видимо, в деревне еще не все узнали. Вот бы сейчас этот ураган, чтобы он не видел нас, куда мы бежим. Когда мы завернули, наконец, до угла их картофельного участка, мы бежали и вдруг увидели, что он уже шел к нам! — Айда через огород, сюда-то не посмеет!Кто знает!Мы ловко перелезли через средний проем, побежали прямо по картошке диагональю к дверям. А они были закрыты изнутри. Тогда мы побежали опять через средний проем, на соседское поле, потому что Файка знала, что у них там срубы. По ним мы залезли на деревянный высокий забор, напугали кур, скот, но мы добежали до огорода, за домом, через деревянные обычные заборы перелезли и попали, наконец, к лягушкам. Это была их мокрая территория, потому здесь ничего не сажают. Мокроногие, перепуганные, мы зашли в дом. Утром мы рассказали. Никто из местных не мог понять, кто это был. Вся деревня была в ужасе. — Значит, кто-то беглый у нас прятался. Больше в голову ничего не приходило. Вот так в деревне не скучно живет люд!1976 — 2022.