Охота на антиподовСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

В свое время - т. е. в середине 6-го столетия нашей эры - выдающийся мыслитель своего времени и философ Козьма Индикоплов, доказывая физическую невозможность существования шарообразной Земли, назвал умозрительных обитателей противоположной нам стороны «антиподами». В это понятие автор «Христианской топографии» не вкладывал никакого особого смысла, считая его всего лишь допущением в логическом споре. Согласно логике Индикоплова, если согласиться с тем, что Земля круглая, то получалось, что жители северного полушария ходят по Земле ногами к центру планеты, а жители южного полушария - делают то же самое, т. е. они обращены ногами навстречу друг другу. Подобная мысль казалась учёному монаху до такой степени забавной и даже абсурдной, что в дальнейшем развенчивании тезис о «плоской Земле» просто не нуждался. Выдуманные Индикопловым «антиподы» настолько поразили воображение европейских мыслителей, что слово это стало со временем нарицательным и использовалось для обозначения полного противоречия привычному порядку вещей, поведению и логике. На протяжении столетий в теологических, философских и бытовых спорах подразумевалось по умолчани, что «мы» - нормальные и обычные жители Земли, а некие абстрактные «антиподы» противоположны нам во всём. Объективности ради следует заметить, что предположение, будто у «антиподов» всё не так, в конечном итоге оказалась допущением совсем даже неглупым и уж точно не смешным. У живущих в Австралии (как и прочих жителей южного полушария) летний период приходится на наши зимние месяцы, т. е. декабрь-февраль, а зимний, соответственно, на наше лето. Поэтому австралийские школьники мало того, что учатся 12 лет, так они ещё и в школу ходят с февраля по декабрь. И ноги их, кстати, обращены к центру Земли, как и наши а значит - навстречу нам… В общем, полные полные антиподы!Алан Барнс (Alan Barnes), 17-летний юноша из австралийской Аделаиды, в 1979 г. учился в выпускном классе и в воскресенье 17 июня встречался со школьными товарищами. После вполне заурядного и не отмеченного какими-либо странностями похода в кинотеатр юноши расстались. Произошло это около 20 часов. Домой, однако, Алан не приехал. С самого начала его неявка выглядела крайне тревожно - впереди была рабочая неделя, юноше надо было выспаться, а никаких серьёзных причин заниматься чем-то иным Алан не имел. Тем более, что погода никак не способствовала ночным прогулкам, вечером пошёл сильный дождь и температура упала до +10°С. Около полуночи мать Алана позвонила в полицию и сообщила прибывшему наряду приметы сына. Поскольку на следующий день юноша так и не появился, стало ясно, что с ним приключилось что-то нехорошее. Отдел розыска без вести пропавших полиции Аделаиды принял заявление об исчезновении Алана Барнса в работу. Поскольку место, где он попрощался с друзьями, было известно, поиск повели именно от него. Юноша был одет в довольно приметную трикотажную куртку с капюшоном с большими нашивками на груди и рукавах, так что казалось вполне вероятным отыскать свидетелей, которые могли его запомнить. Довольно скоро выяснилось, что независимо друг от друга Алана действительно видели многие люди - он прошёл около полукилометра, периодически поднимая руку перед проезжавшими автомашинами. Молодой человек явно расчитывал добраться до дома автостопом. На второй день розысков удалось отыскать свидетеля, который уверенно сообщил, что видел, как возле Алана остановилась легковая автомашина, в которую тот добровольно сел. Свидетель запомнил важные детали: автомобиль был белого цвета марки «Holden» и в салоне находились 3 или даже 4 человека. Скорее всего, среди них были девушки, поскольку трудно представить, чтобы юноша добровольно сел в машину к трём или даже четырём незнакомым мужчинам. В любом случае, это сообщение звучало тревожно; понятно было, что если молодой человек сел в автомашину, а до дома так и не добрался, то значит, с ним приключилась беда. В течение последующих нескольких дней розыск никаких новостей не приносил, но 23 июня произошло ожидаемое открытие - труп Алана Барнса был найден у моста через водохранилище на реке Саус-пара (South Para reservoir). Преступник сбросил труп с моста, по-видимому, надеясь, что вода скроет тело, но этого не случилось из-за низкого уровня водохранилища. Тело упало на открытой площадке и поэтому его быстро обнаружили. Осмотр местности показал, что к телу никто не подходил - это означало, что преступник уехал, не рискнув спуститься с моста и оставить следы на мягком грунте. Очевидно было, что преступник избавился от тела в тёмное время суток, по-видимому, с вечера пятницы до субботнего рассвета. Опрос автомобилистов, регулярно проезжавших по мосту, ничего существенного полиции не дал - никто из них ничего подозрительного в указанный промежуток времени не заметил. Судебно-медицинскую экспертизу проводил Колин Мэйнок (Colin Manock), главный судебный медик штата Южная Австралия. В свое время - т. е. в середине 6-го столетия нашей эры - выдающийся мыслитель своего времени и философ Козьма Индикоплов, доказывая физическую невозможность существования шарообразной Земли, назвал умозрительных обитателей противоположной нам стороны «антиподами». В это понятие автор «Христианской топографии» не вкладывал никакого особого смысла, считая его всего лишь допущением в логическом споре. Согласно логике Индикоплова, если согласиться с тем, что Земля круглая, то получалось, что жители северного полушария ходят по Земле ногами к центру планеты, а жители южного полушария - делают то же самое, т. е. они обращены ногами навстречу друг другу. Подобная мысль казалась учёному монаху до такой степени забавной и даже абсурдной, что в дальнейшем развенчивании тезис о «плоской Земле» просто не нуждался. Выдуманные Индикопловым «антиподы» настолько поразили воображение европейских мыслителей, что слово это стало со временем нарицательным и использовалось для обозначения полного противоречия привычному порядку вещей, поведению и логике. На протяжении столетий в теологических, философских и бытовых спорах подразумевалось по умолчани, что «мы» - нормальные и обычные жители Земли, а некие абстрактные «антиподы» противоположны нам во всём. Объективности ради следует заметить, что предположение, будто у «антиподов» всё не так, в конечном итоге оказалась допущением совсем даже неглупым и уж точно не смешным. У живущих в Австралии (как и прочих жителей южного полушария) летний период приходится на наши зимние месяцы, т. е. декабрь-февраль, а зимний, соответственно, на наше лето. Поэтому австралийские школьники мало того, что учатся 12 лет, так они ещё и в школу ходят с февраля по декабрь. И ноги их, кстати, обращены к центру Земли, как и наши а значит - навстречу нам… В общем, полные полные антиподы!Алан Барнс (Alan Barnes), 17-летний юноша из австралийской Аделаиды, в 1979 г. учился в выпускном классе и в воскресенье 17 июня встречался со школьными товарищами. После вполне заурядного и не отмеченного какими-либо странностями похода в кинотеатр юноши расстались. Произошло это около 20 часов. Домой, однако, Алан не приехал. С самого начала его неявка выглядела крайне тревожно - впереди была рабочая неделя, юноше надо было выспаться, а никаких серьёзных причин заниматься чем-то иным Алан не имел. Тем более, что погода никак не способствовала ночным прогулкам, вечером пошёл сильный дождь и температура упала до +10°С. Около полуночи мать Алана позвонила в полицию и сообщила прибывшему наряду приметы сына. Поскольку на следующий день юноша так и не появился, стало ясно, что с ним приключилось что-то нехорошее. Отдел розыска без вести пропавших полиции Аделаиды принял заявление об исчезновении Алана Барнса в работу. Поскольку место, где он попрощался с друзьями, было известно, поиск повели именно от него. Юноша был одет в довольно приметную трикотажную куртку с капюшоном с большими нашивками на груди и рукавах, так что казалось вполне вероятным отыскать свидетелей, которые могли его запомнить. Довольно скоро выяснилось, что независимо друг от друга Алана действительно видели многие люди - он прошёл около полукилометра, периодически поднимая руку перед проезжавшими автомашинами. Молодой человек явно расчитывал добраться до дома автостопом. На второй день розысков удалось отыскать свидетеля, который уверенно сообщил, что видел, как возле Алана остановилась легковая автомашина, в которую тот добровольно сел. Свидетель запомнил важные детали: автомобиль был белого цвета марки «Holden» и в салоне находились 3 или даже 4 человека. Скорее всего, среди них были девушки, поскольку трудно представить, чтобы юноша добровольно сел в машину к трём или даже четырём незнакомым мужчинам. В любом случае, это сообщение звучало тревожно; понятно было, что если молодой человек сел в автомашину, а до дома так и не добрался, то значит, с ним приключилась беда. В течение последующих нескольких дней розыск никаких новостей не приносил, но 23 июня произошло ожидаемое открытие - труп Алана Барнса был найден у моста через водохранилище на реке Саус-пара (South Para reservoir). Преступник сбросил труп с моста, по-видимому, надеясь, что вода скроет тело, но этого не случилось из-за низкого уровня водохранилища. Тело упало на открытой площадке и поэтому его быстро обнаружили. Осмотр местности показал, что к телу никто не подходил - это означало, что преступник уехал, не рискнув спуститься с моста и оставить следы на мягком грунте. Очевидно было, что преступник избавился от тела в тёмное время суток, по-видимому, с вечера пятницы до субботнего рассвета. Опрос автомобилистов, регулярно проезжавших по мосту, ничего существенного полиции не дал - никто из них ничего подозрительного в указанный промежуток времени не заметил. Судебно-медицинскую экспертизу проводил Колин Мэйнок (Colin Manock), главный судебный медик штата Южная Австралия. Результаты её оказались весьма неожиданны и показали, что Алан Барнс стал жертвой довольно изощренного убийства. На голове и спине молодого человека были описаны многочисленные гематомы, появившиеся разновременно в интервале от одного до трёх дней с момента похищения. Кровоподтёки эти имели различную природу и происходили как от ударов тупым предметом (скорее всего, кулака), так и укусов. Присутствовали на спине и обдиры кожи, оставленные ногтями. Причиной смерти явилась грубая анальная травма - разрыв прямой кишки и обусловленное этим кровотечение. Смерть была долгой и мучительной, процесс умирания растянулся на несколько часов, во время которых потерпевшему можно было оказать медицинскую помощь, но убийца этого сделать не пожелал. Анальная травма была вызвана введением в ректум аномально большого гладкого предмета, возможно, бутылки. Смерть наступила примерно за 72 часа до обнаружения трупа, т. е. днём 20 июня. Изучение кожных покровов позволило сделать неожиданное открытие - тело молодого человека оказалось тщательно вымыто с использованием мыла. После этого труп был одет в одежду, в которой Алан Барнс был похищен. Не было обнаружено вещей, ему не принадлежавших, также не было обнаружено исчезновения личных вещей убитого. Исследование крови на токсины показало, что в ней содержится около одного промилле этанола, что соответствовало средней степени опьянения. По мнению судмедэксперта Алан Барнс пил пиво, причём продолжал это делать уже после получения фатальной для него травмы. Пиво довольно быстро выводится из организма и то, что в крови осталась его заметная концентрация, указывало на употребление незадолго до смерти. Помимо спиртного в крови был найден хлоралгидрат, один из первых синтетических снотворных препаратов. Хлоралгидрат получил широкое распространение уже в последней трети 19-го столетия, а к середине 20-го он оказался в значительной степени вытеснен более современыми и эффективными лекарствами. Тем не менее, в Австралии он ещё широко продавался и назначался врачами под торговой маркой «ноктек» («noctec»). Употреблять его в чистом виде было невозможно - хлоралгидрат вызывал сильное раздражение слизистых оболочек пищевода и желудка - поэтому его обычно растворяют в воде или соках. Отлично он растворяется и в спиртном, что до известной степени объясняло употребление убитым пива - вместе с ним он получил, скорее всего, и снотворное. Помимо снотворного и седативного эффекта, хлоралгидрат действует и как анальгетик, кроме того, в больших дозах, близких к токсическому порогу, он вызывает наркотическую эйфорию. По мнению Колина Мэйнока убитый получил не менее 2 гр. хлоралгидрата (что вдвое выше допустимого порога разового приёма для взрослого мужчины), а возможно и больше, причём случилось это после причинения юноше смертельного ранения. Судмедэксперт предположил, что таким образом убийца пытался успокоить умирающего. Трудно было сказать, насколько это ему удалось и умер ли Алан Барнс во сне, или же он угасал, оставаясь в сознании и испытывая жуткую боль…Хотя спермы на трупе найдено не было, сексуальный характер преступления сомнений не вызывал. Алан Барнс после похищения подвергался неоднократным изнасилованиям и спермы насильника (или насильников) на нём и в нём должно было быть много. Именно для её удаления преступник осуществил посмертное обмывание жертвы, после чего одел труп в принадлежавшую ему одежду и принялся подыскивать удобное место «сброса». Тут самое время сказать несколько слов о главном судмедэксперте штата Южная Австралия Колине Мэйноке, поскольку этот человек ещё не раз будет упоминаться в настоящем очерке. Персонаж этот важен во всех отношениях, а потому необходимо иметь верное о нём представление. Согласно официальной биографии, Мэйнок обучался в Лидском университете в Великобритании и был приглашён в Австралию на должность судебного медика в 1969 г. С течением времени он сделал прекрасную карьеру и стал главным судебно-медицинским экспертом штата Южная Австралия, пробыв в этой должности 22 года. Сейчас господин Мэйнок находится на заслуженной пенсии, а Верховный суд штата дебатирует вопрос о пересмотре всех уголовных дел, по которым этот специалист готовил заключения. Дело в том, что с именем Мэйнока связано огромное количество прямо-таки феерических ошибок и ляпов. Так, например, при проведении одной из экспертиз он забыл взвесить мозг вскрываемого лица. При проведении другой экспертизы - вскрытии трёх малолетних детей, умерших предположительно от лёгочного заболевания - господин Мэйнок забыл взвесить лёгкие всех троих детей. В другом нашумевшем на всю Австралию уголовном расследовании, доктор Мэйнок предположил, что подозреваемый утопил свою жену в ванной, удерживая её ноги над головой, в результате чего голова жертвы оказалсь под водой. По мнению Мэйнока, из-за подобного удержания ног на них остались четыре синяка. Однако, гистологическое исследование кожи показало, что никаких синяков на ногах не было. Когда встал вопрос о производстве повторной экспертизы, выяснилось, что сделать это невозможно - Мэйнок распорядился кремировать тело, что прямо запрещено во всех случаях подозрения на убийство. Множество ляпов главный судмедэксперт допускал во время перекрёстных допросов в суде. Так, во время одного из таких допросов выяснилось, что он искренне уверен в том, что зона роста волос находится на их кончиках. Во время другого допроса ведущий специалист на голубом глазу признал, что в университете не изучал гистологию. После этого руководство Института медицинских и ветеринарных наук (IMVS - Institute of Medical and & Veterinary Science) в Аделаиде, которому формально подчиняется судебно-медицинская служба штата, на протяжении двух лет уговаривало Колина Мэйнока прослушать этот курс хотя бы «факультативно», в порядке повышения квалификации, но ведущий эксперт на это времени не нашёл. По многим «резонансным» делам, как называют в России сенсационные преступления, Мэйнок делал как минимум спорные заключения и некоторые из осужденных вышли на свободу именно из-за ошибочности подготовленных им судебно-медицинских экспертиз. По состоянию на осень 2015 г. профессиональная репутация бывшего главного эксперта штата скомпрометирована до такой степени, что подвергается сомнению даже факт получения им профильного образования. Дебатируется вопрос о тотальном пересмотре всех уголовных дел и дознаний, по которым Мэйнок готовил экспертизы - речь идёт примерно о 400 случаев убийств или подозрений на убийства. Если такое решение будет принято, то оно окажется исключительным в истории Австралии. Понятно, что убийство Алана Барнса сразу же направило внимание правоохранительных органов в сторону гомосексуального сообщества Аделаиды. Однако в силу исторических обстоятельств, отношения «законников» и гей-тусовки в те годы оставались крайне напряженными. Причиной тому послужило весьма громкое преступление, вошедшее в политическую и криминальную историю Австралии под условным названием «дело Джорджа Данкана» (Geordge Duncan). Поскольку оно некоторым образом связано с темой данного очерка и один из героев этого расследования «всплывёт» и в нашем сюжете, имеет смысл сказать об этом преступлении несколько слов. Джордж Данкан являлся преподавателем права из английского Университета в Бристоле, который в марте 1972 г. приехал в Аделаиду, чтобы читать лекции в одном из местных колледжей. Причиной переезда явился туберкулёз Данкана, который обострился за годы его проживания в Великобритании, а мягкий климат южной Австралии подходил ему как нельзя лучше. Джордж не был коренным англичанином, он родился в Новой Зеландии, а школу заканчивал в Австралии и только после этого отправился на берега Туманного Альбиона, так что переезд в Аделаиду в каком-то смысле явился для него возвращением на родину. Данкан являлся гомосексуалистом, а в те времена склонность к однополой любви рассматривалась как психическое отклонение и уголовно преследовалась как в Великобритании, так и в Австралии (если быть совсем точным, то уголовное преследование за гомосексуализм в Англии и Уэльсе было отменено в 1967 г. , а в Шотландии - в 1980 г. ). Правда, формальный запрет гомосексуализма ничуть не мешал тому, что гомосекс пышным цветом расцветал в закрытых престижных учебных заведениях, разного рода школах-пансионах, колледжах с полным пансионом и т. п. Гомосексуализм являлся своего рода уделом избранных, эгалитарным увлечением немногих, противопоставлявших себя остальному большинству общества (достаточно сказать, что все агенты советской разведки из т. н. «кембриджской пятёрки», завербованные ещё до начала второй Мировой войны, являлись гомосексуалистами. Этот маленький нюанс в силу понятных причин всячески обходили молчанием все биографы разведчиков. ). Поэтому не будет ошибкой сказать, что гомосексуализма в Великобритании и Австралии как бы не существовало, его даже официально преследовали, но на самом деле представители «голубого» лобби с дипломами престижных университетов сидели в высоких кабинетах практически всех ведомств. Из числа таких вот «избранных» был и Джордж Данкан…Итак, английский правовед приехал в конце марта 1972 г. в Аделаиду, а уже 10 мая странным образом утонул в тихой речке Торренс в северной части города. Река протекала через территорию кампуса колледжа Святого Петра, это была вполне обустроенная парковая зона с дорожками, скамейками, выложенным гранитом спуском к воде, в 30 м. от которого находились мужской и женский туалеты. Также неподалёку находилось здание клуба колледжа Святого Петра, где могли собираться преподаватели и учащиеся этого учебного заведения. И именно посреди этой пасторали Джордж Данкан странным образом утонул. Эпитет «странно» в данном случае надо понимать буквально, поскольку рядом с упоминавшимся спуском к воде находился стенд с тремя пробковыми спасательными кругами… Тело утопленника было найдено около спуска к воде примерно в 11 часов вечера.

Местному телевизионному каналу ADS-7 позвонил неизвестный, сообщивший об утопленнике, и телевизионная бригада немедленно отправилась к реке Торренс. Когда телевизионщики прибыли, тело Данкана уже было извлечено полицейскими из воды, но узнав, что «акулы репортажа» хотели бы заснять происходившее от начала до конца, полицейские живо бросили труп обратно в воду и вытащили его на берег вторично. Так сказать, под запись… Любопытная услужливость, не правда ли? Ну, в самом деле, чего не сделаешь для хороших парней с телевидения?Первоначально смерть Данкана классифицировалась как несчастный случай. Ничего у утопленника не пропало, телесных повреждений он не имел, в криминальном отношении место было совершенно безопасным, ну а то, что человек в воде оказался, так это от обычного головокружения упал. Или поскользнулся, мало ли как оно бывает… поскользнулся… упал… очнулся - гипс. Как в кино!Однако, вскоре стали выясняться подозрительные подробности. Появилась информация, что парк кампуса использовался гомосексуалистами для знакомств, а мужской туалет являлся местом, где гомопроститутки оказывали услуги клиентам. Полиция об этом знала и регулярно направляла патрули для налюдения за обстановкой в парке. В задачу патрулей входил контроль за соблюдением общественной нравственности и полицейские весьма ретиво гоняли гомосексуалистов. Одной из «профессиональных шуточек» полицейских, если так можно сказать, являлось… «купание» **********. Поймав того, кого патрульные считали «голубым», они без всяких объяснений бросали его в воду. Понятно, что после такого купания у человека пропадало желание ходить в этот парк. Данкан не работал в коллежде Святого Петра и у него не было причин находиться в парке поздним вечером. Вполне возможно, он отправился к реке Торренс для знакомства с целью заняться сексом, а в таком случае он вполне мог привлечь внимание полицейских ревнителей нравственности и закона. Могли ли его бросить в реку полицейские?Очень скоро появилась новая важная информация. Выяснилось, что вечером 10 мая в одну из больниц Аделаиды был доставлен Роджер Джеймс, студент колледжа Святого Петра, который рассказал, что его бросили в реку Торренс одновременно с неизвестным ему мужчиной. По словам студента, на его глазах три человека подошли к неизвестному мужчине, шедшему впереди по дорожке, без всякого предупреждения подняли его на руки и, несмотря на протестующие крики, отнесли к реке. Бросив незнакомца в воду, мужчины вышли на дорожку и схватили самого Роджера Джеймса. Упав на мелководьи, он сильно ударился ступнёй о дно и как оказалось в дальнейшем, сломал лодыжку. Вынырнув, он поплыл к противоположному берегу. Он слышал за спиной крики мужчин, явно взволнованных тем, что первый из брошенных в воду людей так и не вынырнул на поверхность. Роджер понял, что если тот человек утонул, то он автоматически превращается в опасного свидетеля и виновные в этом невольном купании могут попытаться его убить. Переплыв реку, он быстро скрылся в кустах и, хромая, побежал прочь от общежития. Ему удалось остановить автомашину, за рулём которой находился бухгалтер Беван Спенсер фон Эйнем. Последний пришёл на помощь насквозь мокрому студенту и отвёз его в больницу. Фактически Роджер Джеймс стал свидетелем убийства Джорджа Данкана, причём его рассказ о трагическом происшествии заставлял подозревать причастность к нему полицейского патруля. Кроме того, не совсем понятна была роль фон Эйнема в случившемся. Дело в том, что бухгалтер, которому в тот момент уже исполнилось 27 лет, тоже был гомосексуалистом. Он отрицал факт своего знакомства как с Джорджем Данканам, так и Роджером Джеймсом, однако полного доверия ему не было. Дело заключалось в том, что поначалу фон Эйнем утверждал, будто видел в парке троих полицейских в форме, а потом радикально изменил показания и заявил, что, находясь за рулём на освещенной улице, вообще не мог видеть деталей происходившего в тёмном парке. С течением времени странным образом видозименялись показания и основного свидетеля, т. е. Роджера Джеймса. Сначала он давал чёткие и вполне узнаваемые описания трёх мужчин, которые бросили его в воду, и даже сообщал, что их действиями руководил четвёртый человек, не принимавший непосредственного участия в нападении. Затем Джеймс стал сомневаться в том, что хорошо запомнил внешность таинственных мужчин и заяви, что вряд ли способен их опознать. В средства массовой информации просочились чьи-то анонимные рассказы о встречах со свидетелями неких полицейских в штатском, открыто их запугивавших. Накал страстей дошёл до такой степени, что премьер-министр правительства штата Южная Австралия санкционировал государственную охрану Роджера Джеймса и фон Эйнема. Коронёр, проводивший дознание по факту утопления Джорджа Данкана, вызвал для допроса троих полицейских, занятых патрулированием парка в вечер инцидента. Эти люди ближе прочих свидетелей находились к месту происшествия и должны были отреагировать на происходившее просто в силу своей профессиональной принадлежности к правоохранительным органам. Все трое отказались отвечать на вопросы коронёра и в скором времени были уволены из рядов полиции. 5 июля 1972 г. - т. е. почти через два месяца после гибели Данкана - коронёр окончил дознание с довольно хитрой формулировкой, согласно которой он не нашёл оснований для выдвижения обвинений против какого-либо должностного лица, но правоохранительные органы могут продолжить расследование. Летом 1972 г. фактически произошло столкновение двух могущественных кланов - полицейских и гомосексуалистов. Каждый из кланов руководствовался принципом «своих не сдаём, врагов - не прощаем» и каждый имел немалый административный ресурс. Правда, «голубое лобби», в отличие от «полицейского», имело скрытых сторонников, не афишировавших свою подлиную сексуальную ориентацию, но при этом деятельно поддерживавших «своих». В результате противостояние не могло затихнуть само-собой… оно и не затихло. Правоохранительные органы штата оказались скомпрометированы провалом коронерского дознания и политики регионального уровня открыто заговорили о недоверии полиции, руководство которой стремится «отмазать» убийц Данкана. Дескать, одни гомофобы выгораживают других, тех, кто младше чином… Для проведения объективного расследования правительство штата Южная Австралия обратилось в английский Скотланд-ярд с просьбой командировать в Аделаиду детективов, способных провести объективное расследование «убийства на почве гомофобии». Одновременно с этим парламентарии штата экстренно разработали законопроект, призванный легализовать добровольные сексуальные отношения между лицами одного пола, достигшими возраста 21 год. Законопроект этот дважды отклонялся и направлялся на доработку, но с третьей попытки - случилось это в августе 1975 г. - он был-таки принят. Штат Южная Австралия стал первым из австралийских штатов, отменившим уголовное преследование за гомосексуализм. Летом 1972 г. из Лондона прибыли два детектива, которым надлежало вывести на «чистую воду» убийц Данкана. По иронии судьбы в самом Скотланд-ярде лишь полугодом ранее закончилась скандальная чистка, вызванная обвинениями полиции в тотальной коррупции. В тюрьму были отправлены высокопоставленные чины, в т. ч. и начальник отдела по борьбе с порнографией, который, как выяснилось, «крышевал» лондонские бордели. Именно сотрудники этого отдела и прилетели в Аделаиду разбираться с преступлением на почве «сексуальной нетерпимости». Нельзя не сказать и о том, что кроме высоких чинов из различных отделов и управлений полиции Англии и Уэльса были отправлены в отставку по компрометирующим обстоятельствам порядка 500 детективов. В общем, выражаясь просторечно, у английских правоохранителей у самих «рыло изрядно было в пуху». Англичане бодро взялись за расследование и завершили его за пару месяцев. По результатам своего сыска в октябре 1972 г. ими был представлен правительству штата секретный доклад, который, кстати, не опубликован до сих пор. После этого детективы с чувством честно выполненного долга удалились обратно в Великобританию. К этому остаётся лишь добавить, что в течение последующих пяти лет оба заслуженных английских сыскаря оказались скомпрометированы разного рода нарушениями законов и уволились из полиции, не выслужив пенсию. На этом расследование утопления Джорджа Данкана застопорилось и фактически не велось вплоть до июля 1985 г. , когда один из высокопоставленных офицеров полиции Аделаиды признал, что 10 мая 1972 г. в парке у реки Торренс действительно находились три детектива отдела «полиции нравов» в штатском. И даже назвал их имена. К тому моменту все трое уже находились на пенсии. Расследование возобновили, в отношении троих поименованных детективов выдвинули обвинения в непредумышленном убийстве, потом с одного из них обвинение сняли, а двух всё же отправили под суд. А суд их в конечном итоге оправдал. Примерно так - если излагать в самом общем виде, развивалось «дело Джорджа Данкана». Подводя итог всему изложенному и возвращаясь к событиям июня 1979 г. , когда был убит Алан Барнс, следует подчеркнуть, что отношения между полицейскими Аделаиды и гомосексуальным сообществом всё это время оставались на грани плохо скрытой нетерпимости. Понятно, что это создавало массу проблем для решения той задачи, что стояла перед правоохранительными органами. При расследовании убийства Алана Барнса следствие исходило из следующих данных, которые определенным образом ориентировали розыск:- убитый юноша добровольно сел в машину к убийцам;- преступники располагали белой автомашиной марки «holden»;- убийцы являлись гомосексуалистами;- по крайней мере один из соучастников преступления имеет возможность получать хлоралгидрат («noctec») по рецепту;- в составе преступной группы действует женщина, либо лицо, выдающее себя за женщину. Поскольку убийцы являются гомосексуалистами, в их компании, скорее всего, находится трансвестит или транссексуал, возможно, не один. Это соображение основывалось на том, что Алан Барнс вряд ли бы сел в автомашину, набитую незнакомыми мужиками, скорее всего, в белом «holden`е» находился кто-то, кого он принял за женщину. Детективам отдела расследования тяжких насильственных преступлений полиции Аделаиды пришлось засесть за изучение имевшихся в их распоряжении баз данных на сексуальных преступников, а также обратиться за поддержкой к коллегам из отдела расследования преступлений против общественной нравственности (т. н. «полиция нравов»). Последнее подразделение традиционно вело статистику сексуальных правонарушений различной степени тяжести, а также контролировало деятельность сферы интимных услуг. «Полиция нравов» знала городскую гей-тусовку практически поименно, можно сказать, это была сфера её профессиональных интересов. Работа оперативников сконцентрировалась в районе излюбленных мест времяпровождения гомосексуалистов. Это были бар «Марс» (строго говоря, являвшийся ночным клубом с двумя танцполами и двумя барами), отели «Грин драгон хотел» («Green dragon hotel»), «Колонель лайт» («Colonel light») и «Бакингем армс» («Buckingham arms») с размещенными в них барами и ресторанами. Также интерес представляла сауна на улице Палтени (Pulteney), дом 431, которая также использовалась гомосексуалистами как место интимных встречь. Пока одна часть оперативных сотрудников полиции вела фотографирование и идентификацию посетитетелей всех этих злачных мест, другие выясняли кто из выявленных гомосексуалистов владеет белой автомашиной и получает по рецепту хлоралгидрат. На этом этапе расследование убийства Алана Барнса очень удачно дополнило расследование другого резонансного преступления, также связанного с гей-сообществом Аделаиды, с той лишь только разницей, что гомосексуалист оказался не подозреваемым, а жертвой убийства. Речь идёт об убийстве адвоката Дерренса Стивенсона (Derrence Stevenson), найденного застреленным из огнестрельного оружия во второй половине дня 5 июня 1979 г. (т. е. за две недели до исчезновения Алана Барнса). Если быть совсем точным, то Стивенсон был найден не просто в собственном доме, а в морозильном ящике на кухне. Убийца выстрелил ему в затылок с расстояния более 1 м. из ружья или пистолета 22-го калибра, надел на голову полиэтиленовый пакет, положил тело в морозильник и прикрыл его сверху пластиковыми мешками с продуктами. После этого замыл следы крови на полу в кухне и… благополучно исчез. Исчезла также из гаража и автомашина адвоката. Отсутствовало на месте преступления и оружие. Как стало ясно после осмотра дома родственниками адвоката, пропали также деньги и некоторые ценные вещи. Некоторые обстоятельства случившегсоя наводили на мысль, что убийцей адвоката явился человек, с которым тот намеревался вступить в сексуальный контакт. Убитый перед смертью поставил себе клизму, кроме того, он был найден в расстёгнутой рубашке и со спущенными до колен трусами. Кстати, спущенные трусы могли быть следствием действий убийцы, который таким образом постарался унизить жертву. Если это действительно было так, то подобное поведение косвенно свидетельствовало о пережитой преступником ярости, который не смог удержать себя от оскорбительной выходки. Для убийцы содеянное было очень личным делом…Убитый адвокат являлся личностью по своему знаменитой в гей-сообществе Аделаиды. Харизматичный, остроумный, блещущий умом и профессиональной эрудицией, Дерренс Стивенсон символизировал собою успех в всех аспектах этого широкого понятия. Помимо богатства, он имел серьёзные связи в деловых и политических кругах, а в кругу сексуальных друзей его называли «Хантером» («Охотником»). Прозвище это он получил за свою свою склонность к растлению несовершеннолетних. Стивенсон был ********** в буквальном значении этого слова (слово «**********» происходит от греческого словосочетания «paidos erastos», которое переводится как «горячо любимое дитя» и означает гомосексуальное влечение к мальчикам и подросткам). Он открыто нарушал закон, который хотя и разрешал добровольные гомосексуальные связи между лицами старше 21 года, но преследовал тех, кто в качестве партнёра выбирает лиц моложе этого возраста. Стивенсон открыто плевал на закон, очевидно, полагая, что при его связях и роде деятельности полиция и прокуратура управы на него не найдут, вернее, даже не станут искать. Однако, нашёлся кто-то, кто принял на себя роль судьи без привлечения существующих органов власти. Итак, что же случилось с «Охотником» Стивенсоном? Проводивший судебно-медицинскую экспертизу Колин Мэйнок (снова он!) озаботился установлением времени смерти. Момент этот и вправду был неоднозначен, поскольку температура внутри морозильной камеры составляла -20°С, на улице и в доме адвоката +14°С, а температура печени трупа на момент её измерения в 8 часов утра 6 июня, т. е. на следующий день после обнаружения тела, оказалось равной +7°С. Уточним, что труп в морозильной камере находился в «позе эмбриона», т. е. с ногами, приведенными к груди, раздетый, со спущенными до колен трусами и тремя пакетами с морожеными овощами, поставленными на тело сверху. В российском интернете тусуется масса разного рода специалистов по всем специальным вопросам, а уж на тему судебной медицины не высказывается разве что мастерица по вышиванию крестиком, так вот для всех знатоков судебной медицины задачка из реальной жизни: когда наступила смерть Дерренса Стивенсона, если криминалисты и судебные медики зафиксировали описанные выше температурные показатели и особенности сохранения трупа в морозильной камере? (Понятно, что для знатоков из Рунета проблемы в этом вопросе нет никакой, но хочется заметить, что на самом деле проблема в этом вопросе имеется. Автор, зная сомнительную репутацию Мэйнока, попытался самостоятельно рассчитать момент наступления смерти адвоката, считая, что человеческое тело - это тепловая машина, которая перестаёт генерировать тепло в момент наступления смерти. Сразу оговорюсь, что расчитывал не по судебно-медицинской науке, а по законам классической физики и термодинамики. И результат у автора получился совсем иной, нежели у господина Мэйнока, главного судмедэксперта штата Южная Австралия. Запомним этот маленький нюанс, впоследствии он окажется тем самым чихом, который обрушит лавину!)Итак, Колин Мэйнок, рассудив, что подогнутые ноги трупа будут сокращать теплоотдачу в окружающую атмосферу на 40%, пришёл к выводу, что адвокат Стивенсон был помещён в морозильный ящик чуть позже полудня 4 июня 1979 г. Вывод этот, как стало ясно позднее, имел решающее значение. Поскольку «мерседес» адвоката отсутствовал, розыск убийцы было решено начинать именно с поисков автомашины. Её описание с указанием номерных знаков было разослано по всей стране и - внезапно!- пришло сообщение об обнаружении автомашины там, где никто и не ожидал её найти. Машина Стивенсона оказалась припаркована перед гостиницей в городке Кубер-Педи в 850 км. севернее Аделаиды. Это известный центр туризма, в Кубер-Педи находится крупнейшее в мире месторождение благородных опалов, а архитектура этого местечка знаменита тем, что почти половина жилых построек обустроена под землёй. Сделано это с целью уменьшения нагрева жилищ в условиях исключительно жаркого континентального климата. В Кубер-Педи постоянно проживает не более 1700 чел. , но место это является крупным туристическим центром, поскольку знаменито на весь мир упомянутыми выше опалами и необычными подземными домами. И вот в этаком месте - в самом сердце австралийской пустыни - вдруг обнаруживается автомашина убитого несколькими днями ранее адвоката…Местные полицейские по просьбе своих коллег из Аделаиды быстренько отыскали того, кто пригнал машину в городок. Оказалось, что этим человеком являлся 19-летний Дэвид Цач (David Szach), приехавший в Кубер-Педи из Аделаиды. На вопрос, знаком ли он с Дерренсом Стивенсоном? Дэвид ответил утвердительно и даже пояснил, что 3 года поддерживает с ним интимные. Вы чувствуете, в какую сторону стала поворачиваться история? Полицейские Кубер-Педи почувствовали то же самое… Машину обыскали, ничего подозрительного не обнаружили и отпустили Дэвида до поры. В это же самое время детективы в Аделаиде стали собирать информацию о Дэвиде и выяснили, что тот давно уже планировал поездку в Кубер-Педи и даже оплатил билет на автобус… однако 4 июня билет вернул и отправился в поездку на машине старшего любовника. Нетрудно догадаться, что дальнейший ход следствия оказался сосредоточен вокруг молодого человека. Его взяли под стражу, живо вернули в Аделаиду и стали «колоть» с целью признания вины в убийстве. Дэвид Цач возмутился, он объяснил, что Стивенсон, узнав о его желании отправиться в поездку, сам предложил воспользоваться его автомашиной. Дело в том, что адвокат выиграл крупное дело и планировал устроить себе недельные каникулы, во время которых хотел следует оттянуться. Глагол «оттянуться» применительно к развлечениям Стивенсона следует понимать как «покататься, подснять нового мальчика». Сам Стивенсон не стеснялся рассказывать о том, как ищет и соблазняет «мальчиков-целочек», для них на сленге местной гей-тусовки даже существовало специальное слово - их называли «пони» (соответственно, активные гомосексуалисты называли сами себя «наездниками»). Дэвид Цач признался, что за три года до описываемых событий Стивенсон соблазнил и его самого, потом они на какое-то время расстались, но через несколько месяцев встретились опять и после этого Цач стал при адвокате кем-то вроде «официальной любовницы». Хотя данное обстоятельство ничуть не мешало Стивенсону постоянно находиться в поиске новых сексуальных партнёров. В такие поездки адвокат никогда не отправлялся на своей автомашине, разумно опасаясь, что роскошный «мерседес» может привлечь внимание грабителя или шантажиста. Он брал недорогую машину в прокате, катался в ней со своим новым знакомым, а потом прощался с ним и возвращал машину, минимизируя тем самым возможные риски интимного общения с малознакомыми людьми. Именно поэтому Дерренс Стивенсон и предложил Цачу свою автомашину на недельку - самому адвокату она была в эти дни просто не нужна. В такой передаче автомашины не было ничего удивительного, Стивенсон вполне доверял своему старому, проверенному «пони», которого «объезжал» уже три года…Детективы не поверили рассказу молодого гомосексуалиста в силу довольно очевидной причины. Образ адвоката, отдающего добровольно дорогущую машину своему любовнику, в головах бойцов невидимого фронта не укладывался никак. Кроме того, сбор информации о Дэвиде рисовал образ малосимпатичного и не в меру предприимчивого молодого человека: Цач нигде не работал, школу не окончил, перебивался случайными заработками, что в реальности означало торговлю запрещёнными медицинскими препаратами. Нет, он не являлся наркоторговцем в классическом понимании, т. е. не предлагал «дозу» героина на углу, а просто добывал для своих знакомых разного рода таблетки, позволявшие тусоваться в ночных клубах до утра. Это была эпоха диско, тогда впервые ночные клубы стали работать до утра и именно тогда появилась мода уединяться с девушками в мужских туалетах. Кто-то мог это делать неоднократно в силу данного природой здоровья, ну а кто-то был не прочь простимулировать слабеющее после первого раза либидо разрешённым лекарством. Молодёжь деятельно принялась искать медицинские средства, способные поддержать удовольствие после первой эякуляции. С помощью разного рода «вкусных» таблеток это окзаалось вполне возможно. Именно тогда молодёжь догадалась употреблять миорелаксант «мандракс» вместе с шампанским и курить его разновидность «сопор» с гашишом. Вопреки классическим медицинским представлениям вдруг выяснилось, что при общем седативном действии некоторые успокаивающие препараты замечательно поддерживают эректильную функцию и человек оказывается способен заниматься сексом по несколько раз за ночь. Заметьте, без всякой «виагры»! Дэвид Цач благодаря своему влиятельному другу Дерренсу Стивенсону мог заказывать необходимые рецепты и всегда имел под рукой нужные таблетки. Он даже не нарушал особенно закон, просто помогал тому, кто просил, снабжал друзей, идущих в клуб дюжиной «колёс» и всегда был при деньгах. Не то, чтобы деньги были большими, но их хватало для того, чтобы с утра по фабричному гудку не спешить к станку. То, что Цач приторговывал таблетками, оказалось достаточным для его превращения в основного подозреваемого. Понятно, что гей-тусовка Аделаиды, прекрасно осведомлённая о том, кем являлся убитый адвокат и кто таков Дэвид Цач, встала на дыбы. Общее мнение гей-сообщества сводилось к тому, что с Дерренсом Стивенсоном расправился некий гомофоб, имевший к тому особые причины - либо из соображений мести, либо просто из неприязненного отношения к гомосексуалистам. Подобная обстановка никак не способствовала установлению отношений доверия и сотрудничества между правоохранительными органами и представителями гей-сообщества: первые считали, что гомосексуалисты не говорят правды и выгораживают «своего», а вторые утверждали, будто детективы предвзяты и недображелательны. И вот в такой обстановке произошло убийство Алана Барнса. Понятно, что следствию в подобных условиях расчитывать на сотрудничество со сторонниками нетрадиционных сексуальных отношений не приходилось. Довольно быстро удалось выяснить число возможных мест, через которые преступники могли получать хлоралгидрат. Их оказалось - всего-то! - чуть менее пятисот; в это число входили больницы, психиатрические лечебницы, практикующие психологи и психиатры. Проверялись выписанные рецепты, если среди получателей таблеток оказывались лица из списка известных полиции гомосексуалистов, то их опрашивали. В числе таковых оказался, к слову, упоминавшийся выше Беван Спенсер фон Эйнем, человек, замешанный в истории убийства доктора Данкана, тогда он спас Роджера Джеймса, свидетеля убийства. Оказалось, что фон Эйнем страдал бессоницей и получал по рецепту хлоралгидрат, Попутно шла «отработка» владельцев белых автомашин марки «holden». Вся эта возня могла продолжаться очень долго, причём без всякого практического результата, но в скором времени произошло событие, подтолкнувшее до известной степени расследование. Около полудня во вторник 28 августа 1979 г. рыбак, удивший рыбу с полуразрушенного причала на реке Порт-ривер, на северо-западе Аделаиды, обратил внимание на два мусорных пакета из чёрного пластика, прибитых течением к бетонной опоре причала. Конечно, в мусорном мешке, скорее всего, сложен мусор, но рыбаку показалось странным то, что мешки были слишком уж тщательно завязаны. С бесполезным хламом так обычно не поступают…В общем, рыбак не поленился оставить удочки без внимания и потратить некоторое время на то, чтобы сойти с причала и с помощью палки подтянуть один из мешков поближе к берегу. Добившись нужного результата и почти не замочив ног, мужчина вытащил мешок из воды и удивился его весу - там было нечто довольно массивное, хотя не очень большое и непонятной формы. Аккуратно вскрыв пластик при помощи ножа, рыбак так и сел на песок у воды - в мещке лежали части человеческого тела, были хорошо различимы кисти рук с пальцами, предплечья, по крайней мере одна ступня… Забыв про удочки, рыбак помчался к ближайшему телефону. Прибывшие полицейские вытащили из воды второй пластиковый мешок и тщательно осмотрели оба берега реки вверх и вниз по течению на протяжении полукилометра. Предполагая, что в воде могут находиться какие-то части тела и вещи (например, одежда или оружие), имеющие отношение к преступлению, большая группа полицейских была отправлена в воду для осмотра дна на небольшой глубине. А на большой глубине осмотром дна занялись водолазы. По итогам всей этой работы, растянувшейся более чем на двое суток, стало ясно, что к преступлению имеют отношение только те два пластиковых мешка, что были обнаружены в самом начале. Ничего более преступник в водах Порт-ривер не прятал и не топил. Итак, что же правоохранительные органы получили, так сказать, в «сухом остатке»?В двух пластиковых пакетах синего и чёрного цветов вместимостью баррель каждый (т. е. около 164 литров) находились расчленённые останки одного человека. Его тело оказалось разделено в общей сложности на 43 фрагмента, кроме того, в 5 местах были тонко срезаны лоскуты кожи. Криминалисты предположили, что целью этого срезания являлось удаление каких-то повреждений кожи, которые могли помочь в идентификации трупа (татуировок, родимых пятен, следов ожогов или хирургических рубцов) и впоследствии правильность этой догадки была подтверждена родственниками убитого. В первом мешке - том, который открыл рыболов - находились фрагменты конечностей, расчленённые в районах суствов (пястных, локтевых, плечевых, коленных), во втором - торс с частично выпотрошенной брюшной полостью. Голова убитого хотя и была полностью отрезана, но оказалась весьма необычным способом привязана к торсу. Расчленитель пропустил через горло и рот отрезанной головы обувной шнурок, второй конец которого заправил в пищевод и желудок, а потом вытащил через разрез желудка и связал концы единым узлом. Такого изощренного расчленения трупа не мог припомнить ни один из судебных медиков и криминалистов, видевших эти останки. Судебно-медицинская экспертиза показала, что убитым явился вполне сформированный молодой мужчина в возрасте от 20 до 30 лет. На торсе были зафиксированы многочисленные поверхностные повреждения, оставленные то ли кожаной плёткой, то ли подобным её приспособлением, но эти осаднения никак не могли повлиять на жизнеспособность жертвы. Присутствовали также царапины и следы сдавления (щипки), которые в целом производили впечатление повреждений, характерных для неумеренных сексуальных игр, нежели серьёзных пыток или побоев. Эти повреждения могли быть болезненны, но в любом случае они ничем не угрожали жизни жертвы. Причина смерти оказалась во всём идентична той, что была описана в случае с Аланом Барнсом - обширная анальная травма, вызванная введением в прямую кишку некоего предмета крупного диаметра, вроде бутылки или широкой торцевой части бейсбольной биты. Грубое введение инородного тела привело к разрыву ректальных мышц и прямой кишки длиною около 8 см. (более 3 дюймов). Учитывая, что это весьма элестичные и прочные ткани, травмирующее воздействие должно было быть резким и прикладываться со значительным усилием. Вполне возможно, что по частично введеной в анус бутылке ударили ногой… То, как изощрённо оказалось расчленено тело, явственно свидетельствовало о жестокости и агрессии, смерть неизвестного мужчины явно оказалась следствием преднамеренного убийства, а отнюдь не неудачного сексуального эксперимента. Одежда и обувь неизвестного отсутствовали, документы, разумеется, тоже. То, что тело убитого подверглось столь сильному расчленению, в принципе, могло бы привести к очень быстрой утрате останков - мелкие речные обитатели уничтожили бы плоть в течение месяца - так что расчёт убийцы был очень даже дальновиден. Но правоохранительным органам очень помогло то обстоятельство, что преступник не пожелал увозить останки далеко от города и сбросил свой груз в реку в пределах порта Аделаиды. Мешки оказались найдены очень быстро - они пробыли в воде вряд ли более суток. Время наступления смерти было определено не более чем за двое суток до обнаружения тела - т. е. вторая половина дня воскресенья 26 августа, либо позднее. В крови убитого был найден «noctec», тот же самый хлоралгидрат, что двумя месяцами ранее оказался обнаружен в крови Алана Барнса. Данное совпадение, наряду с одинаковым в обоих случаях способом смертельного травмирования, наводило на мысль, что убийства двух молодых людей явились делом рук одного преступника. Это было крайне неприятное открытие и понятно, что власти потребовали от полиции Аделаиды максимально быстрого раскрытия обоих убийств. Идентификация второго трупа могла представить определённые трудности, но получилось так, что преступник невольно в этом деле сам помог полиции, срезав кожу с плеч и предплечий. Если бы он догадался отделить эти фрагменты от основной части останков и спрятал бы их в другом месте, то идентификация трупа заметно осложнилась бы. А так убийца фактически подсказал на каких частях тела погибший имел особые приметы. Среди описаний пропавших молодых людей полицейские стали искать такие, в которых упоминались особые приметы на плечах и предплечьях, благодаря чему уже на третьи сутки удалось назвать имя убитого. Им оказался 25-летний Нейл Мьюир (Neil Muir), импозантный высокий шатен, проживавший на восточной окраине Аделаиды в районе под название Кангарилла. Мьюир не был гомосексуалистом, напротив, по рассказам друзей, он отличался активностью в поисках новых женщин и впечатлений. Собственно в день своего исчезновения - в пятницу 24 августа - он отпраился именно на свидание с очередной новой знакомой. «Культурная программа» предполагала, что парочка зайдёт в диско-бар, там выпьет спиртного и потанцует, ну, а далее, как карта ляжет - либо отправится вместе в гостиницу, либо - разъедется по домам. Когда Мьюир не появился дома ни в субботу, ни в воскресенье, никто особенно не встревожился, друзья были уверены, что он отдыхает с новой знакомой, однако, в понедельник Нейл не вышел на работу и это уже показалось очень подозрительным. Друзья сообщили родственникам молодого мужчины о его отсутствии, а когда мать отправилась с заявлением в полицию, расчленённое тело Нейла уже изучали судебные медики. Перво-наперво полиции следовало выяснить с кем и где Нейл Мьюир планировал встречаться. И тут сразу же возникли проблемы, оказалось, что никто не видел Нейла Мьюира в том диско-баре, куда он, якобы, собирался пригласить подружку. Несколько недель детективы отдела расследования тяжких преступлений против личности «утюжили» предполагаемый район, но так ничего и не достигли. А через месяц совершенно случайно стало известно, что в 20-х числах августа (скорее всего, именно 24!) Мьюира повстречал старый школьный знакомый и встреча эта произошла совсем не там, где полиция пыталась отыскать следы Нейла. Почему так произошло выяснить так и не удалось - то ли свидетель напутал с датой встречи, то ли Мьюир умышленно сообщил своим друзьям неверное место намеченного свидания. Возможно, на то имелись некие резоны, но никакой ясности в этом вопросе добиться так и не удалось. Расследование убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира довольно скоро зашли в тупик. Свидетелей не было, улик - тоже, отсутствовала наводящая информация, хоть какая-то зацепка, позволявшая хотя бы предположительно назвать имя подозреваемого. Кстати, на роль подозреваемог отлично подошёл бы такой гомосексуалист, как адвокат Дерренс Стивенсон, садившийся за руль арендованной автомашины и отправлявшийся на поиски новых «пони», но… эти поиски привели его к тому, что он словил пулю в голову ещё до того, как был убит Алан Барнс. Хотя, разумеется, нельзя было исключать того, что развлечения подобного рода были у аделаидских гомосексуалистов в честИ. Такими же точно потехами могли развлекать себя многие из них. Однако в 1979 г. розыск этих людей желаемого для правоохранительных органов результата не дал. Чтобы закончить с событиями того года, остаётся добавить, что 20 декабря бедолага Дэвид Цач был признан виновным в убийстве Дерренса Стивенсона и приговорён к пожизненному заключению. Эпитет «бедолага» был употреблён применительно к Цачу отнюдь не как пустая фигура речи, его надо понимать буквально. Парню не свезло всерьёз… Дело в том, что Дэвид настаивал на своей невиновности до последней минуты судебного процесса и отправился в тюрьму, так и не признав вины. Скорее всего, адвоката действительно убивал не он. Находясь за решёткой, Дэвид в последующие годы предпринял отчаянные усилия по опровержению заключения судмедэкспертизы Колина Мэйнока. Самое интересное заключается в том, что ему удалось это сделать!Самостоятельно изучив пособия по судебной медицине - благо в тюрьме без ограничений дозволяется получать в библиотеке или заказывать «на воле» юридическую и специальную литературу - Цач пришёл к выводу об ошибочности методики, которой воспользовался судмедэксперт при определении времени смерти Стивенсона. Напомним, Колин Мэйнок посчитал, что подтянутые к животу колени трупа сократили теплоотвод на 40% за счёт уменьшения площади рассеивания. Но величина эта была взята экспертом совершенно умозрительна и никак не обоснована, в конце-концов, он мог с таким же точно правом посчитать, будто теплоотвод уменьшился на 35% или 45%. При этом Мэйнок почему-то пренебрёг тем обстоятельством, что тело, помещенное в морозильную камеру, имело плотный контакт с её днищем, стенками и поставленными на труп сверху пакетами с замороженными продуктами. Понятно, что теплоотвод в случае в случае контакта с охлаждаемой повехностью будет протекать интенсивнее, нежели в том случае, если охлаждаемое тело окажется просто помещенным в холодную атмосферу. Очевидно, что Мэйноку при его расчётах требовалось ввести некий повышающий коэффициент именно в силу наличия указанного выше плотного контакта со стенками и днищем морозильной камеры, но он этого не сделал. Наконец, совершенно непонятно для чего судмедэксперт изобретал велосипед, выдумывая оригинальные приёмы решения задачи по термодинамике, если на самом деле проблема определения скорости охлаждения трупа давным-давно была решена и притом решена довольно точно. Дэвид Цач выяснил, что в Австралии - стране с весьма развитым животноводческим производством - фермеры и транспортные компании на протяжении многих десятилетий пользуются специальными таблицами для охлаждения и заморозки мясной продукции. Таблицы эти нужны для правильного хранения и транспортировки всех мыслимых видов мяса, начиная от громадных туш кенгуру, коров и свиней и заканчивая мелочёвкой, вроде кроличьих тушек. В зависимости от веса продукта и выбранного теплового режима, время, потребное для его заморозки определялось с высокой точностью. И судмедэксперту нечего было изобретать велосипед, ему следовало взять таблицу и отыскать в ней результат, отвечающий конкретным условиям стоявшей перед ним задачи. Мэйнок этого не сделал, по-видимому, потому, что попросту не знал о существовании такого рода статистики. Осужденный проделал эту работу вместо эксперта - благо, времени на эту забаву он в тюрьме имел в достатке. Результат оказался обескураживающим, стало ясно, что Дерренса Стивенсона застрелили и уложили в морозильный ящик уже 5 июня 1979 г. , примерно за 10 часов до обнаружения трупа. Дэвид Цач находился в это время уже за сотни километров от Аделаиды…Много времени у невинно осужденного ушло на то, чтобы добиться пересмотра дела. Жернова правосудия медленно вращаются по всему миру, судебная система в любой цивилизованной стране очень косная, инертная и неторопливая. Почти 14 лет Дэвид Цач пробыл в тюремной камере и лишь в 1993 г. был выпущен на свободу. Хотя к тому моменту уже всем было очевидно, что судмедэксперт при определении времени наступления смерти Стивенсона допустил серьёзнейшую ошибку, формальным основанием для отмены приговора в отношении Цача явилось отнюдь не это. Судья апелляционной инстанции отвёл все улики и доказательства, полученные полицией при задержании Цача в Кубер-Педи. Формальным предлогом для этого решения явилось то, что полицейские произвели задержание и допрос без предъявления ордера на арест и выдвижения вины. Заявив Цачу, что подозревают угон «мерседеса», они на самом деле задавали ему вопросы об убийстве адвоката, заблаговрменно согласовав их формулировку с полицией Аделаиды. Судья, кстати, неспроста решил не трогать ошибочную судмедэкспертизу Колина Мэйнока. Освободив Цача по причине отвода улик и доказательств, т. е. недоказанности обвинения, он тем самым формально не признал его невиновным. А это не позволило невинно осужденному требовать материальной компенсации за судебную ошибку. Уже более двух десятилетий Цач добивается от властей штата выплаты компенсации, но по-видимому, не дождётся - у него диагностирована прогрессирующая деменция и в свои 55 лет он уже настоящий инвалид. Такие вот интересные австралийские реалии. Но вернёмся в начало 1980-х гг. , благо эта сага о таинственном и жестоком убийце только начинается. Анализируя расследование 1979 г. и последующего годов трудно удержаться от вопроса о причине его неэффективности. Детективы ходили по тем же самым улицам, что и убийца, посещали те же самые рестораны, опрашивали тех же самых врачей, с которыми общался преступник - так почему же опытные розыскники столь долгое время оставались слепы и глухи, не замечая того, кто всё время розысков оставался, в общем-то, на виду? Объявить детективов некомпетентными и глупыми - это, как минимум, несправедливо, да и явно ошибочно. Думается, проблема лежит гораздо глубже и совсем неочевидна на первый взгляд. Выше отмечалось, что гомосексуальное лобби в Аделаиде (да и вообще в Австралии) к 1970-м гг. при всей своей кажущейся незаметности достигло уже большой силы. Гей-тусовка представляла собой не только и столько сообщество опустившихся маргиналов и профессиональных гомопроституток, сколько закрытые клубы, объединявшие вполне респектабельных членов общества. Одним из таких влиятельных и всеми уважаемых «столпов общества» являлся судья судебного округа Аделаиды, занимавшийся в числе прочего, выдачей полиции разрешений на сбор информации посредством технических средств (другими словами, прослушивание телефонных разговоров, перехват факсимильных сообщений, скрытое размещение подслушивающей техники в автомашинах подозреваемых, местах их проживания и работы). В Австралии санкцию на ведение сбора информации техническими средствами выдают специальные судьи и вот одним из таких судей оказался гомосексуалист-насильник. В своём месте о его разоблачении будет сказано особо, к тому моменту, когда Правосудие доберётся до него он будет официально считаться старейшим судьёй штата Южная Австралия. Понятно, что человек, находившийся на таком месте, обличённый большими властными полномочиями и прекрасно осведомлённый о важнейших деталях расследования убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира, мог принимать все необходимые меры как с целью сокрытия собственных преступлений, так и своевременного предупреждения настоящего убийцы. Сейчас с уверенностью можно сказать, что упомянутый судья имел с убийцей точки соприкосновения, они в начале 1980-х гг. были знакомы хотя, разумеется, убийца никому не говорил о совершенных им преступлениях. Тем не менее, судья мог доводить «своим людям» информацию о направлениях полицейской активности и такого рода сведения помогали подозреваемым должным образом конспирироваться. Поэтому не будет ошибкой сказать, что в тот момент детективы, занятые расследованием убийств Барнса и Мьира, оказались заложниками ситуации, повлиять на которую никак не могли. В течение долгого времени никаких значимых подвижек в расследовании убийств Алана Барнса и Нейла Мьюира не происходило. На протяжении всего 1980 г. и первой половины 1981 г. не были зафиксированы инциденты, которые можно было бы как-то связать с упомянутыми преступлениями. Убийца (или убийцы), если только он продолжал оставаться в Аделаиде, словно бы «залёг на дно», стараясь ничем не напоминать о себе и не привлекать внимание правоохранительных органов. Те преступления госомексуальной направленности в отношении молодых людей, что фиксировались в это время, без особых затруднений расследовались и во всех этих случаях никакой связи с убийствами Барнса и Мьюира обнаружить не удавалось. Возможно, убийца просто уезжал из города на длительный срок. Однако, даже если он и исчезал, то в какой-то момент вернулся. Это стало ясно вечером 27 августа 1981 г. , после того, как родители 14-летнего Питера Стогнеффа (Peter Stogneff) обратились в полицию с заявлением об исчезновении сына. В тот день, четверг, Питер как ни в чём ни бывало отправился в школу. По дороге юноша должен был встретиться с двоюродным братом. Встреча эта должна была произойти у самого известного в Аделаиде торгового комплекса «Рандл-молл» («Rundle mall»). Место было многолюдным и совершенно безопасным, родители не раз отпускали Питера в этот торговый центр и никогда никаких неприятностей во время этих походов не происходило. Вечером подросток не вернулся домой и родители - Лидия и Алекс Стогнеффы - принялись обзванивать друзей сына. Быстро выяснилось, что Питер не только не появлялся в школе, но и не явился на встречу с братом. Это означало, что со времени исчезновения минули многие часы - восемь или даже поболее. Родители немедленно помчались в ближайшее полицейское управление…История выглядела очень подозрительно и в течение короткого времени все полицейские патрули получили описание мальчика. На следующий день были опрошены работники железных дорог и порта - на тот случай, если мальчик просто-напросто убежал из дома и покинул пределы Аделаиды поездом или кораблём. Однако, никто ничего подозрительного там не видел. Самое странное заключалось в том, что никто ничего не видел и в районе «Рандл-молла» - уж там-то Питер должен был появиться с наибольшей веротяностью!В начале сентября появилась информация, которая окончательно всё запутала. Нашёлся свидетель, который сообщил, что видел Питера Стогнеффа (или кого-то, чрезвычайно на него похожего) рядом с большим торговым комплексом под названием «Ти Три плаза» («Tea Tree Plaza»). Свидетель утверждал, что подросток крутился там около полудня 27 августа, т. е. в день исчезновения. Мужчина, сделавший это заявление, исключал всякую ошибку в определении дня, поскольку именно в этот день у его жены был день рождения. Свидетель довольно точно запомнил детали одежды подростка и даже упомянул такие мелочи, которых не было в официальной ориентировке (вроде, наклейки на рюкзаке). Это отметало всякие сомнения в точности опознания. Вот только в этом рассказе озадачивал один нюанс - торговый комплекс «Ти три плаза» удалён от «Рандл-молла» на 13 км. ! Пешком дойти туда Питер никак не мог… Отправиться туда общественным транспортом ему, конечно, ничто не мешало, но с какой целью он мог пуститься в такую поездку? Что такое имелось в одном торговом комплексе, чего не было в другом?!

Свидетель утверждал, что мальчик, вроде бы, был с мужчиной, но как давно познакомились они понять было невозможно. В принципе, мужчина мог подойти за минуту до появления свидетеля и сразу же уйти, а мог привезти Питера в это место на своей автомашине. Такая догадка, будь она, конечно, верной, многое могла бы объяснить, но поскольку свидетель не мог сделать заключения о давности знакомства мужчины и подростка, практической ценности она не несла. Свидетель не запомнил внешности мужчины, с которым, как ему показалось, разговаривал Питер; не назвал ни единой приметы, которую можно было бы использовать для розыска и опознания: мужчина и мужчина… вообще никакой…Проходили дни, которые складывались в недели, а недели - в месяцы. К новому году стало ясно, что подросток вряд ли вернётся домой. В первые месяцы нового - 1982 г. - в истории исчезновения Питера Стогнеффа ясности так и не добавилось, но в первые дни австралийской осени, т. е. в марте, в полицию поступили сообщения об исчезновении другого молодого человека - 18-летнего Марка Лэнгли (Mark Langley). Воскресным утром 28 февраля, под самый занавес жаркого австралийского лета, Марк отправился отдохнуть на пляж у реки Торренс (той самой, в которой десятью годами ранее утонул адвокат Данкан, правда, место он выбрал гораздо выше по течению). Лэнгли жил на восточной окраине Аделаиды, далеко от океана, так что желание поваляться на песочке у местной речки выглядело вполне разумным. Место это находилось менее, чем в киломтере от его дома, было хорошо знакомо молодому человеку, там часто собирались его школьные приятели, соседи и разного рода знакомые. В общем, ничто в этом походе на речку необычного не было и не предвещало неприятностей. Домой, однако, Марк не вернулся. Прождав ночь, родители попытались выяснить местонахождение сына у его друзей. Когда стало ясно, что никто ничего не знает, две сёстренки пропавшего молодого человека и его родители отправились к реке. Розыски там ничего не дали. После того, как и на следующую ночь Марк Лэнгли не появился дома, родным стало ясно, что с молодым человеком случилось что-то совсем плохое. Так загулять он не мог. Полиция Аделаиды приняла заявление родителей и начала розыск, как это полагается полицейской тактикой, от того места, где Марка достоверно видели в последний раз. Район Аделаид-хиллс, где исчез молодой человек, был в те времена местом довольно пустныннм, поэтому если Марк стал жертвой случайной ссоры и последующего убийства, то преступники вряд ли далеко унесли тело. Прочёсывание местности проводилось по обеим берегам реки вверх и вниз по течению и на пятые сутки привело к вполне ожидаемому результату. В кустах, на удалении примерно трёх километров от того места, где Марка видели в последний раз, было обнаружено его обнажнное, подвергнувшееся из-за жары заметному разложению тело. Но одного только взгляда на него было достаточно, чтобы понять - молодой человек явился отнюдь не жертвой случайного убийства или несчастного случая, с ним произошло нечто совсем иное. Нижняя часть живота погибшего была разрезана и… зашита хирургическими нитками. Это было вообще ни на что не похоже! Кто, когда и с какой целью сделал хирургическую операцию совершенно здоровому 18-летнему парню?Последующая судебно-медицинская экспертиза доказала, что картина преступления, жертвой которого явился Марк Лэнгли, намного сложнее той, что могла вообразить даже самая необузданная и извращённая фантазия. Прежде всего, молодой человек подвергся грубому анальному изнасилованию с разрывом прямой кишки и ректальных мышц. Эти повреждения во всём напоминали описанные у Алана Барнса и Нейла Мьюира в 1979 г. Но этим телесные повреждения не ограничились. Убийца осуществил полосную операцию, разрезал брюшину и удалил часть тонкого кишечника, а также сделал длинный (примерно 10 см. ) разрез прямой кишки. После этого он набил брюшную полость ватой и… зашил её, используя хирургический шовный материал. Эти манипуляции показались до такой степени странными, что судмедэкспертам пришлось собрать настоящий консилиум, с целью отыскать приемлемое объяснение тому, что и для чего проделал преступник. После анализа различных вариантов, специалисты склонились к следующему: насильник, в процессе «сексуальных игр» с жертвой, оставил в её прямой кишке некий предмет, который необходимо было извлечь. Была ли это бутылка или какая-то сексуальная игрушка - не суть важно (судебно-медицинская экспертиза не занимается угадыванием такого рода деталей). Значение имело лишь то, что этот предмет был для преступника очень важен, возможно, его попадание в руки правоохранителей грозило убийце разоблачением. На этом предмете, скорее всего, остались его отпечатки пальцев, либо какие-то специфические и легко распознаваемые детали, которые могли оказаться серьёзной уликой. Перепробовав все очевидные способы извлечения этого предмета, преступник склонился в конце-концов к наиболее радикальному варианту - вскрыть живот Марка Лэнгли хирургическим путём и, разрезав прямую кишку со стороны брюшной полости, изъять опасный предмет. Операция была кустарной, но потому особенно важным представлялась та аккуратность, которую проявил «хирург» (слово это невольно приходится брать в кавычки, поскольку в традиционном понимании хирург - это врач, призванный спасать жизни, но в данном случае речь идёт об убийце). Этот человек предусмотрительно перетянул нитками крупные кровеносные сосуды, а также оставшую часть кишечника, дабы не допустить попадания его содержимого в брюшную полость. Кроме того, преступник набил живот ватой и зашил разрез на животе. Очевидно, всё это делалось с целью минимизировать угрозу запачкать кровью предметы окружающей обстановки. Операция проводилась на живом человеке без должной хирургической анестезии, что вообще не укладывалось в голове и рождало ассоциацию с опытами доктора Менгеле. На спине и голове убитого молодого человека были зафиксированы многочисленные прижизненные ушибы и осаднения кожи, но они не влияли на жизнеспособность Марка Лэнгли. Причиной смерти явилась кровопотеря, обусловленная анальной травмой и извлечением части кишечника в ходе хирургической операции. Время смерти определялось приблизительно за 5 суток до обнаружения тела, т. е. 3-4 марта. Это означало, что молодой человек пробыл в плену от 70 до 100 часов, т. е. можно было с полным основанием утверждать, что первоначально он был похищен и увезён с пляжа. А уже после наступления смерти его тело было возвращено к реке Торренс в районе Аделаид-хиллс. В крови погибшего был найден алкоголь (около 3 промилле), доза которого соответствовала сильному опьянению. Кроме него, в крови присутствовали уже не раз упомянутый в этом очерке «noctec» и другие сильные успокаивающие средства - «mandrax» и «rohipnol». Под названием «mandrax» в странах Британского Содружества был известен широко популярный на Западе «метаквалон», антидепрессант с выраженным миорелаксирующим и седативным действием. Это было очень популярное в диско-барах средство - благодаря ему быстро и легко снимались напряжение и усталость, замедлялся пульс, понижалось кровяное давление. При этом «мандракс» не являлся снотворным в традицонном понимании этого термина. Для препаратов такого типа было даже придумано специальное название «рекреационный наркотик». Молодёжь, склонная к экспериментированию, быстро догадалась курить измельчённые таблетки с коноплёй, что усиливало воздействие препарата. «Мандракс» оказывал на мужчину двоякое воздействие - он несколько усиливал половое влечение, т. е. потребность в сексе, но при этом снижал способность к эрекции, она не исчезала совсем, но делалась менее выраженной. Это позволяло продлевать половой акт и усиливало яркость впечатлений от сексуальной игры. «Мандракс» прекрасно сочетался с алкоголем и вызывал привыкание, поэтому неудивительно, что уже с 1971 г. в Великобритании его продавали только по рецептам, а в США это стали сделать с 1973 г. Тем не менее, такого рода ограничения мало повлияли на популярность «метаквалона»-«мандракса», что и обусловило в конечном итоге полный запрет этого препарата в большинстве стран мира к концу 20-го столетия. Для нас сейчас важно отметить, что к началу 1982 г. этот препарат уже подлежал строгому учёту и раздобыть его было не так-то просто - врачи знали его репутацию и назначали с большой осторожностью. Разумеется, речь идёт о честных врачах…Не менее интересным для сыщиков оказался и другой релаксирующий препарат, найденный в крови Марка Лэнгли - речь идёт о rohipnol`е. Это лекарство тоже имело определенную репутацию в определенных кругах, его часто и притом с полным основанием называли «снотворным насильников». «Рогипнол» обладал выраженным седативным и релаксирующим свойствами, в больницах его часто использовали для введения оперируемого больного в наркоз и поддержания общей анестезии. В сравнении с «мандраксом» это уже была настоящая «тяжёлая артиллерия», «рогипнол» оказывал выраженное угнетающее действие на центральную нервную систему, быстро вызывал короткий глубокий сон, больше похожий на провал в памяти. В большинстве случаев приём этого препарата приводил к амнезии, т. е. потери памяти, захватывавшей небольшой промежуток времени непосредственно перед приёмом этого лекарства. Данным свойством «рогипнола» часто пользовались серийные насильники - одна таблетка на фужер шампанского «отключала» жертву на полчаса-час, за это время насильник успевал сделать своё дело, а жертва, придя в себя, не могла понять, отчего это её так «разморило»? «Рогипнол» отлично сочетался с алкоголем, упомянутым выше «мандраксом» и многими другими седативными препаратами - они оказывали кумулятивное, т. е. взаимно-усиливающее воздействие на нервную систему, что делало комбинированный способ приёма особенно коварным. Сейчас «рогипнол» запрещён в большинстве развитых стран мира. То, как убийца Марка Лэнгли провёл операцию, использовал успокаивающие препараты, а также сам факт получения таких препаратов в его распоряжение - всё это заставляло предполагать наличие у преступника медицинского образования и соответствующей практики. В принципе, можно было допустить, что врачом является не сам убийца, но в таком случае, врач, к которому убийца обратился с просьбой помочь решить возникшую проблему, входил в число его доверенных лиц и фактически являлся соучастником преступления. Понятно, что врач не мог не знать о чудовищных пристрастиях преступника, но тем не менее пришёл ему на выручку. Т. о. либо следовало искать убийцу-одиночку с полноценным образованием хирурга и опытом работы, либо - признать существование как минимум двух соучастинков убийства, а может, даже и группы таковых. Тут очень к месту оказывалась информация о белом «holdene», в котором уехал в июне 1979 г. Алан Барнс - в автомашине, как мы помним, находились то ли 3, то ли 4 человека! Предположение о существовании группы убийц-гомосексуалистов становилось всё более и более весомым…Сразу оговоримся, что убийство Марка Лэнгли долгое время официально не связывалось с аналогичными убийствами Барнса и Мьюира. Многие схожие элементы - прежде всего, похищение и многодневное удержание в заточении - бросались в глаза, но проблема существования в Аделаиде серийного убийцы-гомосексуалиста имела вполне очевидный политический контекст. Он изложен в этом очерке достаточно подробно - это и «дело Данкана», это и осуждение Дэвида Цача за убийство адвоката Стивенсона… Любое публичное заявление правоохранителей о наличии в городе убийцы-гомосексуалиста (и уж тем более группы таких убийц!) немедленно вызвало бы вой гей-тусовки. Открытый конфликт с нею грозил карьере любого более-менее крупного чиновника, поэтому немудрено, что никто из руководства правоохранительного сообщества штата не спешил педалировать вопрос о «серийном-убийце-гомосексуалисте». Хотя всем, кто имел непосредственное отношение к расследованию, было очевидно, что Барнс, Мьюир и Лэнгли явились жертвами одного и того же убийцы - вернее, сообщества убийц - вышествоящее руководство ничего подобного не озвучивало. Пройдёт несколько лет, прежде чем убийства Барнса и Мьюира официально будут связаны с убийством Лэнгли. Итак, что имело следствие в «сухом отстатке» по результатам исчезновения и последующего обнаружения трупа Марка Лэнгли? Очень мало:- Жертва явно была увезена от реки Торренс на автомашине и труп её доставлен обратно также автомашиной. Тип автомашины неизвестен;- Убийца имеет медицинское образование и скорее всего практику. Если эта догадка верна, то надо искать доктора, имевшего в интервале 28 февраля - 4 марта, много свободного времени (отпуск, болезнь, какие-то иные причины нетрудоспособности);- Если убийца не является доктором (врач - это его подельник), то он активно использует и, скорее всего, лично употребляет весьма специфические медицинские препараты: «ноктек», «мандракс», «рогипнол». Их нельзя назвать легкодоступными, а значит, надо искать кого-то, кто получает рецепты на все эти лекарства;- Убийца является гомосексуалистом с устойчивым, по-видимому, многолетним садистским комплексом, и эту деталь можно использовать как своеобразный «индикатор» при его поиске. У этого человека есть своя весьма специфическая «фишечка», о которой хорошо известно сексуальным партнёрам - в процессе своих «игрищ» он вводит в анус партнёру какие-то очень большие сексуальные «игрушки» или предметы их заменяющие. Разумеется, не все из его партнёров погибают, Алан Барнс, Нейл Мьюир и Марк Лэнгли - это, скорее, исключение из правил. Садистские замашки преступника хорошо известны сексуальным партнёрам и это даёт неплохой шанс установить его личность, опрашивая принадлежащих гей-тусовке лиц;- Преступник, очевидно, не очень молод, ему около 30 или за 30 лет. Он достиг определенного уровня материального достатка, выглядит респектабельно, располагает к себе людей, Скорее всего, это не наёмный работник, а человек, который либо имеет собственный бизнес, либо относится к категории «белых воротничков» и может до известной степени свободно располагать своим временем. - Убийца зимой 1979 г. имел белую легковую автомашину, возможно марки «holden», от которой, скорее всего, избавился в ближайшие после убийства Алана Барнса недели;- Преступник имеет недвижимость, в которой может на несколько суток оставлять похищенных, не опасаясь привлечь к себе внимание соседей. Возможно, эта недвижимость находится в уединённых районах. Возможно, недвижимость не принадлежит преступнику лично, он ею пользуется по договорённости с хозяевами, либо арендует. Как видим, эти установочные данные в высшей степени расплывчаты. Число мужчин, которые им соответствовали, в Аделаиде и ближайших пригородах, могло превысить сотню тысяч. Попробуй - отыщи!Наиболее перспективной с точки зрения практической реализации, представлялась зацепка, связанная с рецептами на седативные препараты. У убийцы на руках должны были одновременно находиться три различных вида лекарств, подлежащих строгому учёту; понятно, что такой человек, да тем более гомосексуалист, должен был в первую очередь рассматриваться в качестве подозреваемого. В течение нескольких последующих месяцев расследование убийства Марка Лэнгли продвигалось в основном в этом направлении. Опрос лиц, бывавших на пляже у реки Торренс в последние дни февраля, не выявил свидетелей похищения молодого человека. Как бы именно убийца не похитил Марка, он проделал это не привлекая внимания окружающих. Проверка аптек и реестров выписанных рецептов позволила предоставила правоохранительным органам порядка 700 фамилий мужчин, получавших в разное время все три названных выше лекарства. Лишь небольшая часть из этих сотен людей была известна как гомосексуалисты, но это не означало, что остальные гетеросексуальны. Мужчины вполне могли скрывать свои наклонности, а значит, проверке подлежали все. В мае 1982 г, расследование столкнулось с неприятным открытием. В начале месяца активисты гей-движения заявили журналистам, что Марк Лэнгли являлся гомосексуалистом и его убийство было совершено гомофобами на почве нетерпимости к лицам иной сексуальной ориентации. Это утверждение не только работало против главной версии случившегося, но и компрометировало самих правоохранителей. Дело в том, что родственники Лэнгли (в т. ч. его родные сёстры) ещё в начале расследования без малейших колебаний заявляли об абсолютной гетеросексуальности убитого и это утверждение никто из следователей не поставил под сомнение. Теперь же картина рисовалась совсем иная - уже не злобный гомосексуалист похищал простого паренька с окраины, а злобные гомофобы грязно надругивались над беззащитным педиком, оскорбляя его в том числе и анально… А то, что работники правоохранительных органов не разобрались должным образом в ситуации, лишний раз подтверждало всем известный низкий уровень их профессионализма. В общем, история получилась весьма неприятной! В очередной уже раз дали о себе знать проблемы во взаимоотношениях полиции с гомосексуальным сообществом. В конечном итоге правда восторжествовала, в том смысле, что детальная проверка, предпринятая по требованию прокуратуры, подтвердила, что Марк Лэнгли действительно имел гомосексуальные контакты, но скрывал их от родных. Впрочем, очень скоро новые события заслонили собой этот скандал. 22 мая 1982 г. в полицию поступило сообщение об обнаружении человеческого черепа в районе «Ту веллс» («two wells»), северном пригороде Аделаиды. Если быть совсем точным, то череп был найден даже севернее «Ту веллс», около малонаселенного шоссе «Миддл бич роад» («Middle beach road»). По обе стороны этого шоссе тянулись территории, занятые фермерскими владениями. Даже сейчас, более тридцати лет спустя, это довольно пустынный район, земли которого находятся сплошь в частной собственности и посторонние зеваки нечасто появляются в тех местах. Обнаружению черепа предшествовали довольно занимательные события, которые представляют определенный интерес. Владелец земли ещё в конце 1981 г. надумал облагородить заброшенный участок, поросший многолетним кустарником, и для этого разровнял его с использованием бульдозера. Наиболее крупные кусты он вырубил, ямы - засыпал, кочки - срезал трактором. Время проведения этих работ он запомнил очень хорошо, ибо зафиксировал дату оплаты работы трактора и тракториста. Произошло это 26 декабря 1981 г. , т. е. в самом начале австралийского лета. Потом прошли полгода - минули лето и почти полностью осень. За это время отцвели травы и фермер надумал сжечь всё, что накорчевал ранее. 20 мая он зажёг на участке сухую траву и спокойно удалился в свою фазенду, предоставив огню сделать всё то, что положено законами физики. Огонь на участке горел двое суток, но наконец, погас 22 мая и в этот же день счастливый обладатель выжженой земли явился на свой надел с лопатой в руках. Он шагал по выровненной и выжженой площадке, бил лопатой по крупным комьям земли, но… после одного из ударов фермер понял, что перед ним вовсе не ком земли, а череп… Причём, ударом лопаты он выбил черепу три зуба на верхней челюсти справа…Обожжённые человеческие черепа не каждый день попадаются фермерам в окрестностях Аделаиды, поэтому сообщение о находке привлекло к себе немалый и притом хорошо понятный интерес властей. На место обнаружения находки прибыли полицейские и криминалисты, которые, исползав на коленях весь район, отыскали ещё кое-какие человеческие кости: бедренную, несколько рёбер, позвонки… Все они были рассеяны на довольно большой площади - примерно 20 м. на 50 м. - и, как скоро стало ясно, принадлежали одному скелету. Очевидно, скелет был разрушен и фрагменты его разнесены по большой территории. Кроме того, не было ясности в том, целиком ли скелет был оставлен на участке или же его доставили туда в виде отдельных частей. Для судебных антропологов и одонтологов нашлось немало работы (в том числе как из-за неполноты скелета, так и разнообразных повреждений костей). Однако, работу свою они проделали отлично и на многие вопросы, представляющие интерес для расследования, сумели ответить. Прежде всего, специалистам удалось идентифицировать человека, которому принадлежали найденные кости. Им оказался Питер Стогнефф, тот самый 14-летний подросток, что исчез в конце августа 1981 г. Район, где оказались найдены его кости, был удалён от предполагаемого места похищения (в «Рандл-молле») более чем на 40 км. Помимо этого судебные медики выяснили, что часть найденных костей была отделена друг от друга с использованием инструмента, а не разрывалась зубами животных, что наводило на мысль о расчленении трупа. Его, по-видимому, вывозили в район «Миддл-бич роад» в виде фрагментов, которые были там разбросаны ещё до того, как владелец земли принялся её равнять в начале лета. Езда трактора по участку на бульдозере привела к тому, что часть фрагментов оказалась полузасыпана землей. В течение последующих месяцев плоть полностью сгнила, а пламя, разведенное фермером 20 мая 1982 г. , по-разному повредило кости. Многие фрагменты тела, по-видимому, мелкие и лежавшие на поверхности, исчезли как в результате работы огня, так и деятельности разрушителей трупов (мелких грызунов, птиц, насекомых). Точную причину смерти подростка установить не удалось. Само по себе расчленение трупа указывало лишь на попытку его сокрытия, но не доказывало факт убийства. Поскольку отсутствовали мягкие ткани, то ничего нельзя было сказать об использовании преступником седативных препаратов, а на данном этапе расследования именно эта зацепка являлась для следствия основной. Сам по себе факт обнаружения останков Питера Стогнеффа следует считать большой удачей, ведь их, в принципе, вообще могли бы и не отыскать. Тем не менее, с практической точки зрения это мало что давало. Хотя никто сомневался в том, что подросток был похищен тем же самым гомосексуалистом, что до этого похищал Барнса и Мьюира, доказать это было практически невозможно. В лучшем случае, в этом преступлении мог бы сознаться сам похититель, но его сначала следовало отыскать. Следствие застряло на «точке замерзания» более чем на год. Никаких новых идей не возникало, никакие новые улики не появлялись, никто не спешил дать новые свидетельские показания… Полный тупик. Если бы история похищений в Аделаиде на этом прервалась, то нам осталось бы лишь признать: преступник сумел совершить серию идеальных убийств. Фактически, он не оставил правоохранительным органам ни единой зацепки, способной вывести на него. Если бы преступник остановился, то этот очерк, скорее всего, никогда бы не был написан. Но он не остановился. Самомнение убийцы, разумеется, небеспочвенное, толкнуло его на поступки, оказавшиеся в конечном итоге фатальными. 5 июня 1983 г. в Аделаиде исчез ещё один юноша - 15-летний Ричард Даллас Кельвин (Richard Dallas Kelvin) - и то, где это случилось, при каких обстоятельствах, а главное - сама личность похищенного - изначально придали этому происшествию чрезвычайный характер. Во-первых, Ричард являлся сыном известного австралийского телеведущего Роберта Кельвина, находившегося в то время на взлёте своей карьеры. Роберту Кельвину тогда шёл 39-ый год, он уже состоялся как радиожурналист, несколько лет вёл различные популярные телевизионные передачи, в т. ч. новостные и рождественские, собиравшие большое количество зрителей. В общем, Роберт Кельвин к тому моменту являся уже достаточно известным и влиятельным человеком для того, чтобы похищение его сына не прошло незамеченным. Во-вторых, похищение Ричарда произошло в довольно безопасное время - около 18 часов (если быть совсем точным, то несколькими минутами ранее) - и данное обстоятельство тоже не могло не вызвать тревогу любого, кто узнавал о происшествии. В самом деле, если на улице опасно находиться в 6 часов вечера, то тогда, спрашивается, когда же вообще безопасно?!В-третьих, Ричард исчез в районе Вард-стрит (Ward street) и улицы О`Коннел (O`Connel) - это респектабельное место в северной Аделаиде, застроенное большими весьма представительными частными домами. Можно сказать, что в первой половине 1980-х гг, это был «статусный» район, где жили люди обеспеченные и успешные. И если в таком районе в 6 часов вечера исчезает сын известного всем телеведущего, то любой разумный политик имел полное право спросить начальника полиции Аделаиды: «а для чего вы и ваша организация вообще нужны?»История исчезновения Ричарда Кельвина действительно драматична без всяких литературных ужимок и пафоса. Молодой человек играл с другом в футбол на лужайке перед собственным домом (sic!); парни просто пинали мяч, гоняли его по траве, благо прохладная погода способствовала активным развлечениям. Мать Ричарда наблюдала за вознёй подростков в кухонные окна, которые как раз выходили на лужайку. Примерно в 17:50 женщина приоткрыла створку окна и крикнула Ричарду, что еда будет готова через 10 минут и он должен быть дома. Это означало, что юноша должен попрошаться с другом. Молодые люди закончили игру, бросили мяч на газоне и Ричард отправился проводить товарища до автобусной остановки. Расстояние до неё не превышало 60 м. - это две минуты шагать в обе стороны от силы. Ричард ушёл и… не вернулся. Поиски начались очень скоро, уже в 18:30 район был набит полицейскими машинами, патрульные обходили все дома и осматривали все газоны и кусты в районе. Первые поуступившие новости звучали не очень-то обнадёживающе. Прежде всего, друг, с котрым Ричард пинал мяч на лужайке, благополучно доехал до собственного дома и рассказал, что сел в автобус без всяких происшествий. Ричард всё время находился радом с ним, они вместе дождались автобуса. После того, как товарищ сел в автобус, Ричард помахал ему и отправился в сторону дома. Ничего подозрительного в это время не происходило - никто к юношам не приставал, не подходил, не задавал вопросов - вообще ничего странного в эти минуты не случилось. Опрос же жителей близлежащих домов принёс немаловажную информацию. Двое свидетелей (это были женщины средних лет, одна из которых находилась в гостях у другой) слышали, как за несколько минут до шести часов вечера на Вард-стрит раздался довольно громкий негодующий крик, принадлежаший явно не ребёнку. Это был именно эмоциональный вскрик, а не слово или фраза, произнесённые громким голосом. Женщины не обратили особого внимания на данное происшествие и не заподозрили неладное - они вспомнили об этом лишь после того, как полицейские начали задавать вопросы. Припомнили женщины и кое-что ещё: по их словам, сразу же после крика послышался звук захлопнувшейся автомобильной двери и треск набиравшего обороты автомобильного двигателя, подобный тому, который можно слышать при поврежденном глушителе. По их мнению, это трогалась с места автомашина либо старая, либо имевшая пробитый глушитель, что, вообще-то, мало соответствовало статусу зажиточного квартала - здесь такой автотранспорт обычно не показывался. Начало этой истории сильно напоминало то, что можно было видеть в случае с Аланом Барнсом. С тем, правда, отличием, что Ричарду Кельвину не нужно было «ловить» машину - его увезли от дома явно против воли. Полиция приложила колоссальные усилия к розыску похищенного по горячим следам. Район, в котором патрульные искали потенциальных свидетелей, постоянно расширялся. Вечером того же дня полицейские с фотографиями Ричарда Кельвина уже ходили по местам скопления людей почти в двух километрах от места похищения. Но… розыск заглох в самом начале. Попытки действовать оперативными методами, т. е. с опорой на осведомителей и сбор информации техническими средствами, никакого видимого результата не принесли. Не было даже ясности относительно того, действительно ли Ричард Кельвин похищен гомосексуалистом или под всей этой историей имеется иная подоплёка. Его отец категорически отвергал связь между похищением сына и своей профессиональной деятельностью, но месть журналисту тем не менее оставалась в числе приоритетных версий. Никаких новостей об исчезнувшем юноше не поступало полтора месяца. Несмотря на обсуждение случившегося в газетах и на телевидении, похититель Ричарда о себе так и не заявил. О цели похищения оставалось лишь гадать…24 июля 1983 г. Тревор Холмс (Trevor Holmes), геолог-любитель, собиратель разного рода любопытных минералов и окаменелостей, отправился в свой очередной поход в район Керсбрук (Kersbrook) к северо-востоку от Аделаиды. Место это было интересно тем, что рядом с небольшим поселением Керсбрук на горе Гоулер находился лесной заповедник (Mount Gawler Native Forest Reserve) и в нём Тревор несколько раз находил окаменелости древних животных, которые удачно продавал через магазины сувениров. Район был пустынным, малолюдным, но весьма живописным и прогулка по нему всегда была для Тревора настоящим удовольствием. Однако, в тот день насладиться природой любознательному туристу-геологу не пришлось - возле пня недавно поваленного дерева он наткнулся на плохо замаскированный обломанными ветками сильно разложившийся труп подростка. То, что перед ним тело именно подростка Тревор понял сразу же - худоба, невысокий рост и специфическая молодёжная одежда мертвого человека не оставляли в этом никаких сомнений. Рядом с трупом, буквально в метре от него, лежала дохлая собака, также сильно поврежденная тлением. Холмс побежал к автомашине и стремлгав промчался к ближайшему телефону. Уже через 15 минут он встречал первую патрульную машину, а в течение последующего получаса жители Керсбрука стали свидетелями настоящего полицейского парада - автомобили различных правоохранительных подразделений и служб проезжали через посёлок с интервалом в полминуты.

Обнаруженное Тревором Холмсом тело было опознано прямо в лесу. Разумеется, опознание было предварительным, но сомнений в том, что найден труп именно Ричарда Кельвина, почти не осталось. Характерная, легко узнаваемая чёлка, длинная красная футболка и красные атласные футбольные трусы не оставляли в этом почти никаких сомнений. На шее трупа находился собачий ошейник - именно такой носил Ричард в день исчезновения. Причина появления столь странного на первый взгляд атрибута была на самом деле весьма тривиальна - за три дня до похищения юноша проиграл спор, по условию которого проигравший должен будет неделю носить собачий ошейник. Вот Ричард и ходил с ним на шее…Так долго ожидаемого чуда не случилось - Ричард Кельвин пополнил собою список молодых людей, похищенных и убитых в Аделаиде ранее. В том, что случившееся с ним является продолжением начавшейся ранее серии убийств, правоохранительные органы убедили результаты судебно-медицинской экспертизы. На голове, плечах и спине молодого человека оказались гематомы, причинённые в разное время. По-видимому, Ричарда время от времени били, то ли с целью развлечения, то ли добиваясь повиновения. Вполне возможно, такого рода побои явилялись элементом сексуальной игры убийцы-садиста… Эти травмы не угрожали жизни и здоровью Кельвина и во всём напоминали те, что были обнаружены в своё время на телах Алана Барнса, Нейла Мьюира и Дэвида Лэнгли. Непосредственной причиной смерти Кельвина явилось сильное кровотечение, вызванное обширной анальной травмой - продольным разрывом стенок прямой кишки, последовавшим из-за введения крупного жесткого предмета, возможно, бутылки большого диаметра. Травмирование явилось очень болезненным и процесс умирания оказался растянут во времени. Оценка скорости кровопотери показала, что Ричард довольно долго, возможно, десятки минут, оставался в сознании и наверняка кричал. Убийца решил эту проблему в уже знакомой детективам манере - он дал своей жертве алкоголь с целым букетом сильных седативных препаратов. В крови Ричарда Кельвина оказались найдены успокаивающие средства четырёх видов: мандракс, рогипнол, ноктек и нитразепам. Последний препарат встретился в ходе расследования впервые. Это хорошее анестезирующее средство, широко используемое в пред- и послеоперационном периоде, имеющее выраженное снотворное, противосудорожное и противотревожное действие. Комбинация нитразепама с алкоголем и рогипнолом даёт выраженный кумулятивный (усиливающий) эффект. В общем, убийца, причинив Ричарду смертельную травму, накачал его сильнодействующими препаратами сверх всякой меры. В принципе, также он поступал и в других известных случаях. В силу понятных причин, огромное значение имел вопрос определения времени смерти юноши. Тело Ричарда подверглось сильным посмертным повреждениям, на нём и в нём находились колонии различных насекомых разных возрастных периодов - а это означало, что труп был оставлен на природе задолго до его обнаружения. Как хорошо известно судебным медикам, первыми к мертвому телу прилетают мухи, способные почувствовать трупный запах на расстоянии до 1, 5 км. У тела, оставленного на открытом воздухе в тёплое время года уже через 1, 5-2 часа в естественных отверсиях и ранах будут отложены яйца мух, которые впоследствии начнут развиваться, используя плоть как кормовую базу. Затем к мухам присоединяются разные жуки и клещи, как поедающие плоть непосредственно, так и откладывающие в теле свои яйца. Выделяемые личинками в процессе их развития т. н. протеолитические ферменты переводят мягкие части трупа в полужидкое состояние и поедаются личинками. Не брезгуют мёртвой плотью тараканы и муравьи, осы нередко устраивают в черепах укрытия для своего роя, при этом замечено, что осы появляются у трупа последними из насекомых, когда плоть уже подверглась значительному разрушению. Опытный энтомолог, зная жизненный цикл насекомых, а также то, в какой последовательности различные виды сменяют друг друга, может с высокой надёжностью сказать, когда именно тело оказалось на открытом воздухе. Если труп находился в поле или лесу, т. е. таком месте, где помимо насекомых присутствовали и растения, то важную информацию судебным медикам может сообщить и специалист-ботаник (поскольку на трупе может быть обнаружена плесень, побеги или пыльца растений и пр. ). В условиях умеренной австралийской зимы (а июнь-июль - это самые холодные и влажные месяцы на континенте, в штате Южная Австралия дневная температура в это время обычно колеблется около +15-16°С, а ночная - в районе +10°С) труп взрослого человека может быть скелетирован насекомыми за 5-6 недель. В общем, процесс этот был уже хорошо изучен к началу 1980-х гг. и особых проблем с датировкой времени помещения трупа Ричарда Кельвина в лесу в районе Керсбрука не возникло. По мнению специалистов, труп юноши был оставлен в лесу 8-9 июля, но не позже 10. Если в отношении первой даты существовали определенные сомнения и допускался её перенос на сутки ранее, то говоря о 10 июля специалисты были совершенно уверены в точности утверждения. Как увидим из последующих событий, момент этот окажется весьма важным…Что же касается трупа собаки, найденого неподалёку от тела Кельвина, то по мнению экспертов она сдохла несколькими днями ранее. Никакой явной связи между дохлым псом и телом подростка криминалисты и судебные медики не отыскали. По их мнению, убийца рыскал по лесу в поисках места для «сброса» трупа и совершенно случайно наткнулся на сдохшую собаку, подле которой и оставил тело своей жертвы. Сделано это было в расчёте на то, что насекомые-разрушители трупов начнут мигрировать и тем самым ускорят уничтожение останков Ричарда Кельвина. Также убийца, по-видимому, неслучайно оставил тело жертвы неподалёку от свежего пня. Спиленное дерево было полностью вывезено лесниками, а это означало, что они нескоро появятся снова в этом районе…Следователи считали, что Ричард был убит незадолго до того, как его тело было оставлено в лесу, другими словами, убийца не хранил труп сколько-нибудь долгое время. Это означало, что молодой человек содержался в плену более месяца - с 5 июня по 7 или 8 июля. Для насильника это был своеобразный рекорд - прежде он не удерживал жертвы так долго в неволе (возможно, дольше в плену удерживался Питер Стогнефф, но ясности в этом вопросе в силу понятных причин нет). Преступник явно набирался опыта и смелости, он действовал всё более дерзко и ни у кого, из причастных к расследованию, не оставалось сомнений, но новые преступления будут ещё ужаснее и отвратительнее. Завершая разговор о работе криминалистов и судебных медиков, остаётся упомянуть о том, что при внимательном изучении одежды Ричарда Кельвина на ней были обнаружены во множестве волокна различной длины, окраски и текстуры. Всего таких волокон было снято 925, причём, особенно важным казалось то обстоятельство, что они находились не только на верхней футболке и спортивных трусах юноши, но и деталях нижней одежды, а также носках. Запомним сейчас это обстоятельство, поскольку через некоторое время эти улики «выстрелят» самым неожиданным образом. Похищение Ричарда Кельвина и последующее обнаружение его трупа оказалось чрезвычайно резонансным событием. Правоохранительное сообщество штата Южная Австралия попало под огонь критики как журналистского сообщества, так и политиков, и населения. Критика была обоснованной: в городе, который во всём мире считался одним из самых безопасных и комфортных для проживания, творил ужасные преступления настоящий упырь, будто сошедший со страниц средневековых преданий, а правоохранительные органы ничего не могли с ним поделать. Со стороны казалось, что вся их роль сводится к сбору трупов, выброшенных этим чудовищем, хотя, разумеется, такой взгляд на проводимое расследование был глубоко неверен. Тем не менее, возмущение работой правоохранителей было всеобщим и повсеместным. С этим надо было что-то делать…25 июля - т. е. на следующий день после обнаружения трупа Ричарда Кельвина - состоялось закрытое заседание городского руководства с представителями правоохранительного сообщества и должностными лицами, причастными к проводимому расследованию непосредственно. Целью заседания являлась выработка мер, призванных максимально активизировать розыск убийцы-гомосексуалиста. По его результатам была достигнута договорённость всемерно упростить и ускорить документооборот между всеми подразделениями и ведомствами, имеющими отношение к расследованию похищений и убийств молодых людей в последние годы. Полиция получила своеобразный карт-бланш для энергичных действий, детективам было рекомендовано проводить обыски подозреваемых без получения ордера на это, побуждая подозреваемых разрешать осмотр путём запугивания и угроз. Разумеется слова «запугивайте их» никто не произносил, но полицейским пообещали, что жалобы на превышение полномочий ввиду особенности момента будут рассматриваться с максиальной мягкостью. Этот карт-бланш имел далеко идущие последствия. Начиная с 25 числа детективы отдела расследования убийств, а также прикомадированные к ним сотрудники других оперативных подразделений полиции Аделаиды и штата, пошли «чесать густым гребнем» по длинному списку известных гомосексуалистов или лиц, в силу различных обстоятельств попадавших ранее под подозрение. Главным критерием отбора в список наиболее перспективных подозреваемых была возможность гомосексуалиста добывать мощные психотропные препараты, поэтому в первую очередь подлежали проверке лица, обращавшиеся в последние годы за помощью к врачам психолого-психиатрического профиля. Как упоминалось выше, таковых насчитывалось около 700 человек. Все они проверялись и ранее, но с 25 июля началась новая поголовная проверка этой категории лиц. Вечером 28 июля детективы явились в дом Бивана Спенсера фон Эйнема (Bevan Spencer von Einem). Этот человек уже всплывал в настоящем очерке - именно он увёз на своей автомашине Роджера Джеймса, свидетеля убийства Джорджа Данкана вечером 10 мая 1972 г. Биван фон Эйнем был хорошо знаком правоохранителям не только в силу своей причастности к той злополучной истории, но потому, что являлся гомосексуалистом и несколько последних лет наблюдался у психиатра с жалобами на переутомление, бессоницу и депрессивные состояния. Он совершенно официально получал психиотропные лекарства и по этой причине неоднократно допрашивался полицией ранее, начиная ещё со времени похищения Алана Барнса. Таких допросов за период 1979-1983 гг. было проведено не менее четырёх. Итак, около 19 часов детективы явились в дом фон Эйнема и заявили, что желали бы с ним поговорить. Они сообщили о том, что похищенный в июне сын тележурналиста найден убитым и поинтересовались, не занимался ли когда-либо фон Эйнем такого рода проделками, т. е. похищениями и изнасилованиями юношей? Биван ответил очень неожиданно; вместо того, чтобы возмутиться столь оскорбительными подозрениями в свой адрес, он невнятно пробормотал, что считает подобные поступки «неэтичными» («unethical»). Это странное словоупотребление отметили оба детектива и моментально насторожились. Они задали вопрос о том, чем занимался Биван 5 июня (т. е. за 7 недель до этого разговора)? И фон Эйнем моментально припомнил, что он болел в те дни гриппом. В принципе, в самом факте заболевания подобной болезнью в Австралии нет ничего необычного, июнь, как не раз уже упоминалось, один из самых холодных месяцев в году в Южной Австралии, тем более, что многие дома в Аделаиде не имеют нормального по российским меркам отопления и в зимние месяцы довольно некомфотны, но… дело было даже не в этом. Фактически фон Эйнем признал, что у него нет alibi на время похищения Ричарда Кельвина. А кроме того, очень странной казалась удивительная точность памяти Бивена; ну подумайте, многие ли люди могут навскидку вспомнить, что они делали 7 или 8 недель тому назад? На самом деле для такого ответа требуется некоторое напряжение памяти и при этом ответ всё равно с большой долей вероятности окажется не совсем точным и потребует в дальнейшем уточнения. После такого любопытного начала разговора, детективы заявили, что хотели бы осмотреть дом фон Эйнема. Формальный повод для подобного осмотра заключался в том, что полицейские, якобы, хотели удостовериться в надлежащем хранении Биваном «mandrax`а», который, как им было точно известно, тот получает по рецепту. Предлог, конечно, звучал бредово и фон Эйнем возмутился, заявив, что обыск не разрешает и вообще, хотел бы вызвать своего адвоката. Однако полицейские оказались готовы к подобному повороту событий. Они заверили Бивана, что тот может вызывать своего адвоката, но они всё равно осмотрят его дом и автомашину и после этого арестуют его за противодействие отправлению правосудия. В этом и заключался карт-бланш, полученный полицией тремя днями ранее: полицейским было заявлено, что они могут не бояться жалоб адвокатов, которые ввиду особой ситуации будут оставлены без удовлетворения. Подозреваемый явно остался озадачен. Он не стал вызывать адвоката, убедившись, что этот способ запугивания не сработал. Он договорился с детективами, что позволит им осмотреть всё, что те пожелают, но они не станут его арестовывать и отметят в своём рапорте, что он всемерно содействовал их работе. На том и порешили. Осмотр жилища фон Эйнема был проведен достаточно тщательно и занял практически час. Сам фон Эйнем такого упорства, от полицейских, по-видимому, не ожидал. Детективы не поленились пересчитать все таблетки «мандракса», найденные в спальне Бивана, после чего попросили предъявить им рецепты. Владелец дома явно не сообразил чем чревато подобное предложение и вытащил из папки с банковскими документами целый ворох рецептов, которые полицейские тут же изъяли. Даже при беглом изучении попавшего в руки детективов богатства стало ясно, что подозреваемому назначался не только «мандракс», но и «рогипнол», и «ноктек», и даже «нитразепам». Т. е. все 4 психотропных лекарства сходились в руках одного пациента… Что важно - и детективы это отметили!- рецепты выписывались разными врачами, а это значит, что изучение рецептурных назначений каждого из них по отдельности не привело бы к выявлению Бивана фон Эйнема. Другими словами, пациент действовал весьма предусмотрительно и старался не брать рецепты на два лекарства у одного врача!Дальше стало интереснее. В процессе осмотра жилых комнат детективы словно бы невзначай уточнили у подозреваемого, какие ещё у него в доме имеются психотропные лекарства, помимо «мандракса»? Биван уверенно ответил, что других препаратов не имеет. Однако, при осмотре шкафа с личными вещами в спальне был найден пузырёк с «ноктеком». Когда у фон Эйнема спросили, что это такое и почему это лекарство находится у него, хотя он утверждает обратное? подозреваемый не придумал ничего умнее, как ответить, что не принимал его часто… В общем, оказался застигнут врасплох и опять ответил невпопад. Это был крайне неудачный ответ. И сам фон Эйнем скорее всего почувствовал, что сплоховал. Детективы рекомендовали фон Эйнему не покидать Аделаиду, однако, быстро выяснилось, что это пожелание он выполнить не сможет. Биван работал аудитором в крупной финансовой компании, которая как раз в эти месяцы участвовала в серьёзных многосторонних переговорах с участием предприятий Великобритании и Советского Союза. Ему предстояла длительная поездка в эти страны, о чём фон Эйнем не без гордости предупредил полицейских. Дескать, ребятки, я настолько ценный специалист, что вам не по зубам помешать мне выехать из страны!В общем, выяснилось, что Эйнем действительно должен уехать из страны в долгую командировку, но это обстятельство правоохранители решили обратить себе на пользу. За время отсутствия подозреваемого можно было провести обстоятельный обыск его имущества, поработать со связями, попытаться что-то получить через осведомительскую сеть - глядишь, что-то полезное с точки зрения продвижения расследования отыскать получится! На том и порешили. Буквально через четыре дня после осмотра дома, Биван фон Эйнем вылетел в Великобританию, а ещё через двое суток детективы SAPOL в сопровождении бригады криминалистов явились в его дом с целью проведения нового обыска. При обыске присутствовала мать подозреваемого, в процессе общения с которой выяснилась интересная деталь - оказалось, что 10 июля Беван вместе с матерью ездил на день рождения двоюродного брата, а проживал виновник торжества… менее, чем в 1, 5 км. от того места, где был найден труп Ричарда Кельвина! Совпадение - что и говорить! - выглядело чрезвычайно интригующим и в дальнейшем к событиям того памятного дня нам ещё придётся возвратиться, поскольку обвинение и защита станут трактовать их диаметрально противоположно. Пока же вернёмся к обыску…Никаких явных следов совершения преступления в доме отыскать не удалось. Это было ожидаемо, никто из полицейских и криминалистов не рассчитывал обнаружить следы крови Ричарда Кельвина или нечто подобное. Понятно было, что подозреваемый располагал достаточным запасом времени для устранения всех улик, существование которых мог предполагать. Но имелась разновидность таких улик, о которых Биван вряд ли догадывался, а даже если и догадывался, то вряд ли смог их полностью устранить просто в силу технической сложности подобной задачи. Речь идёт о пыли и волокнах различной природы, происходящих из всевозможных тканных и вязаных материалов, мебельной обивки, а также шерсти животных. Напомним, на одежде Кельвина оказались найдены 925 волокон различного происхождения - строго говоря, одежда убитого подростка была сильно загрязнена!- и убийца при всём желании вряд ли смог бы полностью избавиться от всех источников этих волокон. Т. о. если Биван фон Эйнем был причастен к похищению Ричарда Кельвина, то в его доме и автомашине прежде всего следовало искать источники волокон, идентичных тем, что оказались найдены на одежде подростка. Криминалисты взяли образцы волокон с более чем 30 объектов из дома и автомашины фон Эйнема - кресел, постельного белья, ковровых покрытий пола, а также некоторых ворсистых деталей одежды - трикотажных кофт, шерстяных пиджаков и т. п. После этого началась продолжительная, растянувшаяся почти на 3 месяца, экспертиза по сличению изъятых волокон с теми, что были сняты с деталей одежды трупа. Помимо этого, точно такая же операция была проведена в доме Кельвина - там криминалисты также изъяли образцы волокон, которые подверглись аналогичному сличению с волокнами с одежды. Тем самым криминалисты надеялись исключить образцы «домашнего» происхождения. Эту кропротливую и очень ответственную работу проводила криминалист Сандра Янг и именно результаты, полученные ею, в значительной степени предопределили дальнейшее развитие расследования. Сандра пришла к заключению, что из 925 волокон, волоконных структур, ворсинок и волос, найденных на деталях одежды Ричарда Кельвина, лишь 7 могут происходить из его родного дома. Но по меньшей мере 260 ворсинок и волокон происходят от предметов из дома фон Эйнема и одежды последнего. Так, например, на носках Кельвина и его спортивных трусах оказались волокна, происходившие от коврового покрытия в спальне, на фублоке подростка остались тонкие волокна, происходившие из х/бумажного постельного белья, которое было найдено в спальне подозреваемого. На плечах и воротниковой области футболки криминалист отыскала 17 тонких полиэстеровых нитей, источником которых явился кардиган из смесовой ткани, обнаруженный в шкафу фон Эйнема. Можно было оспорить каждый из этих выводов, назвав его случайным совпадением, но комбинация таких случайностей, одновременно реализовавшихся на одежде одного человека, представлялась выходящей за рамки игры случая. Не подлежало сомнению, что Ричард Кельвин бывал в спальне Бивана и тот обнимал подростка. Основываясь на выводах Сандры Янг, можно было уверенно сказать, что юноша ходил по ковровому покрытию в доме фон Эйнема, сидел на его кровати и подозреваемый обнимал подростка за плечи и шею!Интересную информацию «подогнали» оперативные работники полиции, занимавшиеся изучением лекарственных назначений всех практикующих врачей и лечебных учреждений Аделаиды за предыдущие 5 лет. Проверку эту правоохранительные органы затеяли с единственной целью - выяснить, как много седативных лекарственных препаратов назначалось фон Эйнему в последние годы. Результат превзошёл все ожидания. Оказалось, что с 15 декабря 1978 г. по 10 августа 1983 г. (т. е. за 243 недели) фон Эйнем получил рецепты по которым купил в общей сложности 5172 психотропных таблетки. Для того, чтобы употребить их лично, ему надлежало принимать по 3 таблетки ежедневно без перерывов на протяжении 4 лет 8 месяцев! Понятно, что такой объём сильнодействующих препаратов один человек принять никак не мог. Биван явно передавал эти препараты другим лицам и следствию на данном этапе было неважно, что именно делал с этими таблетками подозревамый - дарил друзьям, торговал или же незаметно опаивал ими жертвы. Факт нарушения законодательства в области оборота опасных медицинских препаратов был налицо. Одновременно велась работа с лицами из гей-сообщества Аделаиды, которых можно было использовать в качестве информаторов. На том этапе полиция не планировала привлекать их в качестве свидетелей в суде - это было бы слишком хорошо для того, чтобы оказаться реальным - но если бы кто-то сумел некоторым образом ориентировать следствие, то ценность подобной информации оказалась бы немалой. В конечом итоге затея полицейских принесла желаемый результат и даже в чём-то его превзошла. Детективам удалось развязать язык некоему гомосексуалисту-трансвеститу, имя и фамилия которого долгое время не оглашались и стали известны сравнительно недавно (о чём будет сказано в своём месте). Предусмотрительность эта не выглядела чрезмерной, поскольку «стукачу» за сотрудничество с правоохранительными органами могла грозить расправа от собратьев по «гомосексуальному цеху». Трансвеститы - это гомосексуалисты, переодевающиеся в женское платье и использующие макияж для придания внешнего сходства с женщинами. В отличие от транссексуалов они не используют гормоны и не проводят операций по изменению пола, т. е. в физиологическом отношении и юридически они остаются лицами мужского пола. Трансвестит, согласившийся сотрудничать с детективами SAPOL, на протяжении нескольких лет арендовал отдельный дом вместе с двумя другими трансвеститами. Вся эта весёлая компания занималась проституцией и вела соответствующий образ жизни - слонялась по злачным местам, имела широчайший круг общения в гей-тусовке и т. д. Информатор заявил, что фон Эйнем регулярно развлекался тем, что знакомился с молодыми мужчинами и подростками, опаивал их алкоголем с заблаговременно растворённым сильнодействующим снотворным и совершал с уснувшими половые акты. Биван чрезвычайно любил проделывать один забавный, как ему казалось, фокус - после совокупления с жертвой он засовывал ей в ректальное отверстие банку или бутылку из-под пива и делал несколько фотографий «полароидом». Информатор утверждал, что таких фотографий у фон Эйнема должно быть множество, целая коллекция. Эти фотоснимки он демонстрировал большому числу приятелей, так что о подобных проделках Бивана были осведомлены многие гомосексуалисты. Информатор считал, что фон Эйнем по вечерам специально выезжал на автомашине покататься по Аделаиде, чтобы заняться такого рода «пикапом» (т. е. заводить знакомства с автостопщиками). Биван был хорошим другом адвоката Дерренса Стивенсона, того самого, которого застрелили в июне 1979 г. и фокус с опаиванием автостопщиков снотворным они придумали вместе. После гибели адвоката Биван стал действовать осторожнее и, дабы привлекать к себе поменьше внимания, усовершенствовал технику похищения. Он стал ездить «на охоту» в сопровождении трансвеститов, которых окружающие принимали за девушек. Информатор лично участвовал в некоторых из таких поездок (и кстати, одно из условий его сотрудничества с правоохранительными органами заключалось в том, что в отношении него не будут выдвинуты обвинения в пособничестве совершению преступлений). Согласно его рассказам, благообразный мужчина в компании двух девушек не вызывал никаких подозрений гетеросексуальных юношей или молодых мужчин. Они спокойно усаживались в машину и охотно выпивали предложенное пиво, которое им подавал один из трансвеститов. В бутылку или банку заблаговременно подмешивалась лошадиная доза какого-либо снотворного и потенциальная жертва обычно засыпала, даже не допив ёмкость до дна. Информатор сообщил, что один раз изнасилование было осуществлено в доме фон Эйнема, но это было исключение из правил, обычно всё происходило прямо в автомашине. Помимо этого, трансвестит сделал важное уточнение относительно истории похищения Ричада Кельвина. Согласно словам осведомителя, подросток был похищен именно фон Эйнемом и никем иным. Об этом последний рассказал осведомителю через несколько дней после того, как в прессе и на телевидении началась суматоха. В последующем упомянутый информатор склонил к сотрудничеству с правоохранительными органами двух своих друзей, таких же трансвеститов-проституток, как и он сам. Таким образом, его первоначальные сообщения удалось отчасти проверить и детализировать. Согласно информации, полученной от этой компании, фон Эйнем не ставил перед собой цели убить изнасилованных им людей и если от его манипуляций кто-то и умирал, то это был явно нежелательный для насильника исход. По их рассказам, Биван пресытившись сексом с неподвижным телом, оставлял жертву где-нибудь в тихом месте примерно в том районе, куда потерпевший и направлялся. Это позволяло ему при угрозе разоблачения сказать, будто он высадил попутчика там, где тот просил, а что произошло с этим человеком дальше, он не знает. Биван уверял, что изнасилованные ничего после пробуждения не вспомнят - у них лишь будет болеть задница, не более того! Даже если жертва что-то и заподозрит, то ничего не докажет и не опознает сидевших в автомашине. Все трое информаторов утверждали, что не участвовали в похищениях Алана Барнса, Нейла Мьюира, Питера Стогнеффа, Марка Лэнгли и Ричарда Кельвина. Но при этом они заявили, что фон Эйнем брал в свои поездки не только их, но и других гомосексуалистов. Кроме того, для интимных встречь он снимал (обычно в паре с кем-то из друзей) какой-либо дом в западной Аделаиде. За последние годы, Биван сменил несколько таких адресов, ни один из которых не был известен осведомителям. Также они не смогли либо не захотели назвать товарища фон Эйнема, с которым он снимал недвижимость. Информация, полученная от трансвеститов, использовалась как ориентирующая, т. е. обвинения в отношении фон Эйнема на ней не базировались, сведения эти не разглашались и вообще факт существования такого рода полицейских агентов долгое время (едва ли не десять лет!) оставался строго секретным. То, что сообщили трансвеститы-«стукачи» отлично согласовывалось с данными, уже известными правоохранительным органам. По результатам обыска дома фон Эйнема стало ясно, что пленников в нём не содержали и никаких убийств в нём не осуществляли. Стало быть, имелось иное убежище, предназначенное для длительного удержания похищенных. Кроме того, фон Эйнем не имел медицинского образования и инструментария, необходимого для проведения операции, подобной той, что была зафиксирована на теле Марка Лэнгли. Если фон Эйнем был связан с похищением и последующим убийством Марка, а правоохранители именно так и считали, то некий врач из близкого окружения фон Эйнема должен был ему помогать. И рассказы трансвеститов косвенно эти догадки подтверждали. Полиция приложила большие усилия по установлению домов, которые Биван мог арендовать в последние годы. Эти здания следовало отыскать, поскольку там могли оставаться улики, способные многое рассказать о последних днях жизни похищенных людей. Однако, вся эта работа результата не дала, зданий, которые фон Эйнем мог бы использовать в качестве «тюрем» отыскать так и не удалось. В чем причина этой неудачи каждый волен предполагать самостоятельно, сообразно вооражению, но не подлежит сомнению, что бухгалтер фон Эйнем был человеком очень педантичным, умным и способным к планированию, скорее всего, он подумал над тем, чтобы обезопасить себя в вопросе аренды недвижимости. А как это было проделано технически, остаётся лишь догадываться. В целом, к моменту возвращения Бивана фон Эйнема в Австралию, правоохранительные органы получили информации достаточно для ареста. 3 ноября 1983 г. прямо в аэропорту его ознакомили с ордером на арест и надели наручники. Обвинения в адрес Бивана выдвигались только по эпизоду, связанному с похищением и убийством Ричарда Кельвина - остальные эпизоды хотя и считались (негласно) связанными в единую серию преступлений, всё же из соображений судебной тактики было решено не упоминать. Доказательная база обвинений в причастности фон Эйнема к этим убийствам была нулевой, поэтому прокуратура здраво решила добиваться осуждения по одному эпизоду, а уже потом начинать «крутить» Бивана по всем остальным случаям. Подозреваемый всё отрицал. Согласно его версии событий, во время исчезновения Ричарда Кельвина - т. е. 5 июня 1983 г. - он болел гриппом, лежал в кровати с температурой и просто физически был не в состоянии совершать поездки по городу. Рассказ о болезни отчасти подтверждался информацией по месту работы, согласно которой, тот приступил к работе лишь с 14 июня. Но это были всего лишь слова, поскольку никаких медицинских документов в подтверждение сказанному фон Эйнем не представил. Руководство компании пошло бы ему на встречу в любом случае, как ценному работнику. Кстати, такие же точно «дни по болезни» без всяких медицинских документов фон Эйнем брал и ранее, объясняя это тем, что ему надо отлежаться дома несколько дней. Странным образом эти «отпуска» или «отгулы» (это именно отгулы, но никак не больничные, поскольку документально ничем не подкрепляются!) совпадали с датами, когда исчезали другие молодые люди, упомянутые в этой истории. Правда, до поры - до времени об этом интересном совпадении прокуратуре упоминать не следовало, дабы не настораживать обвиняемого. Но даже в том случае, если бы у фон Эйнема и имелся больничный лист на первую половину июня 1983 г. , это вряд ли могло бы сильно изменить оценку ситуации со стороны обвинения. К ноябрю уже было всем понятно, что у Бивана имеется широкий круг знакомств в среде медицинских работников - на это указывало большое количество полученных им рецептов на психотропные препараты - а потому обзавестись нужным документом прикрытия ему ничего не стоило. То, что фон Эйнем в первой половине июня не озаботился приобретением больничного листа для подкрепления собственного alibi можно объяснить лишь его самонадеянностью. Он, по-видимому, уже до такой степени уверовал в свою везучесть и бездарность полиции, что не посчитал нужным подстраховаться на всякий случай. И вот спустя полгода ему пришлось об этом пожалеть!В общем, разговоры о том, что в день похищения Ричарда Кельвина обвиняемый якобы болел, так и остались пустыми словами. Свои голословные утверждения он подкрепить заслуживающими доверие документами не смог ни тогда, ни в последующем. Не очень складно он объяснил своё времяпровождение и в те дни, когда труп Кельвина был оставлен в районе Керсбрук. Напомним, что по мнению экспертов, тело подростка было брошено там убийцей 8, 9 или 10 (крайний срок!) июля. Про 8 и 9 - пятницу и субботу - фон Эйнем ничего внятного сказать не мог, а вот за 10 число он зацепился, доказывая, что во второй половине дня присутствовал на дне рождении двоюродного брата и никак не мог заниматься «сбросом» трупа. Объяснение, однако, получилось так себе, не очень. И подпортила всю картину мамаша, заявившая, что Биван хотел ненадолго уехать с праздника, чтобы заправить автомашину. Правда, она не знала, уезжал он фактически или нет, но для следствия было важно то, что возможность такой поездки существовала и она обсуждалась. Биван хорошо знал окрестности горы Гоулер, он довольно часто там бывал, приезжая к брату, и всегда мог объяснить своё присутствие в том районе (кстати, в то время он и жил неподалёку, примерно в 7 км. западнее). Это до известной степени могло служить объяснением того, почему тело Кельвина было оставлено именно там.

20 февраля 1984 г. состоялось прелиминарное (предварительное) судебное заседание, призванное решить, имеет расследование в отношении Бивана фон Эйнема судебную перспективу и не подлежит ли он освобождению по причине отсутствия примых улик. Во время этого заседания произошло событие, радикально повлиявшее на дальнейшую судьбу как самого обвиняемого, так и расследования. Первоначально фон Эйнем придерживался тактики отказа от дачи показаний, вместо него говорили представлявшие его адвокаты Дэвид Пик и Хелена Ясински. Обвинение перечислило улики, опираясь на которые, планировало добиваться осуждения фон Эйнема (в компетенцию предварительного заседания не входит рассмотрение доводов сторон по существу, судья лишь оценивает допустимость доказательств. Обвинение и защита формулируют свои тезисы предельно общо: «нам известно то-то и то-то и мы готовы доказать вот это и это», на что противная сторона может возразить: «мы будем настаивать на исключении из рассмотрения этих доказательств, как полученных с грубым нарушением процедуры»… ну, или что-то подобное. Выслушав доводы сторон судья должен решить, возможно ли вообще осуждение обвиняемого по сумме собранных доказательств. ). Во время этого заседания фон Эйнем неожиданно для всех запаниковал. Услыхав о результатах экспертизы, признавшей происхождение из его дома по крайней 260 ворсинок на одежде Кельвина, Биван вдруг пожелал сделать заявление. Хотя в начале заседания адвокаты заявили об отказе подзащитного отвечать на вопросы, по закону он имеет право в любой момент изменить первоначальное решение и начать говорить. Вот Биван и решил раскрыть рот. Это была спонтанная реакция и адвокаты не были предупреждены о том, что он скажет - иначе трудно представить, чтобы они разрешили ему выступать. Биван фон Эйнем на голубом глазу заявил, что познакомился вечером 5 июня 1983 г. с Ричардом Кельвином, когда тот шёл по тротуару по улице О`Коннел. Юноша, якобы, выглядел невесёлым, а проезжавший мимо на автомашине фон Эйнем обратился к нему с вопросом, где находится ближайшая аптека? У него ведь в те дни был грипп, не забываем, он даже на работу не выходил! И вот, терзамемый гриппом и высокой температурой Биван надумал около 18 часов выехать из дома сугубо для того, чтобы купить лекарства… Ричард Кельвин, добрый малый, сел к нему в автомобиль, намереваясь показать дорогу к аптеке. Разговор быстро стал доверительным, фон Эйнем утверждал, будто подросток признался ему в своём интересе к гомосексуализму, из-за чего якобы в школе его подвергают разного рода третированию и всячески унижают. Испытывая искреннюю симпатию к своему юному другу, Биван предложил ему покататься по городу; наконец, они приехали в дом фон Эйнема и некоторое время провели там. Кельвин действительно сидел на полу в его спальне и даже присаживался на кровать, но в этом не было ничего предосудительного, поскольку так было удобнее играть на арфе, стоявшей в спальне. Вместе они провели около двух часов. В конце-концов, увидев, что наступил вечер Биван фон Эйнем на своей автомашине отвёз Ричарда Кельвина к Королевскому госпиталю, там высадил и вручил 20 австралийских долларов на такси. Никаких сексуальных контактов между ними не было и быть не могло, а волокна из кардигана фон Эйнема попали на футболку Кельвина лишь потому, что Биван обнял своего юного друга за плечи…Этот рассказ потряс всех, присутствовавших в зале суда. Причём, трудно сказать, кто был шокирован больше - сторона обвинения или защита фон Эйнема. Своим рассказом обвиняемый фактически признал, что отрицая на протяжении полугода факт знакомства с Ричардом Кельвином, беззастенчиво лгал. Но единожды солгавшему веры нет в ни в чём, не зря же «старина Мюллер» из «17 мгновений весны…» многозначительно говорил: «Отказ от своих слов всегда дурно пахнет!»Но фон Эйнем не только признал факт вранья! Его рассказ убеждал всех слушателей в том, что врать он отнюдь не перестал. Ну, в самом деле, можно ли поверить в то, что 15-летний подросток, спешащий домой к ужину, усядется в автомобиль к незнакомому мужику, довольно мрачной, кстати, наружности, никак не располагающей к доверительному общению, и отправится показывать дорогу к аптеке? А после этого подросток признается 38-летнему мужчине в своей гомосексуальности? А после этого дядя-гомосексуалист привезёт его к себе домой, там они дружески поговорят, юноша поиграет на арфе, а дяденька-гомосексуалист после этого отвезёт его к больнице, даже не попытавшись осуществить половой акт? Кстати, а почему фон Эйнем отвёз Кельвина к больнице, а не к дому? Расстояние от Королевского госпиталя до дома Кельвина всего-то 2, 5 км. - это 3-4 минуты неспешной езды по городу! Ну, даже если 5 минут… в чём проблема?! Зачем фон Эйнем вручил подростку 20 долларов, а просто не отвёз Ричарда к родителям?!Судья также оказался поражён этими откровениями и поинтересовался, почему фон Эйнем не рассказывал о событиях вечера 5 июня ранее? Биван не придумал ничего лучше, как заявить о своём недоверии полиции, которая запугивала его в 1972 г. , когда он спас Роджера Джеймса, свидетеля убийства Джорджа Данкана (об этой истории рассказывалось в самом начале очерка). Дескать, он, Биван, натерпелся тогда от полиции всякого, а потому боялся оказаться вовлеченным в историю убийства Ричарда Кельвина. В общем, результат этого судебного экспромта оказался вполне предсказуем - судья постановил, что обвинения в адрес Бивана фон Эйнема весомы, доказательны и заслуживают того, чтобы их рассмотрели в суде с участием присяжных заседателей. К случившемуся 20 февраля как нельзя лучше подойдут слова из старого детского кинофильма: «Буратино - ты враг самому себе!». Вот уж воистину, в тот день фон Эйнем сдал сам себя, как стеклотару. И о своей выходке в суде ему, наверняка, пришлось жалеть в последующем не раз и не два…Судебный процесс, рассматривавший обвинения фон Эйнема по существу, открылся 15 октября 1984 г. К нему было приковано всеобщее внимание, от суда ждали сенсаций, поскольку весьма состоятельный в материальном отношении обвиняемый, да притом с самыми широкими связями среди «сильных мира сего», едва ли согласился бы на роль «агнца на заклание» и явно намеревался дать серьёзный бой прокуратуре. Надо сказать, что ожидания эти оправдались сполна и суд изобиловал совершенно непредсказуемыми кульбитами. Адвокаты, помятуя о крайне неудачном экспромте подзащитного, категорически запретили ему давать показания. И после того, как сторона обвинения огласила всю сумму доводов, доказывающих по её мнению вину Бивана, защита стала приглашать свидетелей, способных серьёзно усомниться в полновесности улик. Так, например, защита оспорила нарисованную обвинением картину похищения Ричарда Кельвина. Напомним, что свидетели утверждали, будто слышали крики, громкий хлопок выхлопной трубы и громкий звук мотора набиравшего скорость автомобиля. Т. е. случившееся напоминало насильственный увоз подростка практически от самого дома. Уже 16 июня 1983 г. - т. е. на 10-й день с момента похищения Ричарда! - фон Эйнем продал свой «ford falcon». На вопрос о причине продажи, заданный во время следствия, представитель фон Эйнема заявил, что его подзащитному нужны были деньги, поскольку он предполагал их инвестировать в английские ценные бумаги, с рынком которых предполагал ознакомиться во время предстоящей в скором времени поездки в Великобританию. Сторона обвинения считала такое объяснение недостоверным. По мнению покурора продажа сравнительно новой (менее двух лет со времени покупки!) автомашины явилась для фон Эйнема вынужденной мерой, поскольку он понимал, что автомобиль может находиться в розыске, как связанный с похищением Кельвина. Защита вызвала в суд женщину, купившую у Бивана автомашину и та рассказала о её прекрасном техническом состоянии. Ни о каком ревущем двигателе или поврежденном глушителе не могло быть и речи, а стало быть… рассказы обвинения о криках, хлопающих дверцах и прочих атрибутах насильственного увоза подростка не соответствуют действительности! Ну, или, по крайней мере, не соответствуют картине похищения подростка фон Эйнемом…Далее последовал ещё один хитроумный ход защиты, который с полным правом можно назвать блестящим. Стороной обвинения в суд был вызван Тревор Холмс, тот самый геолог-любитель, что обнаружил останки Ричарда Кельвина в лесу в местечке Керсбрук. Его показания, казалось, не обещают никаких сюрпризов, но допрос адвокатами неожиданно сломал всю схему обвинения. Во время перекрёстного допроса Тревор заявил, что во второй половине дня 10 июля 1983 г. проходил мимо того самого пня, неподалёку от которого он впоследствии - через 2 недели - отыскал труп подростка. Так вот, в 15 часов 10 июля трупа там не было!Это было очень важное заявление. Напомним, что время наступления смерти Ричарда Кельвина определялось судмедэкспертизой интервалом 8-10 июля, причём по мнению энтомолога тело было оставлено в районе горы Гоулер не позднее 10 числа. Но если в 15 часов тело ещё не лежало в лесу, то время, которое оставалось в запасе у убийцы, исчислялось буквально часами. Самое неприятное заключалось в том, что Тревор Холмс являлся свидетелем обвинения, а стало быть его утверждения обвинение не могло оспаривать. Выражаясь метафорически, обвинение наткнулось на собственные грабли, поскольку недостаточно внимательно допрашивало свидетеля при подготовке к процессу. Дальнейший ход защиты оказался вполне предсказуем - она постаралась доказать, что у Бивана фон Эйнема просто не имелось времени на то, чтобы оставить труп Ричарда Кельвина в лесу на горе Гоулер. Проделано это было достаточно изящно - двоюродный брат обвиняемого заявил под присягой, что Биван находился в его доме во время празднования дня рождения с 17:30 до 22:30 и в течение этих 5 часов дом не покидал. Он привёз на машине свою мать и затем отвёз её обратно. Даже если труп Кельвина и лежал в багажнике его автомашины - во что брат, разумеется, не верил!- то и в этом случае у фон Эйнема просто не имелось возможности избавиться от тела на протяжении указанного промежутка времени. Биван всё время был на глазах хозяина дома и довольно большой группы гостей. Это был, конечно, удар, грозивший разрушить всю стратегию обвинения. В самом деле, получалось, что у Бивана фон Эйнема просто-напросто не оставалось времени на то, чтобы избавиться от трупа в том интервале времени, который назвала сама же прокуратура! Т. е. либо сторона обвинения что-то напутала со временем «сброса» тела, либо… либо труп в лесу оставил оставил вовсе не фон Эйнем!Стремясь усилить достигнутый эффект, защитники пригласили для дачи показаний мать обвиняемого. Та вполне ожидаемо подтвердила рассказ двоюродного племянника, мол, Биван действительно привёз её на празднование в автомашине, находился среди гостей с 17:30 до 22:30, после чего вернулся с нею в их дом (мать проживала с 38-летним сыном в одном доме) и более никуда не выходил вплоть до следующего утра. В общем, у Бивана фон Эйнема получалось alibi на тот отрезок времени, когда убийца мог и должен был оставить тело Ричарда Кельвина в лесу. Но с показаниями мамаши вышла серьёзная закавыка - обвинение напомнило, что во время следствия женщина рассказывала о событиях 10 июля несколько иначе (по её словам сын хотел уехать с праздника, чтобы заправить автомашину, а затем возвратиться). Мать без долгих колебаний заявила, что не говорила подобного - а это отрицание выглядело для неё очень плохо (гораздо достовернее была бы иная линия поведения, если бы женщина стала твердить, что первоначальный допрос проводился впопыхах и она могла запутаться в деталях, либо перепутать фрагменты разных встречь с племянником. Психологически такой манёвр выглядел бы более достоверным и избавил бы дамочку от последующего посрамления. ). Обвинение потребовало сделать перерыв в заседании, дабы доставить в зал суда и представить присяжным магнитофонную запись допроса. Запись привезли, включили и… поймали мамашу на лжи, оказалось, что она и в самом деле говорила о поездке сына на заправку! В общем, мамашу Бивана изобличили в попытке видоизменить первоначальные показания, что до известной степени ослабило психиологический эффект от первоначального успеха защиты. Тем не менее, адвокаты довольно бодро продолжали лепить образ прекраснодушного сына, компетентного и уважаемого специалиста и человека, положительного во всех отношениях. Перед присяжными прошли три женщины, утверждавшие, что Биван поддерживал с ними интимные отношения и защита настаивала на том, что он абсолютно гетеросексуальный мужчина, который никогда не демонстрировал гомосексуальных наклонностей и уж точно не был педофилом. Правда, этот довод стороне обвинения также удалось до известной степени дезавуировать, вполне логично указав на то, что о своей гетеросексуальности Биван фон Эйнем мог десятки раз заявить со времени ареста, однако он напрочь отказывался обсуждать вопрос о своих половых предпочтениях (что само по себе весьма странно в рамках расследования сексуального преступления!). Для мужчины традиционной ориентации нет никаких проблем в том, чтобы подтвердить её, а в данном случае ситуация получилась прямо-таки анекдотическая - 11 месяцев арестант и его защитники уклоняются от обсуждения вопроса о половой ориентации, а в суде вдруг появляются некие дамы с откровенными признаниями… Прям чертенята из табакерки!Но в целом нельзя не признать, что у Бивана фон Эйнема был очень неплохой шанс избежать обвинительного приговора. Если бы только он с самого начала и до конца придерживался однажды выбранной линии поведения, то присяжные, скорее всего, не отправили бы его за решётку. Ибо факты участия фон Эйнема в похищении Ричарда Кельвина и его последующем умерщвлении обвинению доказать так и не удалось. Сгубило фон Эйнема его собственное признание того, что он познакомился с Кельвином в вечер его похищения и привозил подростка в свой дом. Необдуманная и малодушная поспешность, допущенная фон Эйнемом в феврале 1984 г. , исправлена быть не могла. И никто из присяжных не мог поверить в то, что Биван сначала привёз подростка в свой дом, а потом отвёз его к больнице и оставил там, вручив 20 долларов на такси и бедный подросток после этого оказался похищен неким педофилом, но не Биваном фон Эйнемом. Чепуха всё это, чепуха!5 ноября 1984 г. , во второй половине дня, жюри присяжных удалилось в совещательную комнату и уже через 7, 5 часов вышло из неё с готовым вердиктом. Биван фон Эйнем признавался виновным в предъявленных ему обвинениях и никаких смягчающих обстоятельств в его действиях присяжные не находили. На основании этого вердикта судья приговорил обвиняемого к пожизненному заключению без права условно-досрочного освобождения в течение первых 24 лет пребывания в тюрьме. Формулировка эта звучит для уха русского человека несколько коряво, но правосудие в Австралии таково, что приговорённый к пожизненному заключению может быть освобождён по отбытии некоего оговорённого минимального срока (как правило узники освобождаются по причине хорошего поведения и тяжёлого заболевания). Причём минимально оговорённый приговором срок тоже может быть сокращён на 1/3. Таким образом, фон Эйнем, формально осужденный на пожизненный срок, мог быть условно-досрочно освобожден уже к 2000 году, т. е. через 16 лет с момента ареста (это 2/3 от 24 лет, названных в приговоре). Сравнительно мягкое решение судьи вызвало недовольство обеих сторон: защита увидела в нём возможность полной оправдания в случае отмены, а обвинение - угрозу скорого освобождения в случае хорошего поведения и тяжёлого заболевания осужденного. В общем, обе стороны принесли протесты в Апелляционный суд штата. Защита доказывала предвзятость судьи, который в своём наставлении присяжным не сделал должного акцента на недоказанности вины и гетеросексуальной ориентации обвиняемого, а прокуратура считала приговор слишком мягким для преступника, не выразившим раскаяния и не признавшим вину. В итоге Апелляционный суд оставил обвинительный приговор в силе, но поднял планку минимального срока до 36 лет. Кстати, это самый суровый приговор в истории штата Южная Австралия. Итак, Биван фон Эйнем, чья причастность к похищению и убийству Ричарда Кельвина практически не может быть поставлена под сомнение, оказался за решёткой и правоохранительные органы получили возможность тщательно и спокойно изучить его возможную причастность к иным эпизодам похищений и убийств молодых людей в Аделаиде. Работа была долгой и кропотливой, тщательнейшим образом изучался близкий круг знакомых фон Эйнема, проверялись все мыслимые и немыслимые связи и даты, отслеживались всевозможные совпадения, проверялось наличие alibi и пр. Выяснилось, например, что один из похищенных молодых людей, Нейл Мьюир (жертва №2, исчезнувший в августе 1979 г. ), лечился у некоего доктора Гамбьера, который являлся гомосексуалистом и… по совместительству хорошим другом фон Эйнема. Направление это казалось очень перспективным, но в конечном счёте оно завело следствие в тупик - фон Эйнем отказался говорить о Питере Гамбьере, а тот в свою очередь не пожелал сообщить что-либо о фон Эйнеме. Следствию опять пришёл на выручку тот самый трансвестит, что осенью 1983 г. уже обеспечивал правоохранительные органы компроматом на Бивена. Теперь он припомнил, что фон Эйнем рассказывал о том, как в 1966 г. похитил детей с популярного у жителей Аделаиды пляжа Гленелга. Это была довольно известная в Австралии таинственная история т. н. исчезновения «детей Бомонт», двух сестёр (9 и 7 лет) и их братика (4, 5 лет), пропавших в полдень 26 января 1966 г. или чуть позже. Судьба детей неизвестна до сих пор. Трансвестит со ссылкой на слова фон Эйнема, которому в январе 1966 г. было 20 лет, утверждал, будто тот увёл их с пляжа. Кроме того, трансвестит сообщил, что похожим образом фон Эйнем в августе 1973 г. похитил девочек 11 и 4 лет со стадиона во время матча футбольной лиги штата. Это другая сенсационная история, также остающаяся поныне нерасследованной (речь идёт о об исчезновении Джоан Рэтклифф и Кирсти Гордон 25 августа 1973 г. ). Если осенью 1983 г. информатор делал свои сообщения на условиях сохранения анонимности, то после осуждения фон Эйнема прокуратура потребовала, чтобы тот согласился свидетельствовать в суде. После некоторых колебаний и, по-видимому, под давлением правоохранителей, трансвестит согласился явиться в суд и повторить свои рассказы под присягой. Помимо этих двух эпизодов прокуратура решилась на выдвижение обвинений фон Эйнема в похищениях и убийствах Алана Барнса и Марка Лэнгли. Основные улики заключались в совпадении множества деталей двух последних эпизодов с тем, что можно было видеть в случае с похищением и убийством Ричарда Кельвина. Кроме того, фон Эйнем не имел alibi на то время, когда были похищены Барнс и Лэнгли. В феврале 1988 г. коронёр штата Южная Австралия Кевин Ахерн публично заявил о наличии сходства между случаем убийства Кельвина и похищениями молодых людей в конце 1970-х - начале 1980-х гг. Коронёр имел в виду эпизоды, связанные с исчезновением Алана Барнса, Нейла Мьюира, Питера Стогнеффа и Марка Лэнгли. То, о чём давно уже писали газеты и говорили телерепортёры, стало теперь официальной точкой зрения правоохранительных органов. Кевин Ахерн в своём заявлении ткже сообщил о том, что власти штата намерены выплатить 250 тыс. австралийских долларов тому, кто сообщит значимую для следствия информацию по любому, из перечисленных выше убийств. Собственно, как раз обещание денег и являлось главной частью выступления коронёра. Следствие нуждалось в притоке свежей информации, в новых доказательствах и уликах, а найти информатора из среды гомосексуалистов можно было только за деньги. За последующие 1, 5 года стало ясно, что тактика эта успеха не принесла. В сентябре 1989 г. сумма вознаграждения была увеличена до 500 тыс. австралийских долларов, но и это не помогло - никаких по-настоящему ценных информаторов у полиции так и не появилось. Тем не менее прокуратура попыталась выйти в суд с обвинениями фон Эйнема в похищениях и убийствах детей Бомонт в январе 1966 г. , Джоан Рэтклифф и Кирсти Гордон в августе 1973 г. , Алана Барнса в июне 1979 г. и Марка Лэнгли в феврале 1982 г. История эта затянулась более чем на год и до открытого процесса дело так и не дошло. Сначала в ходе прелиминарных заседаний было решено устранить из материалов обвинения эпизоды, связанные с похищением детей Бомонт и Рэклифф-Гордон, на том основании, что обвинение не располагало уликами и строилось исключительно на заявлениях полицейского осведомителя (который в свою очередь сам говорили с чужих слов). В последующем судья усомнился в доказательной базе по эпизодам, связанным с похищениями Барнса и Лэнгли. Последнему, как известно, была сделана довольно сложная хирургическая операция, которую фон Эйнем по мнению самой же стороны обвинения, осуществить никак не мог. Обвинению явно требовался сообщник (причём, с образованием хирурга!), но такового прокуратура отыскать не смогла. Но без сообщника обвинение фон Эйнема в убийстве выглядело бездоказательным: откуда известно, что убил именно он, а не его компаньон? Имелось и множество узко специализированных вопросов по всем аспектам обвинения. В результате, 21 декабря 1990 г. прокуратура отказалось поддерживать обвинения в похищении и убийстве Лэнгли, а ещё через полтора месяца - 1 февраля 1991 г. - по рекомендации Генерального прокурора штата, был отозван последний из четырёх исков, связанный с похищением и убийством Алана Барнса. Так что фон Эйнем остался под сильным подозрением, но не более того. Фактически на этом он исчезает из этого повествования. Рассказывать о его пребывании в тюрьме почти нечего - тюрьма на то и тюрьма, что там не происходит ничего хорошего. О бытности фон Эйнема в застенке известно мало. Первое интервью прессе он дал в августе 1989 г. , т. е. спустя почти 6 лет со времени ареста. В нём он сетовал на несправедливость власти и закона, заявлял о собственной невиновности, о гетеросексуальности и верности традиционным ценностям. Вину за собственное осуждение ожидаемо валил на адвокатов, которые, дескать, настаивали на том, чтоды он не давал показаний в суде. А тактика эта была ошибочна, теперь-то, оказавшись за решёткой, Биван понимает, что в суде обвиняемый обязательно должен защищать себя сам. Оставим эти демагогические рассужденияна совести Бивана - чем закончился его экспромт в суде в феврале 1984 г. все читатели этого очерка, думается, хорошо помнят. Тогда за три минуты фон Эйнем налопотал столько, что никакие адвокаты исправить оказались не в силах…О том, насколько откровенен и гетеросексуален фон Эйнем можно судить по довольно забавной истории, приключившейся с ним уже в 21 столетии. В январе 2006 г. фон Эйнема обвинили в неоднократных изнасилованиях молодого заключенного в тюрьме «Йятала» (Yatala). 60-летний Биван чувствовал себя, по-видимому, старожилом тамошней «крытки» и, будучи в материальном отношении вполне обеспеченным челвоеком, пользовался определенными привилегиями. Считаясь местным «авторитетом», он «наехал» на молодого 23-летнего заключенного, которого принудил заниматься сексом. Последний оказался из категории «парень-не-дурак» и накатал заявление прокурору… Фон Эйнем, сообразив, что при таком раскладе ему не светит условно-досрочное освобождение, принялся гасить скандал. Очевидно, гасил он его деньгами. Сколько именно он заплатил за «решение инцидента» неизвестно, но наверное сумма удовлетворила истца, который отозвал заявление, сославшись на урегулирование конфликта по обоюдному согласию сторон. Получилось смешно, но затем стало смешнее. В марте 2008 г. фон Эйнем попал в новую передрягу. Охрана тюрьмы обнаружила, что среди заключенных стали циркулировать 3 порнографических рассказа, содержавшие описания изнасилований детей взрослыми мужчинами. Популярность жанра объяснялась отнюдь не тягой уголовников к чтению, а дефицитом фото- и видеопродукции с контентом, способным заинтересовать взрослую мужскую аудиторию. Поэтому неудивительно, что ввиду явной недостачи журналов и отсутствия интернета, в ход пошли эпистолы, сочинённые самими же урками. Расследование показало, что рассказы написаны фон Эйнемом, более того, при обыске его камеры был найден экземпляр одного из рассказов. Биван отпирался как мог. Изготовление порнографических материалов педофильной направленности - это не просто нарушение режима содержания в тюрьме, это деяние само по себе содержит полноценный состав преступления. Когда встал вопрос о поездке фон Эйнема в суд, его адвокат попросил заслушать дело без явки обвиняемого (т. е. Бивана). Просьба звучала необычно поскольку тюремные сидельцы как правило с большим энтузиазмом относятся к редким поездкам за пределы тюрьмы - это весьма интересное развлечение в условиях их скучного времяпровождения.