Одинокий в поисках неведомогоСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Среди раздумья стылых плитТвоя душа себя узрит, -Никто не внидет в сумрак ложа, Твой сокровенный час тревожа. (Эдгар По)— Эй, Вард, куда собрался? – На лице Рэя, жившего в загородном доме по соседству, было написано привычное выражение всегдашней радости. — Да надо кое-куда… по делам… — ушёл от ответа Вард. — Куда-то? Что-то ты темнишь. Вард пожал плечами, закрыл прочную деревянную дверь на замок, убрал связку ключей в карман и закинул на плечо кожаную сумку. Спустившись по лестнице, чутко отзывавшейся на каждый его шаг, но, впрочем, не донимавшей скрипом, Вард прошёл мимо Рэя, на всякий случай кивнул ему, подводя таким образом черту под разговором, и направился по дороге, прочь от участков. Рэй посмотрел ему вслед, тоже пожал плечами, но, понятное дело, с другими чувствами, и, забыв о минутной встрече, вернулся к оставленному делу – покраске забора зелёной краской. Его угловатые, ввиду неправильной комплекции, движения вызывали смесь сочувствия и добродушной улыбки…Дорога, по которой шёл высокий мрачный Вард, вела к старому парому. Поросший мхом и уставленный деревьями, он пользовался небольшой популярностью и малым авторитетом, однако всё же периодически находились те, кому хотелось променять спокойную жизнь в посёлке на два-три заметно более подвижных дня в городе. Но Варда манил не город. Паромщик только-только причалил, когда Вард приблизился к крутому скользкому берегу. Стояла меланхоличная, серовато-приглушённая осень. Немного недовольный тем, что придётся плыть вновь, паромщик, тем не менее, промолчал, принимая от Варда плату. Оно и понятно: если станешь демонстрировать свои чувства каждому встречному, можешь вообще лишиться денег; а к работе паромщик привык – просто, кроме неё, он ничем не владел. Монеты упали в карман, паром «оттолкнулся» от берега, сыпля землю и камни, и, заскользил по тёмной водной глади к противоположной стороне. — Куда путь держим, уважаемый? – чтобы развеять молчание – обыкновенную спутницу своей профессии, поинтересовался паромщик. Вард помолчал; оглянулся назад, на удаляющиеся участки, спрятанные лесом, запахнулся, почувствовав нежданный порыв ветра. — Вам тоже интересно? – наконец отозвался он. Паромщик, уже успевший отвернуться, неопределённо хмыкнул. — Не то чтобы… А как ещё прикажете бороться со скукой? Вот вы чем занимаетесь?— Трачу время впустую, — с совершенно серьёзным лицом и абсолютно правдиво ответил Вард. Паромщик рассмеялся. — А мы, оказывается, с вами очень похожи! И я, можно сказать, безделицей страдаю. Вард кивнул, хотя паромщик этого и не видел. — Наверное, мы занимаемся не тем, чем нужно, — предположил он. — Возможно. Или такова наша судьба… — поддержал беседу паромщик. — Возможно… — не стал спорить Вард. — А почему я вас раньше не видел?— Мне думается, просто не обращали внимания: я раза два-три пользовался вашими услугами. Вероятно, затерялся среди прочих людей. — Вероятно…На этом интерес паромщика иссяк, и дальнейший путь прошёл в молчании. Причалив, паром вздрогнул, точно испуганное животное, и выпустил на волю Варда. Кратко попрощавшись с собеседником, он сошёл на склон, поросший пожухлой травой поздней осени. Теперь его путь лежал в «Зажаренного хряка», самый большой бар в городе. Внутри «Хряка», как всегда, было не протолкнуться. Ароматы табака смешивались с запахом пива, покруживая голову. Вард с порога оглядел заведение и решил подойти к бармену. — Здравствуйте, — произнёс он, — не подскажете ли одну вещь, любезный?И он, достав пару монет, положил их на стойку. Деньги тут же исчезли в мощной руке бармена. — С удовольствием, — откликнулся тот. – А что именно?— Когда и какой именно корабль отходит в самое ближайшее время?— Секунду. Бармен опёрся ручищами о стойку, выглянул из-за плеча Варда и пробасил на всё заведение:— Эй, Билли, это к тебе!На его окрик повернулся седоватый, несколько неряшливо одетый человек с округлым пузом и отдающими сединой волосами. — А? – неохотно гаркнул он, отрываясь от полной кружки пива. – Что ты там говоришь, Джим?— Побеседуй с человеком. Вместе с этим бармен более ничего не сказал, да, судя по всему, того и не требовалось. Вард поблагодарил и, минуя подвыпивших посетителей, подошёл к столику Билла. — Доброго дня, — поздоровался он. — Приветствую. – Билл театрально отдал честь и продолжил: — Буду краток: куда? Зачем? Сколько?Вард на мгновение замешкался, но потом совладал с волнением. — В открытое море, — проговорил он, чуть понизив голос. – Зачем – объяснить не могу. Среди раздумья стылых плитТвоя душа себя узрит, -Никто не внидет в сумрак ложа, Твой сокровенный час тревожа. (Эдгар По)— Эй, Вард, куда собрался? – На лице Рэя, жившего в загородном доме по соседству, было написано привычное выражение всегдашней радости. — Да надо кое-куда… по делам… — ушёл от ответа Вард. — Куда-то? Что-то ты темнишь. Вард пожал плечами, закрыл прочную деревянную дверь на замок, убрал связку ключей в карман и закинул на плечо кожаную сумку. Спустившись по лестнице, чутко отзывавшейся на каждый его шаг, но, впрочем, не донимавшей скрипом, Вард прошёл мимо Рэя, на всякий случай кивнул ему, подводя таким образом черту под разговором, и направился по дороге, прочь от участков. Рэй посмотрел ему вслед, тоже пожал плечами, но, понятное дело, с другими чувствами, и, забыв о минутной встрече, вернулся к оставленному делу – покраске забора зелёной краской. Его угловатые, ввиду неправильной комплекции, движения вызывали смесь сочувствия и добродушной улыбки…Дорога, по которой шёл высокий мрачный Вард, вела к старому парому. Поросший мхом и уставленный деревьями, он пользовался небольшой популярностью и малым авторитетом, однако всё же периодически находились те, кому хотелось променять спокойную жизнь в посёлке на два-три заметно более подвижных дня в городе. Но Варда манил не город. Паромщик только-только причалил, когда Вард приблизился к крутому скользкому берегу. Стояла меланхоличная, серовато-приглушённая осень. Немного недовольный тем, что придётся плыть вновь, паромщик, тем не менее, промолчал, принимая от Варда плату. Оно и понятно: если станешь демонстрировать свои чувства каждому встречному, можешь вообще лишиться денег; а к работе паромщик привык – просто, кроме неё, он ничем не владел. Монеты упали в карман, паром «оттолкнулся» от берега, сыпля землю и камни, и, заскользил по тёмной водной глади к противоположной стороне. — Куда путь держим, уважаемый? – чтобы развеять молчание – обыкновенную спутницу своей профессии, поинтересовался паромщик. Вард помолчал; оглянулся назад, на удаляющиеся участки, спрятанные лесом, запахнулся, почувствовав нежданный порыв ветра. — Вам тоже интересно? – наконец отозвался он. Паромщик, уже успевший отвернуться, неопределённо хмыкнул. — Не то чтобы… А как ещё прикажете бороться со скукой? Вот вы чем занимаетесь?— Трачу время впустую, — с совершенно серьёзным лицом и абсолютно правдиво ответил Вард. Паромщик рассмеялся. — А мы, оказывается, с вами очень похожи! И я, можно сказать, безделицей страдаю. Вард кивнул, хотя паромщик этого и не видел. — Наверное, мы занимаемся не тем, чем нужно, — предположил он. — Возможно. Или такова наша судьба… — поддержал беседу паромщик. — Возможно… — не стал спорить Вард. — А почему я вас раньше не видел?— Мне думается, просто не обращали внимания: я раза два-три пользовался вашими услугами. Вероятно, затерялся среди прочих людей. — Вероятно…На этом интерес паромщика иссяк, и дальнейший путь прошёл в молчании. Причалив, паром вздрогнул, точно испуганное животное, и выпустил на волю Варда. Кратко попрощавшись с собеседником, он сошёл на склон, поросший пожухлой травой поздней осени. Теперь его путь лежал в «Зажаренного хряка», самый большой бар в городе. Внутри «Хряка», как всегда, было не протолкнуться. Ароматы табака смешивались с запахом пива, покруживая голову. Вард с порога оглядел заведение и решил подойти к бармену. — Здравствуйте, — произнёс он, — не подскажете ли одну вещь, любезный?И он, достав пару монет, положил их на стойку. Деньги тут же исчезли в мощной руке бармена. — С удовольствием, — откликнулся тот. – А что именно?— Когда и какой именно корабль отходит в самое ближайшее время?— Секунду. Бармен опёрся ручищами о стойку, выглянул из-за плеча Варда и пробасил на всё заведение:— Эй, Билли, это к тебе!На его окрик повернулся седоватый, несколько неряшливо одетый человек с округлым пузом и отдающими сединой волосами. — А? – неохотно гаркнул он, отрываясь от полной кружки пива. – Что ты там говоришь, Джим?— Побеседуй с человеком. Вместе с этим бармен более ничего не сказал, да, судя по всему, того и не требовалось. Вард поблагодарил и, минуя подвыпивших посетителей, подошёл к столику Билла. — Доброго дня, — поздоровался он. — Приветствую. – Билл театрально отдал честь и продолжил: — Буду краток: куда? Зачем? Сколько?Вард на мгновение замешкался, но потом совладал с волнением. — В открытое море, — проговорил он, чуть понизив голос. – Зачем – объяснить не могу.

— Если это связано с контрабандой или чем подобным… — перебил капитан, но Вард поспешил заверить его, что ни о чём противозаконном речи не идёт. — Я… учёный, — сказал он. – И провожу эксперимент. Но финальная часть должна завершиться в море, иначе никак. Что касается оплаты – вот. Вард выложил на стол почти всю наличность, что прихватил с собой, оставив лишь полдесятка монет на обратную дорогу. «Если она случится», — пронеслась неприятная, но неизбежная мысль. Билл тем временем подсчитал сумму, лежащую на столешнице, довольно хрюкнул и смёл монеты в широкий карман прямо со стола. — Готов сейчас плыть? – прикончив пиво, осведомился он. — Это было бы замечательно, — сдерживая рвущуюся наружу радость, ответствовал Вард. — Тогда пойдём. Они вышли на улицу, вдохнули влажный осенний воздух и зашагали к докам; те располагались неподалёку. — Парень, а поподробнее не расскажешь, что за эксперимент? – заговорил по дороге Билл. — Да пока… нечего рассказывать, — ушёл от однозначного ответа Вард. – На месте всё увидите. Если получится. — Темнишь. – И капитан выразительно глянул на Варда. — Да нет. — Нет, темнишь. Впрочем, ты заплатил, я плату принял, и слово брать назад не собираюсь. Отвезу тебя в море, чтобы ты занялся свои научными изысканиями или чем там… Дело в другом: очень уж ты скованно держишься, даже для учёного. Я всяких перевидал, и, откровенно признаться, ты самый загадочный тип из тех, кого мне приходилось встречать. Билл подождал, однако Вард ничего не ответил. Тогда, достав из нагрудного кармана трубку, капитан закурил. Через некоторое время впереди показались мрачные и пустынные, тёмно-серые на фоне надвигающегося вечера доки. Корабли разных формы и назначения встретили пешеходов молчаливым приветствием, покачивая резными носами на бьющихся о пристань волнах. — Наш – вон тот, — указал Билл. Средних размеров корабль с именем «Оседлавший ночь» находился в самом дальнем углу доков. Подойдя к нему, Билл спустил трап, поднялся на палубу, проследил, чтобы и пассажир успешно взошёл, и трап убрал. — Подожди, скоро отчаливаем, — оповестил капитан, занимаясь приготовлениями перед отплытием. В ожидании, Вард сел на палубу и, стараясь не обращать внимания на раскачивающееся под «командами» капитана судно, снял с плеча сумку. Осторожно оглянувшись, открыл её, достал толстый фолиант и, положив на колени, распахнул на странице с закладкой. Перечитал про себя выученный наизусть текст, закрыл книгу, мысленно повторил прочитанное и, довольно кивнув (опасаться того, что книга потеряется, не надо!), вернул толстый том обратно. Как раз вовремя: в ту же секунду раздался оклик капитана «Отплываем!». — Хорошо! – громко бросил Вард, поднимаясь на ноги и подходя к Биллу. Они стояли у штурвала: Билл – за рулевым колесом, Вард – поблизости. То покато скользя, то плавно поднимаясь и мягко шлёпаясь на воду, «Оседлавший ночь» отправлялся в сгущавшийся над морем мрак. Зажигались звёзды. — И что, парень, — не отрываясь от управления судном, заговорил капитан, — я так-таки больше ни слова из тебя не вытяну?— Насчёт эксперимента? – уточнил Вард. — Угу. — Скоро увидите… надеюсь. Заинтригованный, Билл тяжко вздохнул. — Ла-адно. Далеко хоть править?— Пока пристань не скроется из виду. Билл выразил понимание кивком и вдруг решил внести ясность:— А ты нормальный вообще? Держишься скованно, ведёшь себя странно, отмалчиваешься… Что у тебя в сумке, если не секрет?— Не секрет, — эхом откликнулся Вард. – Книга. — Какая?— Толстая. И старая. — Ну что ж… понятно. Билл снова вздохнул и больше вопросов не задавал. …«Оседлавший» добрался до нужного места под покровом холодной ночи – холодной даже для нынешнего времени года. Вард счёл это своеобразным знаком, о чём, однако же, капитану не сообщил. Вместо этого он обронил: «Здесь» — и двинулся к борту. — Эй, парень, осторожнее! Не вывались, — предупредил Билл. Вард крикнул что-то неразборчивое и, с трудом дождавшись, когда корабль замедлит ход, прислонился к мачте, и вновь извлёк из сумки толмуд. Корабль тряхнуло, и Вард чуть не уронил обитую кожей книгу в солёную воду. Он выругался, а капитан, сочтя, что у пассажира возникли проблемы, застопорил штурвал и направился к Варду. — Всё в поря… — подходя, начал он – но слова застряли у капитана в горле. Вард стоял, опираясь спиной на мачту, его одежды трепал внезапно налетевший, всё усиливающийся ветер. Сбоку корабля же, увеличиваясь в размерах, поднималась к небу водяная воронка, казавшаяся в ночи чёрной. Свет далёких звёзд играл на гигантской трубе из воды, усиливая ощущение чего-то фантастического, даже фантасмагорического, непредставляемого. А Вард, ни капли не боясь и не глядя на разворачивающееся действо, читал что-то по открытой книге, то ли ломая глаза, то ли произнося заученный назубок текст. — Чёрт подери! Что здесь творится?! – в страхе выпершил Билл, отступая спиной назад. Вард никак не отреагировал – лишь продолжал произносить таинственные, пугающие своей непонятностью слова. Его речь уже начала теряться на фоне шипения трубки из воды, которая прекратила расти и теперь увеличивалась вширь. Послышался неясный гул, стремительно нараставший, теребящий сознание, давящий на уши. Голос Варда вознёсся, усилился и, врезавшись в морскую какофонию, соединился с ней. Капитан, споткнувшись о канат, рухнул на палубу. В тот же момент корабль тряхнуло, и колоссальная водяная труба разлетелась в стороны мириадом брызг, оказавшись вовсе не трубой. Теперь на месте тоннеля возвышалась кошмарная, непредставимая фигура: растекающаяся по пространству, цвета мокрой сажи, с десятками щупалец, словно бы в хаотичном порядке прикрученных к телу, жуткой пастью и горящими адским огнём глазами. Капитан Билл, лёжа на палубе, истово крестился, когда одно из щупалец выстрелило и, обхватив человека за лодыжку, повлекло к себе. Капитан заорал, цепляясь руками за палубу, за канат, и, не в силах сопротивляться чудовищу, в итоге лишь царапал палубу ногтями, ломал ногти в кровь. Замолчавший было Вард прокричал новое, короткое заклинание:— Ктулху схатн!И ужасающая многометровая фигура тотчас оглушительно заревела; её щупальца взвились к небу, на которое успели набежать облака, а бездонная глотка продолжала открываться и закрываться, рождая в свете полной луны повергающие в шок картины. Капитан на четвереньках юркнул за мачту и засел там, прижав ноги к животу, обхватив колени руками и дрожа всем телом. Он не видел, как Вард, неспешно убрав «Некрономикон» в сумку, подошёл ближе к древнему богу и, говоря слова слова очередного заклятия, заставил Ктулху успокоиться. Не стал насмерть перепуганный капитан и свидетелем того, как изо лба чудища, из самого его центра, ударил красноватый луч и, пробив мрачный воздух, вонзился в лоб самого Варда. А потом всё закончилось……Рука отложила ручку, положила последнюю страницу в общую стопку, погасила лампу. Затем писатель встал и, расправив затёкшие плечи, покинул рабочий кабинет. Тишина сопровождала Варда всюду, темнота скрывала его силуэт и тайну, и само имя. Потому что звали его вовсе не Вард. В напоённой безмолвием комнате, на простом деревянном столе, лежал только что законченный текст. Такое нельзя придумать – такое можно только увидеть, не правда ли?