Ночная самоволкаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Нашей дивизии больше нет. Ракетные комплексы сняли сначала с боевого дежурства, а потом и с вооружения. А жаль, грозное было оружие. Но во время моей службы в армии это было вполне боеспособное подразделение. Площадка находилась километрах в 30 от ближайшего города, в лесу. Мы несли своё дежурство в сооружениях техобслуживания как и положено в ракетных войсках, сменами с пятницы до вторника, и со вторника до пятницы. Мы с Валеркой Салиным работали в одной смене и жили в одном сооружении. До ближайшего сооружения было метров 300, и виделись со своими соседями мы только в столовой, да на вечернем построении. Неподалёку находились маленькие деревеньки, в которые наведывались тайком от офицеров — меняли консервы на водку, или просто покупали выпивку за деньги. Территория была огорожена «сеткой100» — ограждением под смертельно опасным напряжением. Перед ним и за ним обычная «колючка», а перед ней-«спотыкач» — злая штука! Если нога в него попала, выпутаться очень сложно. Но была пара мест, где напряжение на «сетке» было отключено. Об этом нам рассказали «деды»…Как-то поздно вечером, в выходной, после очередной удачной вылазки в деревню, мы сидели за столом. Будучи уже в достаточной «кондиции«Серёга Федотов — водила из автовзвода, с загадочным видом и сигаретой в руке рассказывал нам довольно странную историю. — Когда наша площадка ещё только строилась, двое отморозков из стройбата схватили вечером на дороге молодую девушку, шедшую в соседнюю деревню. Они её изнасиловали и убили (точнее, думали, что убили). А потом закопали в лесу. Она умирала закопанная в землю…— И?— Теперь её призрак до сих пор бродит, и мстит военным. — А как?— Я не знаю. — А мы здесь при чём? Мы ракетчики, а не какой-то там стройбат!— А ты иди, скажи ЕЙ об этом!— Да фигня это всё! В любом пионерском лагере таких баек кучами на уши навесят!И на этом тема разговора сменилась. Через 2 недели подошла наша очередь идти в деревню. Мы удачно затарили заветный вещмешок, и возвращались уже почти в полной темноте — так было задумано. Идти было нужно с максимальной осторожностью, чтобы не нарваться на патруль, иначе задержат, а «ценный груз», естественно, отберут. По лесной тропинке мы вышли на узкую песчаную дорогу. Справа старая колокольня, возле которой заросшее высокой крапивой маленькое кладбище, за ним тянулась поляна. Дальше по обеим сторонам стена леса, за ней отключенный участок «сетки» и наша часть. Мы были минутах в 40 ходьбы, когда в конце поляны, у правой обочины дороги заметили странный неподвижный силуэт тёмно-серого цвета. Валерка, шедший с вещмешком впереди, резко остановился, я в темноте налетел на него, при этом бутылки глухо звякнули. — Смотри… — прошептал он, показывая рукой. — Да вижу я!— Стоит, ждёт…— Кто?— Она!Мне тоже было не по себе. Одно дело сидеть с парнями в сооружении, и совсем другое оказаться ночью в глухом лесу, да ещё рядом с кладбищем. — Ты как хочешь — сказал Валерка — а я пойду по правой тропке, сверну не доходя. — Тогда давай вещмешок, я сам донесу по дороге, а то ещё влетишь патрулю. Валерка махнул мне рукой, а я медленно пошёл по дороге навстречу неизвестному. Лоб и спина быстро вспотели. И вот я напротив, буквально в пяти метрах от непонятно чего. Никакого движения… «Это ёлка что ли?!» Щурясь вглядываюсь в темноту, но подходить не решаюсь. Я так и прошёл мимо, ускорив шаг. Пройдя метров 50, спускаясь с пригорка, я прокручивал в памяти весь пройденный путь. Мы ходили этой дорогой почти каждый день — да нет там никакой ёлки у обочины! Я обернулся, и почувствовал, как волосы встают дыбом на моей голове. Оно (или она) было на середине дороги метрах в семи позади меня. Теперь, на фоне светло-жёлтого песка её было видно лучше. Некое подобие осеннего пальто, длинные волосы, ног совершенно не видно — фигура как бы зависла над дорогой. Лицо я разглядывать не стал… Никогда я ещё не бегал так быстро! Я нёсся, пока не увидел маленькие изоляторы, едва белевшие в густых сумерках — «сетка», впереди слышался гул дизелей — наша часть. Тот звук тогда показался мне таким родным и спасительным. Довольно проворно подлезаю под отключенным заграждением, успеваю оглянуться — дорога абсолютно пустынна. Но я всё равно бегу, и… растягиваюсь плашмя вдоль дороги! «***ный «спотыкач»! Со страху совсем про него забыл! Каким чудом не разбил бутылки, до сих пор не знаю. Вдруг впереди послышался топот кирзачей — бегут Не вставая осторожно поднимаю голову — трое. Впереди офицер, за ним 2 солдата, через плечи на ремнях коротенькие силуэты АКС-74х — патруль! Вот я и вляпался по самые ***. Однако все трое как стадо слонов протопали вдоль «сетки» даже не посмотрев в мою сторону- пронесло. Кое как освободив ноги, я пробрался в наше сооружение, где меня встретили трое наших. Нашей дивизии больше нет. Ракетные комплексы сняли сначала с боевого дежурства, а потом и с вооружения. А жаль, грозное было оружие. Но во время моей службы в армии это было вполне боеспособное подразделение. Площадка находилась километрах в 30 от ближайшего города, в лесу. Мы несли своё дежурство в сооружениях техобслуживания как и положено в ракетных войсках, сменами с пятницы до вторника, и со вторника до пятницы. Мы с Валеркой Салиным работали в одной смене и жили в одном сооружении. До ближайшего сооружения было метров 300, и виделись со своими соседями мы только в столовой, да на вечернем построении. Неподалёку находились маленькие деревеньки, в которые наведывались тайком от офицеров — меняли консервы на водку, или просто покупали выпивку за деньги. Территория была огорожена «сеткой100» — ограждением под смертельно опасным напряжением. Перед ним и за ним обычная «колючка», а перед ней-«спотыкач» — злая штука! Если нога в него попала, выпутаться очень сложно. Но была пара мест, где напряжение на «сетке» было отключено. Об этом нам рассказали «деды»…Как-то поздно вечером, в выходной, после очередной удачной вылазки в деревню, мы сидели за столом. Будучи уже в достаточной «кондиции«Серёга Федотов — водила из автовзвода, с загадочным видом и сигаретой в руке рассказывал нам довольно странную историю. — Когда наша площадка ещё только строилась, двое отморозков из стройбата схватили вечером на дороге молодую девушку, шедшую в соседнюю деревню. Они её изнасиловали и убили (точнее, думали, что убили). А потом закопали в лесу. Она умирала закопанная в землю…— И?— Теперь её призрак до сих пор бродит, и мстит военным. — А как?— Я не знаю. — А мы здесь при чём? Мы ракетчики, а не какой-то там стройбат!— А ты иди, скажи ЕЙ об этом!— Да фигня это всё! В любом пионерском лагере таких баек кучами на уши навесят!И на этом тема разговора сменилась. Через 2 недели подошла наша очередь идти в деревню. Мы удачно затарили заветный вещмешок, и возвращались уже почти в полной темноте — так было задумано. Идти было нужно с максимальной осторожностью, чтобы не нарваться на патруль, иначе задержат, а «ценный груз», естественно, отберут. По лесной тропинке мы вышли на узкую песчаную дорогу. Справа старая колокольня, возле которой заросшее высокой крапивой маленькое кладбище, за ним тянулась поляна. Дальше по обеим сторонам стена леса, за ней отключенный участок «сетки» и наша часть. Мы были минутах в 40 ходьбы, когда в конце поляны, у правой обочины дороги заметили странный неподвижный силуэт тёмно-серого цвета. Валерка, шедший с вещмешком впереди, резко остановился, я в темноте налетел на него, при этом бутылки глухо звякнули. — Смотри… — прошептал он, показывая рукой. — Да вижу я!— Стоит, ждёт…— Кто?— Она!Мне тоже было не по себе. Одно дело сидеть с парнями в сооружении, и совсем другое оказаться ночью в глухом лесу, да ещё рядом с кладбищем. — Ты как хочешь — сказал Валерка — а я пойду по правой тропке, сверну не доходя. — Тогда давай вещмешок, я сам донесу по дороге, а то ещё влетишь патрулю. Валерка махнул мне рукой, а я медленно пошёл по дороге навстречу неизвестному. Лоб и спина быстро вспотели. И вот я напротив, буквально в пяти метрах от непонятно чего. Никакого движения… «Это ёлка что ли?!» Щурясь вглядываюсь в темноту, но подходить не решаюсь. Я так и прошёл мимо, ускорив шаг. Пройдя метров 50, спускаясь с пригорка, я прокручивал в памяти весь пройденный путь. Мы ходили этой дорогой почти каждый день — да нет там никакой ёлки у обочины! Я обернулся, и почувствовал, как волосы встают дыбом на моей голове. Оно (или она) было на середине дороги метрах в семи позади меня. Теперь, на фоне светло-жёлтого песка её было видно лучше. Некое подобие осеннего пальто, длинные волосы, ног совершенно не видно — фигура как бы зависла над дорогой. Лицо я разглядывать не стал… Никогда я ещё не бегал так быстро! Я нёсся, пока не увидел маленькие изоляторы, едва белевшие в густых сумерках — «сетка», впереди слышался гул дизелей — наша часть. Тот звук тогда показался мне таким родным и спасительным. Довольно проворно подлезаю под отключенным заграждением, успеваю оглянуться — дорога абсолютно пустынна. Но я всё равно бегу, и… растягиваюсь плашмя вдоль дороги! «***ный «спотыкач»! Со страху совсем про него забыл! Каким чудом не разбил бутылки, до сих пор не знаю. Вдруг впереди послышался топот кирзачей — бегут Не вставая осторожно поднимаю голову — трое. Впереди офицер, за ним 2 солдата, через плечи на ремнях коротенькие силуэты АКС-74х — патруль! Вот я и вляпался по самые ***. Однако все трое как стадо слонов протопали вдоль «сетки» даже не посмотрев в мою сторону- пронесло. Кое как освободив ноги, я пробрался в наше сооружение, где меня встретили трое наших.

Они выглядели какими-то растерянными— Валерка сгорел на «сетке»…И тут я понял, что произошло на самом деле. Желая уйти от встречи с непонятной фигурой, Валерка слишком далеко взял в право, и оказался на соседнем, включенном участке «сетки»! А мне вдруг вспомнились Серёгины слова: «И теперь она мстит военным…»