Незнакомые маршрутыСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Убедительно прошу мне поверить! Произошла эта странная мистическая история со мной летом 2005 года. У меня и моего компаньона небольшая фирма по перевозке грузов. В целях экономии мы не нанимаем шофера, а развозим груз сами на «ГАЗели». Работа – проще простого: загрузить партию в городе, привезти в указанное место – в основном, в частные лавки во всяких деревнях, выгрузить и вернуться на базу. Работы много, крутимся, как можем, иногда приходится зарабатываться до полуночи. В одну из таких ночей с нами и произошло это удивительное происшествие. Мы – я и мой компаньон Гоша – возвращались из дачного поселка недалеко от Кстова. За день мы оба устали, торопились домой – вот и решили срезать путь, что было отнюдь не в наших правилах. Мимо одной из деревень мы всегда проезжали по окружной дороге – крюк приходилось давать здоровенный, но мы всегда его делали. Среди водителей бытовала легенда, что мимо старого кладбища за деревней лучше не проезжать – себе дороже, а уж ночью и подавно. Нехорошее это место, вам любой водитель может сказать. Чем именно оно нехорошо, мы никогда не интересовались, но давнюю водительскую традицию соблюдали – объезжали кладбище стороной даже при свете дня. А вот тут решили рискнуть – поехать мимо него за полночь. В общем, едем мы. Кругом ни души, ни ветерка, как говорится, «тишина, и мертвые с косами стоят». Кладбище как кладбище – старое, с покосившимися крестами, невооруженным взглядом видно, что здесь давно никого не хоронят. На душе жутко, что-то скребется. И вдруг видим – на обочине дороги стоит девушка! Совсем молодая, в коротенькой мини-юбке, в прозрачной кофточке. Увидела нас и вскинула руку для голосования. А за рулем как раз сидел мой компаньон, он парень холостой, на красоток падкий, так он возьми и затормози. «Нам в машине, - говорит, - и то жутко, а уж как она мимо такого места домой пойдет? Надо подвезти». Девушка залезла в нашу «газельку» и давай щебетать. Якобы идет она домой с дискотеки, устала, из сил выбилась, а тут наша машина. Сидит рядом со мной и щебечет, и глазами хлопает, и губки надувает, а мне не по себе. Уж как-то странно от молодой девушки иногда пахнет – смрадно, как из старой могилы; а глаза у нее не молодые – темно-зеленые, как вода в старом колодце, хитрые, недобрые. Да и откуда она здесь взялась – до ближайшего клуба, где молодежь собирается, километров пятьдесят, не меньше. Не прошла же она весь этот путь в туфельках на высоких каблучках?! Уж больно у девицы вид свежий. Да и не пойдет никто из местных через кладбище. Думая так, глянул я случайно на отражения девицы в боковое зеркало – и чуть с ума не сошел. Рядом со мной сидела старуха в белом саване: мерзкая, полуразложившаяся, словно только что из могилы вылезла! Только глаза у нее были такие же: темно-зеленые, как болотные огни. Я вскрикнул и вытолкнул девицу из кабины. Гоша чуть ума не лишился: «Что ты делаешь?!» - кричит. А девица повисла на дверной ручке, как бульдог, не отпускает, уставилась на меня своими зелеными гляделками и молчит. И вдруг вижу я – не просто висит девица на ручке, а словно плывет за нами по воздуху, и не поймешь: то ли человек, то ли призрак какой-то. А через минуту и девицы никакой не стало: висит рядом со мной старуха в белом саване, тянется ко мне, смотрит прямо в глаза, а ни мне, ни Гоше глаз от нее не отвести. Пытаемся закричать, голос пропал, пытается Гоша скорость прибавить – ноги не слушаются. Фары у машины сами по себе погасли. Так и едем – с раскрытой дверью, в темноте, а за окнами с одной стороны лес, а с другой – могилы старые. Старуха тянется ко мне, пытается ухватить за свитер, а я двинуться не могу, смотрю ей в глаза. Наконец, я нашел в себе силы: ударил старуху по пальцам монтировкой и захлопнул дверцу. Ну, думаю, пронесло. Ничего подобного: старуха еще долго висела у нас за окном, все, пытаясь вновь заставить смотреть себе в глаза. И самое страшное – ни звука, даже ночные кузнечики молчат, только мотор машины рычит. Не помню уже, когда старуха от нас отцепилась. Кажется, невдалеке от деревни. Во всяком случае, фары у нас тогда включились. Не говоря друг другу ни слова, понеслись мы домой привычным маршрутом, не сворачивая больше ни на какие проселочные дороги. Всю дорогу мы молились Богу, хотя раньше никогда особенно в него не верили. До дома добрались благополучно. И с тех пор больше стараемся никогда не ездить по ночам, а тем более незнакомыми маршрутами.