Нет повода для грустиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

– Слушай, дружище, а чего это ты сегодня такой грустный?Голос вырвал Ивана из забытия. Будто только что он был не здесь, будто сознание его летало по неведомым просторам… или же он просто вздремнул вместо того, чтобы опустошить контейнер с обедом. Нет, контейнер всё же был пуст. И то хорошо. Человеком, столь успешно вернувшим Ивана в сознание, был его коллега по работе. Среди прочих офисных клерков Виталя – так его обычно здесь и называли – выделялся как минимум постоянной жизнерадостностью, пусть и не всегда это помогало рабочему процессу (а некоторых, вроде Ивана, ещё и раздражало время от времени). Сейчас нарушитель общественного спокойствия грыз яблоко, сидя на краю стола и теребя свободной рукой галстук. Обедов ему никто не готовил, ибо некому, так что Виталий справлялся самостоятельно – просто покупал фрукты вперемешку с дошираками, называя это «полуздоровой пищей». Он работал в отделе не больше полугода, но уже успел основательно перезнакомиться со всеми и даже подружиться с несколькими людьми – то, что Ивану всё никак не удавалось, к его сожалению. Виталя всё так же сидел на столе, по-видимому, в ожидании ответа. Ивану казалось, что он точно не уйдёт, пока не получит детальное разъяснение причин такого его состояния. А так как времени до конца обеденного перерыва было примерно минут пять, можно было и немного подумать. А действительно, с чего бы ему быть грустным? Дома ждёт жена, с которой на выходных он собирался ехать за город, в небольшой поход с палаткой. «Надо будет купить что-нибудь Ане по дороге с работы» – промелькнула мысль в голове, разрезав поток размышлений о собственной грусти в голове Ивана. Мда, нить утеряна, ответа не будет. Так что пришлось смириться, что причин нет и быть не может. Он снова взглянул на край стола. Виталий всё ещё сидел там, терпеливо ожидая реакции своего собеседника. Огрызок яблока раскачивался меж двух его пальцев, словно маятник. – А вот и не грустный. Тебе кажется. И с чего бы мне грустить? Я вот скоро к жене поеду, а ты так и сиди холостяком в своей квартирке несчастной. – Довольный своим ответным выпадом, Иван откинулся назад на спинку кресла, созерцая плоды своих слов. Виталий скорчил ему гримасу и крикнул в ответ:– Лучше уж совсем без жены, чем с гулящей, а? – И улыбнулся во весь рот, встав перед Иваном и наклонившись над его креслом, спрятав обе руки за спину. Огрызок яблока остался на столе, будто не желая помогать Виталию бить собеседника ниже пояса. Иван запаниковал. Какого чёрта об этом кто-то знает? Он сам узнал не далее чем вчера, и то пока не полностью верил собственноручно найденным доказательствам. Даже жена не знала о том, что он что-то подозревает – об этом он и хотел её спросить во время поездки, когда они останутся одни. – А, что, за живое задел? А если она беременна, а? Что ж ты тогда будешь делать? Разведёшься или сначала проверишь, от кого ребёнок? – Виталя продолжал нависать над ним, будто становясь ещё выше и ужаснее. Вот он уже вырос выше стенок секции со столом Ивана, с улыбкой шире самого лица, и начал дико хохотать. – Ты виноват! Ты во всём виноват!Иван проснулся. Подняв голову со стола и слегка отряхнувшись, чтобы взбодриться, он огляделся. Так, он всё ещё на работе. Судя по времени, – а при пробуждении он тут же по привычке взглянул на телефонные часы – как раз конец перерыва. Всё-таки уснул. Стремясь собрать в единое целое кашу в голове, Иван встал и начал расхаживать по секции, тем самым помогая голове думать – проверенный способ. Итак. После работы он едет в магазин, покупает вино, покупает цветы. Нужно задобрить её. Нужно дать ей уверенность в том, что он полны идиот и не догадывается о том с кем она на самом деле проводит время, когда уходит гулять с «подругами». О том, кто постоянно шлёт ей сообщения, с кем она резко обрывает телефонный разговор, когда муж приходит домой раньше обычного. Он всё знает уже про неё, остаётся только высказать в лицо. Сколько это продолжается уже? Месяц? Два? Иван уже и не помнил, когда впервые заметил такие странности в поведении Ани. А ведь они женаты всего год, казалось бы, любовь не должна остывать за такой короткий срок, не так ли? Может быть, у неё был любовник и до свадьбы, а после она продолжила с ним общаться ещё больше, чем раньше, как раз Иван сменил работу, и график стал куда стабильнее и надёжнее. Заметив, что пальцы на руках начали немного дрожать, Иван снова сел в кресло и успокоился. Хватит думать об этом. Достаточно. Вдруг всё это – на самом деле просто выдумки? Может, ему кажется. Может, он просто с ума сошёл от ревности, вот и выдумывает такое. И только себе же и делает этим хуже. Надо успокоиться. Вдруг взгляд упал на край его стола. Яблочный огрызок, совсем как в том сне. Странно, что Иван его до этого не заметил. А ещё более странно то, как он тут оказался, потому что яблок он сам точно не ел. – Слушай, дружище, а чего это ты сегодня такой грустный?Голос вырвал Ивана из забытия. Будто только что он был не здесь, будто сознание его летало по неведомым просторам… или же он просто вздремнул вместо того, чтобы опустошить контейнер с обедом. Нет, контейнер всё же был пуст. И то хорошо. Человеком, столь успешно вернувшим Ивана в сознание, был его коллега по работе. Среди прочих офисных клерков Виталя – так его обычно здесь и называли – выделялся как минимум постоянной жизнерадостностью, пусть и не всегда это помогало рабочему процессу (а некоторых, вроде Ивана, ещё и раздражало время от времени). Сейчас нарушитель общественного спокойствия грыз яблоко, сидя на краю стола и теребя свободной рукой галстук. Обедов ему никто не готовил, ибо некому, так что Виталий справлялся самостоятельно – просто покупал фрукты вперемешку с дошираками, называя это «полуздоровой пищей». Он работал в отделе не больше полугода, но уже успел основательно перезнакомиться со всеми и даже подружиться с несколькими людьми – то, что Ивану всё никак не удавалось, к его сожалению. Виталя всё так же сидел на столе, по-видимому, в ожидании ответа. Ивану казалось, что он точно не уйдёт, пока не получит детальное разъяснение причин такого его состояния. А так как времени до конца обеденного перерыва было примерно минут пять, можно было и немного подумать. А действительно, с чего бы ему быть грустным? Дома ждёт жена, с которой на выходных он собирался ехать за город, в небольшой поход с палаткой. «Надо будет купить что-нибудь Ане по дороге с работы» – промелькнула мысль в голове, разрезав поток размышлений о собственной грусти в голове Ивана. Мда, нить утеряна, ответа не будет. Так что пришлось смириться, что причин нет и быть не может. Он снова взглянул на край стола. Виталий всё ещё сидел там, терпеливо ожидая реакции своего собеседника. Огрызок яблока раскачивался меж двух его пальцев, словно маятник. – А вот и не грустный. Тебе кажется. И с чего бы мне грустить? Я вот скоро к жене поеду, а ты так и сиди холостяком в своей квартирке несчастной. – Довольный своим ответным выпадом, Иван откинулся назад на спинку кресла, созерцая плоды своих слов. Виталий скорчил ему гримасу и крикнул в ответ:– Лучше уж совсем без жены, чем с гулящей, а? – И улыбнулся во весь рот, встав перед Иваном и наклонившись над его креслом, спрятав обе руки за спину. Огрызок яблока остался на столе, будто не желая помогать Виталию бить собеседника ниже пояса. Иван запаниковал. Какого чёрта об этом кто-то знает? Он сам узнал не далее чем вчера, и то пока не полностью верил собственноручно найденным доказательствам. Даже жена не знала о том, что он что-то подозревает – об этом он и хотел её спросить во время поездки, когда они останутся одни. – А, что, за живое задел? А если она беременна, а? Что ж ты тогда будешь делать? Разведёшься или сначала проверишь, от кого ребёнок? – Виталя продолжал нависать над ним, будто становясь ещё выше и ужаснее. Вот он уже вырос выше стенок секции со столом Ивана, с улыбкой шире самого лица, и начал дико хохотать. – Ты виноват! Ты во всём виноват!Иван проснулся. Подняв голову со стола и слегка отряхнувшись, чтобы взбодриться, он огляделся. Так, он всё ещё на работе. Судя по времени, – а при пробуждении он тут же по привычке взглянул на телефонные часы – как раз конец перерыва. Всё-таки уснул. Стремясь собрать в единое целое кашу в голове, Иван встал и начал расхаживать по секции, тем самым помогая голове думать – проверенный способ. Итак. После работы он едет в магазин, покупает вино, покупает цветы. Нужно задобрить её. Нужно дать ей уверенность в том, что он полны идиот и не догадывается о том с кем она на самом деле проводит время, когда уходит гулять с «подругами». О том, кто постоянно шлёт ей сообщения, с кем она резко обрывает телефонный разговор, когда муж приходит домой раньше обычного. Он всё знает уже про неё, остаётся только высказать в лицо. Сколько это продолжается уже? Месяц? Два? Иван уже и не помнил, когда впервые заметил такие странности в поведении Ани. А ведь они женаты всего год, казалось бы, любовь не должна остывать за такой короткий срок, не так ли? Может быть, у неё был любовник и до свадьбы, а после она продолжила с ним общаться ещё больше, чем раньше, как раз Иван сменил работу, и график стал куда стабильнее и надёжнее. Заметив, что пальцы на руках начали немного дрожать, Иван снова сел в кресло и успокоился. Хватит думать об этом. Достаточно. Вдруг всё это – на самом деле просто выдумки? Может, ему кажется. Может, он просто с ума сошёл от ревности, вот и выдумывает такое. И только себе же и делает этим хуже. Надо успокоиться. Вдруг взгляд упал на край его стола. Яблочный огрызок, совсем как в том сне. Странно, что Иван его до этого не заметил. А ещё более странно то, как он тут оказался, потому что яблок он сам точно не ел. Какой-то шутник подсунул его на стол? Мда. С чувством юмора у всех здесь, похоже, всё-таки плохо – даже для такого слабого специалиста в области юмора, как Иван. К слову, вокруг было слишком тихо. Непохоже на типичный отдел посреди рабочего дня. Иван приподнялся над невысокими стенками и увидел, что в помещении никого нет. Вообще ни души. Как будто всё разом опустело за те жалкие десять минут, что он спал. Или же он спал не десять минут? За окнами уже темнело, а если верить часам, время было около трёх. На всякий случай Иван снова взглянул на часы. Показывало семь с небольшим. «Чёрт возьми, похоже, спросоня перепутал четвёрку с девяткой на телефонных часах. » – подумалось Ивану. В таком случае, нужно было скорее ехать домой. И вообще, почему это его никто не разбудил? Всем настолько на него наплевать было? Впрочем, это не было бы новостью для Ивана. В их отделе каждый был сам за себя, все старались нагадить друг другу, только бы другой не получил повышения. Ну или почти все, во всяком случае. Спрятав все документы в ящик, Иван запер его на ключ и направился к выходу. К его облегчению, дверь запереть забыли. Она даже осталась приоткрыта, но через тонкую щель нельзя было увидеть, есть ли кто-нибудь в коридоре. Подойдя, Иван остановился как вкопанный. Что-то было не так. Он один, дверь не заперта, в коридоре, судя по звукам, тоже никого – и какое-то необъяснимое, но ужасно сильное чувство, что открывать дверь не стоит. Ни в коем случае. – Странно. Чего это я? – Сказал Иван вслух, опуская веки и толкая дверь. – Вот сейчас открою глаза, и будет пустой коридор. Увиденное заставило Ивана вывалить из рук связку ключей – а также вызвало сильную рвоту, пусть и не настолько сильную, чтобы тут же выдать результат. Весь коридор был усеян трупами. В накрахмаленных рубашках, бывших, несомненно, абсолютно чистыми ещё этим утром. В строгих чёрных брюках и юбках, в помятых и слегка порванных пиджаках. И всё это в лужах крови. Брызги её были на стенах, на дверях, даже на потолке. Будто кто-то сначала согнал всех работников в кучу и устроил кровавую баню, предварительно отрезав все пути к отступлению. А если кто-то это и сделал, то он мог ещё оставаться здесь. А если он здесь, то Ивану лучше поскорее уносить ноги. Вот только тело его ещё не успевало за мозгом. Пока мысли Ивана уже лихорадочно путались друг с другом и отчаянно выдумывали пути спасения, конечности никак не выходили из оцепенения и делали из владельца бледную беспомощную куклу. И тогда боковым зрением Иван заметил человека, стоящего в дальнем конце коридора. Оцепенение будто разом сняло. Человек медленно шёл к Ивану, держа в руке окровавленный нож. – Что, впечатляет? А я сегодня в ударе, не правда ли? – Его лицо было каким-то почти знакомым, но Иван так и не мог вспомнить, откуда. Адреналин резко ударил в кровь, вновь получившее возможность двигаться тело сорвалось с места – и вот Иван уже летит вниз по лестнице, благодаря небеса за то, что их отдел разместили на третьем этаже, и убийца никак не догонит его на лифте. – Ну куда же ты? Мы же только начали! – Кричал убийца вдогонку, пока Иван миновал пролёт за пролётом. В какой-то момент он понял, что пробежал уже слишком много ступенек для того, чтобы спуститься даже с последнего этажа здания их компании. Он даже пару раз ущипнул себя, чтобы убедиться, что не спит, но увы – Иван всё так же стоял посреди лестницы, которая простиралась на множество пролётов кверху и книзу, причём концов не было видно ни с одной, ни с другой стороны. «Ну и чертовщина» – подумал он, и тут же заметил, что не слышит шагов преследовавшего его человека. На самом деле, он не слышал вообще ничего, кроме собственного дыхания. Так, возможно, он всё-таки просто случайно забежал в какую-то малоизвестную ему часть здания. Может быть, ему просто показалось, что он долго бежит? А он точно не бежал вверх в панике, а потом спускался вниз? Иван пытался списать всё на свой страх и продолжил медленный спуск по лестнице. Через два пролёта лестница закончилась, и Иван оказался перед металлической дверью запасного выхода. К счастью, замка на ней не было – только засов, который он с лёгкостью сдвинул и раскрыл дверь, уже ликуя от того, что вся чертовщина закончилась. За дверью был ещё один небольшой коридор, в конце которого стоял убийца. Всё так же с ножом в руке и с таким же весёлым лицом, как и при первой встрече. – Ну неужели ты думал, что сможешь от меня сбежать, глупый? От правды не сбежишь, дружище. Он буквально буравил Ивана своим взглядом, не сменяя своей маниакальной ухмылки, чем ввергал в ещё больший страх. Казалось, ему ничего не стоит прямо сейчас прервать жизнь – вот только редко маньяки делают это быстро и безболезненно. Иван замер, снова не в силах двигаться. Ужас с невиданным энтузиазмом вновь вернул свой контроль над его телом, будто действуя заодно с убийцей. Не в силах что-либо сделать, Иван встретил взгляд маньяка своим, и наконец узнал, кто это. Да это же Виталя! Иван даже удивился тому, что не узнал его сразу. Ну надо же, вот от кого он не ожидал подобного. Разве это был не самый добродушный человек, который здесь работал? Хотя может быть и такое, что он просто притворялся таким? Впрочем, размышлять об этом уже не было смысла. – Для тебя, мой дорогой друг, я припас кое-что особенное. Чтобы ты не грустил так много! – Виталя распахнул дверь, находившуюся за ним, но Иван увидел лишь темноту в проёме и полосу света, идущую в тёмную комнату из их маленького коридорчика. Маньяк взял нож в руки и жестом предложил ему пройти внутрь:– Быстрее, а то всё пропустишь! Да не бойся ты, самое страшное уже позади, не так ли? – И рассмеялся, почти так же, как тогда, во сне. Иван повиновался. Отчасти из-за обречённости, отчасти из-за крупиц надежды на то, что удастся как-то побороть убийцу – впрочем, крупиц действительно маленьких, ведь тот был куда крупнее его, и при борьбе у него шансов мало. Больше всего Иван рассчитывал на возможность сбежать уже из той комнаты, в которую они шли с маньяком. Когда они вошли, в дальнем углу зажглась небольшая настольная лампа, осветив столик, стул и силуэт фигуры, сидевшей на этом стуле спиной к ним. Иван рассмотрел на столе небольшую пепельницу с парой окурков в ней. От одного всё ещё шёл дым. Дверей вокруг не было, так что все надежды на побег разом пропали, словно сами померли от страха. Виталя ткнул своего пленника ручкой ножа в спину:– Ну что стоишь? Подойди, сядь за стол. Быстрее! – Последнее слово звучало как приказ, и Иван безоговорочно повиновался ему. У столика оказался ещё один стул, на который, похоже, он и должен был сесть. С каждым шагом в Иване усиливалось чувство того, что что-то здесь не так. Даже не принимая во внимание количество увиденных им сегодня трупов и то, что его готов заколоть в любой момент бывший коллега. По мере приближения к столу он узнавал сидевшего за ним человека. Эти светлые волосы, поза, характерная именно для неё… в глазах потемнело. Это была его жена. С целой кучей колотых ран и застывшей гримасой ужаса на лице. Кровь залила весь верх её домашнего сарафана, оставив небольшие лужицы под её стулом. Ноги Ивана подкосились. Он уже ничего не видел вокруг себя. Только столик, сидящая за ним жена и тьма вокруг. Маньяка тоже нигде не было. Его нож каким-то образом оказался в руке Ивана, и оказалось, что этим же ножом он каждый раз резал себе колбасу. Комната приобрела вид его кухни. Рукава почему-то окрасились кровью. На полу валялся телефон Ани, на который не далее как полчаса звонил некто «Виталик», что и было последней каплей для Ивана, после чего он схватил нож и убил свою жену. Он как раз всё вспомнил.