Не украдиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Небо затянули чёрные тучи, и они, подобно своре охотничьих псов, бросались на свою добычу в виде зеленовато-жёлтой луны, то затмевая тёмными силуэтами её свечение, то будучи отброшенными внезапно вступившимся за неё ветром. Схватка проходила с переменным успехом, и человек шёл в полумгле до тех пор, пока дорогу не освещал вновь освобождённый лунный диск…Город нельзя назвать крупным, но за счёт того, что основные районы его находились на расстоянии друг от друга и были отделены лесополосой, протяженность получалась приличной. А поскольку транспортное сообщение между ними оставляло желать много лучшего, до дома нередко приходилось добираться пешком. Сегодня он ездил в соседний город, где образовалась на несколько дней ярмарка-фестиваль по типу блошиного рынка. За сущие копейки или вовсе бесплатно ему удавалось находить настоящий антиквариат на подобных барахолках, а затем, после косметического вмешательства, перепродавать в разы дороже. На этот раз он довольствовался ветхой книгой, невзрачной пыльной шкатулкой и ещё горсткой мелких безделушек. Наиболее интересной из этого короткого списка представлялась книга, обнаруженная в компании с позабытыми всеми томами научной фантастики. Он делал вид, что изучает книгу, а сам тем временем поглядывал краем глаза на клюющую носом пожилую продавщицу. Дождавшись подходящего момента, он проворно запихал книгу под куртку и как ни в чём не бывало отправился к следующему прилавку. Размером своим она отличалась от типографических стандартов: на четверть уже и в длину выше привычных форм; цвет обложки пепельно-серый, однотонный, без рисунков и иллюстраций, сама поверхность её шершавая, чуть ребристая; на вес ощутимо тяжелее обычной. Тираж составлял всего один экземпляр, а привычная дата издания отсутствовала вовсе; книга являлась сборником неких рассказов с их перечнем в оглавлении. Наверное, это частный тираж, изданный по индивидуальному заказу какого-нибудь прозаика, пишущего «в стол». Или типографский брак. Так или иначе, даже если не удастся её продать, потерь никаких. Часть пути пройдена, теперь следовало свернуть на широкую лесную тропинку и следовать по ней – так намного быстрее. Едва пешеход успел сойти с дороги, как увидел свет от фар стремительно приближающегося автомобиля. Это показалось немного странным, ведь этот отрезок дороги довольно протяжённый, секундой ранее тишина была всеобъемлющей, ничего, кроме своих шагов и покачивания деревьев, он не слышал, а тут в одно мгновение появляется в непосредственной близости свет и шум двигателя. Он обернулся лицом к дороге, пытаясь разглядеть приближающийся автомобиль. Полоса света от необычайно ярких фар раздражала оболочку глаз, потому он прикрыл их ладонью и ждал, пока машина проедет, и темнота вновь окутает своим приятным бархатом, подобно тёплому одеялу холодной ночью. Как только полуночный ездок максимально приблизился, свет стал всеобъемлющим и невыносимым для глаз, и человек закрыл их ладонями. Скорее всего, в таком положении он простоял несколько секунд, не более, но показались они бесконечными, заполненными светом, поглотившим его, дорогу, город - и весь мир. Такое бывает в жаркий летний день, когда небо голубое без единой тучи, и по этой небесной лазури скользит раскалённый огненный шар, один взгляд на него – и всё, что есть вокруг, застилает ослепительно яркий белый свет, бесконечный и бескрайний. Когда он открыл глаза, прямо перед ним стоял автомобиль, фары выключены, двигатель заглушён. Чёрный, подстать окружавшей его ночной темноте, он поблескивал при касании его лунными лучами. Путник колебался, стоит ли подойти. Водитель избавил его от необходимости выбора, открыв дверь и окликнув:- Бродить по лесу при полной луне – не очень хорошая идея. Садитесь. Голос звучал довольно дружелюбно и даже умиротворяюще, недолго думая, пешеход сел в машину, на заднее сиденье, куда он и был приглашён меня жестом руки. Предложившим свои услуги человеком оказался высокий и худой господин средних лет в несколько поношенном, но опрятном костюме; бабочка на шее находилась в цветовой гармонии с его глазами - зеленовато-жёлтыми, живыми и подвижными. Казалось, что даже слишком подвижными: при разговоре голова почти не двигалась, а вот зрачки перемещались по всей плоскости белка. Жёлтая в красный горошек бабочка, помимо гармонии с цветом глаз, выполняла функцию довершения его образа антрепренёра кукольного или провинциального драматического театра. Ни того, ни другого в городе не имелось, потому выглядел он необычно для нашей округи. Очевидно, что местным жителем он не являлся. - Спасибо, что подобрали. Как вам удалось меня увидеть?- Не заметить вас было не сложно. Позвольте же поинтересоваться, чем занимаетесь?- Занимаюсь я всем понемногу, так скажем. Но в большей степени я коллекционер. - О, как мы похожи! – воскликнул водитель, и глаза его, как показались, насмешливо забегали, а лицо покрыла сеть мимических морщин. Небо затянули чёрные тучи, и они, подобно своре охотничьих псов, бросались на свою добычу в виде зеленовато-жёлтой луны, то затмевая тёмными силуэтами её свечение, то будучи отброшенными внезапно вступившимся за неё ветром. Схватка проходила с переменным успехом, и человек шёл в полумгле до тех пор, пока дорогу не освещал вновь освобождённый лунный диск…Город нельзя назвать крупным, но за счёт того, что основные районы его находились на расстоянии друг от друга и были отделены лесополосой, протяженность получалась приличной. А поскольку транспортное сообщение между ними оставляло желать много лучшего, до дома нередко приходилось добираться пешком. Сегодня он ездил в соседний город, где образовалась на несколько дней ярмарка-фестиваль по типу блошиного рынка. За сущие копейки или вовсе бесплатно ему удавалось находить настоящий антиквариат на подобных барахолках, а затем, после косметического вмешательства, перепродавать в разы дороже. На этот раз он довольствовался ветхой книгой, невзрачной пыльной шкатулкой и ещё горсткой мелких безделушек. Наиболее интересной из этого короткого списка представлялась книга, обнаруженная в компании с позабытыми всеми томами научной фантастики. Он делал вид, что изучает книгу, а сам тем временем поглядывал краем глаза на клюющую носом пожилую продавщицу. Дождавшись подходящего момента, он проворно запихал книгу под куртку и как ни в чём не бывало отправился к следующему прилавку. Размером своим она отличалась от типографических стандартов: на четверть уже и в длину выше привычных форм; цвет обложки пепельно-серый, однотонный, без рисунков и иллюстраций, сама поверхность её шершавая, чуть ребристая; на вес ощутимо тяжелее обычной. Тираж составлял всего один экземпляр, а привычная дата издания отсутствовала вовсе; книга являлась сборником неких рассказов с их перечнем в оглавлении. Наверное, это частный тираж, изданный по индивидуальному заказу какого-нибудь прозаика, пишущего «в стол». Или типографский брак. Так или иначе, даже если не удастся её продать, потерь никаких. Часть пути пройдена, теперь следовало свернуть на широкую лесную тропинку и следовать по ней – так намного быстрее. Едва пешеход успел сойти с дороги, как увидел свет от фар стремительно приближающегося автомобиля. Это показалось немного странным, ведь этот отрезок дороги довольно протяжённый, секундой ранее тишина была всеобъемлющей, ничего, кроме своих шагов и покачивания деревьев, он не слышал, а тут в одно мгновение появляется в непосредственной близости свет и шум двигателя. Он обернулся лицом к дороге, пытаясь разглядеть приближающийся автомобиль. Полоса света от необычайно ярких фар раздражала оболочку глаз, потому он прикрыл их ладонью и ждал, пока машина проедет, и темнота вновь окутает своим приятным бархатом, подобно тёплому одеялу холодной ночью. Как только полуночный ездок максимально приблизился, свет стал всеобъемлющим и невыносимым для глаз, и человек закрыл их ладонями. Скорее всего, в таком положении он простоял несколько секунд, не более, но показались они бесконечными, заполненными светом, поглотившим его, дорогу, город - и весь мир. Такое бывает в жаркий летний день, когда небо голубое без единой тучи, и по этой небесной лазури скользит раскалённый огненный шар, один взгляд на него – и всё, что есть вокруг, застилает ослепительно яркий белый свет, бесконечный и бескрайний. Когда он открыл глаза, прямо перед ним стоял автомобиль, фары выключены, двигатель заглушён. Чёрный, подстать окружавшей его ночной темноте, он поблескивал при касании его лунными лучами. Путник колебался, стоит ли подойти. Водитель избавил его от необходимости выбора, открыв дверь и окликнув:- Бродить по лесу при полной луне – не очень хорошая идея. Садитесь. Голос звучал довольно дружелюбно и даже умиротворяюще, недолго думая, пешеход сел в машину, на заднее сиденье, куда он и был приглашён меня жестом руки. Предложившим свои услуги человеком оказался высокий и худой господин средних лет в несколько поношенном, но опрятном костюме; бабочка на шее находилась в цветовой гармонии с его глазами - зеленовато-жёлтыми, живыми и подвижными. Казалось, что даже слишком подвижными: при разговоре голова почти не двигалась, а вот зрачки перемещались по всей плоскости белка. Жёлтая в красный горошек бабочка, помимо гармонии с цветом глаз, выполняла функцию довершения его образа антрепренёра кукольного или провинциального драматического театра. Ни того, ни другого в городе не имелось, потому выглядел он необычно для нашей округи. Очевидно, что местным жителем он не являлся. - Спасибо, что подобрали. Как вам удалось меня увидеть?- Не заметить вас было не сложно. Позвольте же поинтересоваться, чем занимаетесь?- Занимаюсь я всем понемногу, так скажем. Но в большей степени я коллекционер. - О, как мы похожи! – воскликнул водитель, и глаза его, как показались, насмешливо забегали, а лицо покрыла сеть мимических морщин. - Я ведь тоже коллекционер, в моей коллекции более полутора десятков разных… экспонатов!- Что же вы коллекционируете?- Я писатель, в некотором смысле коллекционирую судьбы людей. А может, и самих людей. Судьба человека есть открытая книга, и каждый пишет её, скажем так, в соавторстве с некими силами, суть и предназначение коих понять он не в силах ввиду своей природы. Создать сценарий в одиночку он не в силах, но может задать вектор его развития и финала, ведь у каждого есть финал. Или финалы. Понимаете ли вы, о чём я говорю?- Конечно. А что вы уже написали, мог ли я видеть где-то ваши работы?- О да, вы определенно их знаете. Стоит сказать, что сегодня будет написана новая страница. Удивительно, но полнолуние доселе не являлось фоном развития событий! Пожалуй, настало время исправить. На последней фразе водитель обернулся к пассажиру, впившись в него взглядом желтовато-зелёных глаз. У пассажира перехватило дыхание, по всему телу прошла волна если не ужаса, то крайнего беспокойства, предупреждения об опасности. Он как будто оказался каплей под громадной толщей моря. И море это совершенно неподвижное, тихое, кошмарно молчаливое и бесконечное. Тут же пассажир осознал, что садиться в машину к этому человеку и вообще вступать в разговор было крайне легкомысленным решением, совершённым по роковому наитию. Очертания салона автомобиля медленно расплывались, собравшись в тёмно-серый дым. Несчастный не понимал, где находится и что происходит. Лишь чувствовал на себе тяжёлый взгляд проклятых глаз, которые незримо заполонили всё пространство, поглотив его, став самим пространством. Откуда-то извне он расслышал его голос, теперь шипящий и ползучий, как туман:- Позвольте же спросить напоследок, имеете ли вы при себе вещь, вам не принадлежащую?- Нет. В этот же момент тиски разжались, и человек оказался на свободе. Ночным воздухом он дышал с таким упоением, с каким бедуин, утомлённый дорогой под палящим солнцем, припадает потрескавшимися губами к найденному роднику свежей, прохладной воды. Звёзды торжественно мерцали над головой, луна отбилась от нападок туч и в полный круг пульсировала фосфорицирующим светом. Взглянув на неё, он содрогнулся: показалось на миг, что луна эта есть лишь продолжение нечеловеческих глаз страшного антрепренёра. Осмотревшись, путник понял, что место это совершенно ему незнакомо, а ночная свежесть и ощущение свободы есть иллюзия, мираж: никакой свежести здесь на самом деле не было, земля выжжена и вся исполосована трещинами, из которых торчали окаменелые руки пытавшихся выбраться. Из этих трещин до него доносились голоса, плачущие, смеющиеся. Небо походило более на высокий потолок, покрашенный густой черной краской, а звёзды на брызги белой. Воздуха становилось с каждым мгновением всё меньше, он опустился на колени на бугристую поверхность, подобно рыбе двигая губами в поисках воздуха. И надо всем этим парили и наблюдали страшные желтовато-зелёные глаза. - Посреди дороги какая-то сумка. Я выйду и посмотрю. Остановившись, человек вышел из машины и склонился над рюкзаком. Внимание его привлекла книга, лежавшая рядом. Покрутив её в руках, он решил взять её себе, а рюкзак отбросил подальше от дороги. - Держи, – вручил он книгу ребёнку, располагавшемуся на заднем сидении автомобиля. Мальчик с интересом изучал книгу, а, сняв обложку, вслух прочёл название: «Оглавление твоей вечности». - Тут есть рассказ о человеке, который украл книгу, и его поймали в ловушку, где он обречён бесконечно задыхаться. Называется «Не укради», - сказал мальчик спустя некоторое время. - Надо же, как интересно!- Только книга не закончена, тут еще много места. Почему так, интересно?Водитель обернулся назад и уставился на своего пассажира желтовато-зелёными глазами, слегка подмигнул и ответил:- У нас впереди целая вечность. Как же назвать новый рассказ?