Не хочу, чтобы они уходилиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Серые тучи, будто огромные лохматые лапы чудовища, затянули почерневшее небо. Сильный ветер, сбивая с ног, пробирал своим холодом до самых костей, вызывая ледяную дрожь. Мы шли, взявшись за руки, и судорожно вглядывались в темноту. — Кажется, пришли. Вот она. Я так долго здесь не был. Мама, ты скучала по мне, я знаю. Дедушка Ваня наклонился над могилой и нежно поцеловал выцветшее фото. — Дедушка, приближается буря, нам пора. Я вглядывалась в его голубые глаза, наполненные слезами. Его взгляд устремился вдаль. Я положила охапку белых лилий на могилку и потянула деда за рукав. — Она ждёт меня, видишь, в окне свет горит. Ты иди, тебе надо вернуться. А мой путь здесь окончен. Мне вдруг стало страшно. На горизонте виднелся старенький деревянный домик. Дедушка убрал мою ладонь с рукава и двинулся по направлению к этому домику. — Дедушка, не уходи, останься!Но он уже меня не слышал. Я проснулась вся в поту. Сон вызвал во мне тревогу и ощущение неизбежного. Прошло полгода. Рождество. Весёлой девичьей компанией мы собрались на кухне. Решили погадать на воске. Капали воск в чашку с родниковой водой, что-то бормотали и пытались расшифровать причудливые фигурки. Кто-то разглядел жениха, кто-то младенца, кто машину, а я… А я гроб и кленовые листья. Я поняла, это произойдёт в сентябре, когда клён опадает. Лишь бы не 25-го. Всё-таки золотая свадьба. Весь месяц меня не покидали мрачные мысли. Я почти каждый день приходила к дедушке с бабушкой в гости, интересовалась их здоровьем. В свои 75 дедуля отжимался, как семнадцатилетний юноша. Дети войны — крепкие дети. Я любила дедушку. Помню: усядусь на русскую печь, бабуля пирогов ароматных настряпает, а дедуля мне всякие истории рассказывает. И так тепло на душе, так радостно и спокойно. Как-то ночью позвонила бабушка, сказала, что дед плохо чувствует себя, срочно меня вызывает. Я вскочила с постели, одела халат и побежала к ним домой, благо жили они не очень далеко. Когда зашла в дом, бабушка была очень напугана. Дедушка лежал в постели и не мог пошевелиться. Его голубые глаза казались белыми. Я села рядом и взяла его за руку, она была холодной, как лёд. — Что случилось? Где у тебя болит?— Всё болит, внучка, всё. И душа, и тело. Она рядом стоит, за голову меня держит. Белая вся, холодная. Мне страшно! Я ведь правнука своего ещё в школу не отправил. — Кто она, дедушка? Кто? Кого ты видишь?— Смерть. А дальше больница, рак лёгких на поздней стадии, бессонные ночи. Сгорел он быстро, за три месяца. Не плакал, не кричал. Только всё переживал, что не успеет моего сынишку в школу отвести в первый класс. Бабушка тогда тоже приболела. Уход за больным, подготовка к похоронам, всё легло на мои плечи. А его родные сыновья были заняты спорами о делёжке дома, даже не навестили ни разу, пока дедушка болел. Умер он 25 сентября, в день золотой свадьбы. На протяжении года дедушка часто снился мне. Мы общались как при жизни, он мне всегда что-то советовал, подсказывал, успокаивал. Даже бывало, говорил, какое лекарство мне необходимо приобрести. Иногда ругал, иногда говорил, что очень скучает. Снится мне однажды, будто собрались мы всей семьёй у бабушки дома. За столом все: дяди, тёти, сестра, братья, мои родители, мой крёстный — средний сын дедушки. Вдруг раздаётся стук в окно. Крёстный встает из-за стола и выходит из дома на улицу. Я подбегаю к окну и вижу: во дворе стоят две лавочки. На одной сидят мои покойные бабушка с дедушкой по линии отца, а на другой — крёстный и дедушка Ваня. Сидят, смотрят на меня и улыбаются. Потом одновременно встали, помахали мне руками и сказали, что, мол, им пора уходить. Крёстный ушел вместе с ними. Через месяц после сна крёстного убили. И я снова этого ждала, я знала, что это произойдёт. Ужасное чувство неизбежного. Не хочу больше таких снов, не хочу терять близких ни во сне, ни в жизни.