Наследственная преступностьСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

В июле 1966 года психически не вполне нормальный молодой человек по имени Ричард Спек убил в Чикаго восемь медсестер. Ужасное преступление привлекло внимание всей страны, пресса подробно описала этот инцидент. Широкой публике стало известно, что Спек носил на руке татуировку «рожденный пробудить ад»…Мы не знаем, действительно ли Ричард Спек родился с преступными наклонностями, которые неумолимо привели его к совершению этого преступления, или может быть «гены насилия», каким-то образом побудившие его к убийствам, были получены от родителей, — но мы хотим задать более общий вопрос: существует ли какая-то наследственная предрасположенность к насилию?Некоторые исследователи настаивают на том, что преступные тенденции могут передаваться генетически. Одной из самых известных была теория итальянского криминолога конца XIX века Чезаре Ломброзо. Находясь под влиянием дарвиновских идей, завоевывавших в тот период все большую популярность, Ломброзо считал, что существует тип людей, представляющий собой некий атавизм эволюции и обладающий биологической склонностью к антисоциальному поведению. Свою аргументацию он строил на ошибочном понятии «прирожденных преступников», обладавших отличительными примитивными чертами (покатый лоб, необычный тип лица и тому подобное). Эти черты свидетельствовали о генетически обусловленных антисоциальных тенденциях. Исследования недавних лет продемонстрировали ошибки Ломброзо, и его теория была выброшена в мусорную корзину истории. К несчастью, жестокие идеи Ломброзо привели к дискредитации всех исследований возможных наследственных источников преступлений. В июле 1966 года психически не вполне нормальный молодой человек по имени Ричард Спек убил в Чикаго восемь медсестер. Ужасное преступление привлекло внимание всей страны, пресса подробно описала этот инцидент. Широкой публике стало известно, что Спек носил на руке татуировку «рожденный пробудить ад»…Мы не знаем, действительно ли Ричард Спек родился с преступными наклонностями, которые неумолимо привели его к совершению этого преступления, или может быть «гены насилия», каким-то образом побудившие его к убийствам, были получены от родителей, — но мы хотим задать более общий вопрос: существует ли какая-то наследственная предрасположенность к насилию?Некоторые исследователи настаивают на том, что преступные тенденции могут передаваться генетически. Одной из самых известных была теория итальянского криминолога конца XIX века Чезаре Ломброзо. Находясь под влиянием дарвиновских идей, завоевывавших в тот период все большую популярность, Ломброзо считал, что существует тип людей, представляющий собой некий атавизм эволюции и обладающий биологической склонностью к антисоциальному поведению. Свою аргументацию он строил на ошибочном понятии «прирожденных преступников», обладавших отличительными примитивными чертами (покатый лоб, необычный тип лица и тому подобное). Эти черты свидетельствовали о генетически обусловленных антисоциальных тенденциях. Исследования недавних лет продемонстрировали ошибки Ломброзо, и его теория была выброшена в мусорную корзину истории. К несчастью, жестокие идеи Ломброзо привели к дискредитации всех исследований возможных наследственных источников преступлений. Даже сегодня многие ученые-социологи отказываются от подобных исследований, вероятнее всего подразумевая под ними лишь современные версии доктрины Ломброзо. Тем не менее, может быть, совершенно неправильно было бы сразу отказаться от возможности передачи преступных тенденций по наследству. Традиционное понятие спонтанно генерируемого изнутри влечения к смерти и уничтожению ошибочно, но могут существовать некоторые биологические факторы, влияющие на агрессию, а генетический склад людей может повлиять на вероятность их нападения на других. Возрастающее число исследований показывает, что наследственность человека может действительно повлиять на вероятность совершения им преступления. Эмпирическое исследование, относящееся ко временам Ломброзо, почти не оставляет сомнения в том, что семейное воспитание влияет на вероятность проявления преступного поведения. Как показывают английские исследования, например, около 40% процентов тех, кто имел отцов с криминальным прошлым, сами были судимы, в то время как всего у 13% осужденных отцы не были судимы. Проблема состоит в том, чтобы определить, в какой пропорции сказывается влияние семьи: что передается генетически, а что усваивается с опытом. Для того чтобы картина влияния наследственности на преступность и склонность к насилию была более ясной, изучались однояйцевые и двуяйцевые близнецы. Логика этого направления исследований вполне понятна: как однояйцевые, так и двуяйцевые близнецы подвергаются одному и тому же пренатальному воздействию в материнской матке и оба типа близнецов (хотя не всегда) после рождения попадают в одно и то же семейное окружение. Впрочем, в отношении генетического сходства эти два типа близнецов отличаются друг от друга. Однояйцевые близнецы идентичны генетически, так как развиваются из одного оплодотворенного яйца, и генетики называют их монозиготными; двуяйцевые же близнецы, развившиеся из двух разных яиц, называются дизиготными. В целом двуяйцевые близнецы имеют генетически не больше сходных черт, чем обычные братья и сестры. В той степени, в какой преступные склонности передаются по наследству, то есть от родителей к потомству, в такой же степени однояйцевые близнецы должны сильнее проявлять эту склонность, чем двуяйцевые. Исследования, сравнивающие монозиготных и дизиготных близнецов, проводились уже в 20-х годах. Они последовательно продемонстрировали, что склонность к совершению преступлений действительно может быть наследственной. Возьмем уровень соответствия — степень проявления данного признака в пределах изучаемой группы. Если монозиготные близнецы проявляют 67% соответствия по данному признаку, это значит, что в двух третях этих пар оба члена пары обладают данной характеристикой. Одна из обзорных работ по исследованию взаимоотношений между наследственностью и преступностью, опубликованная между 1929 и 1940 годами, указывала средний уровень соответствия около 75% для монозиготных близнецов по сравнению с всего 24% у дизиготных близнецов. В позднейших исследованиях, применявших более точные методы определения однояйцевости и разнояйцевости близнецов, были получены степени соответствия в 48 и 20 %. Независимо от точности степени соответствия явно прослеживается влияние наследственности на склонность к совершению преступлений. Еще яснее влияние наследственности было обнаружено в исследованиях, проводимых датскими учеными. Эта страна предоставляет превосходную базу для изучения преступности, так как у профессионалов есть возможность изучать полную информацию о преступниках. Воспользовавшись доступностью этой информации, Карл Христиансен из университета в Копенгагене отобрал почти 800 пар датчан из группы приблизительно в 3900 близнецов, родившихся в один промежуток времени. В каждой выбранной паре по крайней мере один близнец подвергался судимости. Затем ученый проследил, имел ли судимость второй близнец в каждой паре, и просчитал уровень соответствия для однояйцевых и двуяйцевых близнецов. В этой выборке, отметил Христиансен, оба типа близнецов проявляли закономерное сходство. Еще важнее то, что соответствие было очень большим, корда учитывались склонности однояйцевых близнецов к совершению преступлений, связанных с нападением на человека. Это соответствие было выше показателей преступлений, связанных с хищением собственности. Не отрицая влияния окружающей среды, Христиансен делал вывод о том, что «комбинированное влияние наследственности и окружения больше для преступлений, связанных с насилием, чем с хищением собственности». В изучении близнецов еще остаются проблемы, и ученые до сих пор не сделали точных заключений. По меньшей мере, эти исследования показывают существенный компонент наследственности в преступном поведении. Ученые, скептически относящиеся к результатам этих исследований, отстаивали точку зрения о том, что однояйцевые близнецы, вероятно, растут в психологически идентичной обстановке, в отличие от двуяйцевых, поскольку у других людей однояйцевые близнецы могут вызывать одинаковую реакцию. Кроме того, возможно, что однояйцевые близнецы могут иметь более близкие отношения и склонны усваивать одинаковый стиль поведения, в том числе и антисоциальные поступки. Влияние биологических и приемных родителейЕсли бы наука была холодным умозрением, то возможно было провести грубый и безжалостный эксперимент для того, чтобы определить значение наследственности в развитии преступного сознания: только что родившихся младенцев забрать у их биологических родителей и отдать приемным, выбранным случайным образом. В таком случае исследователи имели бы возможность периодически осматривать детей по мере их взросления и, взяв поведенческие и психологические параметры, оценить влияние природных и приемных родителей. Если бы вероятность нарушения закона у детей с биологическими родителями-преступниками оказалась выше, можно было бы говорить о влиянии наследственности на вероятность нарушения закона. Понятно, что такой эксперимент никогда не будет проводиться в обществе, поддерживающем гуманные ценности, однако можно получить приблизительные данные из исследований, сравнивающих преступность приемных детей и преступность приемных и биологических родителей. В этом направлении проводился ряд исследований. На основе обширной информации о гражданах, имеющейся в Дании, группа ученых во главе с Сарноффом Медником исследовала уголовные дела 14 400 мужчин — датчан, усыновленных в детстве и ничего не знавших о своих настоящих родителях. Так как ученые располагали полной информацией, они имели возможность найти сведения о приемных и биологических родителях этих людей. Также они знали, сколько раз отдельный человек подвергался судимости или был осужден за нарушение закона. Неудивительно, что криминальные наклонности приемных родителей влияли на вероятность совершения преступлений детьми, которых они усыновили. Однако влияние этого рода было относительно ничтожным — гораздо слабее, чем влияние биологических родителей. Когда ни биологические, ни приемные родители не подвергались суду, то только 13, 5% детей были признаны в совершении преступлений. Уровень преступности возрастал лишь до 15% в случае, когда приемные родители были осуждены, а биологические родители — нет. И наоборот, около 20% мужчин, имевших лояльных приемных родителей, но хотя бы одного биологического родителя-преступника, сами были преступниками. Шансы совершения преступления резко возрастали, когда обе семьи — приемная и биологическая — представляли антисоциальную группу, арестовывались и были осуждены. Чтобы найти еще доказательства наследственного влияния на преступность, исследователи выбрали мужчин, не испытывавших антисоциального влияния родителей во время взросления (так как их приемные отцы и матери не были осуждены). В этой выборке вероятность совершения преступлений теми, чьи биологические родители часто нарушали закон (имели три и больше судимостей), в три раза превышала вероятность совершения преступлений детьми лояльных биологических родителей. Это не значит, что мужчины, имевшие «плохую наследственность», были обречены на жизнь преступников. Целых 75% людей, рожденных особо опасными преступниками, не имели судимости. При этом сыновья биологических родителей-преступников, сами ставшие хроническими нарушителями закона, были, по-видимому, «порчеными яблоками». Хотя они составляли всего 1% процент от числа всех приемных детей биологических родителей-преступников, на этот один процент приходилась почти треть уголовных дел в группе людей с лояльными приемными родителями. Здесь, вероятно, можно говорить о том, что генетический фактор оказывает незначительное влияние на общее число преступлений, но он серьезно воздействует на поведение антисоциального сектора общества в целом. Описывая данные исследований, мы ссылались на все типы преступлений. В контексте данной темы уместен вопрос: насколько часто биологические родители-преступники передают по наследству тенденцию к преступлениям, связанным с насилием, по сравнению с тенденциями к другим видам преступлений. Исследования показывают, что преступность природных родителей больше связана с вероятностью преступлений в отношении собственности, чем с шансами совершить насилие, однако представляется, что существует некоторая взаимосвязь между наследственностью и обоими типами антисоциального поведения. Должны признать, что взаимосвязь между преступностью биологических родителей и преступностью их потомства статистически оправдана для преступлений, связанных с хищением собственности, а не с насилием. Медник сделал вывод, что можно доказать лишь наследственную склонность к воровству. Однако изыскания Христиансена, так же как и другие сведения, полученные группой Медника, наводят на мысль, что, вероятно, в небольшом секторе населения существует наследственная предрасположенность к совершению насилия. В более позднем подробном анализе результатов датских исследований Моффитт обнаружил, что психиатрические истории болезней биологических родителей влияли на вероятность совершения насилия детьми. Унаследованная склонность в этих крайних проявлениях, может быть, всего лишь потенциал, не обязательно проявляющийся в реальном поведении, если только влияние окружающей среды не усилит или не активизирует его. Данные, полученные Христиансеном в его исследовании однояйцевых и двуяйцевых близнецов, также наводят на мысль о том, что склонность к совершению насильственных преступлений может передаваться по наследству. Обобщенные результаты датских исследований показывают, что некоторые мужчины наследуют склонность к антисоциальным поступкам и даже тенденцию к совершению насилия. Данные также свидетельствуют о том, что преступность биологических родителей не всегда ведет к криминальному поведению их потомства. Только малая часть приемных детей от биологических родителей-преступников превращаются в нарушителей закона, даже если их приемные родители тоже совершали преступления. Вероятно, когда сыновья получают от своих антисоциальных матерей и/или отцов «плохие гены», в большинстве случаев (хотя, может быть, и не во всех) генетическая предрасположенность поддерживается воспитанием и окружающей средой. Важно подчеркнуть, что генетическая наследственность создает лишь потенциал для развития криминальных тенденций. Этот потенциал реализуется только в соответствующих условиях воспитания и влияния окружения.