Наследие…Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

У моей мамы был дар. В первый раз он проявился в день, когда погиб мой папа. Наша семья тогда жила на Северном Урале, в маленьком городке близ железной дороги. Моя мама работала дежурным по железнодорожной станции, папа - старшим следователем уголовного розыска. Утром 18 февраля 1983 года папу срочно вызвали на работу. Накануне произошел побег из исправительной колонии особого режима «Черный Беркут». Название неформальное, пошло от бетонной скульптуры у административного здания: статуи черного беркута, держащего в когтях голову мертвого змея. Изваял необычную скульптуру бывший милиционер Хабас Закураев, осужденный за умышленное убийство тещи. «Беркут собирает падаль, - говорил он. - А мы и есть падаль». Официальное наименование тюрьмы - Исправительная колония ГУИД МВД СССР №56 (с 1991 года носит другое название). В 1983 году исправительная колония «Черный Беркут» состояла из тюремного блока на пятьсот мест, нескольких вспомогательных построек и 40-местного «Поселка». На тюремном жаргоне так называют барачное поселение по соседству с «зоной», не огражденное периметром и охраняемое двумя-тремя стационарными постами. В «Поселке» отбывали срок зэки, приговоренные к лишению свободы от двадцати до двадцати пяти лет. Поселенцы-осужденные ежедневно работали на пилораме, столярном цехе, свиноферме и гаражной мастерской. Отработавшим положенную дневную норму разрешалось свободно и безнадзорно гулять по территории «Поселка». Охрана не всегда проявляла положенную бдительность, и при должной подготовке совершить побег из колонии-поселения не составляло большого труда. Зимой половину охраны «Поселка» переводили в главный тюремный блок. Содержащиеся в поселении заключенные по обыкновению сбегали летом, когда погода в тайге наступала более-менее сносная, было полным-полно ягод, рыбы и птицы. С приходом суровых холодов вероятность выживания в лесах сводилась к нулю. Коварные уральские зимы сгубили многих беглецов, о чем умудренные годами старожилы тюряги предупреждали самонадеянных новичков, готовых драпануть в первые месяцы отсидки. Простирающаяся на километры таежная глушь укрепляла уверенность тюремного начальства в том, что ни один «сиделец» не наберется смелости рыпнуться с «зоны» до весны. Сбежать - одно дело. А дойти живым до ближайшего населенного пункта по сильно пересеченной местности, через сопки, болота и реки - совсем другое. Не многие решались проделать такой долгий и трудный путь с риском погибнуть от голода или быть растерзанным диким зверьем, но отчаянные головы находятся всегда. На утренней перекличке в «Поселке» недосчитались троих заключенных - как раз из тех, новоприбывших. Подняли тревогу. Охранники с натасканными на человеческий запах собаками обшарили каждый клочок лагеря. Беглецов не нашли, зато выяснили, что ушли они не с пустыми руками. Из оружейки пропали три пистолета ПСМ, цинк патронов к ним и автомат Коробова. По всему выходило, что сбежали зэки не с кондачка, готовились заранее. Тюремное начальство оперативно разослало ориентировки на беглецов: рост, внешность, особые приметы. Отдельной строкой значилось: «Преступники вооружены, и их розыск является первостепенной задачей». К поискам заключенных подключили отряд тюремных охранников, милицейские патрули и доверенных сотрудников уголовного розыска. Я навсегда запомнила тот день. Проводив папу на службу, мама упала на диван и горько зарыдала. Когда я подошла утешить ее, она крепко обняла меня, поцеловала в голову и прошептала сквозь слезы: «Он не вернется». Сперва я не поняла, почему папа не возвратится с работы именно сегодня, но в мамином взгляде, раскрасневшихся от слез глазах читалось что-то такое, что до меня дошло - большая беда постучалась в наш дом. Мама не ошиблась. Поисковая группа, с которой шел папа, напала на след беглых заключенных и проследила за ними до заброшенного охотничьего зимовья. Связавшись с координатором операции, группа доложила о ситуации и запросила дальнейших указаний. В ответ поступил приказ выбить заключенных из лесной хижины. Завязалась перестрелка. Папа получил пулевое ранение в сердце. Нам сказали, он умер, не успев понять, что произошло. За проявленную отвагу его посмертно представили к награде. После гибели папы мы с мамой перебрались жить на юг. Осели в тихом приморском городке, запомнившимся мне купеческими домами в окружении благоухающих вишневых садов, приветливыми жителями, обилием свежих фруктов и рыбы. Мама не разделяла моей радости от переезда и новых впечатлений. Она долго горевала о папиной смерти. От сильных душевных переживаний ее дар заработал в полную силу. Мама начала видеть будущее, слышать мысли людей и читать их судьбы. Слух о мамином даре разнесся быстро. Первыми к ней потянулись соседи по дому. Она предсказала двум сестрам из соседнего подъезда, уже довольно немолодым, что в ближайшие два года они обе выгодно выйдут замуж. И точно. Первой под венец пошла младшая сестра, а вслед за ней посватались и к старшей. У моей мамы был дар. В первый раз он проявился в день, когда погиб мой папа. Наша семья тогда жила на Северном Урале, в маленьком городке близ железной дороги. Моя мама работала дежурным по железнодорожной станции, папа - старшим следователем уголовного розыска. Утром 18 февраля 1983 года папу срочно вызвали на работу. Накануне произошел побег из исправительной колонии особого режима «Черный Беркут». Название неформальное, пошло от бетонной скульптуры у административного здания: статуи черного беркута, держащего в когтях голову мертвого змея. Изваял необычную скульптуру бывший милиционер Хабас Закураев, осужденный за умышленное убийство тещи. «Беркут собирает падаль, - говорил он. - А мы и есть падаль». Официальное наименование тюрьмы - Исправительная колония ГУИД МВД СССР №56 (с 1991 года носит другое название). В 1983 году исправительная колония «Черный Беркут» состояла из тюремного блока на пятьсот мест, нескольких вспомогательных построек и 40-местного «Поселка». На тюремном жаргоне так называют барачное поселение по соседству с «зоной», не огражденное периметром и охраняемое двумя-тремя стационарными постами. В «Поселке» отбывали срок зэки, приговоренные к лишению свободы от двадцати до двадцати пяти лет. Поселенцы-осужденные ежедневно работали на пилораме, столярном цехе, свиноферме и гаражной мастерской. Отработавшим положенную дневную норму разрешалось свободно и безнадзорно гулять по территории «Поселка». Охрана не всегда проявляла положенную бдительность, и при должной подготовке совершить побег из колонии-поселения не составляло большого труда. Зимой половину охраны «Поселка» переводили в главный тюремный блок. Содержащиеся в поселении заключенные по обыкновению сбегали летом, когда погода в тайге наступала более-менее сносная, было полным-полно ягод, рыбы и птицы. С приходом суровых холодов вероятность выживания в лесах сводилась к нулю. Коварные уральские зимы сгубили многих беглецов, о чем умудренные годами старожилы тюряги предупреждали самонадеянных новичков, готовых драпануть в первые месяцы отсидки. Простирающаяся на километры таежная глушь укрепляла уверенность тюремного начальства в том, что ни один «сиделец» не наберется смелости рыпнуться с «зоны» до весны. Сбежать - одно дело. А дойти живым до ближайшего населенного пункта по сильно пересеченной местности, через сопки, болота и реки - совсем другое. Не многие решались проделать такой долгий и трудный путь с риском погибнуть от голода или быть растерзанным диким зверьем, но отчаянные головы находятся всегда. На утренней перекличке в «Поселке» недосчитались троих заключенных - как раз из тех, новоприбывших. Подняли тревогу. Охранники с натасканными на человеческий запах собаками обшарили каждый клочок лагеря. Беглецов не нашли, зато выяснили, что ушли они не с пустыми руками. Из оружейки пропали три пистолета ПСМ, цинк патронов к ним и автомат Коробова. По всему выходило, что сбежали зэки не с кондачка, готовились заранее. Тюремное начальство оперативно разослало ориентировки на беглецов: рост, внешность, особые приметы. Отдельной строкой значилось: «Преступники вооружены, и их розыск является первостепенной задачей». К поискам заключенных подключили отряд тюремных охранников, милицейские патрули и доверенных сотрудников уголовного розыска. Я навсегда запомнила тот день. Проводив папу на службу, мама упала на диван и горько зарыдала. Когда я подошла утешить ее, она крепко обняла меня, поцеловала в голову и прошептала сквозь слезы: «Он не вернется». Сперва я не поняла, почему папа не возвратится с работы именно сегодня, но в мамином взгляде, раскрасневшихся от слез глазах читалось что-то такое, что до меня дошло - большая беда постучалась в наш дом. Мама не ошиблась. Поисковая группа, с которой шел папа, напала на след беглых заключенных и проследила за ними до заброшенного охотничьего зимовья. Связавшись с координатором операции, группа доложила о ситуации и запросила дальнейших указаний. В ответ поступил приказ выбить заключенных из лесной хижины. Завязалась перестрелка. Папа получил пулевое ранение в сердце. Нам сказали, он умер, не успев понять, что произошло. За проявленную отвагу его посмертно представили к награде. После гибели папы мы с мамой перебрались жить на юг. Осели в тихом приморском городке, запомнившимся мне купеческими домами в окружении благоухающих вишневых садов, приветливыми жителями, обилием свежих фруктов и рыбы. Мама не разделяла моей радости от переезда и новых впечатлений. Она долго горевала о папиной смерти. От сильных душевных переживаний ее дар заработал в полную силу. Мама начала видеть будущее, слышать мысли людей и читать их судьбы. Слух о мамином даре разнесся быстро. Первыми к ней потянулись соседи по дому. Она предсказала двум сестрам из соседнего подъезда, уже довольно немолодым, что в ближайшие два года они обе выгодно выйдут замуж. И точно. Первой под венец пошла младшая сестра, а вслед за ней посватались и к старшей. Мужья им попались хорошие: один - военный, второй - капитан дальнего плавания. Удачное начало. По городу разошлась молва об одаренной вещунье. Народ повалил к нам толпами. На моей памяти мама отказала просителям всего дважды. «Это нехорошие люди, - сказала она мне тогда. - Доброе дело, сделанное дурному человеку, пропадет зря». Еще мама говорила, что видит во мне задатки пророчицы, но предупреждала, что я никогда не должна пользоваться этой силой - иначе пойду по кривой дорожке. Я не особо слушала ее нравоучения. Мне только-только стукнуло восемнадцать, я была довольна жизнью, безумно влюблена в самого лучшего на свете парня и собиралась за него замуж. Развитие паранормальных способностей интересовало меня в последнюю очередь. Маме не нравился мой жених. Она настойчиво пыталась втолковать мне, что мой брак с ним ошибка, что он разобьет мне сердце и жестоко бросит. Но как вразумить окрыленную пылкой влюбленностью девушку, для которой жизнь - веселенькая палитра оттенков розового? Никаких контрдоводов я слушать не хотела. Свадьбу сыграли осенью. Через год я забеременела и ровно в срок родила здоровенького мальчугана. Появление ребенка укрепляет и самые неблагополучные семьи, а мы с мужем жили душа в душу. Можете представить мои чувства, когда я застукала его в постели с другой. Я появилась на пороге маминой квартиры зареванной, вытирая сопли и слезы. Она поняла все без слов. Мы просидели на кухне до ночи. Я плакалась о несчастной любви, то и дело срываясь в безудержные рыдания. Мама спокойно выслушала меня, и когда потоки слез наконец-то иссякли, сказала, что Андрей не был предназначен мне судьбой, и настанет день, когда настоящее семейное счастье найдет дорожку к моему сердцу. Она не упрекнула меня и не произнесла известной присказки: «Слушайся старших, мы мудрее и знаем, как будет лучше». Вот что значит быть семьей. Как бы жестко ты не налажал, родня всегда поддержит. Андрей предложил мне примирение, но я отказалась и подала на развод. Мы разошлись мирно, и наши жизни больше никогда не пересекались. Чтобы обеспечивать себя и малыша, я устроилась на работу, не досидев в декрете. Вкалывала как проклятая и берегла каждый заработанный рубль. Мою жизнь нельзя было назвать легкой, но спящий внутри меня дар не пробудился. Видимо, его запускала встряска посерьезней, чем несчастная любовь и жизненные невзгоды. Мама предсказывала людям до конца дней. Она умерла в семьдесят пять лет от сердечного приступа. Мне тогда было двадцать два года. За день до смерти мама попросила меня прийти повидаться, и пока мы пили чай в гостиной, а мой сынишка игрался на ковре в кубики, мама рассказала, что в нашей квартире все эти годы жил добрый дух-хранитель. «Если когда-нибудь тебя постигнет беда, - сказала она, прихлебывая горячий чай, - или просто захочется побыть одной - иди в мою спальню и попроси духа о заступничестве. Он все исполнит». Похоронив маму, я сдала свою однушку и переехала в ее квартиру. Через месяц в моей жизни появился новый мужчина. Раньше я перебивалась одними любовниками, это же были первые серьезные отношения после развода. Сначала между нами все шло хорошо, но потом я стала замечать за Сашей собственнические замашки. Он стремился накинуть на меня поводок: следил, с кем я общаюсь, куда хожу, и закатывал скандалы, если я где-то задерживалась. Все шло к разрыву. Последней каплей стал пьяный дебош, устроенный Сашей из ревности. Мы крепко поругались, перебили кучу посуды и разошлись по комнатам остывать. Я уединилась в маминой спальне, поплакала немного и заснула с мыслью, что этим отношениям конец. Вопреки маминому предсказанию, с верными мужчинами мне не везло. В половине второго ночи меня разбудил громкий хлопок дверью. Саша ворвался в спальню и включил свет, ударив кулаком по выключателю. От него разило чудовищным перегаром, осоловелые глазенки налились кровью. «Я научу тебя уважению, дрянь! - спьяну Сашин язык заплетался, но поверьте мне - его выкрик прозвучал еще как угрожающе. - Ты будешь уважать меня!». Впервые в жизни мне стало по-настоящему страшно. Не только за себя. Рядом со мной спал беззащитный сыночек. Если бы Саша навредил моему ребенку, я никогда не простила себя за это. Но что я могла сделать против сильного, нетрезвого мужчины? В приступе отчаяния я вспомнила последний мамин совет и попросила духа, в которого никогда всерьез не верила, утихомирить нажравшегося бугая. Не знаю, как именно все произошло, но Саша вдруг опустил сжатые кулаки и отступил. Нерешительно потоптавшись в дверях, он поплелся в зал, завалился на диван и захрапел. Я опрометью кинулась к двери, заперлась на ключ и забилась в постель. Хорошо, сын спал крепко и не видел, что произошло. К утру Саша протрезвел. Мы поговорили и решили расстаться. На прощание он признался, что приходил ночью с желанием избить и изнасиловать меня. На вопрос, почему он ничего такого не сделал, Саша, помявшись, ответил, что его остановил страшный голос, сказавший: «Тронешь ее - умрешь на месте». После разрыва мы с Сашей какое-то время поддерживали дружеские отношения. Он не прекращал допытываться, что за сущность или сила удержала его от нападения на меня той ночью. Я соврала, что мама заговорила меня от недоброжелателей. Что еще я могла придумать? Сама не все понимала. Не понимаю и сейчас.