Мистика старого домаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Если бы эта история случилась ночью, то можно было бы списать события на то, что разум, находясь в тонком и тревожном состоянии между сном и явью, многое воспринимает странно и необычно. Звуки спящего дома — вздохи, скрипы иногда пугают. Да, можно было бы списать. Но эта история случилась со мной днем. В обычный, солнечный летний полдень. 1985 год. Мне одиннадцать лет и я с родителями летом, как обычно гостила у бабушки с дедушкой. Это небольшой провинциальный городок в одной из тогда еще автономных республик Советского Союза. Он ровно на две части разделен железной дорогой. Правая часть — скучная, пыльная со стандартными пятиэтажками, универмагами, кафе и незамысловатой историей. Но левая — более интересная. На одной единственной центральной улице расположились двухэтажные купеческие дома. Они с кое-где уже обвалившейся лепниной, арочными окнами, тяжелыми дверями и коваными решетками. В них располагались гастроном, детский мир, кулинария, комиссионка и фотоателье. На углу улицы возвышалась старинная водонапорная башня из красного кирпича. Она из-за глухой неприступности и зубчатых эркеров представлялась мне средневековой крепостью, притягательной и в тоже время пугающей. Этой башней в моем понимании город заканчивался. Дальше веером расходились одноэтажные улочки. Деревянные домишки, со ставнями, резными наличниками и петухами на заборах, утопающих в зелени. Чем дальше от центральной улицы, тем чаще можно было встретить на скамеечках бабушек в цветастых, как-то по особенному повязанных платках, закрывающих лоб. Они были в вышитых сложным орнаментом жилетках, обязательных черных блестящих калошах, шерстяных вязаных носка. Они всегда о чем-то быстро и непонятно разговаривали. Именно здесь стоял старый родительский дом, в котором вырос мой отец. Дом кирпичный и по сравнению с избушками, стоявшими рядом, он выглядел новым, большим и богатым. В тот год лето выдалось жарким. В первый же день я надолго задержалась в малиннике за домом. Собирала по большей части в рот крупные, сладкие, теплые ягоды, и моя светлая кожа обгорела на солнце. Мама весь вечер обмазывала меня то спасительным кефиром, то сметаной и на следующий день запретила мне даже нос обгорелый на улицу высовывать. В полдень вся взрослая часть семьи находилась в саду, собирая смородину, вишню и крыжовник. В открытое окно с улицы доносился мамин смех и негромкая веселая музыка. Это папа вытащил в сад транзисторный приемник. В зале, где я уютно расположилась с книжкой на тахте, даже в такую жару была тень и прохлада. Я с удовольствием валялась в холодке, читала книжку, когда услышала, что кто-то ходит по кухне. Кто-то прошел от входной двери к печи и обратно к двери, а потом снова к печи. Конечно, это принесли очередное ведро с ягодами. Я позвала бабушку, потом погромче глуховатого деда, чтобы они отсыпали и принесли мне еще ягодок. Уже настойчивее я покричала маму, папу, дядю — папиного брата. Но опять никто не отозвался, хотя кто-то явно медленно ходил туда-сюда по кухне, хозяйничал, что-то двигал. Я слышала, как скрипят половицы, как этот кто-то одышливо вздыхает и тяжело дышит. Я в негодовании встала с дивана и застыла в дверном проеме. От кухни меня отделял небольшой прямой коридорчик. Вот шаги раздались снова. Кто-то неторопливый подходил все ближе и ближе к распахнутым кухонным дверям. Еще чуть-чуть и я увижу того, кто пройдет мимо. Почему-то вдруг стало страшно. Обычный светлый день, я дома, но страх холодный и липкий запульсировал в груди, рядом с сердцем, которое бешено колотилось от предчувствия. Шаг, еще… Шаги замерли прямо напротив меня, но там никого не было! Никого!Я стояла, ничего не понимая, на одном конце половиц, а кто-то невидимый, но тяжелый и грузный — на другом. Пропали все звуки, кроме невозможного, нарастающего звона в ушах, и этот кто-то шагнул в мою сторону. Раз — шаг, пауза, два — шаг, пауза. Я не только слышала шаркающий звук шагов, но и видела, физически ощущала, как под тяжестью прогибаются половицы. Я в оцепенении отсчитала третий шаг. Еще чуть-чуть и у меня не будет возможности сбежать. Казалось, время превратилось в тягучую липкую и удушливую массу. Четвертый шаг, и я с визгом выскочила в открытое окно, угодив в заросли крапивы. Пальцы сводило от холода, зубы стучали, я не чувствовала жары и долго не могла согреться. С тех пор я ни разу не переступила порог этого дома. Под любым предлогом я старалась остаться в квартире в новостройках, уходила гулять или сидела в саду под яблонями, но не могла себя заставить еще раз зайти в этот дом. Я знаю, там живет Некто или Нечто, которому я и сегодня не могу найти разумного объяснения. Даже на улице в саду я ощущала его незримое присутствие, его тяжелый, пристальный, выжидательный взгляд сквозь стекло. Родителям рассказала уже, будучи взрослой, но они совсем не удивились. Оказывается, каждый из них в свое время слышал и шаги, и тяжелое дыхание, но ночью, когда явь и сон связаны тонкой призрачной нитью, а разум подсказывает самые нереальные, фантасмагорические образы.