Миша и Гриша. Часть 2Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Гриша вызвал меня из дома в сад поговорить. Разговор получился очень странным. Гриша упирал на то, что Мишка - вор и мне лучше с ним не водиться, однако, Мишкины признания и честность заставили меня упрямо заявить, что водиться я с ним всё равно буду, даже если мы съедем. Гришка обалдел немного, начал упрашивать меня не уезжать. Я предложила ему рассказать мне про Марину. Гриша, глядя мне прямо в глаза, заявил, что это была девчонка в далёком детстве, на, которую я похожа, только и всего. Я сказала ему, что он врёт. Гришка в запале заявил, что я глупая и вредная. Я ответила, что он - дурак и врун. Парень резко пошёл на попятный. Сказал, что любит меня. Сказал как-то, нечестно, что ли, вроде бы слова приятные, но я обиделась. Заявила, что больше не буду с ним разговаривать. У него сначала было оторопелое выражение на лице, а потом он навесил на него свою дежурную улыбочку, пытался меня уговаривать, извиняться, но я ушла в дом. Поиски комнаты на пике сезона были непростыми. Родители таскали меня и все ценности с собой в поисках жилья по городу, на всякий случай, наших домовладельцев мы в тот день не видели. Мне было скучно, я устала ужасно. Родители тоже умотались, так что вечером мы просто свалились спать. Проснулась я в темноте от лёгкого постукивания в окно. Моя кровать стояла рядом с ним, так что я услышала, а родители тихо посапывали в своём углу. За окном стоял один из братьев с хмурым лицом. Я осторожно приоткрыла окно. «Мишка?»«Да, да», - он быстро ткнул себе в рот. В полумраке я, всё- равно, ничего не разглядела, но меня это успокоило. «Чего тебе, Миш?»«Так хочешь знать правду?»«Конечно!»«Вылазь!»«Через окно?»«А по дому пойдёшь, половицы заскрепят, всех перебудишь!»Я, не раздумывая, вылезла. Мишка повёл меня в сад. Был он большой, полный ломящихся от фруктов деревьев. Мишка сорвал грушу и надкусил её. «Куда?»«Вот». Он привёл меня к деревцу, под которым стояло много зажжённых свечей. Они стояли, образуя пятиконечную звезду. «Что это, Миш?»«Встань в центр и прислушайся, узнаешь». Я послушно встала в центр звезды. «Ничего не слышишь?»Я слышала лишь бурчание в своём животе. Мы так устали, что даже не поужинали. Но признаваться в этом кавалеру я постеснялась. «Слышишь?» - настойчиво повторил Миша. Мне стало неуютно. Ночь была прохладной, а я была в лёгком халатике. «Да что я должна услышать?»«Обещаешь никому не рассказывать?»«Конечно!»«На крови обещаешь?»«Ну, на крови». «Вот. - он подал мне здоровенную иголку, - Проколи себе палец, пока не выступит кровь!»«Вот дурак», - подумала я. Но докопаться до правды хотелось страшно. Я уколола себе палец, ойкнула и продемонстрировала Мишке капельку крови. «Стряхни на землю». Я махнула рукой. Капля упала, куда уж, я не разобралась. «Слушай теперь». В животе у меня громко забурчало. «Дай, что ли грушу откусить, Мишуня». Мишка нетерпеливо передал мне надкусанную грушу, не переступая контура звезды. «Да постой ты спокойно хоть немного». Я повертела грушу, примериваясь, как бы куснуть там, где Мишка её не обслюнявил. Что-то промелькнуло в моём полусонном мозгу. Я уставилась на грушу, не обращая внимания на то, что Мишка что-то неразборчиво зашептал. На груше, ещё не совсем спелой, хорошо отпечатались полоски, оставленные зубами. Все они были ровные, одинаковой глубины. Только одна, приходящаяся на зуб сверху справа, была немного глубже других. Рядом со мной стоял Гришка, выдающий себя за Мишку. Я повернулась к нему, намереваясь сказать много чего, но поперхнулась словами. Передо мной из земли сочился чёрный то ли дымок, то ли... Пока я обалдело пыталась собрать мысли в кучку, дымок начал плавно окутывать мои ноги. Я хотела отодвинуться, но не могла сдвинуться с места. Дымок начал стремительно перетекать по моему телу вверх. Я хотела брыкнуться, но моё тело мне уже не подчинялось. Когда я поняла, что пришла пора голосить, дымок уже заполз мне на лицо и я не могла выдавить ни звука. Дымок, уже настойчиво полез мне в нос и я начала задыхаться, но моё тело стояло не двигаясь, словно я окаменела. Гришка уже в открытую бубнил что-то на непонятном языке. А дымок уже заполонял моё сознание, я словно чувствовала чью-то чужую волю, вытесняющую мою, вытесняющую мой разум, меня, из моего тела. И тут я, наконец, услышала что-то. Это был крик. Безумный крик «НЕТ!»«Мишка», - была моя последняя мысль. Когда я очнулась, то моментально вспомнила, что произошло. На какую-то долю секунды мне показалось, что моё тело мне не подчиняется, но когда осторожно удалось открыть один глаз, я быстро открыла другой, дёрнула рукой, ногой и спешно вскочила, чтобы почувствовать, что я могу двигаться. Гриша вызвал меня из дома в сад поговорить. Разговор получился очень странным. Гриша упирал на то, что Мишка - вор и мне лучше с ним не водиться, однако, Мишкины признания и честность заставили меня упрямо заявить, что водиться я с ним всё равно буду, даже если мы съедем. Гришка обалдел немного, начал упрашивать меня не уезжать. Я предложила ему рассказать мне про Марину. Гриша, глядя мне прямо в глаза, заявил, что это была девчонка в далёком детстве, на, которую я похожа, только и всего. Я сказала ему, что он врёт. Гришка в запале заявил, что я глупая и вредная. Я ответила, что он - дурак и врун. Парень резко пошёл на попятный. Сказал, что любит меня. Сказал как-то, нечестно, что ли, вроде бы слова приятные, но я обиделась. Заявила, что больше не буду с ним разговаривать. У него сначала было оторопелое выражение на лице, а потом он навесил на него свою дежурную улыбочку, пытался меня уговаривать, извиняться, но я ушла в дом. Поиски комнаты на пике сезона были непростыми. Родители таскали меня и все ценности с собой в поисках жилья по городу, на всякий случай, наших домовладельцев мы в тот день не видели. Мне было скучно, я устала ужасно. Родители тоже умотались, так что вечером мы просто свалились спать. Проснулась я в темноте от лёгкого постукивания в окно. Моя кровать стояла рядом с ним, так что я услышала, а родители тихо посапывали в своём углу. За окном стоял один из братьев с хмурым лицом. Я осторожно приоткрыла окно. «Мишка?»«Да, да», - он быстро ткнул себе в рот. В полумраке я, всё- равно, ничего не разглядела, но меня это успокоило. «Чего тебе, Миш?»«Так хочешь знать правду?»«Конечно!»«Вылазь!»«Через окно?»«А по дому пойдёшь, половицы заскрепят, всех перебудишь!»Я, не раздумывая, вылезла. Мишка повёл меня в сад. Был он большой, полный ломящихся от фруктов деревьев. Мишка сорвал грушу и надкусил её. «Куда?»«Вот». Он привёл меня к деревцу, под которым стояло много зажжённых свечей. Они стояли, образуя пятиконечную звезду. «Что это, Миш?»«Встань в центр и прислушайся, узнаешь». Я послушно встала в центр звезды. «Ничего не слышишь?»Я слышала лишь бурчание в своём животе. Мы так устали, что даже не поужинали. Но признаваться в этом кавалеру я постеснялась. «Слышишь?» - настойчиво повторил Миша. Мне стало неуютно. Ночь была прохладной, а я была в лёгком халатике. «Да что я должна услышать?»«Обещаешь никому не рассказывать?»«Конечно!»«На крови обещаешь?»«Ну, на крови». «Вот. - он подал мне здоровенную иголку, - Проколи себе палец, пока не выступит кровь!»«Вот дурак», - подумала я. Но докопаться до правды хотелось страшно. Я уколола себе палец, ойкнула и продемонстрировала Мишке капельку крови. «Стряхни на землю». Я махнула рукой. Капля упала, куда уж, я не разобралась. «Слушай теперь». В животе у меня громко забурчало. «Дай, что ли грушу откусить, Мишуня». Мишка нетерпеливо передал мне надкусанную грушу, не переступая контура звезды. «Да постой ты спокойно хоть немного». Я повертела грушу, примериваясь, как бы куснуть там, где Мишка её не обслюнявил. Что-то промелькнуло в моём полусонном мозгу. Я уставилась на грушу, не обращая внимания на то, что Мишка что-то неразборчиво зашептал. На груше, ещё не совсем спелой, хорошо отпечатались полоски, оставленные зубами. Все они были ровные, одинаковой глубины. Только одна, приходящаяся на зуб сверху справа, была немного глубже других. Рядом со мной стоял Гришка, выдающий себя за Мишку. Я повернулась к нему, намереваясь сказать много чего, но поперхнулась словами. Передо мной из земли сочился чёрный то ли дымок, то ли... Пока я обалдело пыталась собрать мысли в кучку, дымок начал плавно окутывать мои ноги. Я хотела отодвинуться, но не могла сдвинуться с места. Дымок начал стремительно перетекать по моему телу вверх. Я хотела брыкнуться, но моё тело мне уже не подчинялось. Когда я поняла, что пришла пора голосить, дымок уже заполз мне на лицо и я не могла выдавить ни звука. Дымок, уже настойчиво полез мне в нос и я начала задыхаться, но моё тело стояло не двигаясь, словно я окаменела. Гришка уже в открытую бубнил что-то на непонятном языке. А дымок уже заполонял моё сознание, я словно чувствовала чью-то чужую волю, вытесняющую мою, вытесняющую мой разум, меня, из моего тела. И тут я, наконец, услышала что-то. Это был крик. Безумный крик «НЕТ!»«Мишка», - была моя последняя мысль. Когда я очнулась, то моментально вспомнила, что произошло. На какую-то долю секунды мне показалось, что моё тело мне не подчиняется, но когда осторожно удалось открыть один глаз, я быстро открыла другой, дёрнула рукой, ногой и спешно вскочила, чтобы почувствовать, что я могу двигаться. Я была, судя по обстановке, в больнице, за окном светало, рядом с кроватью сидели мои родители. «Кто я?» - строго спросил отец. «Папа». «А прозвище?»«Леший», - так мы называли его в семье за густую растительность на лице. «Верно. Ты в порядке, ты - Ленка!»«А кто я должна была быть?»Родители промолчали. Рассказал мне Мишка, пришедший позже. Я заставила его повернуться к свету и показать мне зубы. Ровненькие, значит, он самый. «Марина появилась, когда мы были совсем маленькие. Мы даже не подозревали, что кроме нас, её никто не видит. Родители отругали нас, когда мы рассказали о ней и мы перестали о ней говорить. Она могла приходить к нам только в нашем саду, за забор или в дом ей не было пути. Ты, наверное, догадываешься, что место, куда Гришка тебя привёл, это где родители потихоньку похоронили её. Марина была с нами с детства, она была нашей сестрой, своей, мы были привязаны к ней, а она не стеснялась напоминать нам о том, что мы - её должники, что из-за нас она не смогла выжить. Она же передала нам знание, как мы можем помочь ей обрести нормальную жизнь. Ей нужно было тело. Когда человеку исполняется 13 лет, он находится между мирами. Наши предки проводили обряды, по достижении ребёнком этого возраста, обряды инициации, цель, которых не только ввести человека во взрослую жизнь, но и защита от вторжения неуспокоенного духа. Ты ей понравилась. Я отказался помочь Марине завладеть тобой, но Гришка, как оказалось, обозлился на то, что я выиграл тебя в спички. Марина была своя, она помогала нам, а ты была чужая, так что он стал на Маринину сторону и тайно готовился к подготовке её перехода в твоё тело. Мне они ничего не сказали, но я подозревал, что Гришкина приветливость по отношению к тебе какая-то наигранная. Я-то знаю его лучше, чем кто-либо другой, ну, разве что Марина. Сказать тебе правду я не мог. Я бы выглядел в твоих глазах полным идиотом. Для наших родителей это запретная тема, они начитались про шизофрению, с ними лучше было не говорить, вообще. Так что я только и мог - уговаривал тебя, как умел, украл у твоих родителей деньги. Когда вы решили, наконец, уехать, Марина с Гришкой поняли, что у них остался только один шанс провести обряд перехода. Меня что-то разбудило в эту ночь и погнало в сад. Там я увидел тебя на Марининой могиле и тьму, поглощающую тебя. Я прыгнул в центр пентаграммы, да, это магический символ, требующийся для того, чтобы дух мог перейти в другую ипостась, опрокинул свечи, помешал духу захватить тебя». «Она может попытаться это сделать снова?»«Без посторонней помощи она ничего сделать не сможет. А родители сходили в церковь, просили совета. Понимаешь, знание о переходе духов Марина не могла приобрести иначе, как общаясь, ну, в самый тёмных местах и сама понимаешь от кого. Батюшка сказал, что некрещённая и неотпетая душа Марины не имела покоя, так что её останки перенесут на кладбище, похоронят как надо. Должно помочь. А потом ты станешь старше и тебе уже ничего не грозит». «Как там Гришка?»«А он в этой же больнице. Я... я, в общем, я ему разбил нос и устроил сотрясение мозга. Надеюсь, выбил у него из головы заклинания на латыни... »Родители хотели вернуться в наш родной город, как только меня выпишут из больницы. Но я сказала, что не уеду, пока не сделаю кое-что важное... Мы с Мишкой подошли к маленькой свежей могилке. Мишка положил на неё цветок и сказал: «Сестрёнка, прости меня, если ты считаешь, что я повинен в твоей смерти. Я очень люблю тебя, ты всегда будешь в моём сердце». Я положила на могилку новенькую куклу, может, Марина, где-то там, росла и взрослела, здесь же она была малюсенькой невинной девочкой, которой не удалось играть в куклы, как другим детям: «Я прощаю тебя за то, что ты сделала мне. Я знаю, это не твоя вина, твою душу учили плохому те, кто сбивает с пути истинного людей и старше и опытнее. Надеюсь, теперь твоя душа окружена светлым. Покойся с миром, Марина». Ветер коснулся моих волос и, может быть, это только показалось, я услышала вздох облегчения, как будто что-то освободилось и полетело к небесам.