Малютка брауниСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Было это давно, когда Шотландия с Англией еще не были добрыми соседями и все больше предпочитали выяснять свои отношения на мечах. В те далекие времена в каждой фермерской усадьбе, в каждой хижине водился свой малютка брауни, который каждую ночь спускался по каминной трубе и наводил в доме порядок, начищал все и отмывал. В благодарность, хорошие хозяева всегда оставляли кувшинчик молока или свежую выпечку своему маленькому сказочному помощнику. Брауни были неприхотливы и всегда старались уживаться со своими сожителями. Но если брауни забывали покормить или обижали, то он мог покинуть этот негостеприимный дом с его хозяевами. Горе тому дому и тем хозяевам, от которых ушел брауни – жилище ветшало прямо на глазах, а то и вовсе могло быть разрушено пожаром или другими бедствиями. Работа у таких хозяев, тоже не спорилась – посевы могли выгорать на солнце, или сгнить под проливными дождями. Охотясь в лесу, нерадивых хозяев могли запросто съесть дикие звери, либо, они сами могли попасть в чужой капкан и сгинуть навсегда. Жители деревень старались обходить оставленные дома и хозяев подобных домов сторонились, считая, что это они сами, а не проделки нечистой силы, виноваты в своих бедах. В одной из таких деревень жила-была вдова, воспитывавшая маленького сына Вильяма. Хижина, где они жили, была небольшая, из грубого камня, какого много в тех местах, и стояла как раз на границе между Англией и Шотландией. И хотя они были люди бедные, по вечерам, когда в очаге ярко горел торф, и приветливо мигала свеча, их дом казался на редкость уютным. Вильям был жутко непослушный и как все мальчики и девочки, он ни за что не хотел вовремя ложиться спать, как быть мать его не просила. Он любил играть возле камина деревянными солдатиками, выточенными его отцом в подарок, при его рождении. - Вильям, уже очень поздно, тебе пора в кровать, – как обычно говорила мать. - Я еще не хочу спать, мам, я еще чуть-чуть поиграю, – так же, как обычно, отвечал Вильям. - Опять ты меня не слушаешься, Вильям. Вот придет старая ведьма и заберет тебя, за непослушание и за то, что не укладываешься вовремя спать! – зло сказала мама, уставшая за весь, и расстроенная тем, что сын ее опять не слушается. - Никаких ведьм не существует, иначе наши охотники давно бы ее изловили и убили. – Вильям продолжал играть с солдатиками, не поворачивая головы в сторону матери. - Ну как знаешь, а я пошла спать, потому что устала сегодня! – Мама взяла со стола свечу и направилась в спальню. Вскоре свет свечи в спальне матери погас и Вильям остался единственным, кто еще не спал в этом доме. Ему очень хотелось спать, но он специально не ложился, так как сегодня днем он поспорил со своими друзьями, что сможет не ложиться спать так долго, что можно будет увидеть брауни. Было это давно, когда Шотландия с Англией еще не были добрыми соседями и все больше предпочитали выяснять свои отношения на мечах. В те далекие времена в каждой фермерской усадьбе, в каждой хижине водился свой малютка брауни, который каждую ночь спускался по каминной трубе и наводил в доме порядок, начищал все и отмывал. В благодарность, хорошие хозяева всегда оставляли кувшинчик молока или свежую выпечку своему маленькому сказочному помощнику. Брауни были неприхотливы и всегда старались уживаться со своими сожителями. Но если брауни забывали покормить или обижали, то он мог покинуть этот негостеприимный дом с его хозяевами. Горе тому дому и тем хозяевам, от которых ушел брауни – жилище ветшало прямо на глазах, а то и вовсе могло быть разрушено пожаром или другими бедствиями. Работа у таких хозяев, тоже не спорилась – посевы могли выгорать на солнце, или сгнить под проливными дождями. Охотясь в лесу, нерадивых хозяев могли запросто съесть дикие звери, либо, они сами могли попасть в чужой капкан и сгинуть навсегда. Жители деревень старались обходить оставленные дома и хозяев подобных домов сторонились, считая, что это они сами, а не проделки нечистой силы, виноваты в своих бедах. В одной из таких деревень жила-была вдова, воспитывавшая маленького сына Вильяма. Хижина, где они жили, была небольшая, из грубого камня, какого много в тех местах, и стояла как раз на границе между Англией и Шотландией. И хотя они были люди бедные, по вечерам, когда в очаге ярко горел торф, и приветливо мигала свеча, их дом казался на редкость уютным. Вильям был жутко непослушный и как все мальчики и девочки, он ни за что не хотел вовремя ложиться спать, как быть мать его не просила. Он любил играть возле камина деревянными солдатиками, выточенными его отцом в подарок, при его рождении. - Вильям, уже очень поздно, тебе пора в кровать, – как обычно говорила мать. - Я еще не хочу спать, мам, я еще чуть-чуть поиграю, – так же, как обычно, отвечал Вильям. - Опять ты меня не слушаешься, Вильям. Вот придет старая ведьма и заберет тебя, за непослушание и за то, что не укладываешься вовремя спать! – зло сказала мама, уставшая за весь, и расстроенная тем, что сын ее опять не слушается. - Никаких ведьм не существует, иначе наши охотники давно бы ее изловили и убили. – Вильям продолжал играть с солдатиками, не поворачивая головы в сторону матери. - Ну как знаешь, а я пошла спать, потому что устала сегодня! – Мама взяла со стола свечу и направилась в спальню. Вскоре свет свечи в спальне матери погас и Вильям остался единственным, кто еще не спал в этом доме. Ему очень хотелось спать, но он специально не ложился, так как сегодня днем он поспорил со своими друзьями, что сможет не ложиться спать так долго, что можно будет увидеть брауни. В сон клонило все сильнее, и Вильям уже начал клевать носом, как вдруг в каминной трубе что-то зашуршало. Вильям стрелой метнулся в свою кроватку, залез под одеяло с головой и стал подглядывать. Огонь в камине догорал и в свете тухнущего пламени Вильям разглядел маленькое, не больше половины его роста, черненькое существо, покрытое шерстью с головы до ног, с большими ушками и длинным хвостиком. Существо это было не кем иным как самим брауни. Он ловко выпрыгнул из камина, осмотрел комнату, и направился к столу, где уже его ожидал кувшинчик со свежим молоком. Брауни запрыгнул на стол и уже взял кувшинчик в лапки, как вдруг Вильям выпрыгнул из-под одеяла с криком: «Ааахааа!». Брауни испугался и выронил кувшинчик из лапок. Кувшинчик глухо ударился об стол, расплескав свое содержимое, повалился на бок и покатился к краю стола, готовый упасть с него. Вильям ловко, в пару прыжков, подскочил к столу и успел поймать кувшинчик, падающий на пол, в последний момент. - Эх ты, неумеха, а еще брауни называешься. – Вильям, довольный собой и своей ловкостью, посмотрел на брауни. - Как тебя зовут?- Сам! - ответил брауни, скорчив смешную рожицу. - А тебя?Вильям решил, что брауни пошутил, и захотел его перехитрить. - А меня Ясам! - ответил он. Брауни выпучил свои огромные, черного цвета, глаза в которых отражались почти вся комната позади Вильяма, и с интересом смотрел на него. Ушки брауни были немного прижаты к голове, а хвостик плавно качался из стороны в сторону. - Лови меня, Ясам! - крикнул брауни и отскочил в сторону. Вильям и брауни принялись играть у огня. Брауни был очень проворный и шустрый бесенок: он так ловко перепрыгивал с деревянного буфета на стол - ну точно кошка, и скакал, и кувыркался по комнате. Вильям глаз не мог от него оторвать. Но вскоре, огонь в камине начал гаснуть и Вильям предложил пошевелить угли, что бы в комнате не похолодало. Брауни спрыгнул со стола и направился к камину вместе с Вильямом. Мальчик взял палку и начал копошить уже затухающие угли, да так неудачно, что один уголек выскочил из камина и попал на ножку бедному брауни. - Ой-ей-ей! – закричал малыш брауни, подскакивая на одной ножке. Вильям испугался, что этот крик может разбудить его маму, и тут же бросился к себе в кровать, и вновь, с носом, залез под одеяло. Из дымохода раздался хриплый, скрипучий, старушечий голос:- Что у тебя случилось?- Мне уголек на ножку уронили! – пропищал брауни. - А кто это сделал? – поинтересовался голос ведьмы. - Это Ясам сделал! – хныча, пропищал брауни. - Так если это ты сам сделал, то, что же теперь визжишь! – на последнем слове голос ведьмы сорвался на визг, очень похожий на поросячий. Из каминного дымохода показалась темная рука, быстро схватившая брауни за шкирку и поднявшая его вверх, в дымоход. Вильям прыснул себе в кулак от смеха, что смог, так ловко, обхитрить и брауни и старую ведьму. Он повернулся на другой бок, к стене, как вдруг над камином опять послышался шорох и хруст. Вильям повернулся в сторону камина и почти крикнул от страха, успев закрыть, в последний момент, рот ладонью. По шкуре, на которой совсем недавно играл Вильям, шарила та самая страшная рука, которая забрала пару минут назад брауни. Сейчас Вильям смог лучше разглядеть эту костлявую, болотно-зеленого цвета, руку, с длинными ногтями и коростами. Рука совершала резкие движения по шкуре, пытаясь что-то найти и схватить. Она остановилась и резко вернулась в камин, и сразу же, следом за этим, из камина в комнату стало выходить темное облако, плавно приобретая очертания человеческой фигуры. Вильям смотрел на облако, не отрываясь, и боясь пошевелиться. Силуэт по высоте уже почти доставал до крыши хижины, как вдруг из камина выскочил малютка брауни, подскочил к облаку и махнул хвостиком так, что остатки облака тут же рассеялись, оставляя после себя фигуру ведьмы. Это была высокая, худая и сгорбленная старуха, ростом под 2 метра, одетая в серое, истрепанное платье, покрытое сажей, черными перьями и остатками разных волос. Стопы ног, с пальцами, больше походили на оголившиеся корни деревьев, впившиеся в пол, чем на обычные людские ноги. Руки были ниже колен, и безжизненно висели вдоль тела, и только пальцы рук, растопыренные в разные стороны, периодически быстро подергивались. Поседевшие, взъерошенные на макушке, волосы свисали грязными, засаленными сосульками, ниже плеч. Из-за волос не было видно лица, и только длинный крючковатый нос, с бородавкой на конце выдавал место, где должно быть лицо. Ведьма водила носом из стороны в сторону, громко, как казалось Вильяму, вдыхая воздух дома. Брауни посмотрел в сторону Вильяма, взял ведьму за платье и произнес: «Вон он Ясам, мама, который меня обидел». Нос ведьмы остановился, направленный прямиком на Вильяма, и сквозь грязные волосы мальчик заметил яркий красный огонек, на месте глаза.

- Мама! Мамочка, спаси меня, мама! - неистово закричал Вильям, прижимаясь к стене и закрываясь одеялом, в надежде на его защиту. Ведьма вздернула нос кверху, подняла руку, указывая на Вильяма, далее, немного опустила голову, и в то мгновение уже стояла пред кроватью Вильяма. Она резко схватила мальчика, больно, до крови, расцарапав ему руку, и поднесла к своей голове. Волосы, как занавеска, разошлись в разные стороны, и мальчик увидел страшное, серо-зеленое лицо, испещренное морщинами и ранами, из которых сочилась неприятного вида зеленая слизь. У ведьмы не было одного глаза, и из пустой глазницы выползла многоножка, которая вальяжно, не куда не торопясь, направилась в сторону ноздри. Второй глаз налился кровью, и казалось, что даже сейчас он светится и излучает злобу. - Мало того, что ты не слушаешься маму и не ложишься вовремя спать, так ты еще врешь и моего малютку брауни обижаешь, негодный мальчишка! – со скрипом и неприкрытой злобой произнесла шипя, ведьма. Каждое слово, сказанное ведьмой, наполняло дом зловоньем болот и мертвечины. - Пожалуй, я тебя съем!Ведьма приоткрыла рот, обнажив редкие, гнилые, но в то же время острые зубы, измазанные как будто землей. Она облизнула свои синюшные губы длинным, шершавым, в нарывах, языком, заостренным к кончику. Вильяма трясло мелкой дрожью, казалось, что сердце застряло в горле и мешает дышать. Он зажмурился от страха, как вдруг рука, держащая его, ослабла, и Вильям рухнул на свою кровать. Он открыл глаза и увидел, что его мама вонзила вилы в живот ведьмы, и из него, по платью, струится темная, зеленого цвета, кровь. - Вильям, беги! – крикнула мать и еще сильнее налегла на вилы, повалил ведьму на пол. Ведьма схватилась за вилы обеими руками и громко закричала пронзительным воплем. Вильям закрыл уши, так как вынести крик было невозможно. Брауни, стоявший в этот момент возле упавшей ведьмы зашипел, глаза загорелись красным цветом, ушки заострились на подобии маленьких рожек. Он в 2 прыжка оказался на плечах вдовы, обмотал свой хвостик вокруг ее шеи и сильно сдавил. У вдовы непроизвольно вывалился язык, она отпустила вилы и схватилась за хвост брауни. Бесенок повернулся в сторону Вильяма, скорчив отвратительную гримасу, и зашипел. Вильям бросился к входной двери. - Куда же ты? – прошипела ведьма, лежа на полу, и держась одной рукой за торчащие из нее вилы. Она переставил свою ногу, немного притопнув, и всю дверь, в это же мгновение, окутали колючие ветви терновника. Рассчитывая быстро подбежать к двери и откинуть засов, Вильям не успел остановиться и влетел в терновник. Без возможности двигаться, Вильям жалобно застонал и захныкал. Мать упала на колени, протянув в сторону своего сына руку. Хвост вокруг шеи затягивался все сильнее, и она чувствовала, как силы ее покидают. - Мерзкие людишки, вечно все портят и мешают жить себе и другим. – Ведьма тяжело дышала, вокруг ее тела ужа начала выступать лужица зеленой, густой крови. - Сам, подойди ко мне. Брауни повернулся в сторону звука, глаза вновь стали черными, он расслабил свой хвостик, оставляя на шее вдовы темные полосы, и подбежал к раненой ведьме. - Я умираю, Сам, а тебе придется или искать новое жилище, или ждать, пока в этот дом заселится новая семья. Будь хорошим бесенком и не попадайся людишкам на глаза, они неблагодарные создания… – ведьма говорила все тише. - А этот непослушный мальчишка будет тебе кормом, на какое-то время. Ведьма подвигала ногой, которой чуть ранее притопнула, и вновь появившаяся ветвь терновника обвила шею Вильяма. Мальчик, до этого момента тихо поскуливающий и плачущий, замолк. Брауни свернулся клубком рядом с головой ведьмы и прижался своей спинкой к ее лицу. Утром, местный фермер Джон идя в поле, заметил, что местный дом вдовы весь обвит колючим терновником, я рядом с домой стоят и что-то обсуждают два юнца. Он остановился и подозвал детей к себе, присев на рядом стоящий пень. - Что вы там делали? – Слегка испуганным голосом спросил Джон у ребят. - Ничего, – ответили мальчишки. – В том доме живет наш друг Вильям, но, похоже, с домом что-то случилось, а сам Вильям не выходит, сколько мы его не зовем. - Этот дом покинул малютка брауни, вот он и пришел в запустение. Может, даже ваш друг обижал брауни, поэтому-то он и ушел. Не ходите больше в этот дом. А ваш друг, скорей всего, уже убежал играть, или ушел с мамой в город, на ярмарку. Ребята пожали плечами, глядя друг на друга, и побежали прочь от дома. Джон поднялся, и глядя на дом тихо, про себя сказал: «Опять проделки брауни. Когда же люди научатся мирно жить с этими существами…» Он поднял с земли свою торбу и медленно зашагал в сторону деревенского луга.