Личные монстрыСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Я не знаю, зачем я всё это пишу, не знаю, прочтёт ли кто это. Скорее всего то, что идёт за мной, те, что идут за мной, уничтожат эти листки, если найдут, конечно. Я попытаюсь спрятать свой текст, но ведь… но ведь Они, оно, он тоже знает, где я могу прятать… Но всё же… всё же я должен написать. Может, как-нибудь…День с самого утра не заладился. Проспал так, что даже на кофе времени не осталось. А сегодня опаздывать нельзя – шеф на работе с утра. Не то чтобы я так сильно ценил свою работу или горел желанием трудиться, но искать сейчас новое место явно не улыбается. Так что хочешь не хочешь, а на работу нужно вовремя попасть. Не выспавшийся по причине ранней побудки и отсутствия кофе, я стоял в подъезде за дверью родной квартиры и пытался её закрыть. Дурацкий замок стал заедать еще месяца два как – всё больше и больше. Не всегда, но уже практически через раз требовались недюжинные усилия и время, чтобы открыть или закрыть дверь. Конечно, я подумывал о смене замка, но всё руки не доходили. Сам замок менять не хотел – дверь будет выглядеть ужасно, а менять дверь то не было времени, то оказывались срочно нужны деньги на более серьёзные нужды. Промаявшись минут двадцать с замком, я всё же дал себе клятву в ближайшие выходные заняться новой дверью. А после, продолжая чертыхаться, всё же вышел на улицу, надеясь, что автобус не придётся ждать очень долго и я всё же успею вовремя на работу. Подошедший автобус был явно не из новинок автопарка, скорее, ему уже давно было пора на заслуженный отдых. Это выглядело странно, потому что у нас на линии все автобусы новые, покрытые свежей краской молодые бодрячки. С другой стороны, мало ли? Маршрут мой, а что ещё надо?Загрузившись в автобус, я плюхнулся на незанятое сидение и снова удивился. На сей раз тому, что людей так мало, слишком мало для утра. Но я быстро объяснил себе это тем, что большинство нормальных людей, вовремя вылезших из постели, не стали садиться в это раздолбанное дребезжащее чудо автопрома, которое того и гляди развалится, а решили подождать следующего автобуса, благо ходят они на нашем маршруте с небольшом перерывом и чётко. Вот так повезло. Но мне ждать было некогда, поэтому пришлось ехать, прислушиваясь к дребезжанию и вою. Я закрыл глаза, но тут же открыл их, так как почувствовал, что иначе вновь упаду в сон. Оглядевшись, я увидел, что рядом со мной… Нет, я не могу объяснить, что странного было в этих людях. Люди как люди – две бабки, мать с девочкой, мужик в мятом костюме, пара подростков с наушниками в ушах и серьгами во всех местах. То, что они молчали – так с утра никому говорить особо не хочется, но всё же… что-то было не то. Не так. Я помотал головой, но так и не смог ничего понять. Поначалу. А потом… потом один из подростков поднял голову и уставился прямо на меня. Я сначала не поверил, что это реальность, а потом ужаснулся. Неужели я и вправду уснул? Ведь не может быть у людей таких глаз, чёрных с белыми точками в центре. Я перевёл взгляд вбок, на двух старушек. Лучше бы я этого не делал – у них были такие же чёрные с белыми точками глаза. Мало того. Они улыбнулись мне – хищно, плотоядно улыбнулись, словно по команде облизнув губы, вмиг ставшие чёрными, своими длинными, неестественно длинными языками. Я не сразу разглядел острые звериные зубы. Вжавшись в сиденье, я секунд на десять закрыл глаза, и, это, наверное, покажется смешным, хотя мне тогда было не смешно, начал отчаянно щипать себя. Это было больно, а когда я открыл глаза, то увидел, что все в автобусе смотрят на меня. Они ничего не делали, ничего ровным счетом. Просто смотрели на меня своими неестественными, нереальными глазами. Правда, хоть не улыбался никто, кроме бабок – и то хлеб. Тут мне пришла мысль «А чего же я сижу! Надо…» что надо, я не мог понять, бежать? Спрыгивать с автобуса? Подбежать к кабинке водителя и орать ему, чтобы немедленно остановился?! Я не побежал. Можно было сказать, что я просто боялся, что сделай я движение, и эти твари могут отреагировать, а я не хотел бы видеть их реакцию. Можно было сказать и то, что я боялся, постучав в кабинку водителя, увидеть ту же самую жуткую рожу. Это всё, возможно, было бы правдой. Если бы я тогда мог соображать. А так… на самом деле я просто оцепенел от страха. Я не знаю, сколько это продолжалось, но скоро автобус остановился, и дверь открылась. Краем глаза посмотрев в окно, потому что я боялся упускать из виду пассажиров, я увидел, что это была моя остановка. Никто не собирался выходить. Я тоже сидел, боясь пошевелиться. Автобус стоял. Сколько так длилось? Минуту, две, пять? Десять? Я не знал. Как и не знал то, как мне удалось все же оторвать себя от сидения и выйти. Выходя, я задел ногой одного подростка, если, конечно, допустимо называть эту тварь подростком. Мне показалось, что нога впечаталась во что-то мягкое и рыхлое. Понадобилось усилие, чтобы не поморщиться, и я как можно быстрее слетел со ступенек автобуса. Не оборачиваясь назад, я направился к двери офисного здания, где работаю. Я не знаю, зачем я всё это пишу, не знаю, прочтёт ли кто это. Скорее всего то, что идёт за мной, те, что идут за мной, уничтожат эти листки, если найдут, конечно. Я попытаюсь спрятать свой текст, но ведь… но ведь Они, оно, он тоже знает, где я могу прятать… Но всё же… всё же я должен написать. Может, как-нибудь…День с самого утра не заладился. Проспал так, что даже на кофе времени не осталось. А сегодня опаздывать нельзя – шеф на работе с утра. Не то чтобы я так сильно ценил свою работу или горел желанием трудиться, но искать сейчас новое место явно не улыбается. Так что хочешь не хочешь, а на работу нужно вовремя попасть. Не выспавшийся по причине ранней побудки и отсутствия кофе, я стоял в подъезде за дверью родной квартиры и пытался её закрыть. Дурацкий замок стал заедать еще месяца два как – всё больше и больше. Не всегда, но уже практически через раз требовались недюжинные усилия и время, чтобы открыть или закрыть дверь. Конечно, я подумывал о смене замка, но всё руки не доходили. Сам замок менять не хотел – дверь будет выглядеть ужасно, а менять дверь то не было времени, то оказывались срочно нужны деньги на более серьёзные нужды. Промаявшись минут двадцать с замком, я всё же дал себе клятву в ближайшие выходные заняться новой дверью. А после, продолжая чертыхаться, всё же вышел на улицу, надеясь, что автобус не придётся ждать очень долго и я всё же успею вовремя на работу. Подошедший автобус был явно не из новинок автопарка, скорее, ему уже давно было пора на заслуженный отдых. Это выглядело странно, потому что у нас на линии все автобусы новые, покрытые свежей краской молодые бодрячки. С другой стороны, мало ли? Маршрут мой, а что ещё надо?Загрузившись в автобус, я плюхнулся на незанятое сидение и снова удивился. На сей раз тому, что людей так мало, слишком мало для утра. Но я быстро объяснил себе это тем, что большинство нормальных людей, вовремя вылезших из постели, не стали садиться в это раздолбанное дребезжащее чудо автопрома, которое того и гляди развалится, а решили подождать следующего автобуса, благо ходят они на нашем маршруте с небольшом перерывом и чётко. Вот так повезло. Но мне ждать было некогда, поэтому пришлось ехать, прислушиваясь к дребезжанию и вою. Я закрыл глаза, но тут же открыл их, так как почувствовал, что иначе вновь упаду в сон. Оглядевшись, я увидел, что рядом со мной… Нет, я не могу объяснить, что странного было в этих людях. Люди как люди – две бабки, мать с девочкой, мужик в мятом костюме, пара подростков с наушниками в ушах и серьгами во всех местах. То, что они молчали – так с утра никому говорить особо не хочется, но всё же… что-то было не то. Не так. Я помотал головой, но так и не смог ничего понять. Поначалу. А потом… потом один из подростков поднял голову и уставился прямо на меня. Я сначала не поверил, что это реальность, а потом ужаснулся. Неужели я и вправду уснул? Ведь не может быть у людей таких глаз, чёрных с белыми точками в центре. Я перевёл взгляд вбок, на двух старушек. Лучше бы я этого не делал – у них были такие же чёрные с белыми точками глаза. Мало того. Они улыбнулись мне – хищно, плотоядно улыбнулись, словно по команде облизнув губы, вмиг ставшие чёрными, своими длинными, неестественно длинными языками. Я не сразу разглядел острые звериные зубы. Вжавшись в сиденье, я секунд на десять закрыл глаза, и, это, наверное, покажется смешным, хотя мне тогда было не смешно, начал отчаянно щипать себя. Это было больно, а когда я открыл глаза, то увидел, что все в автобусе смотрят на меня. Они ничего не делали, ничего ровным счетом. Просто смотрели на меня своими неестественными, нереальными глазами. Правда, хоть не улыбался никто, кроме бабок – и то хлеб. Тут мне пришла мысль «А чего же я сижу! Надо…» что надо, я не мог понять, бежать? Спрыгивать с автобуса? Подбежать к кабинке водителя и орать ему, чтобы немедленно остановился?! Я не побежал. Можно было сказать, что я просто боялся, что сделай я движение, и эти твари могут отреагировать, а я не хотел бы видеть их реакцию. Можно было сказать и то, что я боялся, постучав в кабинку водителя, увидеть ту же самую жуткую рожу. Это всё, возможно, было бы правдой. Если бы я тогда мог соображать. А так… на самом деле я просто оцепенел от страха. Я не знаю, сколько это продолжалось, но скоро автобус остановился, и дверь открылась. Краем глаза посмотрев в окно, потому что я боялся упускать из виду пассажиров, я увидел, что это была моя остановка. Никто не собирался выходить. Я тоже сидел, боясь пошевелиться. Автобус стоял. Сколько так длилось? Минуту, две, пять? Десять? Я не знал. Как и не знал то, как мне удалось все же оторвать себя от сидения и выйти. Выходя, я задел ногой одного подростка, если, конечно, допустимо называть эту тварь подростком. Мне показалось, что нога впечаталась во что-то мягкое и рыхлое. Понадобилось усилие, чтобы не поморщиться, и я как можно быстрее слетел со ступенек автобуса. Не оборачиваясь назад, я направился к двери офисного здания, где работаю. А позади слышался смех. Дружный и заливистый, в котором, однако, не был той теплоты, что присуща смеху. Этот смех нагонял холод. Но я не обращал внимания. Двери автобуса закрылись, и он тронулся. Только тогда я смог заставить себя обернуться, и увидел, что мой кошмар на колёсах уезжает, а из окон на меня смотрят лыбящиеся в острозубых улыбках рожи. Кажется, кто-то указывал на меня пальцем. Я вздохнул, когда автобус растворился вдали. Рубашка пропиталась потом, хотя было не жарко. Понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и найти силы продолжить свой путь в офис. Теперь мне было плевать даже на опоздание и выговор. Я не знал, что это было, что преследовало меня в автобусе, с чем я столкнулся. Но и не хотел знать. На работу, кстати, я не опоздал. И на самой работе всё было как обычно, что меня немного успокоило. Ко второй половине рабочего дня я был готов признать, что мне всё почудилось, что я просто всё же уснул в автобусе. Эта была совершенно нелогичная мысль, учитывая, что я точно знал, что не спал, но зато такая успокаивающая. Впрочем, скоро мне стало не до той мысли – слишком уж много работы, и, наверное, впервые в жизни я этому обрадовался. Всё шло своим обычным чередом. Всё шло своим обычным путем… Пока я не подошел к Нине – секретарше начальника – миловидной и работоспособной, но чуть туповатой девушке, которой всё досконально нужно объяснять. В смысле, что делать по пунктам. Вот и сейчас мне нужно было передать ей кое-какие документы и точно объяснить, что с ними дальше делать. С этими мыслями я и подошёл к Ниночке нашей, и начал уже говорить заготовленную речь, как тут же замолчал. Ибо Нина отвлеклась от компьютера и подняла на меня глаза. Я опешил, просто столбом остановился на месте… потому что на меня смотрели те же чёрные глаза с белыми точками. Нина, конечно, заметила мое состояние и улыбнулась острозубой улыбкой, проведя языком по губам. А потом она рассмеялась…Она смеялась некоторое время, буквально захлебываясь в странном металлическом смехе, который не был похож на смех тех, из автобуса. Но и на человеческий смех тоже не был похож. И даже непонятно, был ли страшнее этот смех или то, что после минуты она закинула голову. Нет, не как обычно закидывает человек, её голова полностью похоже легла на спину, я даже, кажется, слышал, как хрустнули кости шеи. И она продолжала смеяться! Я отошёл, не смея повернуться к ней спиной. Так я и пятился по направлению к двери, пока не упёрся во что-то. Теплое. Тут же руки обвили меня, и я услышал шёпот над ухом:- Ты забыл?Этого я уже не мог выдержать. Я резко повернулся и оттолкнул кого-то, а потом помчался к выходу из офиса, на лестницу, на первый этаж. Можно было спуститься на лифте, но я ещё не совсем видать потерял рассудок и сообразил, что если лифт застрянет со мной и одной… одним из этих существ… Никто не гнался за мной, я просто выбежал, а мне в спину несся хохот. Я выбежал на улицу. Был конец дня, сумерки. Самое нелюбимое мной время. Людей было немного, но всё же были. Мне хотелось заглянуть в лица, проверить, но я боялся этого. Также боялся я и садиться в общественный транспорт. Да, я пошёл домой пешком. Побежал. С чего я взял, что я буду в безопасности в квартире? Я не знаю. Да и эти твари… они ведь лишь смеялись надо мной, но не проявляли никакой агрессии. По крайней мере, пока. Никто меня не преследовал. С чего я взял, что они хотят мне зла?Я пытался так успокоить себя пока бежал домой, пытался понять, что случилось. Что это – новый вирус? Тогда почему он не подействовал на меня? Или уже подействовал? Что вообще происходит? Это сон? Кома? Смерть? Но ведь вчера всё было нормально, как обычно. Измученный этими вопросами, я не замечал ничего вокруг. И только когда до дома оставалось совсем немного, я вдруг обратил внимание на то, что вокруг странно тихо. Я остановился и обернулся. Лучше бы я этого не делал. Все… все они смотрели на меня! Молча, страшно… Я побежал вновь, и тут… за мной началась погоня. Теперь у меня уже не было сомнений. Я не знал, чего они хотят – убить, загрызть, или превратить меня в такого же, как они сами, но я знал, ничего хорошего они точно не хотят. И ничего хорошего со мной не произойдет, если они меня поймают. Преследователи не увеличивали скорость, скорее, они бежали даже как-то вальяжно. Но при этом они всё равно догоняли меня, хотя я бежал изо всех сил, до боли в боку. Но вот уже и мой дом, мой подъезд, мой этаж. Я вставляю ключ в замок, а сзади меня топот ног. Они уже в подъезде, точно в подъезде. Я проворачиваю ключ, но он никак не хочет проворачиваться. Чёрт, я же забыл, забыл, что замок заедает. Чёрт, чёрт, чёрт. Они уже на этаже. На каком – я не знаю, не посчитал, не заметил. Даже сейчас, когда пишу, я испытываю ужас. Тот самый ужас, когда я не мог открыть эту ******** дверь! Но вот мне это удалось. Не поворачиваясь, я влетел в коридор квартиры, и только здесь, резко обернувшись, закрыл дверь прямо почти перед носом одной твари. Как я вообще успел замкнуться, даже не знаю. Дверь начала тут же содрогаться от мощных ударов. Я отполз в конец коридора. У меня не было сил больше ползти, у меня не было сил оторвать взгляд от двери. Дверь продолжала сотрясаться от ударов, а я сидел около стены, обхватив голову руками, сжавшись в позе эмбриона, и плакал. Наверное, впервые в жизни. Около меня на тумбочке лежал блокнот и ручка. Именно в блокноте, именно этой ручкой, я сейчас пишу. Как мне удаётся не дрожать и выводить буквы? Как удаётся за слезами видеть то, что пишу? Я не знаю. Но… если это вирус, если это эпидемия, то ведь должны прийти спасатели… Должны же прийти? Спасти меня, и Лену, и Володю? Хотя… о чём это я. Ведь их нет. Лены и Володи, их больше нет. Нет с того момента как… Я застонал усиленно пытаясь вспомнить. Эти воспоминания причиняли немыслимую боль, но я должен был вспомнить. Но я вспомнил, как позвонили мне из больницы, как сказали, что мою жену и сына сбил водитель, не справившийся с управлением на скользкой дороге. Как я не успел в последний раз увидеть Лену живой. Как сидел у постели умирающего сына. Он был такой забавный… Боже! Он просил вертолет на радиоуправлении. Я сидел, держал его за руку, зная, что он умирает, а он бредил вертолётом и рассказами о том, как будет с ним играть, когда поправится!А потом я надел петлю на шею. Я не помню, где это было. В кухне, в зале? В спальне? Нет, в спальне неоткуда прыгать, значит в кухне скорее всего. Мысли путаются. Я уже отложил ручку и блокнот. Какая разница, это никто не прочитает. Всё это в моей голове? Но у меня и головы, наверное, уже нет? Я призрак? Я вспомнил то немногое, что знаю из христианства. Самоубийство – грех… Да… теперь я никогда не встречусь с моими близкими? Что это – моё чистилище, да? Но почему? Как? Что…Дверь рухнула под напором, но я даже не пошевелился. Страха не было, но вошедшие этому и не удивлялись. На их лицах были просто улыбки. Весьма зловеще это выглядело, надо сказать. Но мне было всё равно. - Ты вспомнил? – голос кажется звучал в моей голове. Потому что никто не открыл рот. Или я просто не заметил. - И что теперь? – спросил я, тоже непонятно, мысленно или вслух. Впрочем, я и так знал. Я вспомнил. Убить меня они не могут, боли я не заслужил. Лишь страх и память. Хуже всего, когда к этому прибавляется ещё надежда. Ведь эти твари изобретательны и каждый раз придумывают что-то новое. Я уже прошёл через столько разных сценариев – апокалипсис, эпидемия, война, попытки выжить среди людоедов. Подчас я ухожу на работу с утра вовсе не из пустой квартиры, а после завтрака с любимой женой. Каждый такой раз я хочу разбудить сына, но потом решаю, что пусть поспит – у парня каникулы. И всё равно я его увижу вечером. Увижу… Вечером… Иногда я вижу его вечером. Когда он вновь и вновь умирает у меня на руках от ран, боли. Радиации. Никому не известной вирусовой хрени!Твари перестали улыбаться, и, повернувшись, все как по команде вышли из квартиры, оставив меня на полу. Я застонал, схватившись за голову. И тут же почувствовал дикую усталость и желание спать. Мне нельзя спать! Иначе всё начнётся по новой с завтрашнего утра. Хотя… ведь, может, завтра я увижу её. Пусть это будет не Лена. Пусть только морок, созданный этими тварями. Но ведь целое утро и часть дня я буду… счастлив… И возможно даже разбужу сына чтобы… хоть посмотреть на него… Веселого здорового, счастливого. У мне… больше… ничего… нет. Глаза закрываются. У меня уже нет сил противостоять сну. Всё… Я не могу больше… Спать…