Лагерь близ УгличаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Был у нас при школе клуб путешественников. У них были свои лодочки — деревянные шлюпки-ялы, ездили в так называемые «экспедиции» по разным маршрутам соответственно по Волге на этих шлюпках. История, которую я хочу рассказать, произошла на маршруте «Углич — Калязин». Нашей первой палаточной стоянкой был полузакрытый-полуработающий лагерь. Мы находились от него через небольшую дубравку. Часть этого лагеря, что была ближе к нам (а лагерь был о-о-очень большой) была в полностью закрытом состоянии. Одно здание, так вообще: битые окна от потолка до пола, внутри валяется всякая хрень, тетрадки, мебель. Один из наших парней даже восхищался, мол, «Сталкер», «Сталкер». А, собственно, связывало нас с этим лагерем то, что там находилось небольшое кафельное полуразвалившееся здание туалета. Туда можно было ходить строго по двое — почему — никто не мотивировал. И вот я и две мои подружки-сопалатницы, которых звали Аня и Настя, решили туда залезть. Они сначала стали трусить, мол, поймают, а потом и сами подхватили эту идею. И вот мы выработали план:1) Я вылезаю из палатки после отбоя, когда все лягут спать, спокойненько иду в туалет и жду девчонок внутри. 2) Через 10 минут они идут ко мне. 3) Мы фоткаемся, делаем, что хотели, залезаем в дом и радуемся. 4) Вместе тихо возвращаемся в лагерь. На самом деле, с отбоями у нас строго, поэтому такой важный в этом всем был план. Ну, не суть. Вот настал час X. Если бы я шла по проселочной дороге, которая вела сквозь дубраву к лагерю сейчас, я бы, наверное, ожидала увидеть там Слендермена или что-нибудь подобное. Леса были действительно страшные, особенно ночью. Темно, пусто, тихо. В ту ночь не было даже сверчков и птиц, но я особо не придала тому значения. Дойдя до зоны лагеря, я прошла мимо небольшого сарайчика, который требовалось обогнуть, дабы выйти к туалету. И я отчётливо видела дырку в двери сарая. И я отчётливо видела там ногу. Босую ногу, прикрытую сверху пародией на одеяло. Я, естественно, после тяжелого дня не придала тому значения. Тем более, меня тянуло в сон, и я думала, что это лишь воображение шутит. Через десять минут стояния у прохода в постапокалиптический сортир я узрела четыре ноги, освещенных фонариками. Аня и Настя о чём-то болтали и продолжали болтать, когда мы шли к домику, и болтали, когда я посмотрела на дырку в двери сарая и ничего там не увидела, но они замолчали, когда я коснулась стены заброшенного домика. И тут стали тянуть жребий, мол, кто первый. Выпало невезучей мне. Впрочем, тут мои злоключения не окончились. Только я начала перебираться через окно в дом, автоматически включился уличный свет. Меня как ударом повалило в дом, и я тут же вскочила, как ошпаренная. Девочки стали ржать. Через пять минут мы-таки все уже оказались внутри и уже не ржали — рассматривали тетрадки на полу. Это были прям какие-то советские тетрадки. Такие ни разу не видели. В большой комнате, единственной комнате в этом здании был полный трэш — валялись эти тетрадки, сломанный стул и прочая неведомая ерунда. И шкаф. Огромный платяной шкаф, как в страшилках про голоса и прочую привиденщину. Мы по приколу решили посмотреть, что там. Подошли к нему втроем. Я уже начала открывать дверь, как случилось нечто, заставившее нас прыгнуть втроем в этот шкаф и дрожать, дрожать, дрожать. На другой стороне что-то затрещало — когда я обернулась, я увидела существо, закутанное в одеяло. Самое странное — это было то самое одеяло. На тех самых босых ногах. У меня особо не было времени объяснять: девочки не успели обернуться, а я затолкала их в шкаф. Минуты длились долго. Существо, головы которого мы не видели, так и копалось на другой стороне. И мы решили смыться. Настя и Аня пошли первыми. Мы хотели выйти через то же окно. Я смотрела на существо, вылезая, и опять умудрилась навернуться. Но на этот раз я навернулась в чьи-то руки. И мне повезло. Рядом со мной стояли девочки, высматривая что-то в окне, а меня на землю поставил Гриша, мальчик из нашего лагеря. Мы спросили его, что он тут делает, он что-то пробормотал в ответ (это было вполне естественно для Гриши), мы решили, что он в туалет шёл и нас увидел. Я обернулась посмотреть в окно. Там никого не было. И мы побежали. Мы бежали до лагеря, и я просто не представляю, как мы там всех не перебудили и не получили нагоняя. Мы уже открывали палатку, как вдруг услышали голос сопалатника Гриши, Ромы — он шепотом звал нас. Мы подошли. У Ромы была бессонница. Он постоянно делал какую-нибудь хрень в лагере ночью, а потом уходил в палатку. Мы больше не ходили в туалет ночью. Потому что Гриша спал в своей палатке. Был у нас при школе клуб путешественников. У них были свои лодочки — деревянные шлюпки-ялы, ездили в так называемые «экспедиции» по разным маршрутам соответственно по Волге на этих шлюпках. История, которую я хочу рассказать, произошла на маршруте «Углич — Калязин». Нашей первой палаточной стоянкой был полузакрытый-полуработающий лагерь. Мы находились от него через небольшую дубравку. Часть этого лагеря, что была ближе к нам (а лагерь был о-о-очень большой) была в полностью закрытом состоянии. Одно здание, так вообще: битые окна от потолка до пола, внутри валяется всякая хрень, тетрадки, мебель. Один из наших парней даже восхищался, мол, «Сталкер», «Сталкер». А, собственно, связывало нас с этим лагерем то, что там находилось небольшое кафельное полуразвалившееся здание туалета. Туда можно было ходить строго по двое — почему — никто не мотивировал. И вот я и две мои подружки-сопалатницы, которых звали Аня и Настя, решили туда залезть. Они сначала стали трусить, мол, поймают, а потом и сами подхватили эту идею. И вот мы выработали план:1) Я вылезаю из палатки после отбоя, когда все лягут спать, спокойненько иду в туалет и жду девчонок внутри. 2) Через 10 минут они идут ко мне. 3) Мы фоткаемся, делаем, что хотели, залезаем в дом и радуемся. 4) Вместе тихо возвращаемся в лагерь. На самом деле, с отбоями у нас строго, поэтому такой важный в этом всем был план. Ну, не суть. Вот настал час X. Если бы я шла по проселочной дороге, которая вела сквозь дубраву к лагерю сейчас, я бы, наверное, ожидала увидеть там Слендермена или что-нибудь подобное. Леса были действительно страшные, особенно ночью. Темно, пусто, тихо. В ту ночь не было даже сверчков и птиц, но я особо не придала тому значения. Дойдя до зоны лагеря, я прошла мимо небольшого сарайчика, который требовалось обогнуть, дабы выйти к туалету. И я отчётливо видела дырку в двери сарая. И я отчётливо видела там ногу. Босую ногу, прикрытую сверху пародией на одеяло. Я, естественно, после тяжелого дня не придала тому значения. Тем более, меня тянуло в сон, и я думала, что это лишь воображение шутит. Через десять минут стояния у прохода в постапокалиптический сортир я узрела четыре ноги, освещенных фонариками. Аня и Настя о чём-то болтали и продолжали болтать, когда мы шли к домику, и болтали, когда я посмотрела на дырку в двери сарая и ничего там не увидела, но они замолчали, когда я коснулась стены заброшенного домика. И тут стали тянуть жребий, мол, кто первый. Выпало невезучей мне. Впрочем, тут мои злоключения не окончились. Только я начала перебираться через окно в дом, автоматически включился уличный свет. Меня как ударом повалило в дом, и я тут же вскочила, как ошпаренная. Девочки стали ржать. Через пять минут мы-таки все уже оказались внутри и уже не ржали — рассматривали тетрадки на полу. Это были прям какие-то советские тетрадки. Такие ни разу не видели. В большой комнате, единственной комнате в этом здании был полный трэш — валялись эти тетрадки, сломанный стул и прочая неведомая ерунда. И шкаф. Огромный платяной шкаф, как в страшилках про голоса и прочую привиденщину. Мы по приколу решили посмотреть, что там. Подошли к нему втроем. Я уже начала открывать дверь, как случилось нечто, заставившее нас прыгнуть втроем в этот шкаф и дрожать, дрожать, дрожать. На другой стороне что-то затрещало — когда я обернулась, я увидела существо, закутанное в одеяло. Самое странное — это было то самое одеяло. На тех самых босых ногах. У меня особо не было времени объяснять: девочки не успели обернуться, а я затолкала их в шкаф. Минуты длились долго. Существо, головы которого мы не видели, так и копалось на другой стороне. И мы решили смыться. Настя и Аня пошли первыми. Мы хотели выйти через то же окно. Я смотрела на существо, вылезая, и опять умудрилась навернуться. Но на этот раз я навернулась в чьи-то руки. И мне повезло. Рядом со мной стояли девочки, высматривая что-то в окне, а меня на землю поставил Гриша, мальчик из нашего лагеря. Мы спросили его, что он тут делает, он что-то пробормотал в ответ (это было вполне естественно для Гриши), мы решили, что он в туалет шёл и нас увидел. Я обернулась посмотреть в окно. Там никого не было. И мы побежали. Мы бежали до лагеря, и я просто не представляю, как мы там всех не перебудили и не получили нагоняя. Мы уже открывали палатку, как вдруг услышали голос сопалатника Гриши, Ромы — он шепотом звал нас. Мы подошли. У Ромы была бессонница. Он постоянно делал какую-нибудь хрень в лагере ночью, а потом уходил в палатку. Мы больше не ходили в туалет ночью. Потому что Гриша спал в своей палатке.

Рома видел, как из лагеря поочередно вышли всего трое — я, Настя и Аня.