Купальная шапочка (из моей практики)Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Эта история не выдумка. Она произошла со мной, когда я только начинал свою врачебную практику. Из соображений этики не указывается место действия и изменены имена действующих лиц. Произошла эта история в конце 80-х. Тогда я только начинал работать в больнице. Направили меня в небольшой городок на берегу моря (по этическим соображениям не указываю места и даю вымышленные имена участникам). Выпало мне дежурить в ночную смену. Ну, вроде все тихо. Но вдруг среди ночи меня будит медсестра: «Вставайте, везут больную с острым животом» - что тут делать, я не хирург и только начал работать, а с «острым животом» - шутки короткие. Спрашиваю: Кого везут - отвечают: девушку 15 лет. Я в шоке - что делать не знаю. Тут заходит в приемный покой медсестра из хирургии, видит, что я не в себе, и интересуется, что тут происходит - объясняю - говорит успокойся, все будет в норме, я помогу. Успокаиваюсь (внешне). Тут приезжает скорая и выносят на носилках пациентку - девушка невысокого роста, очень полная, вместе с ней ее бабушка, обе в истерике. Пытаюсь выяснить картину болезни - не выходит - обе в истерике, а у пациентки начинается сильная рвота с отрыжкой. Медсестра приемного покоя начинает заниматься старушкой, а мы с Дарьей Карповной (медсестрой хирургии) начинаем осматривать больную - с первого взгляда видно, что тут типичная картина низкой обтурационной непроходимости - сильнейшее вздутие живота с левосторонней ассиметрией, схваткообразные боли живота, сильная перистальтика, перкуссия определила высокий тимпанит на месте вздутых петель кишечника, нет отхождения кала и газов, на кистях рук и лодыжках заметны следы странгуляций (помнится, последнее поразило меня больше всего), но как только их заметила Карповна, она сразу поняла в чем дело и скомандовала: «Быстро несем в хирургию» - а ты, обратилась она ко мне, иди готовь ректоскоп и биопсийные щипцы, и немедленно иди в отделение. Когда я минут через 15 пришел в отделение, Полине (так звали нашу пациентку) уже заканчивали делать промывание желудка тонким зондом через нос. Дарья Карповна велела мне собирать ректоскоп, а сама смазав палец вазелином ввела его Полине в задний проход и начала там проводить пальпацию. Через минуту вынув его, сказала: все ясно, сейчас все будет в порядке. Потом протянула мне корцанг: На - если щипцами не захватишь, тогда попробуй им. Вдвоем с санитаркой они поставили девушку в колено-грудное положение и я ввел ей ректоскоп. Даже не успев вытянуть обтуратор, я почувствовал, что он во что-то уткнулся. Вынув обтуратор и включив лампочку, я увидел, что ампула прямой кишки туго забита чем-то синего цвета. Я попробовал захватить этот тампон щипцами, но не смог его удержать. Тогда я взял корцанг. Им удалось захватить тампон со второй попытки и я начал медленно вытаскивать его вместе с тубусом ректоскопа. Чтобы он легче шел, в тубус мы вылили 50 мл. вазелинового масла - это помогло и я вытащил наружу резиновую купальную шапочку. Тут же из кишечника девушки пошла струя газов и немного жидких каловых масс и слизи. Дарья Карповна взяла толстый желудочный зонд и, смазав его вазелиновым маслом, начала потихоньку вводить его Полине в задний проход, опустив его свободный конец в подкладное судно. Введя его максимально глубоко, она велела мне придерживать его и периодически двигать по кишечнику, чтобы улутшить выход газов, а сама куда-то ушла. Вернулась она минут через 20, неся 2 ведра теплой воды (оказывается, она грела воду на плитках в роддоме и терапии). Подсоединив к кишечной трубке систему из резинового шланга и большой стеклянной воронки, мы начали делать Полине сифонное промывание кишечника. К моему удивлению, сразу же пошла почти чистая вода. Карповну почему-то это совсем не удивило, она только спросила у девушки: понос был? - та в ответ кивнула. Оказалось, бабушка вечером перед тем как уйти ставила ей бисокодиловую свечу... Когда мы закончили делать промывание, то Карповна вколола Полине но-шпу и платифилин - чтобы снять спазмы, и сибазон для снятия стресса, и через 15 минут она уснула. Мы вышли в приемный покой - я хотел поговорить с бабушкой пациентки, но оказывается, она тоже спала после того как ей сделали успокоительный укол. Я поинтересовался у Карповны, что это было - она только махнула рукой, да детки дурью маялись. И часто у Вас такое происходит спросил я? - она в ответ только усмехнулась: да всего бывает. Я с нетерпением дожидался утра, мне было интересно, что же произошло. Первой проснулась бабушка - она сразу же бросилась искать Полину. Я подошел к ней и попросил не шуметь, т. к девушка еще спала я сказал, что с девушкой все в порядке, ей сделали все необходимое лечение и теперь ей нужен покой и нужно будет несколько дней полежать. Потом я поинтересовался, что именно в них случилось. Мария Петровна, так звали бабушку рассказала, что с вечера она пошла за билетами (они были приезжие и отдыхали на базе отдыха), а Полина осталась дома. Эта история не выдумка. Она произошла со мной, когда я только начинал свою врачебную практику. Из соображений этики не указывается место действия и изменены имена действующих лиц. Произошла эта история в конце 80-х. Тогда я только начинал работать в больнице. Направили меня в небольшой городок на берегу моря (по этическим соображениям не указываю места и даю вымышленные имена участникам). Выпало мне дежурить в ночную смену. Ну, вроде все тихо. Но вдруг среди ночи меня будит медсестра: «Вставайте, везут больную с острым животом» - что тут делать, я не хирург и только начал работать, а с «острым животом» - шутки короткие. Спрашиваю: Кого везут - отвечают: девушку 15 лет. Я в шоке - что делать не знаю. Тут заходит в приемный покой медсестра из хирургии, видит, что я не в себе, и интересуется, что тут происходит - объясняю - говорит успокойся, все будет в норме, я помогу. Успокаиваюсь (внешне). Тут приезжает скорая и выносят на носилках пациентку - девушка невысокого роста, очень полная, вместе с ней ее бабушка, обе в истерике. Пытаюсь выяснить картину болезни - не выходит - обе в истерике, а у пациентки начинается сильная рвота с отрыжкой. Медсестра приемного покоя начинает заниматься старушкой, а мы с Дарьей Карповной (медсестрой хирургии) начинаем осматривать больную - с первого взгляда видно, что тут типичная картина низкой обтурационной непроходимости - сильнейшее вздутие живота с левосторонней ассиметрией, схваткообразные боли живота, сильная перистальтика, перкуссия определила высокий тимпанит на месте вздутых петель кишечника, нет отхождения кала и газов, на кистях рук и лодыжках заметны следы странгуляций (помнится, последнее поразило меня больше всего), но как только их заметила Карповна, она сразу поняла в чем дело и скомандовала: «Быстро несем в хирургию» - а ты, обратилась она ко мне, иди готовь ректоскоп и биопсийные щипцы, и немедленно иди в отделение. Когда я минут через 15 пришел в отделение, Полине (так звали нашу пациентку) уже заканчивали делать промывание желудка тонким зондом через нос. Дарья Карповна велела мне собирать ректоскоп, а сама смазав палец вазелином ввела его Полине в задний проход и начала там проводить пальпацию. Через минуту вынув его, сказала: все ясно, сейчас все будет в порядке. Потом протянула мне корцанг: На - если щипцами не захватишь, тогда попробуй им. Вдвоем с санитаркой они поставили девушку в колено-грудное положение и я ввел ей ректоскоп. Даже не успев вытянуть обтуратор, я почувствовал, что он во что-то уткнулся. Вынув обтуратор и включив лампочку, я увидел, что ампула прямой кишки туго забита чем-то синего цвета. Я попробовал захватить этот тампон щипцами, но не смог его удержать. Тогда я взял корцанг. Им удалось захватить тампон со второй попытки и я начал медленно вытаскивать его вместе с тубусом ректоскопа. Чтобы он легче шел, в тубус мы вылили 50 мл. вазелинового масла - это помогло и я вытащил наружу резиновую купальную шапочку. Тут же из кишечника девушки пошла струя газов и немного жидких каловых масс и слизи. Дарья Карповна взяла толстый желудочный зонд и, смазав его вазелиновым маслом, начала потихоньку вводить его Полине в задний проход, опустив его свободный конец в подкладное судно. Введя его максимально глубоко, она велела мне придерживать его и периодически двигать по кишечнику, чтобы улутшить выход газов, а сама куда-то ушла. Вернулась она минут через 20, неся 2 ведра теплой воды (оказывается, она грела воду на плитках в роддоме и терапии). Подсоединив к кишечной трубке систему из резинового шланга и большой стеклянной воронки, мы начали делать Полине сифонное промывание кишечника. К моему удивлению, сразу же пошла почти чистая вода. Карповну почему-то это совсем не удивило, она только спросила у девушки: понос был? - та в ответ кивнула. Оказалось, бабушка вечером перед тем как уйти ставила ей бисокодиловую свечу... Когда мы закончили делать промывание, то Карповна вколола Полине но-шпу и платифилин - чтобы снять спазмы, и сибазон для снятия стресса, и через 15 минут она уснула. Мы вышли в приемный покой - я хотел поговорить с бабушкой пациентки, но оказывается, она тоже спала после того как ей сделали успокоительный укол. Я поинтересовался у Карповны, что это было - она только махнула рукой, да детки дурью маялись. И часто у Вас такое происходит спросил я? - она в ответ только усмехнулась: да всего бывает. Я с нетерпением дожидался утра, мне было интересно, что же произошло. Первой проснулась бабушка - она сразу же бросилась искать Полину. Я подошел к ней и попросил не шуметь, т. к девушка еще спала я сказал, что с девушкой все в порядке, ей сделали все необходимое лечение и теперь ей нужен покой и нужно будет несколько дней полежать. Потом я поинтересовался, что именно в них случилось. Мария Петровна, так звали бабушку рассказала, что с вечера она пошла за билетами (они были приезжие и отдыхали на базе отдыха), а Полина осталась дома. Ночью она вернулась и хотела лечь спать, не зажигая свет, но потом услышала то ли стон, то ли мычание. Она испугалась, зажгла свет и увидела, что Полина лежит на кровати связанная ее колготками, а рот у нее завязан платком. Она бросилась к ней сорвала платок - оказалось, что рот девушки заткнут ее (Марьи Петровны) панталонами, она выдернула их, потом разрезала путы и тут девушку начало очень сильно рвать - Мария Петровна попробовала дать ей воды, но рвота только усилилась. Она выбежала на улицу - хорошо, что возле домика был телефон-автомат и сразу же вызвала скорую. Кто это сделал она не знает, т. к. у девушки все время была рвота и истерика. Я сказал, что должен сообщить об этом в милицию, но Мария Петровна сказала, чтобы я немножко подождал, она сейчас позвонит родителям Полины. И она пошла на почту. В это время проснулась Полина. Мы с Дарьей Карповной сразу же пошли к ней. Самочувствие у нее было неплохое и мы увидели, что опасность миновала. Мы сразу же поинтересовались, что случилось и услышали историю глупую и дикую одновременно. Оказывается, Полина подружилась с несколькими девочками немножко моложе себя. На ее беду, они были из тех кого зовут «трудными подростками». Т. к. Полина была старше и больше всего знала, то она быстро стала душой компании, потеснив прежних лидеров, которым это очень не понравилось. Потом имел место случай, когда Полина случайно брызнула на юбку одной из ацетатного шелка жидкостью для снятия лака с ногтей, от этого на юбке образовалась дырка, и хотя Полина клялась, что сделала это случайно, хозяйка юбки затаила на нее злобу. Было решено проучить выскочку. Узнав, что вечером Полина остается одна, три подружки заявились к ней. Сначала разговаривали вроде нормально, потом начали ссорится. Полина предложила им уйти, но девочки рассвирепели и бросились на нее. Повалить на кровать рыхлую неповоротливую Полину троим хулиганкам не составило большого труда. Потом они завернули ей руки за спину и связали колготками, а чтобы она не кричала, запихнули ей в рот шелковые панталоны ее бабушки, которые она постирав повесила сушится на спинку кровати (первое, что попало под руку), и завязали его платком. Сначала они смотрели на нее, а потом одна из них сказала, что Полина похожа на лягушку и они сказали, что сейчас сделают с нее лягушку. Затем, взяв мех-насос для надувания матрасов, они всунули его шланг ей в задний проход и начали его качать. Скоро она почувствовала как живот стало пучить, дальше начались боли, а потом боль стала невыносимой. Живот у нее разбух, сделался как шар, даже пупок стал выпирать. Она попыталась пукнуть, но хулиганки сжали ей ягодицы. Дальше она почувствовала, что ей что-то пихают в зад (ее купальную шапочку, как выяснилось позже) и потом хулиганки со смехом ушли. Ей было очень больно, трудно дышать. Надутый кишечник подпирал диафрагму, затрудняя дыхание, а рот был туго забит тонкой мягкой тканью панталон, которые были затолканы так глубоко в глотку, что не только затрудняли дыхание, но и не давали возможности воздуху, распиравшему ее изнутри, выходить отрыжкой, она могла только мычать, очень хотела пукнуть, но не могла, она потеряла счет времени и думала, что умирает, но тут пришла бабушка и освободила ее, а через несколько минут приехала скорая. Мы с Дарьей Карповной успокоили ее как могли. Тут в палату пришла Мария Петровна и сказала, что она позвонила домой и что родители через пару часов будут тут. Действительно, через два часа приехала Волга и вышли ее родители. Они очень благодарили меня и Дарью Карповну за помощь, оказанную их дочери. А потом отец девушки спросил, что я намерен делать - я сказал, что должен сообщить в милицию - тогда он попросил этого не делать. Мотивировал он тем, что не хочет лишний раз травмировать дочку, что хулиганкам практически ничего не будет из-за их возраста, а если узнают в школе, то девочке будет очень тяжело, суд - тоже большой стресс. Я не знал что делать и попросил время подумать: с одной стороны я должен был сообщить в милицию, а с другой видел, что он прав. Действительно, хулиганам будет максимум условно, а девочку задразнят. Отец видел, что я колеблюсь, поэтому снял с руки «Ситизен» и протянул его мне - чтоб думалось правильнее. Дарья Карповна тоже для направления мыслей получила цепочку из золота. Когда я сказал, что есть еще санитарка и главврач, то мне ответили, что там все уладят. Полина пролежала у нас еще неделю и выписалась совершенно здоровой (Дарья Карповна объяснила мне, что тут дело в диарее - дело в том, что кишечник у нее был пустой и поэтому она так легко отделалась - если бы в кишечнике был кал, последствия могли быть значительно хуже). Никто у нее ни о чем не спрашивал. Полина уехала к себе домой и про нее я больше не слышал. Я тоже уволился через полгода и уехал к себе на родину. Ситизен до сих пор у меня как память о тех временах. Порой думаю, а правильно ли я поступил, что никому ничего не сказал, и тут же вспоминаю главную заповедь врача: «Не навреди». История это реальная, я изменил только имена из этических соображений.