Кто притаился в кустах?Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Был уже вечер, когда я пришел в своё укромное место за городом, на свою полянку. Придя, я осмотрелся — тишь, как и всегда. Это место расположено за городом и окружено деревьями, плотными посадками из тополей и берёз. В трёхстах метрах отсюда расположена железная дорога, по которой с грохотом колёс проносятся поезда, везущие грузы и пассажиров в разные концы России. А за железной дорогой примерно в полукилометре расположено огромное городское кладбище, поросшее деревьями, и поэтому даже в солнечные дни там залегают тени. А в другую сторону, за посадками, насколько хватает глаз, тянутся зелёные поля. Пока ещё зелёные, но скоро колоски ржи пожелтеют под солнцем. Прихожу я в это место по два-три раза в неделю, чтобы тренироваться вдали от людей и побыть наедине с самим собой. Так и было и в этот день, я пришёл сюда для тренировок, и хотя был уже вечер, солнце было ещё высоко. Солнце жарило, день был жарким и душным. «Соберётся к ночи гроза», — сказал я, втягивая носом воздух с ароматами степных трав и цветов. Постояв несколько секунд с закрытыми глазами, я скинул сумку и встал в боевую стойку, после чего начал отработку ударной техники. Был по воздуху, стараясь наносить удары как можно с большей скоростью. За этим занятием я провёл сорок минут, отрабатывая удары руками, ногами и локтями. Остановившись для отдыха, почувствовал, что что-то не так. Я не мог сказать что именно, но появилось чувство, что я не один. Чувство усиливалось, я решил проверить кусты, что находились неподалёку, хотя понимал, кто там может быть? Идя к кустам, знал, что никого там нет, но всё равно пошёл. Там никого не было. Вернулся, передохнул и подошёл к покрышке, обычной автомобильной покрышке, об которую я набиваю руки. К упражнению приступить не успел, в нос мне ударил сладковато-приторный запах, а через секунду меня обдало волной холодного воздуха. «Ветер, просто ветер», — успокоил я себя, — «Ветер принес запах дохлятины. Кобель какой-нибудь сдох и лежит неподалёку». И тут же пришла новая мысль: «Это был не ветер, деревья не качались, они бы закачались от ветра». Плюнув на мысли, я продолжил делать то, зачем сюда пришёл. Солнце склонялось к горизонту, но вечер не принес прохлады, в воздухе всё так же витала духота и штиль. Пару раз мне навевало всё тот же запах. Я сидел на ногах и работал над сознанием, со стороны это может напоминать медитацию, но это не совсем она: во время медитации человек расслаблен, а я был в напряжение, представляя в голове ледяное, штормовое море и себя, борющегося с волнами. Закончив это действие, я просто сидел и отдыхал, в моей голове нарисовалась картинка. Я будто увидел себя со стороны: вот я сижу на траве, голубое небо, садящееся солнце, зелёные молчаливые березы и… какая-то тень, подбирающаяся ко мне сзади. Просто тень, какая бывает, когда облако скрывает солнце. Я открыл глаза и обернулся: не было никакой тени. Неуютно стало мне. «Пора домой», — сказал я сам себе, поднимая с земли сумку. Неторопливо дошёл до железной дороги, периодически оглядываясь, я резко остановился. Почувствовал, что на меня кто-то смотрит и не просто смотрит, а таращится. Я буквально чувствовал взгляд кожей. Впереди были кусты. «Придурки малолетние партизанят», — подумал я. Несколько дней назад, придя на свою полянку, я застал на ней двух мальчишек, лет 15-16 от роду. Они сидели на моём колесе и курили, рядом валялись два велосипеда. Мальчишки уставились на меня, а я на них, несколько секунд мы играли в гляделки, а потом я негромко сказал: «Пошли вон». Ребята выглядели как уличная шпана, и я ждал, что они начнут выступать и пальцы гнуть, в этом случае я бы прогнал их пинками. Но ребята, к моему удивлению, не говоря ни слова, поднялись, сели на велосипеды и укатили в поля. И вот теперь я думал, что эти или другие ребята просто партизанят за мной, ничего более разумного в мою голову не пришло. Солнце уже почти село, опустились сумерки, в оврагах и под деревьями залегли тени ночи. Я указал пальцем на кусты и сказал:— Выходите по-хорошему, а не то найду и люлей выдам. Разумеется, никто не вышел. Я прошёл мимо кустов и, повернув голову вбок, заметил высокий серый силуэт у этих самых кустов. Я застыл как вкопанный, почувствовав, что вся шерсть встаёт у меня на загривке дыбом. Секунду я смотрел боковым зрением на серый силуэт, а потом он будто ушёл в кусты. Я развернулся и посмотрел прямо. Никого не было в кустах, если бы кто-то там прошёл, то закачались бы ветки. Мне стало жутко, людей я не боюсь, но их здесь и нет. И я побежал, нет, не со всех ног, но побежал, чтобы быстрее покинуть это место. Остановился лишь тогда, когда добежал до города. Дома анализирую происшедшее, меня снова пробила робость. Ибо размышляя и вспоминая, я понял, вспомнил, что подобные ощущения и подобные тени-силуэты я видел и раньше. Был уже вечер, когда я пришел в своё укромное место за городом, на свою полянку. Придя, я осмотрелся — тишь, как и всегда. Это место расположено за городом и окружено деревьями, плотными посадками из тополей и берёз. В трёхстах метрах отсюда расположена железная дорога, по которой с грохотом колёс проносятся поезда, везущие грузы и пассажиров в разные концы России. А за железной дорогой примерно в полукилометре расположено огромное городское кладбище, поросшее деревьями, и поэтому даже в солнечные дни там залегают тени. А в другую сторону, за посадками, насколько хватает глаз, тянутся зелёные поля. Пока ещё зелёные, но скоро колоски ржи пожелтеют под солнцем. Прихожу я в это место по два-три раза в неделю, чтобы тренироваться вдали от людей и побыть наедине с самим собой. Так и было и в этот день, я пришёл сюда для тренировок, и хотя был уже вечер, солнце было ещё высоко. Солнце жарило, день был жарким и душным. «Соберётся к ночи гроза», — сказал я, втягивая носом воздух с ароматами степных трав и цветов. Постояв несколько секунд с закрытыми глазами, я скинул сумку и встал в боевую стойку, после чего начал отработку ударной техники. Был по воздуху, стараясь наносить удары как можно с большей скоростью. За этим занятием я провёл сорок минут, отрабатывая удары руками, ногами и локтями. Остановившись для отдыха, почувствовал, что что-то не так. Я не мог сказать что именно, но появилось чувство, что я не один. Чувство усиливалось, я решил проверить кусты, что находились неподалёку, хотя понимал, кто там может быть? Идя к кустам, знал, что никого там нет, но всё равно пошёл. Там никого не было. Вернулся, передохнул и подошёл к покрышке, обычной автомобильной покрышке, об которую я набиваю руки. К упражнению приступить не успел, в нос мне ударил сладковато-приторный запах, а через секунду меня обдало волной холодного воздуха. «Ветер, просто ветер», — успокоил я себя, — «Ветер принес запах дохлятины. Кобель какой-нибудь сдох и лежит неподалёку». И тут же пришла новая мысль: «Это был не ветер, деревья не качались, они бы закачались от ветра». Плюнув на мысли, я продолжил делать то, зачем сюда пришёл. Солнце склонялось к горизонту, но вечер не принес прохлады, в воздухе всё так же витала духота и штиль. Пару раз мне навевало всё тот же запах. Я сидел на ногах и работал над сознанием, со стороны это может напоминать медитацию, но это не совсем она: во время медитации человек расслаблен, а я был в напряжение, представляя в голове ледяное, штормовое море и себя, борющегося с волнами. Закончив это действие, я просто сидел и отдыхал, в моей голове нарисовалась картинка. Я будто увидел себя со стороны: вот я сижу на траве, голубое небо, садящееся солнце, зелёные молчаливые березы и… какая-то тень, подбирающаяся ко мне сзади. Просто тень, какая бывает, когда облако скрывает солнце. Я открыл глаза и обернулся: не было никакой тени. Неуютно стало мне. «Пора домой», — сказал я сам себе, поднимая с земли сумку. Неторопливо дошёл до железной дороги, периодически оглядываясь, я резко остановился. Почувствовал, что на меня кто-то смотрит и не просто смотрит, а таращится. Я буквально чувствовал взгляд кожей. Впереди были кусты. «Придурки малолетние партизанят», — подумал я. Несколько дней назад, придя на свою полянку, я застал на ней двух мальчишек, лет 15-16 от роду. Они сидели на моём колесе и курили, рядом валялись два велосипеда. Мальчишки уставились на меня, а я на них, несколько секунд мы играли в гляделки, а потом я негромко сказал: «Пошли вон». Ребята выглядели как уличная шпана, и я ждал, что они начнут выступать и пальцы гнуть, в этом случае я бы прогнал их пинками. Но ребята, к моему удивлению, не говоря ни слова, поднялись, сели на велосипеды и укатили в поля. И вот теперь я думал, что эти или другие ребята просто партизанят за мной, ничего более разумного в мою голову не пришло. Солнце уже почти село, опустились сумерки, в оврагах и под деревьями залегли тени ночи. Я указал пальцем на кусты и сказал:— Выходите по-хорошему, а не то найду и люлей выдам. Разумеется, никто не вышел. Я прошёл мимо кустов и, повернув голову вбок, заметил высокий серый силуэт у этих самых кустов. Я застыл как вкопанный, почувствовав, что вся шерсть встаёт у меня на загривке дыбом. Секунду я смотрел боковым зрением на серый силуэт, а потом он будто ушёл в кусты. Я развернулся и посмотрел прямо. Никого не было в кустах, если бы кто-то там прошёл, то закачались бы ветки. Мне стало жутко, людей я не боюсь, но их здесь и нет. И я побежал, нет, не со всех ног, но побежал, чтобы быстрее покинуть это место. Остановился лишь тогда, когда добежал до города. Дома анализирую происшедшее, меня снова пробила робость. Ибо размышляя и вспоминая, я понял, вспомнил, что подобные ощущения и подобные тени-силуэты я видел и раньше. Подобный запах я чувствовал, когда сфотографировал на кладбище странную тень на могилах, а подобный силуэт видел в зеркале, когда, в далёком детстве, отрубился свет в квартире, и я сидел один до прихода родителей, чувствуя, что здесь кто-то есть.