Корова по имени ЛизбетСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Разговорились мы как-то в командировке с моим пожилым коллегой-шведом Матсом о животных, диких и домашних, и он нам рассказал одну историю в ответ на реплику одного из нас, что домашний скот, мол, не отличается особым умом. Сложно сказать, мистическую или нет, но мне захотелось её передать далее. В детстве Матс жил в маленькой деревушке, его родители были фермерами, как и практически все вокруг. Их коровы паслись самостоятельно на выгоне неподалёку, и Матс и его брат периодически ходили переставлять загон, проверять стадо, перегонять его в другое место и зачастую там и оставались, подрёмывая и поглядывая по сторонам. Немногочисленные волки, медведи и рыси проявляли к скоту явный интерес и никогда бы не упустили шанса поживиться лёгкой добычей. Вожаком в стаде была корова по имени Лизбет. Матс говорил о ней, как о человеке. Она была маленькой да удаленькой, по его словам. Лизбет резко отличалась в стаде от остальных, принадлежащих к местному виду. Один из соседских фермеров, держащих шотландскую породу, расплатился с отцом Матса лохматой тёлочкой. Мать Матса, тогда молоденькая девушка на выданье, была совершенно очарована её игрушечной внешностью. Она всячески холила и лелеяла животинку, которая за сравнительно короткое время выросла в справную коровку с длинной светлой шерстью. К своим хозяевам, особенно маме Матса, она относилась с нежностью и привязанностью, отзывалась на кличку. Среди себе подобных бурёнка быстро завоевала авторитет благодаря интеллекту, с лихвой компенсируя небольшой рост выносливостью и острыми изогнутыми рогами. Сквозь свою задорную чёлку симпатяга прекрасно всё видела и строго пресекала любые нарушения субординации и дисциплины. Следующий случай хорошо иллюстрирует её личностные качества. Матс с братoм и отцом рыбачили на середине реки. Вдруг до их слуха донёсся протяжный рёв. Повернувшись к берегу, они увидели Лизбет, зашедшую в воду по колени и отчаянно мычавшую. Люди подгребли к берегу и бросились к животному, которое привелo их к пастбищу. Оказалось, коровы, нарушив изгородь, вышли из загона на огород соседа. Отец с сыновьями как раз успели до момента, как урон от истоптанного и съеденного урожая был бы катастрофой для семейного бюджета. «Да, Лизбет была ужасно ответственной! Eсли бы некоторые люди были как она, жить бы стало легче», — обрубил Матс, поглядев на того из нас, кто засмеялся. Мой коллега спросил: «И что же, такую замечательную корову семья так и не забила, она прожила с вами до самой смерти, вы её так и кормили?»Матс буркнул: «Какой там ещё забой, да мама её обожала, никогда бы не позволила, чтобы её забили. Лизбет столько телят принесла и такое молокo давала, как никто другой! Но она сама умерла и довольно молодой». Стояло лето, Матса с младшим братом услали из дому, дома были только рожающая мать с повитухой. Oтец нервно расхаживал по двору, всё валилось из рук. Предыдущая беременность мамы Матса закончилась трагически: младенец умер. Поэтому все очень переживали и волновались, как пройдут роды в этот раз, думали только о том, чтобы наконец ребёнок выжил и всё окончилось благополучно. Mальчики отправились в сторону реки последить за скотом и не путаться под ногами у взрослых. На пастбище от тепла детей разморило и склонило в сон. Сколько они дремали, сложно сказать, но проснулись они от страшных стонов неподалёку. Вскочив, они помчались на этот жуткий звук и увидели Лизбет, лежащую на земле на боку. Другие коровы монотонно жевали жвачку и обеспокоенно косились на неё и детей. Братья беспомощно столпились возле Лизбет, переговариваясь, пытаясь помочь ей, ощупывали её. Может быть, её укусила змея, ранил хищный зверь, у неё тепловой или солнечный удар. Они не понимали, что произошло, что причиняло ей такую боль. Крови, укусов, ран не было. Бедная корова страдальчески всхлипывала, горестно смотрела на них нежными глазами, из которых катились слёзы. Не сумев справиться с волнениями целого дня, мальчики, рыдая, кинулись домой за помощью. Влетев на свой двор, они увидели повитуху, устало выходящую из дома. Она шикнула на них: «Не шумите, вашей маме наконец-то полегчало, слава Богу. Днём она совсем плоха стала, я уж, грешным делом, подумала, ну всё, скончается, роды очень тяжёлые были, вообще всё не так как надо, идите, идите отсюда! Спит она сейчас, а у вас сестрёнка родилась!» Найдя отца за домом, мальчики побежали вместе с ним к Лизбет на пастбище. Но корова к их приходу была уже мертва, лежала вытянувшись, глядя в одну точку стекленеющими глазами. Матс задумчиво добавил: «Папа ветеринара приглашал, чтобы разобраться, может, бешенство или ещё что. Ничего они не нашли, эти доктора! Лизбет всегда была здоровой, сильной, никогда не болела. Маме не говорили до последнего о её смерти, чтобы не переживала, но как тут скроешь. Эта потеря была единственным, что омрачало рождение выстраданного ребёнка. Новорождённую назвали Лизой, она росла смышлёной весёлой девчушкой и чем-то напоминала Пеппи Длинныйчулок. Разговорились мы как-то в командировке с моим пожилым коллегой-шведом Матсом о животных, диких и домашних, и он нам рассказал одну историю в ответ на реплику одного из нас, что домашний скот, мол, не отличается особым умом. Сложно сказать, мистическую или нет, но мне захотелось её передать далее. В детстве Матс жил в маленькой деревушке, его родители были фермерами, как и практически все вокруг. Их коровы паслись самостоятельно на выгоне неподалёку, и Матс и его брат периодически ходили переставлять загон, проверять стадо, перегонять его в другое место и зачастую там и оставались, подрёмывая и поглядывая по сторонам. Немногочисленные волки, медведи и рыси проявляли к скоту явный интерес и никогда бы не упустили шанса поживиться лёгкой добычей. Вожаком в стаде была корова по имени Лизбет. Матс говорил о ней, как о человеке. Она была маленькой да удаленькой, по его словам. Лизбет резко отличалась в стаде от остальных, принадлежащих к местному виду. Один из соседских фермеров, держащих шотландскую породу, расплатился с отцом Матса лохматой тёлочкой. Мать Матса, тогда молоденькая девушка на выданье, была совершенно очарована её игрушечной внешностью. Она всячески холила и лелеяла животинку, которая за сравнительно короткое время выросла в справную коровку с длинной светлой шерстью. К своим хозяевам, особенно маме Матса, она относилась с нежностью и привязанностью, отзывалась на кличку. Среди себе подобных бурёнка быстро завоевала авторитет благодаря интеллекту, с лихвой компенсируя небольшой рост выносливостью и острыми изогнутыми рогами. Сквозь свою задорную чёлку симпатяга прекрасно всё видела и строго пресекала любые нарушения субординации и дисциплины. Следующий случай хорошо иллюстрирует её личностные качества. Матс с братoм и отцом рыбачили на середине реки. Вдруг до их слуха донёсся протяжный рёв. Повернувшись к берегу, они увидели Лизбет, зашедшую в воду по колени и отчаянно мычавшую. Люди подгребли к берегу и бросились к животному, которое привелo их к пастбищу. Оказалось, коровы, нарушив изгородь, вышли из загона на огород соседа. Отец с сыновьями как раз успели до момента, как урон от истоптанного и съеденного урожая был бы катастрофой для семейного бюджета. «Да, Лизбет была ужасно ответственной! Eсли бы некоторые люди были как она, жить бы стало легче», — обрубил Матс, поглядев на того из нас, кто засмеялся. Мой коллега спросил: «И что же, такую замечательную корову семья так и не забила, она прожила с вами до самой смерти, вы её так и кормили?»Матс буркнул: «Какой там ещё забой, да мама её обожала, никогда бы не позволила, чтобы её забили. Лизбет столько телят принесла и такое молокo давала, как никто другой! Но она сама умерла и довольно молодой». Стояло лето, Матса с младшим братом услали из дому, дома были только рожающая мать с повитухой. Oтец нервно расхаживал по двору, всё валилось из рук. Предыдущая беременность мамы Матса закончилась трагически: младенец умер. Поэтому все очень переживали и волновались, как пройдут роды в этот раз, думали только о том, чтобы наконец ребёнок выжил и всё окончилось благополучно. Mальчики отправились в сторону реки последить за скотом и не путаться под ногами у взрослых. На пастбище от тепла детей разморило и склонило в сон. Сколько они дремали, сложно сказать, но проснулись они от страшных стонов неподалёку. Вскочив, они помчались на этот жуткий звук и увидели Лизбет, лежащую на земле на боку. Другие коровы монотонно жевали жвачку и обеспокоенно косились на неё и детей. Братья беспомощно столпились возле Лизбет, переговариваясь, пытаясь помочь ей, ощупывали её. Может быть, её укусила змея, ранил хищный зверь, у неё тепловой или солнечный удар. Они не понимали, что произошло, что причиняло ей такую боль. Крови, укусов, ран не было. Бедная корова страдальчески всхлипывала, горестно смотрела на них нежными глазами, из которых катились слёзы. Не сумев справиться с волнениями целого дня, мальчики, рыдая, кинулись домой за помощью. Влетев на свой двор, они увидели повитуху, устало выходящую из дома. Она шикнула на них: «Не шумите, вашей маме наконец-то полегчало, слава Богу. Днём она совсем плоха стала, я уж, грешным делом, подумала, ну всё, скончается, роды очень тяжёлые были, вообще всё не так как надо, идите, идите отсюда! Спит она сейчас, а у вас сестрёнка родилась!» Найдя отца за домом, мальчики побежали вместе с ним к Лизбет на пастбище. Но корова к их приходу была уже мертва, лежала вытянувшись, глядя в одну точку стекленеющими глазами. Матс задумчиво добавил: «Папа ветеринара приглашал, чтобы разобраться, может, бешенство или ещё что. Ничего они не нашли, эти доктора! Лизбет всегда была здоровой, сильной, никогда не болела. Маме не говорили до последнего о её смерти, чтобы не переживала, но как тут скроешь. Эта потеря была единственным, что омрачало рождение выстраданного ребёнка. Новорождённую назвали Лизой, она росла смышлёной весёлой девчушкой и чем-то напоминала Пеппи Длинныйчулок.

После того дня часто бывало: посмотрю на стадо со сна или лежу в полудрёме, вижу, светлое животное ходит, очень близко ко мне. Протру глаза, никого светлого, опять пасутся только тёмно-коричневые и чёрные коровы. После смерти родителей мы с братом коров распродали. Как их убивать-то, когда они такие умные. Брат сейчас овец держит на шерсть в основном, говорит, с ними легче. Эх, как будто вчера всё было, время летит! А моя сестра Лиза уже сама бабушка. »