Кладбище пушистых хомячковСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

На улице шёл ливень, каких не было уже давно, но этот визг смог пробиться даже сквозь его шум. Визг, который я – в прошлом хозяином семи хомяков – не перепутал бы ни с чем другим. Да-да, вы не ослышались – семи хомяков. Как так получилось? Всё просто. Сначала их было двое, потом стало девять. Такое случается, когда один из хомячков вдруг как будто отъедается, а потом так же неожиданно худеет. Я успел отдать лишь двух малышей – другие выросли и превратились в таких милах, что расстаться с ними стало просто невозможно. Пришлось оставить их всех у себя. Руководствуясь скудными знаниями, полученными в Сети, а также надеясь на «русский авось», я рассадил хомяков в две клетки. Как ни странно, сделал это правильно – больше потомства не появлялось. Ну и хорошо – даже с семью хомяками хлопот было более чем достаточно. Несмотря на невероятную похожесть всех зверьков, я безошибочно различал каждого из них. Каждому дал кличку. Никогда и никого не обделял своим вниманием, а о том, что хомячиная жизнь отнюдь не вечна, не хотел даже думать. Увы, этот процесс не зависел от желания хозяина, а два положенных хомякам года пролетели очень быстро. Спустя указанный срок зверьки начали умирать. Естественной смертью, прожив полноценную, пожалуй, счастливую хомячиную жизнь, но менее грустно от этого не становилось. За прошедшие два года я слишком сильно привязался к своим питомцам, и потому не допускал даже мысли о том, что их трупики можно просто взять и выбросить на помойку. Как какой-то мусор. Нет, я похоронил каждого из зверьков. Небольшой лесок под окнами стал отличным местом для кладбища пушистых хомячков. Не уверен, что это получилось (опознавательных знаков не ставил), но я старался закапывать зверьков в одном месте. Чтобы и после смерти они воссоединились и вместе наяривали большое небесное колесо. Теперь пробивавшийся сквозь шум ливня визг (не было никаких сомнений, кого именно он звал) доносился аккурат из этого леска. Я не помнил того, как встал с постели и вышел из квартиры. Не чувствовал ни капель, бьющих с неба, ни жидких «объятий» грязи, в которую нога уходила чуть ли не по щиколотку. Всё говорило о том, что происходящее – лишь сон, а дальнейшие события только подтвердили это. Думаю, я навалил бы кирпичей, даже если увидел бы это ясной ночью, ну а в бледном, едва пробивающемся свете луны, под проливным дождём случившееся было просто ужасающим. Видели обложку книги «Кладбище домашних животных»? Вот, перед моим взором возникло примерно то же самое, только из земли вылезли не огромные руки монстра, а две лапки хомяка. Если бы они были обычного размера, высокая трава скрыла бы их целиком, но смерть преобразила останки домашних питомцев. Теперь хомяки стали размером с английского бульдога – низенькие, но невероятно широкие и мощные. Сначала из земли вылезли передние лапы, следом появилась уже наполовину разложившаяся морда. Даже в обычном хомячином размере зубы грызунов выглядели весьма внушительно (мои питомцы были дружелюбны, никогда не кусались, но когда зевали, их клыки открывались во всей красе), ну а теперь они ещё и увеличились пропорционально телу – словно длинные, ирреально белые в царившей вокруг мгле сабли. Единственный уцелевший глаз с гневным укором уставился на меня, и даже пустая глазница, казалось, светилась маленьким огоньком ненависти. Первым из земли вылез хомяк-папаша, за ним последовало и всё семейство. Семь хомяков-зомби размером с собаку окружили меня, раззявили смердящие смертью и разложением пасти и начали визжать. Это был самый обычный хомячиный визг, но я услышал послание, которое вкладывали в него зверьки. Они требовали прекратить осквернение места их захоронения «подселенцем», закопанным тут же несколько дней назад. Помимо хомячков я держал в террариуме несколько мадагаскарских тараканов. Они, живущие в домашних условиях до пяти лет, пережили хомяков, но, увы, и эти питомцы были не вечны. Даже тараканов – всего лишь насекомых – выбросить на помойку рука просто не поднялась. Я решил похоронить и их. Там же – в леске под окнами. Закопал первый трупик из пяти, чем вызвал гнев усопших ранее хомяков. Восставшие зомби требовали эксгумации останков насекомого, и я был готов подчиниться. Прямо сейчас, и плевать, что лопата осталась дома – можно копать землю руками, даже зубами, если придётся, но страшное видение вдруг закончилось. Дождь прошёл, солнце стояло высоко и щедро заливало светом и теплом комнату, в которой я подскочил на кровати, очнувшись от ночного кошмара. В памяти чётко засел образ вылезших из земли лап усопших питомцев. Это навеяло воспоминания о лучшем романе великого Стивена Кинга. Его герою, Луису Криду, путешествие на кладбище тоже казалось сном, пока он не взглянул на свои ноги. Я посмотрел на свои – они были чисты. Всё-таки приснилось. Ну а как же иначе – я ведь не герой романа ужасов. На улице шёл ливень, каких не было уже давно, но этот визг смог пробиться даже сквозь его шум. Визг, который я – в прошлом хозяином семи хомяков – не перепутал бы ни с чем другим. Да-да, вы не ослышались – семи хомяков. Как так получилось? Всё просто. Сначала их было двое, потом стало девять. Такое случается, когда один из хомячков вдруг как будто отъедается, а потом так же неожиданно худеет. Я успел отдать лишь двух малышей – другие выросли и превратились в таких милах, что расстаться с ними стало просто невозможно. Пришлось оставить их всех у себя. Руководствуясь скудными знаниями, полученными в Сети, а также надеясь на «русский авось», я рассадил хомяков в две клетки. Как ни странно, сделал это правильно – больше потомства не появлялось. Ну и хорошо – даже с семью хомяками хлопот было более чем достаточно. Несмотря на невероятную похожесть всех зверьков, я безошибочно различал каждого из них. Каждому дал кличку. Никогда и никого не обделял своим вниманием, а о том, что хомячиная жизнь отнюдь не вечна, не хотел даже думать. Увы, этот процесс не зависел от желания хозяина, а два положенных хомякам года пролетели очень быстро. Спустя указанный срок зверьки начали умирать. Естественной смертью, прожив полноценную, пожалуй, счастливую хомячиную жизнь, но менее грустно от этого не становилось. За прошедшие два года я слишком сильно привязался к своим питомцам, и потому не допускал даже мысли о том, что их трупики можно просто взять и выбросить на помойку. Как какой-то мусор. Нет, я похоронил каждого из зверьков. Небольшой лесок под окнами стал отличным местом для кладбища пушистых хомячков. Не уверен, что это получилось (опознавательных знаков не ставил), но я старался закапывать зверьков в одном месте. Чтобы и после смерти они воссоединились и вместе наяривали большое небесное колесо. Теперь пробивавшийся сквозь шум ливня визг (не было никаких сомнений, кого именно он звал) доносился аккурат из этого леска. Я не помнил того, как встал с постели и вышел из квартиры. Не чувствовал ни капель, бьющих с неба, ни жидких «объятий» грязи, в которую нога уходила чуть ли не по щиколотку. Всё говорило о том, что происходящее – лишь сон, а дальнейшие события только подтвердили это. Думаю, я навалил бы кирпичей, даже если увидел бы это ясной ночью, ну а в бледном, едва пробивающемся свете луны, под проливным дождём случившееся было просто ужасающим. Видели обложку книги «Кладбище домашних животных»? Вот, перед моим взором возникло примерно то же самое, только из земли вылезли не огромные руки монстра, а две лапки хомяка. Если бы они были обычного размера, высокая трава скрыла бы их целиком, но смерть преобразила останки домашних питомцев. Теперь хомяки стали размером с английского бульдога – низенькие, но невероятно широкие и мощные. Сначала из земли вылезли передние лапы, следом появилась уже наполовину разложившаяся морда. Даже в обычном хомячином размере зубы грызунов выглядели весьма внушительно (мои питомцы были дружелюбны, никогда не кусались, но когда зевали, их клыки открывались во всей красе), ну а теперь они ещё и увеличились пропорционально телу – словно длинные, ирреально белые в царившей вокруг мгле сабли. Единственный уцелевший глаз с гневным укором уставился на меня, и даже пустая глазница, казалось, светилась маленьким огоньком ненависти. Первым из земли вылез хомяк-папаша, за ним последовало и всё семейство. Семь хомяков-зомби размером с собаку окружили меня, раззявили смердящие смертью и разложением пасти и начали визжать. Это был самый обычный хомячиный визг, но я услышал послание, которое вкладывали в него зверьки. Они требовали прекратить осквернение места их захоронения «подселенцем», закопанным тут же несколько дней назад. Помимо хомячков я держал в террариуме несколько мадагаскарских тараканов. Они, живущие в домашних условиях до пяти лет, пережили хомяков, но, увы, и эти питомцы были не вечны. Даже тараканов – всего лишь насекомых – выбросить на помойку рука просто не поднялась. Я решил похоронить и их. Там же – в леске под окнами. Закопал первый трупик из пяти, чем вызвал гнев усопших ранее хомяков. Восставшие зомби требовали эксгумации останков насекомого, и я был готов подчиниться. Прямо сейчас, и плевать, что лопата осталась дома – можно копать землю руками, даже зубами, если придётся, но страшное видение вдруг закончилось. Дождь прошёл, солнце стояло высоко и щедро заливало светом и теплом комнату, в которой я подскочил на кровати, очнувшись от ночного кошмара. В памяти чётко засел образ вылезших из земли лап усопших питомцев. Это навеяло воспоминания о лучшем романе великого Стивена Кинга. Его герою, Луису Криду, путешествие на кладбище тоже казалось сном, пока он не взглянул на свои ноги. Я посмотрел на свои – они были чисты. Всё-таки приснилось. Ну а как же иначе – я ведь не герой романа ужасов.

Вздохнув с облегчением, я уже собирался направиться в ванную, но вместо домашних тапок обнаружил около кровати резиновые сапоги, измазанные подзасохшей грязью. Ночная встреча с хомяками-зомби была реальной!Воспоминания об их длинных и острых, как *****, зубах, о горящих ненавистью глазах и пустых глазницах заставили забыть обо всём остальном. Я, пожалуй, впервые в жизни забил даже на правила личной гигиены и не пошёл в ванную чистить зубы. Вместо этого хотел выбежать на улицу прямо сейчас и эксгумировать останки таракана – и плевать на удивлённые взгляды людей, которых даже грязь после ночного ливня не отговорила от жарки шашлыков в леске, – но кое-что меня всё же остановило. Четыре укоризненных взгляда, павших из террариума. Оставшиеся тараканы как будто узнали о намерениях хозяина относительно их собрата, и теперь, несмотря на светлое время суток, повыползали из своих укрытий. Встали вдоль прозрачной стенки террариума и уставились на меня. С укором качали не головами, но своими длинными усами. Я не смог выдержать этот взгляд. Под его натиском события ночи, будто бы обливаемые сильнейшим ливнем, размывались, начинали казаться нереальными. А может, они таковыми и были? На улицу, напялив резиновые сапоги, я действительно выходил, но вылезшие из земли зомби – они могли быть всего лишь частью ночного кошмара, примешавшейся в реальность. А вот этот укоризненный взгляд – он точно был настоящим. Кроме того, в нём читалась угроза. Слегка пошипывая и шевеля усами, тараканы как будто намекали, что в случае осквернения останков они будут мстить. Найдут способ выбраться из аквариума и позвать своих собратьев. Не обязательно мадагаскарских – обычные рыжие с радостью придут им на помощь. Тараканы даже разных видов стоят друг за друга горой. И готовы мстить обидчику. Если я сделаю то, что задумал, сотни, тысячи тараканов хлынут из вентиляции и заполнят квартиру от пола до потолка. Я так и не решился осуществить задуманное. Ни сейчас, ни потом. Каждый раз, собираясь провести эксгумацию, встречал бросаемый из террариума укоризненный взгляд со скрытой угрозой, и вся решимость улетучивалась. Так прошло полторы недели. Хомяки-зомби как будто ждали очередного ливня, а когда тот пошёл, крик зверьков вновь заставил меня встать с кровати и спуститься в рощу под окном. Теперь хомяки выглядели ещё более мерзкими, ещё более разложившимися, но развалившаяся пасть только подчёркивала грозность нетронутых тленом зубов. В этот раз визг хомяков был предельно лаконичен. Всего одно слово. «Быстро!»Лопаты с собой не было – пришлось делать это руками. Извозюкавшись в грязи до самых плеч, сломав три ногтя, я откопал таракана. Так я подумал, но на самом деле это был отломанный кусок ветки, утонувший в земле. Дьявол, где же эти останки?!Я был уверен, что закопал питомца именно в этом месте, но его тут не было. Так же, как и во второй, и в третьей вырытой яме. Ну а когда я начал копать четвёртую, услышал за спиной шлёпающие шаги. Семь пар вытекающих глаз и пустых глазниц с гневом и презрением уставились в спину. А после раздался рык. Да, не визг, а именно рык – и означал он то, что терпение хомяков закончилось, а вместе с ним я потерял последний шанс спастись.