Клад в имении предковСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Недалеко от Минска есть усадьба, находится она в деревне Большие Новоселки, когда-то давно она принадлежала моим предкам. Но так как за участие в восстании 1863 двое из них были сосланы в Сибирь, а один уехал (успел скрыться) в Италию, имение было передано во владение Шустову, позднее — Ленским, но они не занимались этими землями, что вело к упадку и разрушению. Однако время сжалилось над постройками, по сей день сохранилась винокурня  (ныне действующий спиртзавод), конюшня, жилое здание, красивое с четырьмя массивными колоннами и лепниной (сейчас там расположена больница) и дом для рабочих и прислуги, который до сей поры находится в жилом фонде. Так вот, после подавления восстания и расправы над ее участниками, где-то в усадьбе были спрятаны фамильные драгоценности, которые имели помимо семейной ценности еще и огромную финансовую стоимость. Сами понимаете, фамильный скарб был помещен в тайник (о месте нахождения которого никто из ныне живущих не имел представления, да и легенда о наличии клада, передавалась из поколения в поколения именно как легенда). В 1864 году, после этого фольварк сменил трех хозяев (Шустовы, Ленские, Здзеховские), позднее использовалось под нужды коммуны, потом была ВОВ, то есть шансы, что клад сохранился, равнялись нулю. Предки мои вернулись с Сибири уже после войны, так как дед воевал в этих землях в составе Второго белорусского фронта, и так его потянуло на малую родину. Мой отец родился в 1947 уже в БССР, жили они не далеко от некогда принадлежавшего роду имения, детворой часто бегали туда играть, там хорошо сохранился и сад. Когда моему папе было 12 лет, ему приснился человек, который рассказывал ему красивую историю о любви, показывал портреты на стенах и рассказывал об их жизни, рассказывал, кем они ему приходились, потом повел его по усадьбе Кастровицких, она была очень красивой, интерьеры богатые, потом они пошли в здание конюшни. Там он направился в дальний угол здания, откуда-то достал кованую лестницу, приставив ее к стене, там он отодвинул, камень и просунул руку внутрь стены, где была ниша и достал холщовый сверток, развернул его и протянул ему объемную шкатулку. На этом сон оборвался. Папа, будучи еще ребенком, никак на этот сон не отреагировал. Но сон стал повторяться, назойливо, с небольшими интервалами. О чем он рассказал своей маме (моей бабушке), она сказала: «Это просто сон. Меньше ходите в усадьбу». Рассказ услышал старший брат папы, ему на тот момент было 18 лет, он учился на историческом факультете. Решили они сходить и проверить, что там есть в стене и есть ли вообще. Но тут надо учесть, что события, после которых наш род потерял эту усадьбу, относится в 1864 году, а вот конюшня, в которой клад спрятан, была построена в начале XIX века Здзеховскими, то есть к роду Кастровицких отношения не имеет. Ночью, погрузив обычную деревянную лестницу на велосипед, отправились братья на изыскание. Ощупав всю стену, они не нашли того самого кирпича, уже собирались ехать домой, взяли лестницу и на них сверху выпадает кирпич, чуть отскочить успели. Полезли смотреть, действительно, часть стены полая, несколько кирпичей оказались «бутафорией», прикрепленной к основанию прямоугольной формы, достав эту конструкцию, они увидели холщовый сверток, внутри был сундук, довольно объемный. Трясущимися руками ребята открыли его, там лежали документы владения на усадьбу и близлежащие земли, долговые расписки (среди них расписка Николая Радзивилла Черного, которая была передана в музей) и пресловутые фамильные драгоценности. По закону как тогда (1959), так и сейчас, если клад был найдет в земле, то клад принадлежит государству, нашедшему причитались только 25%, если в стенах дома, тут уже распоряжался тот кто обнаружил (хотя по законам того времени еще вопрос, так ли все было). Дети принесли находку домой. Дядя Зенон, в комсомольском порыве, рвался сдать все государству, но дедушка резонно заметил: «Государство свое уже получило в виде строений». Бумаги же были переданы в архив, а вот золотые изделия, многие с гравировками, остались в семье. Они уже не хранятся в виде шкатулки с драгоценностями, а поделены в равных долях между потомками. Не могу сказать насколько это законно, но мне кажется справедливо.