Как казаки-характерники коней покупалиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

В двух словах расскажу, кто такие казаки-характерники. Это легендарные воины, отличающиеся особым военным мастерством и сверхчеловеческими способностями. Именно они состовляли элиту Запорожской сечи. Были они ведунами, целителями, занимались врачеванием, физической и психологической подготовкой. Обладали казаки-характерники магическими способностями, которые использовали в бою и не только. Пуля их не брала, шашка не рубила. Могли на лету ловить пальцами пули, направленные в них, и обратно посылать в того врага, кто в них эту пулю выпустил, и враг падал замертво. Умели заговаривать на кровь, становиться невидимыми, часами находиться под водой, обладали гипнозом, могли появляться в нескольких местах одновременно и наводить ужас и панику на своих врагов. Характерники могли управлять погодой, воскрешать умерших, видеть будущее. Таких казаков могли убить только серебряной пулей. А чтобы не ожил, забивали ему в грудь осиновый кол и хоронили лицом вниз. Вот такие были воины в Запорожской сечи. Основались они издавна на острове Хортица. Было у них там все свое. И казармы, и конюшни, своя рубленая церковь. Целый город за частоколом. Только страшно боялась их Екатерина Великая. По ее приказу большинство характерников вырезали и повесили, а сбежавшие за границу основали там свою сечь. Это предисловие, чтоб читатель теперь немного был осведамлен о легендарных казаках. Сейчас на острове Хортица находится казачий Спас. Есть там и атаманы, и гетманы, и кони боевые, но умение свое в вальтижеровке, в боевом искусстве, владении саблей и кнутом казаки показывают не в боях, как в старину, а в своем казачьем театре. Под Киевом я когда-то работала тренером на одной из элитных конюшен. Помогала обучать заездке молодых лошадей. Хозяин конюшни очень любил донскую и буденновскую породу. В основном их коллекционировал и разводил на своей конюшне. Скажу вам сразу, что эти лошади отличаются сумасшедшим темпераментом, и дурь у них превышает все дозволенные рамки. Был у меня в заездке молодой донской жеребец. Красавец с золотым отливом. Высокий, статный, по кличке Буцефал. Сказать, что избалованный и энергичный, это ничего не сказать. Убийца, а не конь. Бывало, как захватит в полях, так и вспоминаешь все молитвы, какие только знаешь и не знаешь. Летит так, что слезы у наездника из глаз от ветра льются, а уши глохнут от свиста воздуха. Он еще умудрялся на этой скорости шарахаться в сторону от камня или ямы. Баловство у него такое было. Сколько я на нем намучилась, сколько седых волос и выбитых дисков получила! Бывало, встанет на дыбы подо мной и сиганет вверх, как будто взлететь хочет, летишь с ним и гадаешь, куда приземлишься — в седло или на землю, а он коснется ногами земли и опять взлетает. И так, пока не вымотает наездника. Зверюга вредная. Сколько раз бывало, возвращалась с ним домой в поводу, не чувствуя ни ног, ни рук, умываясь от обиды и злости слезами горючими. А он идет рядом, в глаза заглядывает и подгарцовывает, с намеком: «Ну что, съела?». Ужасно боялся всего белого, особенно пакетов полиэтиленовых. Да что там пакеты! Тень была страшным врагом. Конечно же, собственная. Деру давал от нее, пыль под ногами только стояла. Как-то приехали к нам два казака с Хортицы коней себе прикупить. Ведь казак без коня — как писатель без пера. Долго ходили между денников, молодняк смотрели. Хотели совсем молоденьких жеребчиков, чтоб легче приручить их к себе было. Казаки тоже молодые, лет по 25, не больше. Иван и Тарас. Вроде обычные казачки, ничем не отличаются от военных, формой только. Иван выбрал пятерых годовалых жеребчиков, а Тарас все ходит по конюшне и все время к Буцефалу заглядывает в денник. Походит, побродит и снова к нему идет. Я это заметила и говорю ему, что этому коню уже шесть лет, вроде стар для казачей службы. А Тарас все же решился попросить его оседлать. Выполнила я его просьбу. Перед тем как выйти с конем на манеж, уединился Тарас с ним, встал возле конской морды и гладит его по лбу. Удивилась я этому, потому что Буцефал не давал никогда морду чистить. Надо было его полчаса упрашивать и подманивать сладостями. Да и мужчин он не любил. Сядет на него наездник мужского пола, конь в мыле тут же, весь в нервах, гарцует, танцует, рвет с места. Под женщинами идет — иногда травинки считает и зевает, когда баловство под хвост не заглядывает. Стоит Тарас, рисует ему что-то на лбу и шепчется с ним, Буцефал морду прижал к нему и спит вроде. Прислушалась я к словам казака, не разберешь, но по интонации вроде как молитву читает. Тарас вывел его в манеж, сел и поехал разминать. Идет конь спокойно, без нервов. Поездили так полчаса, тут Тарас задрал выше ушей конских ногу свою левую. Я даже перекрестилась. Думаю, ну сейчас начнется. Все спокойно. Буцефал только морду на сапог повернул, мелькнувший перед его глазами, и дальше идет. Тарас вторую ногу задрал, конь спокойный. Казак вдруг раз — и нырнул набок, висит на одном стремени. В двух словах расскажу, кто такие казаки-характерники. Это легендарные воины, отличающиеся особым военным мастерством и сверхчеловеческими способностями. Именно они состовляли элиту Запорожской сечи. Были они ведунами, целителями, занимались врачеванием, физической и психологической подготовкой. Обладали казаки-характерники магическими способностями, которые использовали в бою и не только. Пуля их не брала, шашка не рубила. Могли на лету ловить пальцами пули, направленные в них, и обратно посылать в того врага, кто в них эту пулю выпустил, и враг падал замертво. Умели заговаривать на кровь, становиться невидимыми, часами находиться под водой, обладали гипнозом, могли появляться в нескольких местах одновременно и наводить ужас и панику на своих врагов. Характерники могли управлять погодой, воскрешать умерших, видеть будущее. Таких казаков могли убить только серебряной пулей. А чтобы не ожил, забивали ему в грудь осиновый кол и хоронили лицом вниз. Вот такие были воины в Запорожской сечи. Основались они издавна на острове Хортица. Было у них там все свое. И казармы, и конюшни, своя рубленая церковь. Целый город за частоколом. Только страшно боялась их Екатерина Великая. По ее приказу большинство характерников вырезали и повесили, а сбежавшие за границу основали там свою сечь. Это предисловие, чтоб читатель теперь немного был осведамлен о легендарных казаках. Сейчас на острове Хортица находится казачий Спас. Есть там и атаманы, и гетманы, и кони боевые, но умение свое в вальтижеровке, в боевом искусстве, владении саблей и кнутом казаки показывают не в боях, как в старину, а в своем казачьем театре. Под Киевом я когда-то работала тренером на одной из элитных конюшен. Помогала обучать заездке молодых лошадей. Хозяин конюшни очень любил донскую и буденновскую породу. В основном их коллекционировал и разводил на своей конюшне. Скажу вам сразу, что эти лошади отличаются сумасшедшим темпераментом, и дурь у них превышает все дозволенные рамки. Был у меня в заездке молодой донской жеребец. Красавец с золотым отливом. Высокий, статный, по кличке Буцефал. Сказать, что избалованный и энергичный, это ничего не сказать. Убийца, а не конь. Бывало, как захватит в полях, так и вспоминаешь все молитвы, какие только знаешь и не знаешь. Летит так, что слезы у наездника из глаз от ветра льются, а уши глохнут от свиста воздуха. Он еще умудрялся на этой скорости шарахаться в сторону от камня или ямы. Баловство у него такое было. Сколько я на нем намучилась, сколько седых волос и выбитых дисков получила! Бывало, встанет на дыбы подо мной и сиганет вверх, как будто взлететь хочет, летишь с ним и гадаешь, куда приземлишься — в седло или на землю, а он коснется ногами земли и опять взлетает. И так, пока не вымотает наездника. Зверюга вредная. Сколько раз бывало, возвращалась с ним домой в поводу, не чувствуя ни ног, ни рук, умываясь от обиды и злости слезами горючими. А он идет рядом, в глаза заглядывает и подгарцовывает, с намеком: «Ну что, съела?». Ужасно боялся всего белого, особенно пакетов полиэтиленовых. Да что там пакеты! Тень была страшным врагом. Конечно же, собственная. Деру давал от нее, пыль под ногами только стояла. Как-то приехали к нам два казака с Хортицы коней себе прикупить. Ведь казак без коня — как писатель без пера. Долго ходили между денников, молодняк смотрели. Хотели совсем молоденьких жеребчиков, чтоб легче приручить их к себе было. Казаки тоже молодые, лет по 25, не больше. Иван и Тарас. Вроде обычные казачки, ничем не отличаются от военных, формой только. Иван выбрал пятерых годовалых жеребчиков, а Тарас все ходит по конюшне и все время к Буцефалу заглядывает в денник. Походит, побродит и снова к нему идет. Я это заметила и говорю ему, что этому коню уже шесть лет, вроде стар для казачей службы. А Тарас все же решился попросить его оседлать. Выполнила я его просьбу. Перед тем как выйти с конем на манеж, уединился Тарас с ним, встал возле конской морды и гладит его по лбу. Удивилась я этому, потому что Буцефал не давал никогда морду чистить. Надо было его полчаса упрашивать и подманивать сладостями. Да и мужчин он не любил. Сядет на него наездник мужского пола, конь в мыле тут же, весь в нервах, гарцует, танцует, рвет с места. Под женщинами идет — иногда травинки считает и зевает, когда баловство под хвост не заглядывает. Стоит Тарас, рисует ему что-то на лбу и шепчется с ним, Буцефал морду прижал к нему и спит вроде. Прислушалась я к словам казака, не разберешь, но по интонации вроде как молитву читает. Тарас вывел его в манеж, сел и поехал разминать. Идет конь спокойно, без нервов. Поездили так полчаса, тут Тарас задрал выше ушей конских ногу свою левую. Я даже перекрестилась. Думаю, ну сейчас начнется. Все спокойно. Буцефал только морду на сапог повернул, мелькнувший перед его глазами, и дальше идет. Тарас вторую ногу задрал, конь спокойный. Казак вдруг раз — и нырнул набок, висит на одном стремени. Буцефал только от неожиданности равновесие слегка потерял, но ни на что не реагирует. Сел казак в седло, в галоп пошли, на ходу парень повис вниз головой, ноги вверх задрал, руками только держится. Конь бежит так аккуратно, чтобы ногами задними парня не зацепить. Спрыгнул с него на ходу Тарас, снова запрыгнул. Остановились. Сошел с коня казак и стоит рядом, а у Буцефала ноги подкашиваются, морда к земле клонится. Парень молчит, стоит, рядом за седло только держится, а конь ниже и ниже, в итоге ноги поджал и на землю лег, казак с ним. Лежат в обнимку. Я своим глазам не верю. Буцефал никогда даже хозяина не подпустит к себе за пять метров. В лежачем состоянии вскакивает сразу на ноги, не доверяет никому. А тут незнакомец, несколько минут видит его только! Казак лежит и гладит его между ушей. Затем как вскочит в седло, и конь сорвался на ровные ноги с ним. Иван на ходу кинул Тарасу кнут. Тот как стрельнет им над ушами у коня, звук, как выстрел из ружья. Я вспомнила, как куртку пыталась когда-то снять верхом на Буцефале. Хорошо, ГАИ за превышение скорости не оштрафовало. Десять километров летели, будто черт за нами гнался. А тут кнут над ушами да еще стреляет, а Буцефал умел бы на ходу, так зевать бы, наверное, начал. Короче, не только я, но и хозяин конюшни, и весь персонал были в шоке от увиденного. Я к Ивану подошла и со смехом спрашиваю:— Тарас из характерников, что ли?Иван рассмеялся, ус лихо закрутил и говорит:— Да, характер у моего кума еще тот. А Тарас тем временем через забор на Буцефале сиганул и ускакал в поле. Вернулся через час. Пот с обоих течет, нагонялись от всей души. Довольные оба. — Беру его, — говорит Тарас. — Мой конь. — Ой, не наплачьтесь с ним, — смеюсь я. — Нет, он хороший. Спрыгнул с него казак и, бросив повод, идет ко мне, а Буцефал, как собака, за ним следом. Подошел к Тарасу, носом уткнулся ему в затылок, губами уши щиплет. Парень отмахивается, а тот за рукав его зубами взял и не отпускает. Вот тебе на! Сколько своего Буцефальчика холила, целовала, выглаживала, вкусняшками подкармливала, а он особо и не старался за мной бегать да и за хозяином тоже. А тут его по лбу почесали, и он уже предан навеки. Увезли казаки фургоном всех лошадей, что выбрали к себе на Хортицу. К сожалению, не знаю, как сложилась судьба у Буцефала. Хотелось, чтобы как можно лучше, но думаю, он там как рыба в воде. Нашел свое призвание боевого казачьего коня. Ведь эту породу для казачества и выводили специально. До сих пор я под впечатлением от того, как мыслями и молитвами можно управлять и манипулировать не только людьми, но и животными. Наверное, все-таки остались древние знания у современных казаков, передаваемые от их предков. Обучение магическому боевому искусству и не только ему.