Иная жизнь или…Страшные рассказы, мистические истории, страшилки

Дело было в 70-е в одной из республик на Северном Кавказе. Каждое лето я хоть один поток, но бывал в пионерлагере. Так и в этот раз. Лагерь — загляденье, кругом горы, леса, река, чистый воздух. В общем, после городской жизни сплошная романтика и свобода. Омрачали только построения (линейки и т. п. ). Вот на одной такой скучной линейке стою, рассматриваю окрестности, наслаждаюсь видами и вдруг замечаю что-то странное. Тут следует описать местоположение лагеря, чтобы было понятнее. Лагерь представлял собой десяток деревянных одноэтажных домиков, по два на отряд. Один для мальчиков, другой для девочек. В каждом есть место для вожатого (большинство вожатых-воспитателей предпочитали спать отдельно от отдыхающих, так чтобы директор и администрация об этом не знали, а нам тоже хорошо — взрослых нет). Лагерь находился вдали от населенных пунктов, вытянувшийся вдоль протекающей реки. Участок земли прямоугольный. На территории были бассейны и озеро (естественная заводь от реки). За высоким забором, метрах в пяти бежит горная речка, разделенная каменной отмелью, которая тянется вдоль всей видимой частью суши. Метрах в трехсот, на другом берегу, находится большая лужайка, окруженная лесом. На лужайке находится старый деревянный дом с сараем, огороженный деревянным полусгнившим забором. Дом заброшен и в нем давно никто не живет. Позади дома начинается высокая скала, на вершине этой скалы находится старое кладбище. Можно было даже разглядеть торчащие гробы из скалы. Так вот, стою, разглядываю все вокруг и замечаю, что на очень крутом склоне горы, чуть выше середины на большом валуне сидит мужик. Что тут такого? А вы представьте его рост! Валун находился метрах в пятистах от меня, а я его видел во всех деталях. Сидит, руку под подбородок и смотрит куда-то в каньон. Сначала я принял его за игру света. Мол, солнце в определенное время падает на склон, вот он и отсвечивает. Но однажды я его не увидел. Валун есть, а мужика нет. Тут меня как током стукнуло. Из головы никак не выходит. Что за мужик? Что он там делает? И как он может вообще там быть? Дороги нет — это скала! Обрыв. Бред какой-то. И вот он опять появился. Тут я не утерпел и товарищей заинтересовал, мол, видите или нет. Они подтвердили, видим. Вечером на линейке опять спрашиваю, видите — видим. Так этот интерес перерос как бы в игру. То он есть, то его нет. И вот однажды стоим, разглядываем его и тут мы окаменели. На наших глазах он повернул голову в нашу сторону и посмотрел. Не знаю кому как, а я в тот момент не только дар речи потерял и вошел в ступор, но чувствую, что и волосы дыбом встали. Никогда не забуду его глаз и выражение лица. Стоим, смотрим на него, а он в нашу строну, тут он руку убирает и протягивает ее в нашу строну, будто показывает что-то. Мы вообще в ауте, аж трясти начало. С трудом отвел взгляд в сторону заброшенного дома. И тут замечаю какие-то тени. Напрягая зрение, начинаю различать, что тени разные. Толкаю соседей, мол, смотрите, что это. Начинаем вглядываться. Большие тени напоминали медведей. Бурых. Только их размер! А поменьше были похожи на волков. Начали их считать, но никак не получалось. Они перемещались по всей лужайке, причем ни волки не нападали на медведей, ни медведи на волков. Тени, как сговорились, повернули свои морды в нашу сторону и все мы увидели их глаза! Как описать? Их глаза горели красным, и это было отчетливо видно. Когда они посмотрели в нашу сторону, сначала они замерли, потом стали медленно, но уверенно идти в нашу сторону. Тогда из наших кто-то не выдержал, напомню — шла вечерняя линейка, железная дисциплина, и громко, в голос, стал что-то говорить. На этот вопль не обратить внимания уже было невозможно. Тут уже не только наш отряд, а все отряды стали всматриваться в то, что происходило на том берегу. Взрослые безуспешно пытались всех успокоить. В считанные секунды весь лагерь, громко обсуждая происходящее, был возле забора. Не забуду того, как изменились выражения лиц взрослых, особенно директора, когда они сами это увидели. А видеть было что: на лужайке, на противоположном берегу, от заброшенного дома в нашем направлении двигалась толпа каких-то призраков медведей и волков, сверкая при каждом шаге огненно-красными глазами. Напомню, был уже вечер, темнеет в горах быстро. И к тому времени, когда весь лагерь был у забора, было уже почти темно. Но все прекрасно могли разглядеть контур каждого «нечто» и особенно горящие глаза. После того как и взрослые разглядели это «нечто», нас отогнали от забора и загнали по домикам. В эту ночь никто из взрослых не спал. Более того, директор, созвонившись с органами, вызвала охрану. Нас всю ночь охраняли милиция, вожатые и местные жители с собаками… Нас охраняли каждую ночь до конца потока. Наутро директор объявила, что это были «гнилушки», которые и светились. Но мы-то знаем, что гнилушки сами по себе не перемещаются. Тем более в образе медведя или волка. Кстати, на утренней линейке мужика уже не было. Дело было в 70-е в одной из республик на Северном Кавказе. Каждое лето я хоть один поток, но бывал в пионерлагере. Так и в этот раз. Лагерь — загляденье, кругом горы, леса, река, чистый воздух. В общем, после городской жизни сплошная романтика и свобода. Омрачали только построения (линейки и т. п. ). Вот на одной такой скучной линейке стою, рассматриваю окрестности, наслаждаюсь видами и вдруг замечаю что-то странное. Тут следует описать местоположение лагеря, чтобы было понятнее. Лагерь представлял собой десяток деревянных одноэтажных домиков, по два на отряд. Один для мальчиков, другой для девочек. В каждом есть место для вожатого (большинство вожатых-воспитателей предпочитали спать отдельно от отдыхающих, так чтобы директор и администрация об этом не знали, а нам тоже хорошо — взрослых нет). Лагерь находился вдали от населенных пунктов, вытянувшийся вдоль протекающей реки. Участок земли прямоугольный. На территории были бассейны и озеро (естественная заводь от реки). За высоким забором, метрах в пяти бежит горная речка, разделенная каменной отмелью, которая тянется вдоль всей видимой частью суши. Метрах в трехсот, на другом берегу, находится большая лужайка, окруженная лесом. На лужайке находится старый деревянный дом с сараем, огороженный деревянным полусгнившим забором. Дом заброшен и в нем давно никто не живет. Позади дома начинается высокая скала, на вершине этой скалы находится старое кладбище. Можно было даже разглядеть торчащие гробы из скалы. Так вот, стою, разглядываю все вокруг и замечаю, что на очень крутом склоне горы, чуть выше середины на большом валуне сидит мужик. Что тут такого? А вы представьте его рост! Валун находился метрах в пятистах от меня, а я его видел во всех деталях. Сидит, руку под подбородок и смотрит куда-то в каньон. Сначала я принял его за игру света. Мол, солнце в определенное время падает на склон, вот он и отсвечивает. Но однажды я его не увидел. Валун есть, а мужика нет. Тут меня как током стукнуло. Из головы никак не выходит. Что за мужик? Что он там делает? И как он может вообще там быть? Дороги нет — это скала! Обрыв. Бред какой-то. И вот он опять появился. Тут я не утерпел и товарищей заинтересовал, мол, видите или нет. Они подтвердили, видим. Вечером на линейке опять спрашиваю, видите — видим. Так этот интерес перерос как бы в игру. То он есть, то его нет. И вот однажды стоим, разглядываем его и тут мы окаменели. На наших глазах он повернул голову в нашу сторону и посмотрел. Не знаю кому как, а я в тот момент не только дар речи потерял и вошел в ступор, но чувствую, что и волосы дыбом встали. Никогда не забуду его глаз и выражение лица. Стоим, смотрим на него, а он в нашу строну, тут он руку убирает и протягивает ее в нашу строну, будто показывает что-то. Мы вообще в ауте, аж трясти начало. С трудом отвел взгляд в сторону заброшенного дома. И тут замечаю какие-то тени. Напрягая зрение, начинаю различать, что тени разные. Толкаю соседей, мол, смотрите, что это. Начинаем вглядываться. Большие тени напоминали медведей. Бурых. Только их размер! А поменьше были похожи на волков. Начали их считать, но никак не получалось. Они перемещались по всей лужайке, причем ни волки не нападали на медведей, ни медведи на волков. Тени, как сговорились, повернули свои морды в нашу сторону и все мы увидели их глаза! Как описать? Их глаза горели красным, и это было отчетливо видно. Когда они посмотрели в нашу сторону, сначала они замерли, потом стали медленно, но уверенно идти в нашу сторону. Тогда из наших кто-то не выдержал, напомню — шла вечерняя линейка, железная дисциплина, и громко, в голос, стал что-то говорить. На этот вопль не обратить внимания уже было невозможно. Тут уже не только наш отряд, а все отряды стали всматриваться в то, что происходило на том берегу. Взрослые безуспешно пытались всех успокоить. В считанные секунды весь лагерь, громко обсуждая происходящее, был возле забора. Не забуду того, как изменились выражения лиц взрослых, особенно директора, когда они сами это увидели. А видеть было что: на лужайке, на противоположном берегу, от заброшенного дома в нашем направлении двигалась толпа каких-то призраков медведей и волков, сверкая при каждом шаге огненно-красными глазами. Напомню, был уже вечер, темнеет в горах быстро. И к тому времени, когда весь лагерь был у забора, было уже почти темно. Но все прекрасно могли разглядеть контур каждого «нечто» и особенно горящие глаза. После того как и взрослые разглядели это «нечто», нас отогнали от забора и загнали по домикам. В эту ночь никто из взрослых не спал. Более того, директор, созвонившись с органами, вызвала охрану. Нас всю ночь охраняли милиция, вожатые и местные жители с собаками… Нас охраняли каждую ночь до конца потока. Наутро директор объявила, что это были «гнилушки», которые и светились. Но мы-то знаем, что гнилушки сами по себе не перемещаются. Тем более в образе медведя или волка. Кстати, на утренней линейке мужика уже не было. И больше он не появлялся. Мы были бы не мы, если не попытались выяснить все сами. И вот, когда страсти и страхи немного улеглись, уличив момент, когда внимание взрослых к нам ослабло, мы (шесть пацанов) перелезли через забор и спустились к реке. Надо сказать, что забор – это металлические пики, причем он очень, во всяком случае, для нас, высокий, метра три в высоту. Перейдя первый поток, мы двинулись по отмели ко второму. Тут нас подстерег очередной аут. Как только мы зашли в поток, надо сказать речка горная, вода холодная, течение быстрое, глубина по пояс, то тут же увидели следующую картину и все остолбенели. Но только на мгновение. Решение бежать родилось в голове уже потом, в процессе бега обратно в лагерь. А вот что мы увидели…На небольшой полянке, прямо как в мультике про Маугли, уютненько расположилась волчья стая. Там волчица лежит, вокруг нее волчата кувыркаются. Там подростки играются. Там, на самом высоком, для этой лужайке месте, лежит в позе вожака, прям Акелла, огромный волк. Приблизительно голов 20-25. Как только мы ступили в поток и их заметили, они тоже увидели нас. И мирная картина вмиг переменилась. Все взрослые волки вскочили и бросились к воде, волчата спрятались за матерей, а впереди мчится вожак. Поверьте на слово, забор нам показался маленьким — мы его просто перепрыгнули, а расстояние в 25-30 метров водного потока мы пролетели, едва касаясь воды. В себя пришли только возле своего домика. Больше приключений после этого мы не искали. Но загадки огромного человека и теней-животных до сих пор не дают мне покоя.